Dubious Darkness

— Это очень плохая идея. Ген, кажется, в стомиллиардпроцентный раз за утро закатил глаза. — Могу не согласиться. Это гениальная идея. Сэнку вздохнул. — Это звучит слишком просто. — Всё гениальное просто! Сэнку пытался вести себя сдержанно и терпимо, но чувствовал себя таким нелепым, таким раздражённым, и ему так отчаянно хотелось стереть эту издевательскую ухмылочку с довольной морды Менталиста, что даже сквозь годами выверенную стоическую маску на его лице просачивалось напряжение. Однако Асагири, казалось, был только рад его побесить, и потому его рожа становилась тем веселее, чем глубже — хмурая морщинка между бровей у Сэнку. Ген нарядил его в простые джинсы и футболку курьерской службы доставки, аргументируя это тем, что на курьеров и механиков никто не обращает внимания, всучил ему в руки какую-то сумку со странными бумажками, и в завершение образа нацепил на голову идиотскую бейсболку, а на лицо — огромные солнцезащитные очки. Он настойчиво пытался заставить Сэнку покрасить волосы, но тот наотрез отказался, молча заправляя каждую светло-русую прядь с зеленоватыми кончиками под кепку. Он не был готов так просто лишиться ещё одной части своей идентичности. Не сегодня. Не сейчас. Не ради грёбаного Асагири. И плевать, что тот, по сути, старался для него. План был прост до безобразия. Сэнку должен был под видом курьера проникнуть в здание Бюро, добраться до хранилища данных и- — Перестань, чёрт бы тебя побрал, выглядеть таким нервным, — прямо в ухе раздался голос Гена. — Ты привлекаешь к себе внимание. — Как я могу не выглядеть нервным, когда твой план абсолютно точно не сработает, — пробормотал в ответ Сэнку, беспокойно оглядывая толпу. — Я не понял, ты спецагент или насрано? Соберись, блядь! Официантка бросила на Сэнку недовольный взгляд, поставив кофе на столик, и он с трудом подавил желание всё бросить и начать новую жизнь где-нибудь на юге Италии. Ему всегда нравились виноградники. Может быть, он мог бы купить парочку и клепать потом дорогущее вино где-нибудь за городом– — Если тебе казалось, что план не сработает, ты мог бы сказать об этом сразу. — Но я говорил. Неоднократно. Из крошечного динамика, незаметно вставленного в ухо, донёсся уставший вздох. — Давай ещё раз. Последнее место, где тебя ожидают увидеть, — это, блядь, грёбаное Бюро. Все, вообще-то, ждут, что ты попытаешься выбраться из страны, ну, или, на худой конец, что тебя найдут в какой-нибудь грёбаной канаве, позорно сдохшим от полученных ранений. Никто в здравом уме не попытается проникнуть в самое сердце системы национальной безопасности — и вот почему это идеальное место для подобных трюков. Всё под контролем. Ты справишься. Сэнку медленно выдохнул, принявшись нервно разрывать бумажную салфетку на мелкие кусочки. Он не сводил глаз со входа в один из технических корпусов Бюро, который находился всего через дорогу от небольшой уличной кафешки, в которой он сидел и ждал, пока Менталист не подаст ему знак. — Почему же ты тогда сам сюда не полез, если это так просто? — Потому что со мной всё было бы куда сложнее. Скорее всего, все твои коды безопасности до сих пор нормально работают, и мы сможем провернуть всё тихо. Прошло-то всего два дня. Ты и сам знаешь, в правительстве никто не реагирует настолько быстро, я уверен, они ещё не заблокировали тебя в системе. — Но если они заблокировали? — Тогда у нас будет примерно четыре минуты до того, как нас арестуют. Сэнку нахмурился ещё сильнее. Ему отчаянно захотелось взять всё своё неудовольствие сложившейся ситуацией, вложить его во взгляд и посмотреть этим взглядом прямо в ублюдско-синие глаза своего невидимого собеседника. — Откуда ты это знаешь? — Годы тренировок, дорогой, — нахально мурлыкнул Ген. — А теперь заткнись и пошевеливайся. Следующая смена охраны уже на подходе. Сэнку встал, бросил официантке несколько купюр в надежде, что щедрых чаевых будет достаточно, чтобы ей не захотелось поболтать о странном мужике в кепке и очках, что сидел за столиком в её смену, и, заприметив кучку туристов, смешался с толпой. Туристы остановились, восторженно фотографируясь на фоне величественного здания Бюро, и были настолько громкими и разговорчивыми, что скучающий охранник в дверях даже не удосужился оторвать взгляд от игры на своём телефоне, когда они проходили мимо. Ладно, возможно, была причина, по которой уровень преступности в этом городе никогда не опускался достаточно, чтобы это можно было брать в расчёт… Сэнку вошёл в здание с той же очевидной уверенностью, которую он помнил по бесчисленным просмотренным видеозаписям о работе Менталиста. Он помнил каждое движение Гена, каждую его брошенную прохожим невинную улыбку, каждый его совершенно спокойный и незаинтересованный в происходящем взгляд, и попытался воспроизвести хотя бы что-то из бесконечного арсенала схем и приёмов своего заклятого врага. Насколько Сэнку изучил подход Менталиста, система была довольно понятной. Судя по всему, если в каком-то месте ты вёл себя естественно, то по умолчанию все люди воспринимали твоё присутствие как должное и не сомневались в том, что ты там, где должен быть. Ну, потому что совершенно никто из снующих вокруг работников даже не бросил на сурово бредущего прямо к чёртовым лифтам Сэнку взгляда. У лифтов на него немного попялилась какая-то девчушка — кажется, она работала секретарём в отделе технической поддержки, — но Сэнку старательно не обращал на неё внимания. Ему нужно было добраться на самые нижние этажи и, как он надеялся, попасть непосредственно в хранилище данных центра безопасности. Это было настоящим вызовом для человека в курьерском костюме, но, по крайней мере, он точно знал, как туда попасть, поскольку и сам был частью команды для проверки и обучения местных охранников. Что, в целом, задачу не особо облегчало. — Я захожу в лифт, — едва слышно погудел он, нажимая на кнопку. — Я почти впечатлён, Сэнку-чан, в конце концов, ещё неделька, и я смогу сделать из тебя порядочного злодея! Сэнку снова нахмурился, хотя Ген и не мог его видеть. — Единственная причина, по которой я это делаю, — спасти страну от хаоса. — Не будь таким занудой, Сэнку-чан, — фыркнул Ген. — Мы оба знаем, что ты такой же адреналиновый наркоман, как и я, и ты любишь эту работу… — Моя единственная работа — защищать эту страну от таких, как ты. — И ты отлично справляешься! Может, после всего этого они даже поставят тебе памятник! Каким-то образом Асагири удалось произнести это как оскорбление. Сэнку, блядь, его ненавидел. Он медленно выдохнул. Ген пытался ещё о чём-то шутить, но внезапно замолчал, оборвавшись на полуслове, видимо, заметил что-то и сосредоточился на внезапной помехе в задании. В ухе раздавалось его тихое дыхание, и Сэнку изо всех сил пытался не обращать внимания на эти трогательные сопящие звуки, безрезультатно стараясь не думать о том, насколько интимным это ощущается. Даже при самой низкой настройке чувствительности этот треклятый микрофон всё равно улавливал куда больше окружающего шума, чем Сэнку привык, и… чёрт, прямо сейчас он никак не мог позволить себе отвлекаться на эти чёртовы мурашки по спине, нет, ну какого хрена?! В углу лифта примостилось ненавязчивое око камеры наблюдения, и Сэнку встал так, чтобы его никак нельзя было идентифицировать по видео. Не было смысла облегчать своим коллегам — хотя, пожалуй, вернее было бы сказать «бывшим коллегам», но Сэнку пока не был готов к настолько смелым мыслеформам, — задачу по поднятию сигналов тревоги. Он медленно выдохнул. Закрыв собой циферблат, дрожащими пальцами набрал код доступа на самый нижний и самый секретный этаж. Отступив назад, Сэнку затаил дыхание. Вероятность того, что спустя секунду раздастся вой сирен, который оповестит всё грёбаное Бюро о том, что он посмел заявиться сюда (или что его коды устарели, или что его кто-то заметил, или хрен знает что ещё могло пойти, блядь, не так), была слишком высокой. Даже Ген, казалось, перестал дышать, там, на другом конце их метафорического провода. Лифт плавно и бесшумно тронулся вниз. Сэнку прерывисто выдохнул, пытаясь унять бешено бьющееся сердце и справиться с адреналином, что впрыснулся в вены щедрой дозой эйфоретиков. С того момента, как ему в последний раз приходилось прибегать к подобным уловкам, скрываться от кого-то, сбегать и увиливать, прошло довольно много времени… Честно говоря, он занимался этим дерьмом всего каких-то несчастных двое суток, а уже отчаянно устал играть роль жертвы и успел соскучиться по простоте бытия охотника. Вся эта беготня успела знатно его подзаебать. Как Асагири справлялся с этим годами? Тем не менее, как бы он ни растерял свой спецагентский навык (потому что Сэнку никакое не «насрано», что бы этот пафосный придурок не имел в виду), пока эта дурацкая стеллс-миссия, которую ему навязал Менталист, шла гораздо более гладко, чем он ожидал. Сэнку осторожно вышел из лифта на охраняемом этаже, но там всё ещё не было никаких признаков, что что-то вдруг пошло не так. Вдалеке слышался знакомый гул голосов, но ни один из них не казался взволнованным или тревожным, ничто не выдавало того, что их рассекретили. Вроде бы, всё было нормально. Удивительно. Здесь, в подвале, было заметно холоднее, чем в остальной части здания. Он заглянул в маленькое окошко бронированной двери, уставившись на ряды компьютерных терминалов и прочего оборудования. Серверная выглядела привычно тихой, мирно гудящей и безжизненной — ровно такой, какой Сэнку её и любил. Он полез в карман за каким-то специальным (на его взгляд, совершенно допотопным, но, возможно, в этом и был смысл) USB-накопителем, который, как заверил Ген, будет невозможно отследить. Сэнку сильно сомневался, что это вообще возможно, но, чёрт бы побрал этого Асагири, ублюдок попадался на чём угодно, но не на своих электронных следах. Согласно плану, всё, что Сэнку нужно было сделать, это взять любой компьютерный терминал, получить доступ к зашифрованным каналам безопасности, воткнуть флешку и залить туда необходимые файлы. Всё. Как сказал Асагири — «как два пальца обоссать», что бы это ни значило. — Я приступаю, — Сэнку прокрался к компьютеру в самом дальнем и укромном уголке, таком, чтобы его не сразу было заметно, даже если кто-то внезапно откроет дверь, и принялся искать USB-порт. Внезапно голос Гена стал напряжённым. — Поторопись. У тебя максимум пять минут до того, как нужно будет быстро отсюда выбираться. Сэнку замер, настороженно оглядывая окружающее пространство в поисках признаков опасности. — Что не так? Что случилось? — В здание только что вошли Нанами с Сайонджи, и, судя по их виду, они явно не на обеденной прогулке. ••• Мир казался ожившим лихорадочным сном. Ген всё ещё что-то говорил ему на ухо, но мозг Сэнку больше не мог сосредоточиться ни на чём, кроме бьющей набатом мысли, что Рюсуй и Укё находятся где-то здесь. Люди, которых он всегда воспринимал как братьев. Рюсуй и Укё. Рюсуй, вспыльчивый и мягкосердечный, с которым они вместе собирали модельки кораблей и тихо плакали в ту ночь, когда потеряли Цукасу. Укё, тёплый, светлый и принципиальный, который был их моральным компасом и главным гуманистическим ориентиром. Двое из малого круга его близких людей, которым Сэнку порой доверял сильнее, чем себе, были здесь. Инстинктивно, его ноги будто сами собой двинулись к двери в какой-то неосознанной попытке до них добраться. Сэнку хотелось верить, что его названные братья доверяли ему, даже если весь грёбаный мир не доверял, хотелось- — Ишигами, твою мать! — Ген практически кричал ему в ухо. — У нас нет времени на сцены из индийского кино, тебе нужно уходить! — Они могут нам помочь, — выдохнул Сэнку, не отрывая взгляда от лифта в конце коридора. — Не будь идиотом. Это слишком большой риск. Забирай данные и уходи. Навязчивая муха недоверия снова вернулась, напоминая, что у чёртового Менталиста не было причин помогать Сэнку восстановить свою репутацию. За ту информацию, которую Сэнку мог выкрасть из центров обработки данных Бюро, преступники готовы были убивать. И Сэнку, по сути, надеялся лишь на то, что Ген Асагири — главный лжец и лицемер всея Японии — сдержит своё слово. — Тебе просто нужны эти данные, Менталист, — рявкнул он категорично. — Тебе плевать на все мои риски. Ген выругался ему в ухо, тихо и грязно. — У нас нет времени обсуждать твои проблемы с доверием, дорогуша. Я единственный, кто помогал тебе с тех пор, как тебя подставили. Ты правда думаешь, что я бы ввязался во всё это дерьмо только для того, чтобы получить данные, которые не имеют никакого отношения к моему бизнесу и никак не помогут лично мне?! В его голове нерешительность с лёгким оттенком вины оголтело боролась с подозрительностью. Ген действительно помог ему, шокировав даже Сэнку тем, как сравнительно легко принял проблемы, связанные с их временным союзом. За все годы, что Сэнку следил за его преступлениями, Менталист ни разу не давал обещаний — ну, или угроз — которые не выполнил бы. Его репутация лжеца и манипулятора зиждилась исключительно на бесконечных перевоплощениях, но по сути, Ген был человеком, который всегда делал то, что говорил, даже если в конечном итоге это дорого ему обходилось. Опыт подсказывал Сэнку, что в данной ситуации Асагири не стал бы утруждать себя тем, чтобы притворяться, что не собирается его убивать, если бы убийство было тем, чего тот на самом деле хотел. Но, тем не менее, даже дураку было очевидно, что их конфликт выходит далеко за рамки примитивного противостояния их позиций в обществе. Что бы ни было между ними, оно не могло просто взять и исчезнуть, не до тех пор, пока этот странный кровный долг не будет погашен. Вопрос был только в том, когда. Сэнку мялся, отупело уставившись на флешку в своей руке, пытаясь понять, какой же выбор будет самым правильным. — Чёрт, — рявкнул Ген, — не тупи! Рюсуй пошёл прямо в твою сторону. Пора сваливать! — У меня ещё нет записей с камер, — Сэнку тряхнул головой, буквально физически заставляя себя отвлечься от потенциального появления Рюсуя и посмотреть на компьютерный терминал прямо перед собой. Двигаясь как можно быстрее, Сэнку принялся просматривать бесчисленные ряды цифр и букв, которые кодировали место, где расположена камера, и время записи, то и дело невольно оглядываясь в сторону коридора каждый раз, когда чей-то голос раздавался ближе, или напрягал слух, пытаясь уловить знакомый топот ботинок Рюсуя по кафелю. Он листал длинный список, борясь с желанием узнать, чем кто-то вроде Ибары или Хьёги мог заниматься прямо сейчас. Сэнку предполагал, что эти двое точно должны были знать, что на самом деле произошло в ночь убийства. Возможно, кто-то ещё понимал всю глубину пиздеца происходящего, но именно это и нужно было выяснить. В памяти всплыли хлёсткие слова Менталиста, что его отец, возможно, был частью заговора против него, но Сэнку проигнорировал жгучую боль в груди от этой мысли, потому что это заявление не имело никакого смысла. Наконец, Сэнку заметил папку записей камер с кодировкой «PM1». С бешено колотящимся сердцем он щёлкнул по файлу и обнаружил, что смотрит в коридор, ведущий к закрытым секциям личных кабинетов Совета. На экране было видно, как двое охранников молча стоят у двери, всё ещё обнесённой лентой с надписью «Место преступления». — Нашёл, — временная метка в углу подтверждала, что видеозапись обновлялась каждые тридцать минут, поэтому Сэнку прокрутил её вниз до двухдневной давности. Он тыкнул на кнопку загрузки файлов. — Грузит. — Сколько времени нужно? — голос Гена звучал так, словно он куда-то шёл, из маленького динамика доносились звуки улицы и какие-то другие голоса. Сэнку внутренне напрягся. — Пятнадцать минут. Где-то рядом с Геном прозвучал автомобильный сигнал, и Сэнку услышал, как тот раздражённо выдохнул. — У нас нет столько. — Рю всё ещё идёт сюда? Прежде чем Ген успел ответить, двери лифта звякнули и открылись. Сэнку застыл на месте, поворачиваясь к небольшому коридору, который вёл от бронированной двери туда, где он всё ещё сидел и ждал, пока загрузится древняя флешка, как последний придурок. Он взглянул на чётко обозначенный вход на лестницу напротив него по коридору и понял, что ему ни за что не удастся добраться до выхода так, чтобы Рюсуй не заметил этого движения. И всё же, несмотря на раздавшийся вдруг тревожный вой сирен, Сэнку не мог не надеяться, что всё это было не более чем совпадение. — Всем выйти, — громогласно приказал Рюсуй сотрудникам соседних кабинетов, разрушая слабую надежду, что всё закончится без боя. — Сейчас же. Взгляд Сэнку упал на крошечный мигающий огонек USB-накопителя, который неумолимо показывал, что тот всё ещё медленно загружает информацию, которой может оказаться достаточно, чтобы спасти его от этой ужасной новой реальности. Если бы Рюсуй заподозрил его в попытке получить видеозапись с камер наблюдения, он бы остановил загрузку, чтобы эта информация не стала достоянием общественности — особенно, если он поверил рассказам о том, что Сэнку теперь работает с Менталистом. Двигаясь как можно тише, Сэнку дотянулся до стола и встал, отодвигаясь подальше от компьютера. Без оружия у него не было никакой возможности хоть сколько-то долго сдерживать Нанами. Среди всех Генералов он был физически самым сильным, пусть и не самым метким. Единственным выходом для Сэнку было бы попытаться отговорить своего товарища от насилия, и только потом уже использовать все свои (довольно скудные в сравнении) навыки, чтобы остаться в живых. Снаружи, в коридоре, люди спешили к лифту так, будто спасались от пожара. Сэнку закатил глаза. С каких, блядь, пор его настолько демонизируют? И что ему теперь делать? — Ген? Голос Гена был слабым и рассеянным, но достаточно спокойным, чтобы унять растущую в Сэнку панику. — Я скоро буду, — просто сказал он, и в груди словно исчез один из десятка булыжников. — Попробуй отвлечь его на себя. — Что ты собираешься делать? Файлы все ещё загружаются- — Решай только свои задачи, дружочек. Я разберусь. Двери лифта снова звякнули, и через несколько секунд возможность поговорить с Менталистом так, чтобы их не услышал его бывший товарищ, исчезла. — Я знаю, что ты там, Сэнку, чёрт бы тебя побрал, — крикнул Нанами. В голове промелькнула позорная мысль попытаться сбежать, но Сэнку, вспомнив, что у него всё ещё есть яйца, предпочёл выйти из своего импровизированного укрытия. Он сделал шаг в проход и замер, затаив дыхание. Над ними повисла такая тишина, что можно было слышать скрип кожи дорогих ботинок Рюсуя и слегка неровные нотки в его голосе, когда он, наконец, заметил своего бывшего руководителя. Рюсуй нервно сжимал в руке пистолет, его глаза пылали от едва сдерживаемой ярости, а губы скривились в недоброй усмешке. — Рю… — начал было Сэнку, лихорадочно и безуспешно пытаясь придумать, как начать разговор, который он никогда не ожидал испытать на своей шкуре. — Я не думал, что ты будешь настолько тупым, чтобы сюда заявиться, — выплюнул Нанами. — Как ты узнал, что я здесь? Он сделал пренебрежительный жест рукой. — То, что ты, блядь, считался из нас самым умным, не сделало всех остальных тупыми. Укё за три секунды отследил твои коды для входа. Вот тебе и надёжный план Менталиста, рабочий и безотказный, как швейцарские, блядь, часы. Сэнку развел руки в стороны, показывая, что не вооружён. — И что ты теперь собираешься делать? Он украдкой перевёл взгляд на ближайший к аварийным лестницам выход. Если что-то пойдёт не так, это будет единственный способ сбежать, когда вызовут охрану. Сэнку знал все протоколы наизусть. Первое, что они сделали бы, это остановили лифт и заманили в ловушку того, кто оказался настолько глупым, чтобы забраться в самое сердце Бюро. Рюсуй, конечно, последовал бы за ним, но, имея достаточную фору, Сэнку мог бы подняться на другой этаж и иметь больше возможностей ускользнуть- — Даже не думай, — Рюсуй предупреждающе взвёл курок, со всей очевидностью догадываясь о направлении мыслей Сэнку. — Ты отсюда не уйдёшь. Сэнку нервно сглотнул и попытался ещё раз. — Я этого не делал, Рю. Клянусь, я не имею никакого отношения ко смерти Премьера. Я- Рюсуй едва ли не зарычал. — Не лги мне — я видел записи! Я видел, как ты вошёл в его кабинет, я видел, как ты вышел из него, и через десять минут его нашли мёртвым! Не держи нас за идиотов! Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы в этот момент не оглянуться на чёртов компьютерный терминал, где на дурацкий допотопных времён USB всё ещё загружались записи той ночи. Он заставил себя сосредоточиться на Рюсуе, стараясь не думать о том, сколько ещё бесконечно важных для Сэнку людей теперь считают его убийцей. — Рю, это правда. Кто-то пытается обвинить меня, но я не виновен! — Тогда объясни мне, какого хрена ты решил сюда наведаться? Решил добавить к своему списку преступлений взлом с проникновением? Сэнку впился в него гневным взглядом. — Тот, кто меня подставил, должно быть, оставил свой след. Рюсуй издал грубый насмешливый звук в глубине горла и двинулся вперёд с неприкрытой угрозой. — Я тебе не верю. — Но почему?! — он начинал откровенно злиться. — Я врал хоть когда-нибудь? Хоть однажды я кого-то подставлял? Конкретно тебя, Рю? Хоть раз? — Я не знаю, Сэнку. Но кто в ту ночь проверял обмундирование Цукасы? Сердце пропустило удар. — Рю, я не… — Сэнку выдохнул. Спорить с Рюсуем всегда было бессмысленно, а сейчас, когда тот был озлоблен, казалось, на весь мир в целом и на Сэнку в частности, и вовсе опасно для жизни. — Ладно. Значит, ты собираешься убить меня? — с вызовом спросил он, вспоминая бесчисленные годы их негласной борьбы за благосклонность Совета, которую Рюсуй объявил ему сам, и в которой Сэнку участвовал просто по факту своего существования. — Пристрелить меня, как бешеную псину, и принеси им мою голову в доказательство? — Если это то, что будет нужно. И это было единственное предупреждение, которое Рюсуй сделал, прежде нажать на спусковой крючок. Пуля рассекла воздух ровно в том месте, где всего мгновение назад был Сэнку. Это нельзя было назвать везением — едва заметив дрожание пальца, в голове пронеслись все расчёты скорости и траекторий с учётом того, что Рю никогда не отличался особой меткостью, и Сэнку начал движение до того, как его знаменитая неудачливость стала бы фатальной, бросившись с прохода и с размаху ударившись бедром о край стола. Рюсуй выругался и метнулся к нему. Находясь так близко, Сэнку понимал, что это только вопрос времени, когда Нанами удастся превратить его в прошитый дырами кусок мяса. Его лучшим шансом остаться в живых было добраться до лестницы и убраться отсюда к чёртовой матери. За секунду до того, как Рюсуй вскинул руку для очередного выстрела, Сэнку швырнул в него ближайшим подвернувшимся стулом. Нанами с глухим стуком врезался спиной в стену. Сэнку не стал ждать, чтобы посмотреть, как долго того задержит настолько нехитрый трюк. Впервые за свою долгую жизнь он побежал. Его пальцы нащупали край дверной ручки, и та распахнулась под тяжестью его тела в импульсе движения вперёд. Дверь срикошетила от стены и оцарапала ему руку, но Сэнку, невзирая на вспышки боли, бросился в гулкий лестничный пролет — никакие травмы, которые он мог получить сам по себе, не сравнились бы с тем, что его пытался пристрелить близкий друг и названный брат. Яростный рёв Рюсуя смешался с тревожным воем сирен, когда кто-то, наконец, понял, кто именно вломился в серверный центр Бюро. Сэнку вывалился на лестничную клетку, захлопнув за собой дверь, лихорадочно обдумывая, что же, блядь, делать дальше. Лестницы вздымались и вверх, и вниз, что было удивительно, поскольку Сэнку уже был на официально самом нижнем этаже. Какого хрена находится там, ниже? Думать об этом было некогда, а вариант проверить на собственной шкуре противоречил здравому смыслу, и потому он рванул наверх. Физическое усилие вызвало мурашки боли по всему телу — рана была ещё свежей, и, кажется, крепко наложенным Менталистом швам откровенно не нравилось его настойчивое рвение куда-то бежать, но, увы, Вселенная не удосужилась ему предоставить варианта с постельным режимом. Сэнку пронёсся вверх на несколько пролётов. Он слышал, как где-то совсем рядом выкрикивают приказы, а за ними — испуганные возгласы рядовых работников, бегущих прочь под вой сигнализации. Вокруг царил какой-то неописуемый хаос. Это было похоже на то, как если бы Сэнку оказался в ловушке в разворошенном муравейнике. Опасность. Отчаяние. Абсолютное непонимание, куда бежать. Яркая вспышка где-то вдалеке предупредила, что он оказался в пределах досягаемости кого-то из офицеров, поэтому на следующей площадке Сэнку резко развернулся, распахнул дверь и влетел внутрь. Кажется, это был какой-то кабинет. Двое мужчин в офисной одежде вскрикнули при виде него и отскочили в сторону. — Валите отсюда! — крикнул Сэнку, пытаясь понять, где в здании сейчас было меньше всего людей. Звук чего-то большого, что надвигалось на него сзади, был единственным предупреждением. Сэнку перекатился вбок и то, что он избежал очередной пули, мелькнувшей буквально в паре миллиметров от плеча, нельзя было назвать ничем иным, как чудом. — Блядь, — ругнулся он, больно приложившись виском об угол стола в своём не самом элегантном манёвре. Он не мог продолжать так вечно, нужно было срочно менять стратегию. Быстро сообразив, он схватился за край этого чёртового стола и швырнул его прямо перед Рюсуем, усмехнувшись яростному «сссука!», которое вырвалось из Нанами, когда тот споткнулся. Сэнку бросился бежать по коридорам, расшвыривая стулья и шкафы с документами, всё, что попадалось под руку, чтобы ещё больше задержать Рю. Судя по шуму и череде отборных ругательств, это сработало. Сэнку завернул за угол и, пригнувшись, направился к ближайшей двери, которую смог найти. Дверь распахнулась, и Сэнку едва успел с грохотом её захлопнуть, как за его спиной вспыхнул хаос. Он вслепую нащупал маленький замок и быстро его защёлкнул, метнувшись вбок, и спустя всего четыре секунды металлическое полотно прошило целым рядом пулевых отверстий. Тяжело дыша, Сэнку оглядел небольшое помещение, в котором ему внезапно удалось забаррикадироваться. Весёленький плакат на одной из стен гласил, что это был, по всей видимости, отдел кадров, и он подавил желание хихикнуть при мысли о том, что новые кадры Бюро точно понадобятся. К счастью, было похоже, что большинство сотрудников уже сбежали к лифтам до того, как здание полностью заблокировали. Лампы дневного света над головой раздражающе мигнули раз, два, и через секунду полностью погасли. С мрачным электрическим гулом включились тусклые аварийные прожекторы, а стробоскоп над пожарной сигнализацией продолжал бить по глазам беззвучным предупреждением. Было слышно как там, за дверью, Рюсуй отдавал кому-то приказы, и сразу же бросился по коридору в обход импровизированной баррикады Сэнку. Его короткая передышка вот-вот закончится. Сэнку двинулся вперёд в нелепой надежде найти по пути какой-нибудь всеми забытый эвакуационный выход или брошенное оружие. Лифты уже должны были быть отключены, а лестницу на миллиард процентов затопили силовики. Может быть, он мог бы- Все блуждающие в его голове мысли испарились, когда мир вокруг разразился взрывом, достаточно сильным, чтобы в глазах помутилось. Куски гипсокартоновых стен внутренних помещений вперемешку с пылью посыпались на него сокрушительным дождём. Сэнку закашлялся, сразу же почувствовав во рту что-то похожее на мел, заморгал от попавшей в глаза грязи, и вслепую попытался продолжить побег, как сразу услышал ещё один знакомый голос. — Сдавайся, Сэнку! — каким-то образом даже сейчас Укё умудрялся звучать успокаивающе. — Мы всего лишь хотим поговорить. Сэнку едва удержался от желания презрительно фыркнуть, тем самым выдав с потрохами своё местоположение. Как будто он так уж хотел скрываться. У него, вообще-то, особо не было выбора. Он попятился назад, пытаясь найти какой-нибудь выход из этой спасительной западни, но всё, что увидел, — это пару широко раскрытых от ужаса глаз. Женщина в офисной рубашке скорчилась за перевёрнутым картотечным шкафом, вся покрытая осколками штукатурки и пылью, по её щеке стекала тонкая струйка крови, а блеск её глаз недвусмысленно намекал, что та была опасно близка к потере сознания. Сэнку оглянулся. Там, в проломленной стене, стоял Укё с винтовкой наперевес. Уповать на то, что Сайонджи будет мазать так же, как Рюсуй, было бессмысленно — этот парень всегда слыл чудовищно метким стрелком. Но при этом фанатично пацифистичным. Сэнку поймал взгляд ярких зелёных глаз Укё, кивнув головой на шокированную работницу. Судя по выражению его лица, тот понял, что взрыв не мог её не ранить, Укё явно растерялся, опустил оружие- Вспыхнул жар. Очередная взрывная волна ударила в бок и подбросила в воздух. Сэнку даже не обратил внимания на боль от ожога, когда его руки сами, будто совершенно не подчиняясь мозгу, сомкнулись вокруг женщины, и их обоих кинуло через всю комнату. Он прижимал её дрожащее тело к себе, заслоняя её, словно живой щит, стиснув зубы, когда осколки стекла впились в его плоть, но отчаянно пытаясь спасти невинного человека. Как только шум стих, Сэнку заставил себя подняться на четвереньки. Пока эти ублюдки, которых он считал коллегами, вели на него настолько отчаянную охоту, лучшее, что он мог сделать, чтобы обезопасить людей, оказавшихся под перекрёстным огнем, — это убраться от них как можно дальше. Сэнку едва дождался, пока женщина моргнула, заозиралась по сторонам, убеждаясь, что та не пострадала, и неуклюже двинулся дальше. Взгляд упал на искорёженную арматуру посреди обломков, и он ухватился за неё, как за спасательный круг. Казалось, каждое его чувство было обострено. Разум перешёл в режим выживания. Тело предпочло забыть о том, как больно ему было. В следующие несколько секунд случилось слишком много всего сразу, чтобы Сэнку успел осознать происходящее. Где-то совсем близко раздался ещё один взрыв. Через пару кабинетов влево кто-то истошно закричал. А прямо за спиной послышался хруст ботинок по стеклу. Резко выпрямившись, не понимая, куда бежать и от кого защищаться, Сэнку вскочил на ноги и отвёл руку назад. Руку, в которой он сжимал арматуру. Вряд ли он сможет однажды забыть, как широко распахнулись глаза молоденького офицера, когда ему в горло с тошнотворным звуком вонзился железный прут. Яркая и жуткая кровь брызнула на стену странным арт-объектом, смешавшись с бледной пылью, парень захрипел, схватившись за шею, и Сэнку едва сумел сдержать рвотный позыв. Он не стал ждать, встанет ли этот парень снова. Базовые знания анатомии подсказывали ему, что это был смертельный удар, если только офицеру не повезёт, и ближайшие несколько мгновений к нему не подоспеет медицинская помощь. Это был очень, очень маловероятный исход. Краем сознания Сэнку понимал, что, в общем-то, только что своими руками убил человека, но режим выживания не дал ему это осознать. Где-то снова раздались звуки выстрелов, и единственной мыслью под черепной коробкой билось оголтелое «беги!». С тем, чтобы прям бежать, было сложно, но он пытался. Проковыляв через новую дыру в стене, Сэнку двинулся обратно в том направлении, в котором пришёл, в примитивной надежде тем самым кого-то запутать. Всё тело пиздецки ныло, рана в боку пульсировала надорвавшимся швом, в ушах продолжало звенеть от силы взрывного удара, ноги подкашивались. Сэнку был почти на грани отчаяния. — Ген? — прохрипел он, почувствовав странный холод, когда ответа не последовало. — Ген, ты ещё тут? — Сэнку поднёс руку к уху и нащупал только жалкие обломки динамика, свисающие с оголённых проводов. Должно быть, наушник сломался где-то во время драки… ну, или в бесчисленное множество других моментов с тех пор. Сэнку медленно выдохнул, пытаясь унять растущую внутри панику. С каждой секундой его шансы выбраться отсюда стремительно приближались к нулю. Единственным вариантом остаться на свободе (ну, или хотя бы в живых) было каким-то образом выбраться наружу из здания. Если бы Сэнку смог найти свободное окно или пожарную лестницу, то, возможно, даже сумел бы как-то добраться до убежища Гена незамеченным, но… Блядь. Хуже всего было осознавать, что, даже если он и выберется, даже если каким-то, блядь, чудом, его не поймают, их миссия в конечном итоге всё равно провалилась. Всё это было бессмысленно. Этот грёбаный допотопный USB-накопитель всё ещё торчал в грёбаном компьютере, чёрт бы побрал эти физические носители. С таким же успехом эта блядская флешка могла бы находиться на Луне — пробираться обратно в подвал, туда, где находилась серверная, было равносильно смерти. От безысходности хотелось выть, но позволить себе такую слабость Сэнку уж точно не мог. Со всей своей врождённой упрямостью, он заставил себя остаться на ногах и двигаться. Он не мог просто так сдаться. Не сейчас. Не им. Из ближайшей двери внезапно вылетело знакомое мощное тело, с размаху врезавшись в Сэнку и снося его с ног. От тяжести удара в ране на боку окончательно лопнули швы, и в глазах потемнело от боли. Сэнку вскрикнул, не в силах сдержаться, и попытался подняться на ноги, но его избитый, изрядно потрёпанный жизнью организм отказывался его слушать. Рюсуй стоял над ним, нависая, с молчаливой угрозой наводя пистолет. Его глаза сверкали глухой тоской вперемешку со злобой, обидой и той давней колючей привязанностью, к которой Сэнку так привык и которую так любил. Они тяжело дышали в унисон, будто оба были не в силах смириться с тем, что отныне стояли по разные стороны баррикад. Сэнку облизнул пересохшие губы. — Рю, они убьют меня, если ты меня к ним приведёшь. Убьют, понимаешь? Рюсуй покачал головой, словно пытаясь отогнать эту мысль. — Бьякуя-сан не позволит им причинить тебе вред. Пока мы не узнаем, что произошло. — Но его ещё нет в стране! — прохрипел Сэнку. — Плевать, его замещает Хьёга, и- — Хьёга, чёрт возьми, и есть тот, кто пытался меня убить! — Но… ты просто сопротивлялся аресту, — неуверенно возразил Рюсуй. — Он бы не напал на тебя, если бы ты повёл себя адекватно. Всё, что тебе нужно сделать, это позволить мне привести тебя в Штаб, и мы сможем всё исправить, Сэнку, — его голос дрогнул, — я обещаю. Всё будет хорошо. — Если я пойду с тобой, это будет смертный приговор. Рюсуй упрямо сжал челюсти. — Прекрати. У тебя нет выбора. Я не хочу причинять тебе вред, но не позволю тебе снова сбежать. Звук выстрела заставил их обоих вздрогнуть. Рюсуй распахнул губы с тихим стоном потрясённой боли, и по его груди красным озорным ручейком заструилась кровь. Сэнку в ужасе подался вперёд и вверх, вытянув руки в слабой попытке остановить кровотечение, и старался не думать об эмоциях в глазах своего друга, своего брата, когда тот почти что рухнул на пол, прижимая ладони к ране. — Что ж, это было захватывающе, — нараспев протянул Менталист, опуская пистолет. — Жаль прерывать эту трогательную сцену, но нам пора идти, Сэнку-чан. — Ты… — Сэнку перевёл на него растерянный взгляд, почти задыхаясь от ужаса и отчаяния. — Я не могу просто… Неподалёку послышался ещё один грохот взрыва и знакомый звук пролетевшего рядом со зданием вертолёта. Ген взглянул на часы и демонстративно цокнул. — А, ну, конечно, не стесняйся, оставайся здесь и будь арестован. Но я, знаешь ли, всё-таки предпочел бы тусоваться где-нибудь за пределами тюремного комплекса. Рюсуй с шипением выдохнул что-то возмущённое, но его взгляд уже был туманным от потери крови. Струя тёплой густой жидкости всё ещё стекала по его белоснежной дорогой рубашке. Сэнку заколебался, не в силах отвернуться от человека, бок о бок с которым он провёл почти всю свою жизнь. — Но… Рю… — Рана не смертельная, а сюда уже мчатся вообще все спецслужбы, — отмахнулся Ген. — И, поверь, они помогут ему куда быстрее, если не будут отвлекаться на тебя. Сэнку ненавидел ту безжалостную жестокость, с которой этот беспринципный человек произносил каждое своё слово. Это было хлёстко и расчётливо. Каждый слог, каждый выверенный звук вырывал Сэнку из клубка его отчаянных беспомощных реакций, переключая из эмоционального в рациональное. Ген был прав, но за это его хотелось пристрелить. Рюсуй смотрел на него глазами, полными боли и глухой тоски. Сэнку медленно и осторожно опустил его на кафельный пол. Тот открыл и закрыл рот, но не издал ни звука. Никто из них не знал, как реагировать на эту странную новую реальность, в которой они были вынуждены сражаться друг с другом вместо того, чтобы друг друга защищать. — Прости, — прошептал Сэнку, не в силах вынести молчаливого обвинения в предательстве, что плескалось в глазах его названного брата. Казалось, абсолютно все суставы в его теле болели, засохшая кровь стягивала остатки несчастной курьерской рубашки, рана в боку ныла так сильно, что вариант шмальнуть себе в висок уже не казался таким уж непривлекательным, но Сэнку всё равно встал и, хромая, направился туда, где его ждал Ген — всё такой же элегантный, будто совсем не потрёпанный и с тщательно нейтральным выражением лица. Невозможно было понять, рад ли он, что Сэнку решил пойти с ним, или надеялся, что тот останется здесь и его арестуют, однако он выглядел почти ошеломлённым, когда Сэнку молча выхватил пистолет из его руки и засунул себе за пояс. — Пойдём? — Пойдем. ••• Когда Ген толкнул его на сиденье такси, Сэнку едва был в сознании. Его голова опасно накренилась, почти неконтролируемо, и Сэнку из последних сил прижался лбом прохладному стеклу. Он слышал, как Асагири выкрикивает водителю какие-то приказы, но не мог заставить свой разум сосредоточиться на том, чтобы слушать. По телу неудержимо пробежала мелкая, отвратительно-холодная дрожь, и он понял, что находится на опасной грани от болевого шока. Каждый раз, закрывая глаза, он видел лицо Рюсуя, искажённое болью предательства, видел ту его злую обиду, едва прикрытую ядовитой ухмылкой, и что-то в груди сжималось отчаянным, тоскливым спазмом. Эта стычка стала жестоким напоминанием, что прошлая жизнь, которую Сэнку воспринимал как некоторую нерушимую константу, с каждым часом становилась всё более и более далёкой. Он знал, что Рюсуй — и Укё, и Хром — не смогут простить его за то, что только что произошло. Чёрт, а ведь там был ещё и Укё… что стало с Укё? Куда он внезапно исчез?.. И что теперь… Что… — Держи глаза открытыми, не смей отключаться, — ровный голос Гена вывел Сэнку из оцепенения, он разомкнул веки, не понимая, когда успел их сомкнуть, и с размаху врезался взглядом прямо в умные глубокие тёмно-синие глаза. Почему-то ужасно напоминающие кошачьи со всеми этими до глупого длинными ресницами и миндалевидным разрезом… Чёрт, у Асагири всегда были такие красивые глаза? Ген выгнул бровь в ответ на отупелый взгляд Сэнку, тот моргнул, пытаясь прогнать из головы очередной идиотский морок, и посмотрел на Гена более вменяемо. Менталист выглядел невпечатлённым. Его, казалось, совершенно не тронул тот хаос, который они после себя оставили. Каким–то образом ему удалось вытащить Сэнку — истекающего кровью и почти на грани потери сознания — из оцепленного здания на улицу, не подняв ещё больше тревоги. Сэнку подозревал, что этому подвигу поспособствовали те взрывы, что сотрясали Бюро в случайные моменты, но прямо сейчас его когнитивных функций не хватало, чтобы делать однозначные выводы. Мимо их такси с воем сирен промчалась пожарная машина, направляясь в сторону Бюро. Если бы у Сэнку было чуть больше сил, он, возможно, подумал бы об ущербе, который их маленькое вторжение нанесло городскому бюджету, но сил у него не было. Улицы были оцеплены солдатами. Любопытные гражданские пытались прорваться сквозь ряды одетых в чёрное офицеров, но те не пускали их дальше, не стесняясь применять силу. Какая-то часть Сэнку хотела возмутиться, но потом он вспомнил, что и сам сегодня убил человека, в сознании всплыл полный ужаса взгляд молодого офицера и отвратительный звук разрываемой плоти, и Сэнку снова затошнило. Зрение затуманилось. Он проебался буквально по всем фронтам. Он не только не забрал нужные файлы и уничтожил все свои принципы, нет, он создал прецедент. Теперь у чёртового Ибары стало ещё больше причин удерживать армию в столице. Что теперь вообще могло его остановить? Всё ведь очень удобно сложилось! Бывший спецагент в изгнании вместе с одним из самых известных преступников буквально устроили полномасштабный теракт в самом сердце системы безопасности страны. Чем не повод ужесточить контроль и перехватить власть? Отныне под предлогом защиты гражданских этот старый ублюдок мог творить вообще что угодно… В голове мелькнула пугающая мысль, что всего этого можно было бы избежать — и террора, и солдат, и ненужных смертей, — если бы нападение Хьёги в ту ночь увенчалось успехом. Возможно, Сэнку не стоило- — Боги, я практически чувствую, как от тебя исходит тревога, — проворчал Ген, немного поёрзав на своём сиденье. Он взглянул на Сэнку, скептично прищурившись, словно оценивая его состояние. — Не смей отключаться, я не потащу твою задницу вверх по лестнице. Сэнку нервно облизнул губы и попытался проглотить подступившую к горлу желчь. — Куда мы едем? — он изо всех сил старался не выказывать подозрений из-за того, что они ехали в непонятной машине с неизвестным гражданским лицом, но, кажется, получалось у него не очень. — Они ведь могут нас выследить. — Водитель со мной, — Асагири пренебрежительно махнул рукой. — На этот счёт не парься. Мы оба знаем, как я умею сбегать от полиции. Сэнку устало прикрыл глаза. Он чувствовал себя потерявшимся — во времени, в пространстве, в ценностях, в себе самом, в своём отношении к человеку на соседнем сидении. В голове не укладывалось, что ещё буквально три дня назад всё было просто и понятно. Мир, каким бы он ни был, вполне себе делился на чёрное и белое, причём белого было больше. Прям как волосы Менталиста… Блядь. Сэнку запутался. Почему нельзя было просто взять и вернуться к прозрачной простоте их прежнего конфликта? Ген плохой, а Сэнку — хороший. Плохих парней нужно сажать в тюрьму. Плохие парни не помогают хорошим парням, хорошие парни не связываются с плохими. Да, с Асагири эта схема то и дело давала сбой, и именно поэтому он так отчаянно терзал возбуждённое интересом создание Сэнку, но в целом картина мира ему была давно понятна. А что теперь? Мироздание стремительно окрашивалось в серый цвет, и Сэнку никак не мог на это повлиять. Ему не хватало осознания того, что он поступает правильно. Он скучал по тому, как каждый день приходил на работу с ощущением, что понемногу спасает человечество, и возвращался домой с приятной усталостью, зарываясь в свои домашние исследования, наслаждался привычным поддразниванием своих ребят и тёплой ухмылкой отца… Он скучал по тому, как люди смотрели на него раньше — как на человека, заслуживающего доверия, как на гарант их безопасности, как- — Сосредоточься, Сэнку-чан. Держи фокус. Эй, смотри на меня, не засыпай, слышишь? Эти слова не должны были его заземлять. Этот голос не должен был его успокаивать. Не тогда, когда Сэнку точно знал, что Ген Асагири видит в нём в лучшем случае обузу, а в худшем — своего главного врага. И все же Сэнку не мог не ухватиться за его команду, словно за якорь, что помогал удержаться в этом бушующем море душевного смятения. Держать фокус. Сосредоточиться на задачах. Не всё ещё потеряно. Нельзя опускать руки. Пока он жив — а он, мать его, жив! — он всё ещё может что-то поменять. Отвлекшись от странного смущения, которое, казалось, всегда овладевало им в присутствии Менталиста, Сэнку сосредоточил взгляд на своём родном городе, который мелькал в затемнённых окнах такси. Улицы казались старыми знакомыми после стольких лет службы, и в то же время были такими чужими. Он мысленно отслеживал их путь по выученной наизусть карте районов, на которой метафорическими звездочками стояли пометки, где он кого-то спас, где обнаружил преступных элементов, где раскрыл дело… В общем-то, Ген был единственным представителем криминального мира, которому всегда удавалось его удивлять. Стоило отдать ему должное- — Мы не вернёмся в убежище, — это был не вопрос. Сэнку перевёл на него непонимающий взгляд. За примерами удивления далеко ходить не пришлось. — Сначала мне нужно кое с кем поговорить. И у них есть всё необходимое нам оборудование. — Оборудование для чего? — Ген элегантным жестом поднял руку, и Сэнку буквально застыл от шока. Длинные, ловкие пальцы сжимали тот самый допотопный USB-накопитель, который Сэнку оставил в компьютерном терминале Бюро. Он отупело моргнул, переполненный изумлением напополам с осторожной надеждой. — Чт… как ты это раздобыл? — Ну, хоть я и не могу похвалить твою способность действовать незаметно, зато ты отлично отвлекаешь внимание, — Асагири незаинтересованно пожал плечами. Сказать, что Сэнку охуел — это не сказать ничего. Осознание обрушилось на него снежной лавиной, и он уставился на Гена так, словно видел его впервые в жизни. В нём всё было точно так же — те же глубокие синие глаза, та же тонкая раздражающая улыбочка, та же жеманная манерность в каждом жесте, — но было ещё что-то неуловимое, что-то, что всё это время Сэнку предпочитал игнорировать, тщательно не замечать, чтобы ни в коем случае не проникнуться его странной философией. — Так вот где ты был, пока я… Гену, похоже, стало не по себе от того, с каким выражением лица пялился на него Сэнку, и он принялся деловито отряхивать несуществующие пылинки со своих штанов. — Ну, я ведь должен как-то поддерживать репутацию человека, который совершает невозможное: успешное ограбление хранилища данных Бюро станет достойным дополнением к моему списку достижений, разве нет? Да и к тому же, этот ваш Сайонджи с этим его феноменальным слухом всё время мешался мне под ногами. Пришлось потратить время на то, чтобы заманить его в небольшую ловушку. Не скажу, что я сработал идеально, но неплохо для импровизации… Несмотря на то, что этот недоступный его пониманию преступник пытался казаться равнодушным к случившемуся, Сэнку не был идиотом. Он прекрасно понимал, что их ситуация была гораздо сложнее. Было бы куда проще — и куда безопаснее для жизни! — просто оставить Сэнку там, в оцеплённом здании, и двигаться дальше самостоятельно. Ген ничего не потерял бы, если бы Сэнку там арестовали или даже убили. Во всяком случае, объективно, Менталисту было бы намного легче вершить свои тёмные делишки на самой грани человеческой морали, если бы ему больше не приходилось беспокоиться о вмешательстве некоего Ишигами. Это положило бы красивый конец их затяжному конфликту, причём в его, Гена, пользу. И всё же, они были здесь. Они сидели бок о бок в проплаченном криминальном такси после того, как Ген не только вытащил его из Бюро, но и сумел раздобыть доказательства, в которых Сэнку так отчаянно нуждался и которые так бездарно проебал. Это был выбор, который раскрыл эту странную связь между ними совершенно по-новому. Осознание масштаба рисков, на которые этот удивительный человек пошёл, решений, которые он принял, всё это нахлынуло на воспалённый разум Сэнку какофонией слишком сложных чувств, материализовалось в глубине его сознания странно подходящим кусочком головоломки, который полностью изменил смысл пазла, который Сэнку все эти годы собирал. Это противоречило структуре каждого мгновения, которое они были знакомы. Предполагалось, что Асагири Ген не хотел для Ишигами Сэнку ничего, кроме боли. Так почему же он помог ему? Почему помогал всё это чёртово время? Прежде чем Сэнку вообще смог попытаться собрать воедино ошмётки своих когнитивных функций и что-то сказать по поводу странности происходящего, такси мягко остановилось на неприметном углу узкой улочки. Место было достаточно далеко от всех правительственных зданий, так что камер тут было немного, и лишь несколько человек в развалочку прогуливались по потрескавшимся тротуарам. Сэнку предположил, что решение остановиться здесь было ещё одним способом избежать того, чтобы их нашли, если полиция вдруг решит допросить водителя. — Вылезай, — раздражённо вздохнул Ген, — и, ради блядских сисек Бишамонтен, не испачкай чего-нибудь кровью. Сэнку толкнул дверь и озадаченно моргнул, когда попытался встать и у него не получилось. По раненому боку, впрочем, как и по спине, и по плечам, и по всему остальному, блядь, телу, разливалось подозрительное тепло. Ощущение было неприятно-знакомым и ненавязчиво намекало, что Сэнку был опасно близок к тому, чтобы снова рухнуть без сознания. Он с трудом выкарабкался из кабины, тяжело прислонившись в двери, не обращая внимания на свирепый взгляд недовольного водителя. Ген одёрнул его на себя и подал знак, машина почти бесслышно тронулась с места, за секунды набирая скорость, и помчалась по улице, будто водитель больше не хотел существовать под гнётом их присутствия. Сэнку оставалось только гадать, сколько Ген заплатил этому человеку за такую услугу. Он медленно выдохнул и попытался вдохнуть, но закашлялся. Каждая клеточка его тела пиздецки болела, мышцы сводило судорогой, голова кружилась. Ему, определённо, нужно было поспать и что-нибудь съесть, если он всё-таки собирался выжить в этой странной новой реальности, в которой оказался. Сколько он уже не спал? Трое суток? Ну, это если не считать того обморока на пороге Менталиста. Даже когда у него была передышка, там, на конспиративной квартире Гена, он тревожно дремал всего несколько часов — слишком нервничал, чтобы расслабиться, когда враги были поблизости, и вся эта тревожность, накопленная усталость и безысходное отчаяние, казалось, только усугубляли состояние его ранений. При мысли о еде в животе заурчало так громко, что Ген обернулся и удивлённо посмотрел на него, выгнув изящную бровь. — Кажется, тебе срочно нужно что-нибудь съесть. Сэнку недовольно нахмурился, так, словно собирался усилием воли заставить свой желудок перестать издавать смущающие звуки. — Я в порядке. — Ага, а ещё ты выглядишь так, будто снова вот-вот рухнешь в обморок, — с красивого лица Менталиста не сходила издевательски-насмешливая ухмылочка, ни когда он смотрел на Сэнку, ни даже когда он уже перешёл улицу, чтобы помахать несколькими купюрами продавцу хот-догов. — Сколько же зарабатывает наш несчастный Глава Спецподразделения, что даже не может позволить себе приличную еду? Бедняжка! — Моё жалование на этой должности было таким же, как и в следственном комитете. — Серьёзно? — Ген усмехнулся, качая головой. — И они называют меня вором. Безобразие. Сэнку неловко пожал плечами, не до конца понимая, как относиться к тому, что его давний враг и заклятый соперник прямо сейчас покупал ему полный пакет хот-догов у суетного взмокшего от жары продавца. Аппетитного запаха было достаточно, чтобы Сэнку не жаловался, но последнее, чего ему бы хотелось, так это мелькать своим окровавленным торсом перед случайным гражданским лицом. К счастью, этот продавец был похож на человека, который не стал бы задавать вам никаких смущающих вопросов, пока вы платите за его товар. Ещё удивительнее было наблюдать, как тот самый истекающий ядом и издевательскими ухмылками Асагири Ген оживлённо болтает с этим самым продавцом, непринуждённо и лучисто улыбаясь и буквально излучая вселенское обаяние. Его руки с длинными ловкими пальцами (очень красивые руки, зачем-то уточнил воспаленный мозг Сэнку) постоянно находились в движении, рисуя в воздухе какие-то занимательные узоры, и они переговаривались на странной смеси японского, английского и китайского, но половину слов Сэнку никак не мог разобрать. Ген заливисто смеялся, будто говорил со старым другом, продавец, похлопав его по плечу, положил в пакет ещё несколько каких-то закусок, а затем с широкой улыбкой принял крупную купюру. Это было… странно, мягко говоря. Всё равно, как если бы Сэнку наблюдал за другим человеком. На протяжении стольких лет он искренне верил, что понимает Менталиста лучше, чем кто-либо другой, что он изучил его повадки и приёмы с доскональной точностью, что выучил наизусть все доступные факты из его биографии, какими бы скудными они ни были. Сэнку был абсолютно уверен, что один из немногих с очевидной ясностью видит ту грубую, мрачную, злобную тёмно-фиолетовую тьму, что скрывалась за всеми этими манерными жестами и лучезарными улыбками, и видел в ней отражение своей собственной тьмы. Ему казалось, что он его понимает. Теперь он не был так в этом уверен. Ген подошёл к нему с пакетом хот-догов и в последний раз помахал продавцу. — У Фухуа лучшая закусочная в этой части города. Обожаю его хот-доги. Вот, держи, — он протянул пакет Сэнку. — Этого должно хватить, чтобы ты не отключился где-нибудь по дороге. Сэнку неуверенно хмыкнул. Они медленно шли по улице, держась достаточно близко друг к другу, чтобы любой прохожий мог принять их за парочку. Ген выбрал сторону, ближайшую к проезжей части, чтобы порванная и измазанная кровью рубашка Сэнку была не так заметна случайным людям. Время от времени его прохладная ладонь касалась спины Сэнку с такой непринужденной интимностью, что он чувствовал себя странно неуютно. Он не был уверен, с чем связано это непривычное чувство под ложечкой — с присутствием Менталиста или с отсутствием физических сил. Прошло еще тридцать минут, прежде чем Ген, наконец, остановился у какого-то модного роскошного салона красоты. Витрины сияли затейливыми цветочными композициями, жемчужными бусами, каким-то стразами и камнями, сверкающими в лучах вечернего солнца, как звёзды. Вывеска с готическим шрифтом возвещала, что они достигли «Пестика и Тычинки» — довольно странный выбор названия для места, которое, казалось, излучало тщательно продуманную роскошь. Сэнку хмыкнул. Он медленно заковылял к крыльцу, стараясь не прихрамывать так откровенно, как хотелось непослушному телу, а Ген шагал рядом с ним, словно плохо прирученный до паранойи осторожный кот. Его внимательные глаза находились в постоянном движении, буквально сканируя лица прохожих гражданских, не подавая внешних признаков беспокойства, но лихорадочно проверяя, не следит ли кто за ними. Ген тихонько усмехнулся, заметив явную борьбу Сэнку с лестницей, но помощи не предложил. Должно быть, отчасти ему даже нравилось наблюдать, как много усилий приходится прикладывать его давнему врагу, чтобы хотя бы просто сдвинуться с места. Слишком много лет Сэнку считал себя неприкасаемым. Что ж, теперь он был вынужден признать, настолько это было неправдой. Менталист подошёл к узкой двери с неприметной табличкой «Только для сотрудников» и трижды постучал по ней костяшками пальцев. — Открой, Рилл! Прошло несколько секунд, Ген нетерпеливо постукивал ногой по земле, а Сэнку сосредоточил все силы на том, чтобы оставаться в вертикальном положении. Затем за дверью послышались приглушённые звуки шагов и металлический скрежет замка, возвестивший о прибытии таинственного «Рилла». Из маленькой щелки замочной цепочки показались большие медово-карие глаза и копна тёмных волос. Чего, блядь? — Амариллис? — сдавленно прохрипел он. — Разве ты не должна быть в тюрьме? — Я могла бы сказать тебе то же самое, дорогой мой месье Ишигами. Ген посмотрел между ними с явным весельем во взгляде. — Я вижу, вы уже встречались. — О, девушка всегда помнит свой первый арест, — мурлыкнула она с опасным блеском в глазах, жеманно улыбаясь, так, будто они вспоминали о неудавшихся отношениях. — Ты позволила какому-то заносчивому малолетке себя арестовать? — ахнул Ген, причём, кажется, изумлённый совершенно искренне. Амариллис хихикнула, прикрыв рот ладонью. — Должна же я была понять, по поводу чего вокруг этого малолетки столько шума! Сэнку нахмурился и неловко поёрзал. — Ты выманивала у людей деньги. Это незаконно. — Это всего лишь небольшая плата за мою компанию, красавчик, — Амариллис кокетливо хлопнула ресницами, подмигнула Сэнку и переключила своё внимание на Гена — с немалой долей раздражения. — Мне любопытно, какого чёрта знаменитый Менталист решил, что привести спецагента к моей двери — это отличная идея. Ген виновато пожал плечами. — Прости, нам нужно было где-то поработать пару часов, пока всё не успокоится. — Смело с твоей стороны надеяться, что Кирисаме когда-нибудь «успокоится» после того, как ты взорвал половину её любимого Бюро. Ладно ещё Совет, но Бюро… — Я уверен, Кирисаме наслаждается всеобщим весельем. — Вы знакомы с Кирисаме? — перебил Сэнку, переводя взгляд с Амариллис на Гена и обратно, пытаясь разгадать, на чём зиждятся их странные отношения. Даже спустя всего пару минут наблюдения за тем, как они общаются, было до боли очевидно, что у Амариллис и Менталиста есть какая-то долгая совместная история. Это явно было нечто большее, чем мимолётная стычка старых коллег. Это со всей очевидностью напоминало ссору брата и сестры. Амариллис закатила глаза и шагнула влево, полностью открывая перед ними дверь. — Заходите, засранцы, пока кто-нибудь не заметил вас на моём пороге. Они вошли в тёмный коридор, благоухающий лемонграссом и розмарином. Ген быстро поцеловал её в щеку и рассмеялся, когда она раздражённо от него отмахнулась, но всё равно подставила лицо для дружеского приветствия. — Мы избавим тебя от своего присутствия до конца вечера, моя дорогая. Спасибо тебе! — Вам лучше поторопиться, иначе я точно добавлю убийство к списку своих достижений. — Принято к сведению. Задние помещения салона продолжили тему преувеличенной роскоши витрин. Бархатные диваны насыщенного зелёного цвета стояли в окружении со вкусом расставленной мебели, а на устрашающем количестве мониторов транслировались виды с камер наблюдения. На одном из экранов в беззвучном режиме вещал новостной канал с субтитрами на фоне всё ещё пылающего здания штаб-квартиры Бюро. Амариллис закрыла несколько окон, украдкой поглядывая на Сэнку, и подошла к компьютеру, поплотнее закутавшись в свой шёлковый халат. Сэнку же, со своей стороны, просто старался ничего не испортить, не сломать и не испачкать, обоснованно подозревая, что за любую оплошность его с большой вероятностью выставят на улицу. Взгляд упал на большую абстрактную картину, что висела на стене напротив. Сэнку прищурился. Ему показалось, или это одно из тех произведений искусства, что полгода назад исчезли из местной галереи?.. Она поджала губы, глядя на него с немым укором. — Умоляю, просто сядь, пока не упал в обморок, и перестань придумывать причины, чтобы меня арестовать. Сэнку хотел было возразить, но быстро понял, что спорить с этой дамочкой — безнадёжная история. Если он продолжит пытаться строить из себя стоического воина, конце концов потеряет сознание в окружении опасных преступников. Этот план нельзя было назвать хоть сколько-то рабочим. В его руках был пакет с едой. Сэнку осторожно уселся на мягкий зелёный диванчик, методично развернул первый хот-дог и запихал в рот сразу большой кусок, сосредоточившись больше на добавлении калорий в свой организм, чем на вкусе. Ген бросил Амариллис флешку. — У меня есть записи с той ночи, когда убили Премьера, — он искоса взглянул на Сэнку, — и ещё кое-что интересненькое, что может тебе понравиться. В качестве угощения. Она издала заинтригованный звук и принялась перебирать файлы. Сэнку же был занят тем, что сверлил Асагири испепеляющим взглядом. Стоило догадаться, что этот ублюдок рисковал собой не просто так, что он что-то задумал, когда решил прокрасться в серверную. Ген же то ли игнорировал его, то ли и правда не замечал попыток Сэнку ментально взорвать его мозг, он не сводил глаз с экранов, где появились первые изображения. Через несколько секунд Сэнку присоединился к ним. Втроём они наблюдали за ставшими вдруг такими незнакомыми коридорами, ведущими в личный кабинет Премьер-министра. Амариллис перемотала запись на вечер, ближе к предполагаемому времени, когда произошло убийство. В коридоре мелькали какие-то силуэты, но через несколько минут появился и Премьер. Он выглядел раздражённым и активно жестикулировал, разговаривая по телефону. Отмахнувшись от обеспокоенных охранников, он экспрессивно протопал через дверь, захлопнув её за собой. — А вот и наша жертва, — протянула Рилл, не отрывая взгляда от экрана. — Так. Кажется, больше в кабинет никто не входил. Есть ли там ещё какие-нибудь двери или другие проходы? Сэнку вздрогнул, когда понял, что они ждут его ответа. — Нет, окна спроектированы так, что никто не может проникнуть внутрь. — Да, но любую защиту можно взломать, — выгнула бровь она. — Мы оставим это как вариант, — с удивительно мягкой улыбкой согласился Ген. — Наверное, было сложно рассчитать время так, чтобы охрана ничего не заметила. Они проверяют кабинет каждый час, даже когда его там нет. Сэнку не стал спрашивать, откуда Менталист мог знать нечто подобное. Он даже не был уверен, что хочет это спрашивать. — О, смотрите-ка, а вот и наш малыш, — мурлыкнула Амариллис, и Сэнку перевёл взгляд на экран, со всей очевидностью наблюдая, как его собственные широкие плечи с разбросанными по ним зеленоватыми волосами движутся по коридору прямо к кабинету Премьер-министра. В напряжённом молчании он смотрел, как некто, кого можно было идентифицировать не иначе, кроме как Сэнку Ишигами, быстро постучал в дверь, дождался разрешения и зашёл внутрь. Двое охранников у дверей даже не смотрели в его сторону, они не сводили глаз с внешнего коридора, но их позы были расслаблены в присутствии известного на всю страну Главы Спецподразделения Бюро национальной безопасности. Они явно никак не могли заподозрить беды. Всё это выглядело какой-то сюрреалистической галлюцинацией. Сэнку впервые в жизни не верил своим глазам. Амариллис ускорила видео, секунды с минутами в уголке экрана мелькали в безумном ритме, а они продолжали смотреть на экран в тишине. Несколько секунд не было видно ничего нового. Таймер всё так же отсчитывал время, мельчайшие перемещения охранников выглядели почти комично, всё казалось спокойным. Сэнку бывал в этих коридорах буквально десятки раз, но каким-то образом всё равно удивился, когда дверь распахнулась, и на экране снова появился он сам, собственной персоной. Только на этот раз на его рубашке под нагрудным карманом отчётливо виднелось предательское пятно крови. — Что за хрень? — он выдохнул, потрясённо глядя, как его тело спокойно проходит мимо охранников и направляется куда-то через боковой проход. — Меня даже не было там той ночью! Амариллис бросила на него длинный оценивающий взгляд, но Сэнку проигнорировал его. Он с трудом поднялся на ноги, не в силах усидеть на месте, и принялся нервно расхаживать по комнате. Он запустил пальцы в спутанные волосы, не обращая внимания на острую боль от того, как потянуло спёкшиеся в засохшей крови пряди. Голова закружилась сильнее. Как такое вообще могло случиться? Его воспоминания о той ночи, когда погиб Премьер-министр, были просты до безобразия и полны обыденной рутины: он позанимался в тренажёрном зале, отклонил предложение Хрома выпить пива и отправился в свою личную маленькую лабораторию — у него был в самом разгаре один забавный эксперимент с радиоактивными металлами, и Сэнку хотелось поскорее его закончить. На самом деле, он даже не знал ни о каком убийстве, пока Хьёга не заявился к нему на порог с нелепыми обвинениями и ордером на арест. Сэнку даже не осознавал, за какую надежду цеплялся, пока её у него не отняли. Какая–то часть его была убеждена — то ли по глупости, то ли по наивности — что всё это может закончиться простыми объяснениями. Ну, что приедет Бьякуя, свяжется с ним каким-то одному руководителю PSIA ведомым образом, Сэнку убедит его, что ни в чём не виноват, и что все обвинения абсолютно лишены смысла, и всё будет… ну, как раньше. Но глядя на эти записи… Блядь. Амариллис окинула его очередным долгим и многозначительным взглядом, в котором читалась почти жалость, и до боли грациозно встала из-за стола. — Что ж, это крайне прискорбно. Возможно, тебе следует– — Это монтаж. Запись ненастоящая, — Сэнку едва ли не подпрыгнул от резкого заявления Гена. Тот подошёл ближе к экрану, на котором всё ещё маячила фигура Сэнку в окровавленной рубашке, и указал на него. — Это кадры недельной давности. Нахмурившись, Сэнку снова сосредоточился на видео. — Что? Это невозможно, мы буквально забрали записи из самого охраняемого, блядь, хранилища- — Твоя одежда, — Ген тыкнул пальцем в экран, туда, где на белоснежной ткани сорочки виднелся прорыв. — Так ты был одет, когда арестовывал меня в банке. Помнишь? Я шмальнул в тебя резиновой пулей. Ровно в это место. Она порвала рубашку. Широко раскрыв глаза, Сэнку уставился на экран, внезапно узнав и брызги крови, и порез в ткани, что остались красноречивыми сувенирами от очередной стычки с Менталистом. Ген и правда использовал тогда несмертельный, почти безобидный полицейский заряд, но даже такого выстрела всегда достаточно, чтобы повредить кожу и оставить ссадину. Оглядываясь назад, Сэнку вспомнил, что сразу после того инцидента поехал на встречу с Премьер-министром — как раз, чтобы обсудить пропавшую партию боеприсов и запросить дополнительные ресурсы для поиски преступников. Надежда нахлынула на него, как приливная волна, голова закружилась ещё сильнее, но теперь от радости. Сэнку едва сумел удержаться на ногах. Он уставился на экран, искоса поглядывая на Гена, оголтело ища в его лице хоть какой-то намёк на то, что это его очередная жестокая уловка. Он не был уверен, что сделал бы, если бы у него отняли и этот шанс. — Ладно, — наконец выдавил Сэнку. — И что дальше?..