Загадай любовь. Это конец

-Наташ, хорош на Золотко любоваться, дыру в нем прожжешь! - усмехнулась Янка, смотря на меня. Мы сидели на уроке географии. Я обиженно фыркнула и опустила глаза на тетрадь. Но писать ничего не хотелось. Хотелось только любоваться им - моим Золотко. *** После урока я нарочно замешкалась, убирая учебники в рюкзак, чтобы остаться наедине с Антоном Владимировичем. Он перекладывал на своем столе какие-то бумаги и не обращал на меня внимания. Расстроенная, я медленно побрела к выходу. Внезапно он окликнул меня. Моё сердце затрепетало. -Наташ, пока вы не ушли: зайдите ко мне после уроков, ладно? Есть вопрос на обсуждение. -Да, конечно, Антон Владимирович, - промямлила я вне себя от счастья. -Спасибо, Наташ. Всегда знал, что на вас можно положиться, - при этом Золотко лучезарно улыбнулся мне и продолжил копаться в своих бумагах. Я на негнущихся ногах вышла из кабинета и сразу побежала разыскивать Яну, чтобы поделиться своей радостью. *** После уроков я постучала в кабинет географии. -Входите, Наташ, - раскатисто донеслось оттуда. Я приоткрыла дверь и вошла. Золотко сидел за своим столом и приветливо смотрел на меня. -Идите сюда. У меня здесь список класса, нужно проверить, всех ли я вспомнил. Сможете? -Смогу, конечно, - с улыбкой произнесла я и взяла в руки список, чтобы его изучить. Золотко стоял рядом и рассматривал меня. Мне казалось, он может читать мои мысли в этот момент. Мне было крайне неловко. Я медленно повернулась к нему, чтобы сказать, что все в порядке со списком, встретилась с его глазами и… утонула в них. Также медленно приблизилась в нему. Антон Владимирович притянул меня к себе, и мы поцеловались. Робко, несмело, но так нежно… Я и подумать не могла, что мои чувства к нему взаимны… Внезапно позади мы услышали звук открывшейся двери. Оба подпрыгнули от неожиданности и отошли друг от друга, жутко смутившись. Я обернулась. В дверях красовался Макеев. На его лице читалась масса эмоций: гнев, какая-то тупая боль и нежность, непонятно откуда взявшаяся. Я посмотрела на Золотко. Он стоял неподвижно и сверлил злым взглядом Макеева. У меня глаза наполнились слезами от смущения. Я быстро и коротко посмотрела на географа, опустила голову и выбежала из класса, поймав на себе ненавидящий взгляд Тимура. Я бежала по коридору к заветной двери туалета. Наконец. Место, где можно поплакать и поговорить по телефону с подружкой. Набрала Яну. Подумала, сбросила вызов. Подошла к зеркалу и утерла слезы. Я очень испугалась взаимности своих чувств, первого поцелуя со взрослым парнем, а тут ещё Макеев этот… он так расстроил меня. Испортил такое свидание! И надо было ему заявиться после уроков к географу… Интересно, зачем. И за что он на меня так разозлился? Сколько вопросов, а где ответы искать? Я опустилась на кафельный пол, переводя дыхание. Представила себе наш поцелуй с Золотком. Он оказался таким классным! Я и подумать не могла, что мне выпадет счастье склеить географа! Я поднялась с пола. Если Макеев ещё не ушел, возможно, я смогу узнать, зачем он заходил так поздно к Антону Владимировичу и за что он меня проклинает. Я проворно сбежала по лестнице на первый этаж и решительно направилась в раздевалку, размахивая сумкой. Конечно, Тимур был там. Рывком натянул сначала один ботинок, потом второй. Сорвал с крючка куртку, чуть не порвав её. «Здорово он взбесился…», - подумала я и вошла. -Тимур, - окликнула его я, опасаясь его реакции. Он стремглав повернулся ко мне. Глаза, казалось, метали молнии. -Чего тебе? - процедил Макеев. -Почему ты так разозлился? Я тебе ничего не сделала… Тимур рывком накинул на себя куртку, застегнул молнию, чуть не вырвав ее, и повернулся ко мне, сверля взглядом. Он поднял руку и положил её на сердце. -Ты мне вот что сделала, Зуева. После он развернулся и бегом покинул раздевалку. Хлопнул школьной дверью и скрылся из виду. Я постояла несколько секунд, застыв на одном месте, потом медленно начала одеваться, попутно раздумывая над словами Макеева. Все не могла понять, что он имел в виду. А потом, когда я застегивала уже второй сапог, до меня дошло. «Я ему нравлюсь?» - эта мысль пронзила все мое существо. Я прерывисто задышала, пытаясь осознать этот факт, опустилась на пол рядом со своим рюкзаком, прислонилась спиной к стене и закрыла глаза, пытаясь успокоиться. И тут до менял донесся самый милый на свете голос: -Наташ, ты чего на полу сидишь? Все в порядке? Он заглянул в раздевалку, обеспокоенно смотря на меня. И все мои страхи и переживания вмиг улетучились, как только я заглянула в родные глаза. Я вскочила и подошла к нему, прижалась к его сильному телу и подняла голову, смотря на Антона и разглядывая каждую черточку его безупречного лица. Он с улыбкой посмотрел на меня сверху, наклонился и поцеловал. Так меня ещё не целовал никто… Я растаяла, растворилась в его любви и в этом поцелуе. Не могла поверить своему счастью… Потом мы, не сговариваясь, взялись за руки и вышли из школы. Я ощущала себя самой счастливой девушкой на всей планете. Мы медленно прогуливались по парку, как вдруг я решила всё-таки спросить у него, в чем дело. -Антон…, - начала я, - почему Макеев так разозлился? Я уже узнала, что я ему нравлюсь, но все же это не повод настолько обидеться, - я сжала его большую ладонь. Он коротко вздохнул и , не глядя на меня, ответил: -Наташ. Он мой брат младший. Я встала как громом пораженная. -И что теперь будет? - прошептала я, а мои глаза наполнились слезами, я с мольбой посмотрела на Антона. -Все нормально будет, малышка, - улыбаясь, произнес он и притянул меня к себе. Это в очередной раз сработало. *** Мы гуляли допоздна, а потом Антон проводил меня до дома и уехал к себе. Я была на седьмом небе от счастья, но, как только я пришла домой, в душе заворочался червячок страха за наши отношения. Но я постаралась отогнать от себя эти мысли и сразу же легла спать, не дожидаясь родителей с работы и сестры со свидания. *** На следующее утро я встала на заре, что меня удивило. Обычно в выходные я спала до упора, но в этот день меня разбудило, как мне показалось, слишком громкое пение птиц за окном. Я взяла в руки телефон. Какое-то шестое чувство настойчиво заставляло меня набрать номер Антона. Я нажала вызов, но он не ответил. Я начала переживать, но потом осадила себя: «Наташ, ну кто тебе ответит в четыре утра? Успокойся, дурочка ненормальная…» Я подождала до девяти утра, все это время не находя себе места. Потом ещё раз позвонила Антону. Ответа не последовало. «Может, спит ещё» - мелькнула у меня мысль, но она не успокоила. Тогда я вскочила и поспешно начала одеваться. Сонная мама вышла из спальни, когда я уже надевала шапку. -Наташ, а ты куда собралась в такую рань в субботу? - удивилась она. -Мне… надо Янке помочь, - выдавила я и выскочила за дверь. Так как единожды я уже относила Антону домой классный журнал, дорога была мне прекрасно известна. Он жил недалеко от школы. Я добежала до его дома за двадцать минут и остановилась. Подъезд была оцеплен, повсюду стояли фургоны полиции, две скорых и целая толпа зевак. Я обратилась к полицейскому, который стоял и объяснял что-то группе людей, размахивая руками. -Извините, а что здесь произошло? - выдавила я. Голос охрип и почти пропал. -Гражданочка, вы не суйтесь сюда лучше, опасно, - покачал головой полицейский. -Что случилось? - с отчаянием в голосе спросила я ещё раз. Он взял меня под локоть и отвел в сторону. Наклонился ко мне и тихо произнес: -Гражданочка, здесь человека убили. Накануне. Сердце застучало с бешеной скоростью. Картинка поплыла у меня перед глазами, и я пошатнулась. -Девушка, вы чего? У вас здесь живет кто-то? - мужчина подхватил меня, чтобы я не упала. -Парень мой, Антон…, - я больше не могла говорить. Полицейский за долю секунды переменился в лице. Отпустил мой локоть. -Пройдемте. Он, не оборачиваясь, пошел к машине скорой. Я на негнущихся ногах последовала за ним. Полицейский подошел к машине и распахнул двери. На каталке лежала, накрытый простыней, жертва преступления. Он поднял верхний край простыни, чтобы было видно лицо, и дрожащим голосом подозвал меня посмотреть. Я закрыла один глаз, а вторым едва взглянула на человека, лежащего на каталке. Этого было достаточно. Из моей груди вырвался нечеловеческий, страшный вопль, который, казалось, шел из души и рвал меня изнутри. -АНТОН! - взвыла я и кинулась к нему, принялась целовать ледяное лицо , не переставая орать. Я орала от боли, мне было физически больно, будто меня разорвало на куски. -АНТОН! Меня оттащили за руки и за волосы. Я ничего не видела из-за слез, ничего не соображала, в голове было только одно имя. Я кричала не переставая и не могла унять этот огонь, сжигающий моё сердце, любовь и мечты. Медики положили меня в салон второй машины, ввели мне наркотик, так что я провалилась в забытье, и увезли в психушку для того, чтобы там за мной присмотрели. *** Я очнулась в палате, когда за окном уже занимался закат. Медленно, как робот, как неживая кукла, поднялась с постели, отыскала на тумбочке телефон и пошла. Я вышла в коридор: никого. А в голове одно имя. И его лицо. Страшное лицо, сузившееся и чужое. Я отыскала лестницу и поднялась на самый верх. На крышу. Никто меня не остановил и не запретил лезть выше. Казалось, вся больница вымерла. Я, в одной смирительной рубашке, уселась на ледяной крыше и устремила глаза в небо. И увидела, как из-за облаков выглянул Антон. Мой Антон, родной, самый любимый! В облике ангела… Я посмотрела в телефон. Тысяча двести пропущенных от мамы, больше сотни от сестры, папа, Яна… Я открыла чат с Яной. И среди сообщений с вопросами о том, в порядке ли я, я увидела пересланное. Из новостного канала. Дрожащими пальцами нажала на ссылку. Меня встретила фотография Тимура и подпись: «Московский школьник убил своего брата, учителя географии средней школы номер…» Дальше я не смогла прочесть. Антона убил Тимур… он убил своего брата из-за любви. Из-за меня! Я дрожащей рукой набрала маме смс: «Я очень люблю тебя. Но Антона люблю больше», отправила и вышвырнула телефон с крыши. Мои глаза были полны слез, они в сотни дорожек струились по моим щекам. Я посмотрела на небо. Багрово-оранжевое, оно было, казалось, самым красивым на Земле. Мой первый и последний закат без любимого. -Антоша, я скоро к тебе приду. Сейчас буду… Я подбежала к краю крыши и прыгнула. Снизу уже столпились какие-то люди в халатах, они все, как по команде, закричали и забегали. Последнее, что мелькнуло перед моими глазами, было лицо моей мамы. «Люблю тебя», - успела подумать я перед тем, как разбилась об асфальт.