Чужая игрушка

Возвращение Чарли и Вэгги из рая получилось тогда откровенно скомканным. Возможно, именно по этой причине, а вовсе не потому, что Чарли не могла заставить себя смотреть в глаза всем тем, кого подвела. Получилось так. Именно поэтому, когда все бросились к ней на встречу, она смогла лишь в отчаянии отвести взгляд. И именно это привело к… Хаск сплюнул, уже не в силах понять, что конкретно стало причиной того, что после вчерашней стычки с Валентино Энджел опять как ни в чем не бывало пошел на работу. А потом не отвечал на сообщения, а все звонки до сих пор значились как незамеченные. И если первые десять часов можно было кормить себя отговорками в стиле: «он сильный, выдержит», «это не моё дело» и «я все равно ничего не могу поделать»… то когда перевалило за пятнадцатый, появилось стойкое предчувствие некой смутной, но эпической херни, которую Хаск чуял на прямо-таки мистическом уровне жопного предвидения, которое сотни раз спасало его шкуру от полной ее потери и лишило его возможности сидеть на месте. Обратиться было откровенно не к кому. Принцесса страдала наверху, ее зазноба пыталась заставить страдать всех вокруг, Сэр Пентиус тоже страдал, точнее, вздыхал по Черри Бомб, и, наклюкавшись с горя, дрых на диване в гостиной. Просить помощи у Аластора после недавнего Хаск не стал бы, даже если бы было чревато уничтожением души. Возможно, только возможно, именно по этому, когда время отсутствия Энджела перевалило за двадцать часов… — Нифти, я пошел за этим придурком. Если не вернусь через час, разрешаю прийти за мной и всех там сожрать, — с абсолютно серьезным видом пошутил Хаск. Правда, когда за ним закрывалась дверь, он перехватил от Нифти та-а-акой взгляд, что очень явственно представилось, как она поджаривает и перчит на медленном огне сочные ляжки Валентино. Целиком сутенёр просто не влезет ни в одну даже самую большую сковородку отеля. И все-таки идти в это место в одиночку было просто эпически глупой затеей… Но и ждать дальше, считать, что он и сам вернётся… да, возможно, и вернётся! Валентино тупо не выгодно его всерьез ломать. Вот только Хаск по себе отлично понимает, какие шрамы оставляет любая такая ситуация из разряда особо херовых. Эта по его личной шкале, когда он выходит из такси перед порно-студией, стремительно начинает казаться просто супер-мега херовой. На ресепшене его пытаются тормознуть, но у Хаска давно есть свои методы для таких ситуаций. Он знает, что о его приходе здесь уже известно благодаря ебучим камерам. А потому даже не пытается сделать вид, что ему неловко в этом отвратительном месте. Энжел оказывается на площадке. А точнее, на огромной кровати типа траходром, на которую, похоже, обычно направлены камеры и прожектора. Здесь же был в наличии Валентино, который что-то высказывал кошкообразному типу с камерой, и две целующиеся сучки в мини юбках. — О, ты же ручной котик Аластора? — осклабился сутенёр, медленно переведя взгляд с целующейся парочки на появившегося в дверном проёме Хаска. И… пожалуй, пренебрежение типа, что был так ему отвратителен, сработало правильно. В голове раздался звон цепей, в глазах потемнело, а сердцебиение ускорилось. Но Валентино по сравнению с Аластором… откровенно не внушал. Как там говорил Энджел? Клубничный сутенёр? Вот-вот. В точку. Да, силен, да, отвратителен, но вот внушить ужас Хаску, который был оверлордом ещё до того, как это ничтожество в аду появилось? Хаску, который… уже знал, что такое смотреть на то, как Аластор надкусывает его собственное сердце, а потом со снисходительным видом возвращает назад… мол, заживёт. Да этот ублюдок в сравнении со всей его жизнью просто смешон. — Я пришел за нашим постояльцем, — сухо ответил он, зло мотнув хвостом. Потому что арахнид на кровати не шевелился. И в какофонии этих запахов, которыми не редко от него попросту несло, откровенно и ярко ощущался запах крови. Вот только сейчас он не мог даже позволить себе нахмуриться. — Надо же, и с чего ты взял, что это нужно? — осклабился Валентино, проходясь по коту откровенно липким взглядом. Хаск молча считает до пяти и позволяет себе пофантазировать на тему того, что бы сделал с этим уродом, будь при нем его прежние силы. Да, он был не сказать что особо силен, но в боях среди хоть сколько-то равных врагов сила гарантом победы никогда не являлась. Сейчас же… без шансов. Да, он куда сильнее рядового грешника, Аластор честно придерживался своего контракта, сего не отнять. Но. Не более того. Да, можно пустить в ход особые карты. Но… это очень плохая идея. — После рабочего дня постояльцам отеля положено быть в своих комнатах, — все так же сухо ответил Хаск. — Детка… — осклабился Валентино. — То, сколько длится рабочий день на моей съёмочной площадке, решаю я… — со зловещим придыханием заявил он. — Да и я не держу, просто… завтра, уже через три часа, тоже сьёмки. Ощущение гадливости, и так не слабое, вызвало стойкое желание помыться. А ещё, когда Хаск представил, что Аластор мог бы находиться рядом с ним круглые сутки, сердце пару раз «в воспитательных целях» надкушенное, тоскливо заныло. — Но это значит, что я могу его забрать на эти три часа? — Хаск все ещё был профессиональным игроком в покер, что даже сейчас и ухом не дёрнул. Лишь двинулся наконец внутрь помещения, подмечая, что в крайнем случае можно схватить Энджела на руки и в лучших традициях гангстерских разборок удрать через окно, вырываясь наружу в ворохе стеклянных осколков. И тогда Валентино сменил тактику. — Слушай, а ты ничего, хочешь сняться в парочке роликов? Можно даже с ним, — предложил, кивая на безвольное тело в постели, и как назло именно при этих словах Энджел очнулся и тихонько застонал… очень тихо, словно шипение болеющей кошки. Или звук рвущейся паутины. — Не интересует. У меня уже есть работа. — Да ладно, и если так подумать, любителям котиков и фетишистам, что любят брутальных нижних, ты точно придешься по нраву! — продолжил этот тип, наблюдая за тем, как Хаск очень осторожно заворачивает Энжела в испачканный кровью и много чем ещё плед. И улыбка оверлорда становится шире. — Мало того, что эта маленькая сучка боится теперь сюда поткнуться, так теперь ещё и прислала чужую игрушку. Хаск читал врага как открытую книгу. И когда на его шее сжалась рука, позволил себе мягко уронить одеяльный кокон с Энжелом обратно на кровать. Валентино хотел себе достойную причину сломать чужую игрушку. Нет, не так, игрушку Аластора. О, Вокс это оценил бы. И Хаск заставил себя беспомощно повиснуть удерживаемым за шею. Заставил отбросить любые попытки сопротивления. Ведь они были так предсказуемы. А силы слишком не равны. Повис, глядя в полные довольства глаза под линзами очков. Он знал как выпутаться и знает бог, он очень хорошо умел выжидать и терпеть. — А ты послушный. Если б я не знал, что Аластор этим в принципе не интересуется, подумал бы, что он тебя ебет… эх, какие данные пропадают! — Оставь его в покое Валентино, — окей, это было не по плану. Взгляды как нынешнего, так и бывшего оверлордов упали на Энджела, чья голова едва торчала из одеяльного кокона. — Ой, да брось, как будто ты сам не хотел бы поучаствовать в шоу, где выебут не тебя! — когда нижняя пара рук этого урода скользнула по торсу Хаска вниз к ремню брюк, самообладание едва ему не изменило. Спрятанная в правом рукаве карта, пока вполне обычная, заскользила вниз к ладони. — Мне кажется на этом всё, — никто не слышал как хлопнула дверь. А вот росчерк ангельской стали увидели все. Валентино шатнулся назад, опасливо уходя от выпада копья. Его глаза за линзами очков сузились. Потому что одно дело безобидно манипулировать наивной принцессой или же трахнуть чужого раба… но вот обидеть сучку той самой принцессы, какой бы она никчёмной не казалась… эпически тупо даже для Валентино. Он был сейчас слишком трезв для подобной тупости. Хаск украдкой потёр шею и, шагнув к кровати, вновь взял на руки одеяльный кокон. — Мы уходим, — не терпящим возражений тоном заявила Вэги, и Валентино смог лишь улыбнуться, не находя слов. И лишь в спины им глумливо каркнул, что сьёмки через три часа. Вэгги с разворота показала ему средний палец. Кот сего не смог по объективным причинам. Для того, чтоб держать одеяльный кокон, требовались обе руки. Уже выйдя наружу Хаск наконец не выдержал: — Как ты узнала? — Нифти, — и это всё объяснило. — А, ну да, — не сдержал улыбки Хаск. — Слушай, нам всем сейчас нелегко. Я… серьезно проебалась, но… — девушка вздохнула, не находя слов, и открыла для него заднюю дверь свежепоймвного такси. — Но ты такая не одна. — Похоже. да… Но Чарли наверное лучше не говорить о случившемся. Ей и так дерьмовей некуда. — Ага. И… — Хаск запнулся, устраиваясь с одеяльным свертком на коленях. Да, он бы точно не позволил себя трахнуть на камеру, за такой позор Аластор бы его душу сожрал с особым цинизмом. — Что? — повернулась к нему Вэги. — Спасибо, что пришла. …Вэгги просто не нашла в себе сил ответить на это. Такси подъезжало к воротам отеля.