Найти Хитрого Лиса

Все Паки были чертовски похожи между собой. Высокие, черноволосые, с чуть удлинённым худым лицом, заострённым ровным носом и пухлыми губами. Одеты в чёрные одежды с элементами чего-то национального. Да, их деловые дорогущие костюмы немного походили на воинский камзол с красными вставками. Они шли с идеально ровной осанкой, гордо вскинув острые подбородки. Но, поравнявшись в коридоре с Полуночными Лилиями, слегка склонились в своём традиционном азиатском полупоклоне. — Господин Казимеж Арушалай! — Господин Пак Чонхун! Представители Кланов пожали друг другу руки. Чонхун был видным мужчиной, не выглядевшим на свой возраст, да и гибким. Но всё равно, по сравнению со здоровяком дядей Казимежем, смотрелся тощим мальчишкой. Родители тем временем бегло представили своих воспитанников. Сонхва был очень красив, здесь слухи не подвели. Сухопарый, высокий и изящный. Опоясанный пиджак-камзол на нём сидел как на благородном воине в старину. Его длинные волосы, как и у всех Паков, были иссиня-чёрными, аккуратно уложенными назад. Пухлые карминовые губы плотно сжались, а большие оленьи глаза были обманчиво невинными, потому что взгляд их был пронзительным и каким-то… мистически потусторонним. Если честно, первая секундная мысль, что он симпатичный, у Дейны быстро улетучилась, потому что молодой человек как-то по-маньячески уставился на неё, широко распахнув свои очи. И всё представление-знакомство в упор глядел на неё немигающим взором, как степной голодный коршун, который увидел вкусную полевую мышку в высокой траве. Девушка даже растерялась на миг от такого пристального внимания, будто её только что в чём-то уличили. Это как-то даже выходило за рамки приличия, хотя молодой человек не произнёс ни слова, лишь кивнул на приветствие. Да, их семьи были теми ещё «шутниками», почему-то принципиально не рассказывая ничего им самим об их будущих половинках, скрывая зачем-то и внешность. А теперь они видят друг друга впервые. Скорее всего, этот юный Пак тоже злился от неизвестности и самим фактом навязанной женитьбы без его личного согласия. Наверное, он сам себе задавался вопросом, что за девушка там из Полуночных Лилий? Переживал ли он, что она может оказаться страшной или непривлекательной для него? И какое у него сейчас мнение, когда он наконец-то лицезрел Дейну воочию? Почему ей показалось, что в первую секунду он так удивился и замер как изваяние? Ему что, её как уродливого Гринча описали? Или по слухам про её строптивый характер он представлял себе мужеподобную грубую девицу? Жаль, конечно, что она не такая. Силёнок ему врезать точно не хватит, если этот Сонхва вдруг окажется тем ещё гадом. А то, что у него непростой характер, Дейна вдруг явственно поняла по этому холодному, чуть диковатому выражению лица, по плотно сжатым губам и неприлично уставившимся глазам на неё. Но и она была не лыком шита, так просто свой взор не отведёт. Не стыдливая она скромняжка, о нет! Поэтому девушка приняла этот невербальный вызов, так же смотря на молодого Сонхва, который, в отличие от всех остальных сородичей, не склонился в невольном поклоне при их приближении, а по-прежнему сжимал свои губы, стискивал длинные пальцы, но смотрел на неё прямо, не отрываясь. Глава Чёрных Волков, Пак Чонхун, несколько озадаченно уставился на среднего сына, а затем со слабой улыбкой бегло оглянул девушку перед ним. — Вы очень милы, мисс Дейна Арушалай, как настоящая нежная лилия, — сказал он ей с лёгким кивком головы. Девушке пришлось перевести на него свой взор, проигрывая битву в гляделки с этим странным типом. — Спасибо, господин, вы мне льстите. Хотя не знала, что Волки, как хищники, способны оценить красоту цветка. Дядя Казимеж едва не прокашлялся. Дейна даже со своего расстояния услышала, как нервно раздуваются его ноздри. Хотя старший Пак не разозлился, а от чего-то приторно мило улыбнулся. — Даже самый опасный хищник способен оценить прекрасное, — спокойно сказал он, а затем тихо добавил: — Что ж, слухи не врут, и я надеюсь, кто-то приберёт к рукам моего строптивого сынка. Мужчина рассмеялся, а за ним и дядя Казимеж. А Дейна нервно отметила, как напряглись желваки на лице Сонхва, и его пухлые губы сжались в бескровную тонкую полосу. — Давайте обсудим всё за столом, познакомимся поближе, — с ласковым тоном вмешалась нынешняя госпожа Пак Ынджон, приглашая гостей пройти к накрытому столу. Особо лучше за трапезой Дейна себя не почувствовала. По её наблюдениям, Сонхва съел пару ложек пюре и больше ни к чему не притронулся. Так что девушка задумалась: её жених злился и нервничал настолько, что ничего не лезло в горло? Или он всегда такой? Благо, старшие мужчины болтали между собой, практически никому не давая вставить ни слова. Они даже бесцеремонно обсуждали, что саму невесту, что жениха, как прекрасно же будет соединить такие умения в клане! Чёрные Волки были боевым Кланом. Физически они были в разы сильнее любого человека, обладали лучшей реакцией и увеличенной скоростью. Могли двигаться Призрачным шагом — преодолевая рывками пространство, мгновенно настигая неприятеля. Они были ужасающими бойцами, и тренировались этому с детства. Разумеется, как и большинство носителей Силы, они умели ставить энергетические барьеры, не видные глазу обычного человека. Простые смертные обходили их стороной, не понимая, почему их тело само двигается в другом направлении. Полуночные Лилии же обладали больше «духовной» силой, отголосками магии усиления и исцеления. Да, в большинстве случае их Клан был лекарями, истинными Целителями, но многие творили очень сильные Защитные невидимые барьеры. Поистине непроходимые. Именно поэтому Волки так хотели породниться теперь и с Лилиями, чтобы получить это оружие — прекрасные щиты, что усилят оборону их территорий. А у их союзников появятся опытные бойцы. У Дейны не было задатков к созданию Щитов, как у её дяди, и её целительная магия была посредственна. У неё были другие таланты, например, быть антимагией. Она так и ускользала часто, потому что её способность — быть неподвластной к чужой магии изменения. Дейна проходила сквозь невидимые барьеры, как через туман. А если держала кого-то за руку, то могла и его протащить. Так они с Ёсаном и удрали как-то из дома. Правда, против физической силы она была бесполезна — её вот тогда скрутили в бараний рог люди дяди Казимежа и силой вернули с Ёсаном домой. Правда, об этой же способности своей племянницы сам Глава Арушалай не распространялся, оставляя её как секретный козырь. Зато он хвастался другой родовой особенностью Дейны, передаваемой по материнской линии. Таких, как она, называли Усилителями. Долгое пребывание с такими вот «Усилителями», рядом с их аурой, делало людей с даром намного сильнее и выносливее, кратковременно повышая их способности. А ещё миксуя силовиков и усилителей, можно было получить более талантливых детей. Дейна не витала в облаках, понимая это, да и подслушала она раздражённые фразы Корнелия дяде Казимежу, который хотел отдать Пакам её именно для этого — плодить более сильных Чёрных Волков. «Гадость…», — девушка скукоживается, когда фантазия подкидывает ей картинку, как из её чрева вырастает вот такой новый черноволосый, со склонностью к убийству. — Старые времена прошли, — молвит за столом Пак Чонхун, поднимая бокал с вином для торжественного тоста. — Наши отцы и деды воевали за территории, но это время безвозвратно ушло. Нет процветания в мире распрей, нет будущего в бойнях. Мы должны идти в ногу со временем и быть цивилизованным обществом, преумножая и расширяя лишь знания и свои способности, а не выдумывать глупые поводы для всяческого способа нашего совместного самоуничтожения. Так выпьем за это! За прекрасный союз наших молодых, красивых детей! Тем взглядом, который Сонхва кинул на своего отца в ответ на этот бравый тост, можно было как лавой растопить весь Питакс. Дейне стало и смешно, и боязливо одновременно. Как он посмотрел, ох!.. Вот даже она, строптивая и диковатая, никогда бы не решилась так глянуть на дядю Казимежа, потому что мгновенно бы огребла от него, а точнее получил бы по щам Ёсан из-за неё, просто так, в назидание. Кстати, о Кане. На удивление, его сегодня взяли в делегацию, хотя и усадили за самый дальний край стола. И даже бегло представили, со злорадным удовольствием поведав, как мило обходились они с ребёнком из рода Чёрных Волков. И, несмотря на предрассудки, вырастили его и тренировали у лучших учителей боевых искусств. Впрочем, тут старший Арушалай не соврал. Под одеждой у Ёсана было тело убийцы — натренированное и мускулистое, без лишнего жира, но очень жилистое. Несмотря на его миловидность лица и обманчивую внешнюю хрупкость, парень был очень силён. Как истинный Чёрный Волк. Только вот… его силу подавлял проклятый браслет. Который Кан сейчас спрятал за длинным рукавом тёмно-синего одеяния. Друзья то и дело иногда бросали друг на друга взгляды из-за стола. В какой-то момент Ёсан быстро подмигнул ей, когда все отвлеклись в другую сторону на громогласного Казимежа. А Дейна в ответ слабо улыбнулась своему приятелю. Она сразу почувствовала на себе тяжёлый взгляд, хотя её гляделки с Каном вроде никто не должен был заметить. Только вот Сонхва заметил. Дейна повернулась, почувствовав, как он снова уставился на неё, а до этого хмуро глянул на молодца Кана вдалеке стола. Лицо Пака потемнело, и он посмотрел на девушку так, словно уличил в какой-то коварной измене. Дейну немного раздражало это надменное разглядывание её. Ну ни капли вежливости! Этот Пак просто вперился в неё своими тёмными глазищами и сидел вот так напротив, угрюмо и неотрывно зыркая. При этом не проронил ни слова, не пытался как-то завязать разговор, что-то узнать. Девушка думала, что будет отвечать ему своей холодностью и неприступностью, чтобы не понравиться. Но, кажется, ей даже делать ничего не пришлось. И Дейна невольно растерялась под этим изучающим острым взором. М-да… Взгляд был на редкость многообещающим. Не она одна здесь — главная стервозина вечера. Походу, ей ещё придётся побороться за это звание.

…

После трапезы им бегло показали главные комнаты и достопримечательности здоровенного особняка Паков, чем-то даже напоминающего величественное поместье, а может, и полноценный замок — настолько большой была его территория. Тяжело было не отметить — дом был огромным и роскошным, было на что посмотреть. К Дейне приставили Чхве Чонхо, которого она уже знала, и этот молодец её даже не раздражал, она находила его общество приемлемым и спокойным. Он бегло показал ей её временную комнату, где будет отдыхать невеста. Затем центральные и боковые лестницы, а затем привёл в библиотеку. — Ваш дядя сказал, что вы любите читать, мисс Арушалай, — сказал ей молодой человек, приглашая войти в огромнейшее двухъярусное помещение. — Тогда позвольте похвастаться нашей библиотекой. Сколько здесь книг… если честно, мы сами не знаем. Сомневаться в его словах не приходилось, книг действительно было много, очень много. Дубовые полки проседали под весом фолиантов, оплетённых и в толстенную кожу, и в тончайший, почти прозрачный материал, с переплетами матерчатыми и деревянными, а то и железными; книг с металлическими уголками, чтобы страницы не обтрепывались, и без оных; написанных вручную — всем, чем можно писать, от чернил до новейшей печати — на пергаменте, на старинной тряпочной бумаге, на тонкой рисовой, на сосновых дощечках, на коже всех сортов. Книги были разные. И те, в которых было всего несколько страниц или даже один переплет. И другие, которые были по толщине таковы, что в одиночестве занимали добрую треть книжной полки. — Это не библиотека, это же исторический музей! — Дейна аж присвистнула, чем заставила Чонхо вздрогнуть и любопытно взглянуть на неё. — Что ж… Если вам интересно, юная госпожа, я оставлю вас ненадолго отдохнуть. Здесь прелестные диванчики, можно почитать и расслабится, пока главы Кланов обсуждают более насущные дела. Я оставлю вас. Не волнуйтесь, вы в безопасности в этот доме. Дейне хотелось вальяжно закатить глаза, чего она не сделала из вежливости. Конечно, её же никто не воспринимает всёрьёз, с ней уж точно нечего обсуждать, особенно какие-то там дела семьи. Пусть сидит в библиотеке! Впрочем, чего бузить, остаться хоть ненадолго одной было тоже неплохо. Хоть разгрузить голову, унять взвинченность, что неприятно сковала тело. Как бы девушка не хорохорилась — она жутко нервничала на этом приёме, чувствуя себя мебелью на показе. Дейна прошлась между первыми стеллажами и направились прямо к столу в центре читального зала, доверху заваленному какими-то книгами, похожими на древние фолианты. Посередине стола сиял круглыми полированными боками огромный глобус, в который были воткнуты металлические перья. Девушка удивлённо уставилась на чашку недопитого чая на столе. С неё всё ещё шел пар. Неожиданно где-то позади раздался звук открывающейся двери. И Дейна скорее машинально, чем осознанно, кинулась в тень одного из дальних стеллажей, зачем-то присев за ним. Сработала старая привычка — сразу прятаться, чтобы люди Арушалая не поймали её за очередным хулиганством. — Я, пока чай пил, забыл записную книжку! — Давай быстрее! Девушка сквозь щель между полками увидела двоих идущих мужчин. Одного она помнила, некий Ли Донук из отеля. Имени второго она не знала, но он сидел за столом сегодня на трапезе. Мужчины действительно подошли к столу, забирая бумажник и тихо переговариваясь между собой. — Прошло намного лучше, чем ожидали. Никто не подрался и не шибко огрызался. Хотя про эту девушку ходили не самые прекрасные слухи. — Да, её диковатость видна невооруженным глазом, чую, намаемся ещё с ней. Кстати, разузнай об этом её молодом Хранителе получше. Об этом Кан Ёсане. Он подозрительно на неё смотрит, слишком… слишком открыто, это непристойно. Надо выяснить, нет ли у них интрижки. Это может плохо сказаться на имидже семьи. — Я уже спрашивал, заверили, что нет. И про браслет не соврали, на нём эта проклятая вещица, варварский метод. Впрочем, по девушке справки навели, добыли её свежую медкарту, гинекологические обследования были в прошлом месяце. Всё хорошо, она всё ещё невинна. — Мда? Она, кстати, выглядит старше, чем есть, хотя очень симпатичная. Но это хорошо, что без лишних интимных историй. Ладно, пошли отсюда, нам здесь не пристало находиться. Они направились прочь, и вскоре за ними осторожно закрылась дверь. Тихий хлопок смешался со звуком скрежета зубов девушки. Дейна почувствовала себя ужасно. Словно на дворе прошлый век, где мужланы радуются её «невинности», как товару, что понравится новой семье. Это было невероятно отвратительно и отчего-то так обидно. Нет, она не относилась к «первому разу» как-то особенно, как-то с придыханием, надеясь, что это случится только по большой любви, а иначе это — тра-ля-ля какая там честь поруганная и всякая подобная лабуда. Нет, Дейна не драматизировала и не придавала сакрального значения сексу, особенно первому. Просто… просто у неё не было ни времени, ни возможности на какие-то интрижки. О чём говорить, если за ней постоянно следили, проверяли телефоны и соцсети? Отваживали молодых парней, а на единственного друга нацепили «пояс верности», простите, сраный браслет? Где ж было взяться тому молодцу, с кем скрасить буйство гормонов? Иногда ей казалось, что она вопреки и назло переспала бы с Каном просто так, чтобы дяде насолить, но увы… он это предусмотрел. И теперь её расстроило это уточнение. Почему-то её неопытность показалось ей изъяном, что взбесила. Может, реально найти какого-то молодца, охмурить его и завести интрижку? Тогда Паки ущемятся и разорвут помолвку с «обесчещенной» девицей? Перед глазами почему-то встал Чон Уён, вальяжно сжимающий руль своего авто. Вот увидит она его снова, точно отдастся на задних сидениях какой-то там Мазды. Реально найти его, что ли? «Ох! О чём я только думаю? Да что со мной? Совсем на нервах головой поехала!», — Дейна трясет локонами, устало потирая лоб, словно пытается стереть весь этот бред в своей черепушке. Она встаёт, разворачивается, выходя на свет. И чуть не подпрыгивает от испуга. У противоположной полки, прислонившись об стеллаж со скрещёнными на груди руками, тихо стоит сам Пак Сонхва, разглядывая девушку исподлобья. — Господибожтыёж! Зачем так пугать?! — вырывается у неё на эмоциях. Молодой человек едва приподнимает бровь: её поведение явно кажется ему странным. Наверное, неподобающим? Встретив его внезапно где-нибудь на улице, Дейна бы невольно засмотрелась на это красивое лицо. Но сейчас она настороженно смотрела прямо в чёрные, как ночь, глаза человека, застыв, как изваяние. Он тоже молча пялится на неё, не двигаясь и не моргая. Смотрит и смотрит спокойно своими пронзительными очами, разглядывая каждую деталь её внешности. Лицо его не выражало никаких эмоций, и это уже начало напрягать девушку. — Мы так и будем в гляделки играть? — сухо спросила она, принимая позу повеличественнее, гордо выпрямляя спину. — Что ты здесь делаешь? — Что я делаю в библиотеке собственного дома? — таким же тоном вопросил Сонхва. Голос у него был чистым, глубоким, с какой-то бархатной ноткой. — Да и вообще, как ты думаешь, зачем тебя здесь оставили? Книжки, что ли, почитать гостье? Правда, эти двое сюда не должны были заходить. Дейна чуть не поморщилась. Ну какая же она наивная! Её специально завели в библиотеку, чтобы потом зашёл будущий жених. Их хотели оставить наедине, чтобы они поговорили, произвели первое впечатление друг на друга. Вот только этот Сонхва явно слышал разговорчики мужчин о ней. Почему-то от этого стало неприятно, хотелось наоборот, чтобы он о ней подумал нечто распутное, чтобы сам отказался от неугодной девицы. — Так это нам уединение подстроили? — она поджала свои губы, невольно облизнув нижнюю. Почему-то этот жест не укрылся от молодого Пака, он сразу же уставился на её рот. — Вроде того. — И как? — девушка осмелела, посмотрев на него дерзко, с лукавством в глазах. — Как тебе твоя невеста? Ожидал чего-то другого или сойдёт? Мне вот тебя не показывали, но ты, к счастью, не старый уродливый и потный дед. Сонхва её сомнительного юмора не оценил, так и стоя с отстранённым выражением лица. — Про взбалмошный характер не приврали, — спустя паузу сказал он. — Ты умудрилась за непродолжительное время обеда выбесить всех своих, кто был рядом. Я видел, как пыхтел твой Казимеж, пуская грозовые лучи в твою сторону. — Ты не лучше, твой Чонхун то и дело что-то шипел тебе на ухо. Даже я со своего расстояния смогла различить, что он пытается тебе сказать не пялиться на меня так непристойно. — Было такое, — лениво кивнул Сонхва. — Ещё он сказал, что такая дерзкая девица не просто не выказала мне должного уважения, а норов свой упрямый как неуважение явила. — Я могла и не сомневаться, что все эти милые улыбочки — напускное притворство. Это примирение не решит столетнюю вражду. — Какую там вражду? — скривился молодой Пак. — Даже твой дядя так это не вспоминает, события тех лет минули давным-давно, уже многое поменялось, зачем придавать этому значение… — Придавать значения? — ноздри Дейны злобно раздулись. — Та бойня — то, что следует забыть?! — А стоит помнить вечно ошибки наших дедов? — голос её жениха стал напряжённым. — Ничего не изменит тот факт, что ты будешь убиваться по умершим. Того, что взяла земля — не вернуть. Девушка стиснула зубы, её обуревали противоречивые чувства. В его словах было зерно истины, но как она могла такое забыть? Что видели глаза — того из сердца не сотрёшь. — Слушай, давай сейчас не играть в заинтересованную беседу, — твёрдо сказала она. — Не будем скрывать, я же вижу, что я тебе сильно не понравилась, тебя прям раздражает, так давай… — Не помню, чтобы озвучивал своё впечатление, — сухо перебил её Сонхва. — Да и какая разница, что мне может понравиться или нет. Наш брак — это про расчёт, а не про счастье. — И тебе от этого не тошно? — искренне вопросила Дейна, делая к нему резкие два шага вперёд. Сонхва напрягся, его ноздри едва заметно расширились от глубокого вздоха, но он не дёрнулся ни на миллиметр. — Какая раз… — Да что ты заладил? «Какая разница, какая разница!», — осадила она его, чуть ли не тараня его собой. — Тебе это не нравится, мне это не нравится, зачем нам мучить себя? Скажи отцу, что я отвратительна и груба, и ты не желаешь меня видеть, скажи, что принесу только хлопоты и проблемы семье, и этот брак нужно отменить! — Что? — переспросил Сонхва, и в голосе его скользнули какие-то ледяные нотки. — Отменить сделку о которой они уже договорились? Кланы, что уже поделили свои ресурсы и обозначили сотрудничество? Ты настолько наивна? — Но ты сам этого не хочешь! — Наше мнение здесь не учитывается. Но ты даже не пытаешься понравиться. Думаешь, если упрямиться, кто-то разозлится и попытается вышвырнуть тебя? Тебя, гаранта выгодной сделки? Наивная, ты всего лишь добьёшься последующего презрения и холодности. — Предлагаешь жить в мире и согласии? — Дейна буравила его раздражённым взглядом. — Ты может и сопля, но меня не устраивает быть товаром! Неужели тебя всё это не смущает? Не хочется свободы? — Свободы? — выдохнул Сонхва, и в его глазах мелькнуло нечто-то холодное, рассерженное. — Ты — эгоистка, думаешь только о себе. Разве может быть один важнее, чем сотни человек? В наших силах сейчас наладить настоящий союз, а не шаткое перемирие. Лучше плохой друг, чем хороший враг! Чего бы мы не хотели — это не важно, если с помощью нас наладят контакт, поднимут торговлю и поделятся секретами, делая сильнее обе стороны перед лицом иных Кланов! Мы — гарант нового мира и улучшения, а ты воешь про какую-то свободу! Очнись, у таких как мы её никогда не будет, поэтому будь добра, просто хорошо сыграй роль послушной лапочки, не доставай меня, и я обещаю — я буду максимально лояльным к тебе. От тебя требуется только одно — постараться забыть прошлое. — Забыть прошлое? — ноздри девушки раздулись от гнева, пальцы стиснули ткань одеяния. — Ваш Клан перебил не только мужчин, но и женщин с детьми! Перерезал глотки моим десятилетним братьям на глазах у матери! А после изнасиловали её, прежде, чем убить следом! Зарубили мою бабушку, закрывающего внука, сына дяди Казимежа! И это ты мне прикажешь забыть? Стереть из памяти мёртвые тела, которые я увидела, будучи совсем мелкой? — её губы задрожали, в глазах появился тоскливый ужас, а потом они предательски увлажнились. Дейна поспешно отвернула голову, видя как Пак замечает, что она пытается сдержать невольные слёзы, и на его лице на миг проскользнула эмоция искренней растерянности. — Послушай меня, — вдруг тихо и хрипло заговорил он, — я знаю эту историю, и это действительно отвратительная глава в жизни Паков. Ваши Лилии помогали тогда Золотым Выдрам против нас, что погубило много прекрасных жизней и у Чёрных Волков. После чего произошло то нападение, а в итоге Выдры предали и бросили вас. Но никто не давал приказа наси… издеваться над женщинами, и тем более убивать детей. Всегда есть такие — отбросы и убийцы, что идут в солдатню, чтобы на законных основаниях удовлетворять такую жажду к насилию в сердце. И вот такие попались, к сожалению, при нападении на ваш дом. Я знаю, что дед моего отца Чонхуна, что был тогда во главе Клана, рассвирепел и негодовал, что такие действия повлекли за собой репутацию ублюдков для нашего благородного клана! Поверь, там многих наказали, особо буйных давно прибили. И сейчас, несмотря на строгие правила и жестокие нормы, Паки — не мафия какая-то, что убивает направо и налево, как ты себе вообразила! — Ты пытаешься оправдать семью? — нервно прошипела Дейна. — Думаешь, так это легко — успокоиться? — Твоя же семья плела сговоры когда-то, — упрямо продолжал Сонхва. — Из-за их предательства погибло много и моих из семьи! Лилии начали первыми когда-то. — Неправда! — Правда, наивная девчонка. Но не в этом суть! Твой дядя Казимеж Арушалай уже сам понимает, что война — это всегда бессмысленно. Что Лилии, что Волки — давно изменились, это не лихие прошлые года, где царили банды и беззакония, это новая эра растущих технологий в мире, с которыми нам, людям со способностями, надо считаться. Мы — цивилизованное общество. И этот союз — попытка возрождения лучшего мира, так что незачем вспоминать ублюдков-предков, ненавидя друг друга. Ведь ни ты, ни я — мы не сделали ничего плохого. Дейна нахмурилась, сбитая с толку. Она готова была его ненавидеть, презирать, угрожать. Но всё, что он говорит — логично. Но ей упрямо не хочется это признавать. Ведь она давно настроилась всё это порушить, возвести ледяную стену и выказать всё презрение. Только сейчас её оборона стала какой-то шаткой. — Что? Не знаешь, чтобы такое придумать в ответ, чтобы меня позлить и самой себе дать повод поехидничать? — ядовито хмыкнул Сонхва, разглядывая её лицо, видя тень сомнения на нём и блуждающий взгляд. — Есть что-то ещё, что мне стоит услышать заранее? Девушка бросила на него недовольный взгляд. Последнюю фразу он выплюнул таким раздражённым тоном. Он был зол, хотя усиленно держал себя в руках, этого не скрыть. Сонхва такой красивый, что дух захватывает. Но холодный, чёрствый, ехидный. Какое у них может быть будущее? Он даже не пытается понравиться, говорит с ней без обиняков, подтверждая ту мысль, что ни тепла, ни ласки она здесь не найдет. Это место не станет ей новым домом. — У меня… у меня чувства к другому, — выпалила она прежде, чем подумала. А затем от бессилия продолжила обреченно. — Да, мне нравится кое-кто другой, это большая проблема. Я могу сбежать к нему. Как тебе такое? — Это тот Ёсан? — неожиданно спросил Пак, хмуря свои тёмные брови. Дейна на миг не удержала проскользнувшего удивления на лице. — Что? Нет! Это всего лишь мой друг детства. Этот человек… другой. — Ну хорошо, тогда остальных я точно смогу устранить во благо репутации семьи, — сухо ответил Сонхва. — Так что забудь о прошлой жизни, учись жить по-новому. — Чего? — девушка аж скривилась от таких речей. Она, конечно, насочинила себе «любовь», хотя перед глазами стоял ник «Хитрого лиса» из сети, но всё же… Этот парень такой чурбан беспечный! — Ты вообще слышал, что я сказала? — она глянула на него с ехидством. — Я тебе говорю, что у меня интрижка есть, а это плохо повлияет на вашу репутацию. Сонхва раздражённо закатил глаза. — Нет у тебя никакой интрижки, — хмыкнул он. — Думаешь, о твоей жизни никто не доложил отцу? Или сейчас о чём-то секретном расскажешь? В любом случае, это не важно. Судя по слухам о твоей медицинской карте от гинеколога, ни о никаких интрижках переживать не стоит, твоя репутация «чиста». Щёки девушки моментально вспыхнули алым румянцем от смущения. Проклятый ублюдок! Так бравировать её… неопытностью. Дейна впервые почувствовала, что это прям какой-то изъян в ней, а не это проклятая «чистота»! Кто вообще о таком думает в современном мире, у них что, прошлый век какой-то?! Не будет же она ему говорить, что с таким контролем ни о какой личной жизни не было и речи, тем самым выставляя себя ещё большей дурой. «Нет, теперь я уверена, в следующий раз, как увижу этого Чон Уёна — заставлю назло этой сволочи переспать с мной! Кто угодно, но не он, Пак Сонхва, будет у меня первым! Теперь это дело принципа!» — Тсс! — злобно цыкнула девушка, смиряя его холодным взглядом. — Клевета, я не хранила вам заведомо верность! — Даже если так, мне глубоко плевать, — хмыкнул Сонхва. — Что было в твоём Питаксе — теперь остаётся в твоём Питаксе. Но что-то мне подсказывает, что ты наивная брехуха, — он позволил себе надменно ухмыльнуться. — Проверять, конечно, не буду сейчас, но это даже расстраивает. Мне и не шибко хочется возиться с невинными девами, что капризные, как инфантильные принцессы. Дейна покраснела ещё гуще от его оскорбительных подколов. К чему вообще обмусоливание этой темы, если ему всё равно? Ей надоел этот бессмысленный разговор, больше похожий на обмен колкостями и обидками, а не попытки наладить контакт. Захотелось уйти отсюда как можно подальше. — Что ты прицепился? — едва пряча раздражение, надменно молвила девушка. — Я тебе с порога говорю, что верной женой не буду, у меня есть кое-кто на примете. И даже так — ты точно не будешь первым, надменный ты мудак! Думаю, разговор на сегодня окончен. С этими словами Дейна разворачивается с высоко поднятым подбородком, чтобы гордо уйти прочь из библиотеки, победно видя вспыхнувшую злобу в этих высокомерных глазах напротив. Она даже двух шагов не успевает сделать, потому что её вдруг резко хватают за руку выше локтя, и с небывалой силой рывком тянут к себе. Дейна пискнула совершенно неженственно, когда её швырнули в стеллаж с книгами, а потом прижали спиной к этим полкам собственным телом. — Ты что делаешь?! — тихо воскликнула девушка, дёрнулась несколько раз, но Сонхва всем весом налёг на неё сильнее, вдавливая в вертикальную поверхность. Он обхватил её руки своими руками, вскидывая их вверх, не давая вырваться, и как коршун склонился над перепуганной девчонкой. — Знаешь, что мне посоветовал кузен отца, дядя Минхван? — прошипел он ей практически в лицо. — Когда меня отправили в библиотеку за тобой, он злобно фыркнул, что если ты будешь брыкаться, мне бы отыметь тебя под этими полочками или на каком-то милом диванчике здесь. Поставить «метку», так сказать, чтобы даже твоя семья не смогла отказать, раз мы бы так «сблизились». Конечно, я послал к чёрту этого озабоченного придурка с его грязным языком, он ведь поэтому не глава и даже не при полной власти. И насилие, знаешь ли, никогда не было мне в удовольствие, тьфу! Но, может, кому-то стоит сейчас действительно преподать урок, чтобы этот грязный ротик думал, прежде, чем ляпнуть? — И что ты собрался делать? Отпусти, засранец! — зарычала Дейна, но вырваться никак не получалось. В Чёрных Волках действительно текла иная сила — девушка билась под ним истошно, но тело Пака вообще не дрогнуло. Всё, что происходило — это трясущийся стеллаж, об который бились её спина и голова так, что пара книг слетели с хлопком на пол. — Отпусти меня сейчас же! — зашипела Дейна, с яростью глядя в его тёмные глаза, что холодно взирали на неё с выражением победителя. — Повторяюсь: я здесь по ошибке и опускаться до уровня какой-то девки не собираюсь! Не смей трогать меня без моего разрешения! — Без твоего разрешения… — он позволил себе насмешливо скривиться. — Видишь ли, тебя сюда отдали в знак перемирия, так что скоро ты станешь моей. Давай ты не будешь вести себя как надменная инфантильная стерва, и уж точно пытаться оскорблять меня, тогда мы, возможно, поладим. Иначе я… — он на миг запнулся. — Иначе что? — сказала она с вызовом, гордо выпрямившись под ним, но лишь нечаянно задела собственной грудью его грудь, отчего сама на миг смутилась. Чужое дыхание на собственном лице нервировало не меньше. — Неужели ваше благородие может прибегнуть к силе? Не паясничай, ничего ты мне не сделаешь, ты же как бы благородный тип, или как там? — Не стоит сомневаться и говорить, что я не могу что-то сделать, — тихо сказал Сонхва и резко наклонился. Дейна вздрогнула, вжимаясь вся в стеллаж, когда почувствовала чужие губы на своих губах. Она изогнулась всем телом, пытаясь вырваться, но молодой человек сильнее прижал её своим весом. У девушки поплыли круги перед глазами… Она не могла бы подумать, что при столь холодной красоте могут быть такие горячие губы. Да, губы у Сонхва были невероятно мягкими и упругими, сочными, а сам он целовал горячо, страстно и влажно. Дейна почувствовала, что задыхается, когда осознала, что в ней пробуждаются столь непонятные эмоции от этого чувственного поцелуя. И нечто приятное, и одновременно возмущённое от такой хамской дерзости. А Пак, тем временем, аккуратно приоткрыл ей рот, продвигаясь дальше. «Я могу уступить», — вдруг в ужасе мелькнуло в её голове. Это будто вернуло её в реальность. Дейна оторвала свои губы от его губ и громко рыкнула: — Нет! Сонхва чуть отклонился, но хватку на её руках не ослабил, нечитаемым взором глядя на девушку под собой, чьи щёки раскраснелись, а во взгляде отображалась плохо скрываемая паника. — Да как ты…! Ненавижу тебя! — процедила она сквозь зубы. — Отпусти! Сейчас же! — Отпущу, когда обещаешь подумать над своим поведением, — мрачно ответил Пак. — Применять силу на женщине я не привык, просто показал, что твоё тщеславие может быть легко подорвано. Какому-то цветочку не тягаться с Волком. Всё твоё вскоре станет моим по закону. — Нет у тебя ничего моего! — нервно воскликнула девушка, забывая об осторожности. Она сдавленно всхрипнула и вдруг резко пнула его коленом в пах так, что молодой человек издал булькающий звук, сгибаясь от боли. Дейна опешила, когда этот благородный и утонченный на вид молодой человек закостерил её на чём свет стоит. Но забылся и на миг ослабил хватку, отчего девушка мигом рванула в бок. Далеко не ушла, потому что её тут же схватили вновь, за шкирку, но на этот раз впечатали в стеллаж не спиной, а грудью. — Ты…! — взвизгнула девушка, тщетно елозя щекой по книгам на полках, но Сонхва вдавил её сильнее своей грудью в вертикальную поверхность. И неожиданно она услышала лёгкий смешок над своим ухом, хотя ожидала яростной злобы из-за своего обидного удара. — Ещё раз так сделаешь, я по-настоящему тебе отомщу, — прошептал он ей на ухо. — Хотя знаешь, мне уже стало любопытно: если ты так яростно ненавидишь, как же ты тогда любишь? Дейна завозилась отчаяннее, выгибаясь, не желая покориться, хотя её руки завели ей за спину, а сам Пак устроился между мучительно дёргающимися ногами девчонки. А она вдруг с ужасом почувствовала характерный бугор, упирающийся ей в ягодицы. Походу, от скачка адреналина у кого-то явно привстало. Что ж, она даже в пах нормально кому-то врезать не смогла. — Отпусти меня, пожалуйста. Это уже слишком унизительно, — прошептала она как можно спокойнее, скрывая отчаянную дрожь. И на её удивление молодой человек таки отпустил, отшатываясь в сторону. Но слишком резко, и, не ожидав такого быстрого освобождения, Дейна тихо вскрикнула и свалилась вбок на пол, потеряв придавливающую опору. Она вскинула голову, изумлённо уставившись на Пак Сонхва над собой, который стоял рядом с самым невозмутимым лицом, будто ранее ничего такого и не происходило. — Какая ты неуклюжая, — покачал он головой и неожиданно протянул ей руку, предлагая помочь подняться. Дейна проигнорировала этот жест, резко вскочив и отпрыгнув от него. Сонхва с плохо скрываемой иронией глянул на неё исподлобья, явно радуясь её сердитому выражению лица. — Мудила! — в сердцах, с обидой вырвалось у неё. — Черноротая, — хмыкнул в ответ Сонхва, явно не обидевшись. Дейна нервно, но гордо махнула головой, отворачиваясь от него. Самодовольный нахал! — Послушай, давай уже по-нормальному поговорим, — Пак вдруг вздохнул, и выражение его лица сменилось с надменного на какое-то серьёзное, спокойное. Он сделал шаг вперёд, навстречу. Но девушка на эмоциях отлетела от него, как ошпаренная. Чем заставила его брови нахмуриться. — Послушай, Дей… — Не подходи! — прорычала она тихо. — Давай… — Не подходи! — Госпожа Арушалай? Что Сонхва, что Дейна невольно вздрогнули, услышав внезапный третий голос, не заметивши и шага вошедшего. Перед ними стоял Кан Ёсан, сложив руки ладонь на ладонь у живота. И немигающим взором смотрел на парочку перед собой. — Чего тебе? — Сонхва неожиданно грубовато задал вопрос, оглядывая статного парня с головы до ног. — Господин Казимеж Арушалай просил привести меня свою племянницу, — безэмоциональным тоном ответил Ёсан. На Пака он смотрел в упор, его взгляд был не читаем, но и дурак углядел бы там холодный упрёк. — Мне стоит подождать? Хотя вы, вроде бы, должны были наговориться. Дейна чуть не вскинула бровь, нервно глядя, как что-то мутное скользит во взгляде Сонхва от такого скрытого нахальства в голосе её друга. — В целом мы наговорились, хотя с ней и не о чём говорить, — Пак разворачивается и медленно идёт прямиком на Кана, в упор смотря на него, как голодный коршун. Ёсан стоит молча, никак не реагируя на идущую на него, казалось, угрозу. Он понимал, что его пугают, но не отступил, спокойно смотря в глаза молодому господину Паку. Тот всё же остановился, но как-то неприлично близко, практически нависая над другом Дейны. Сонхва был выше, и от этого вальяжно взирал на незнакомца с мнимым чувством превосходства. Но Кан упрямо смотрел ему в глаза, и в этом взгляде не было неуёмной чёрной злобы, как у первого. В нём не было и мрачного отчаяния, а скорее, азарт, что ли? «Ёсан, ты рехнулся? — ужаснулась Дейна. — Не бросай ему такой невербальный вызов!» — Так ты её цепной пёс? — Сонхва прищурился, вальяжно разглядывая лицо перед ним. — Я один из Хранителей госпожи Арушалай, — вежливым тоном отчеканил Ёсан. — На данный момент господин Чонхун посоветовался с господином Казимежем, и они решили отправить меня на два месяца тренировок у вашего лучшего учителя-бойца Бан Чана. Набраться ваших тайных знаний и умелых учений. Чтобы по возвращению я вновь занял свой пост, уже обновленный, рядом со своей госпожой… Как её хранитель и доверенная рука с детства. Пак едва не скривился, но уголки его губ дрогнули в мрачной ухмылке. — Сомнительный ты как для хранителя, — тихо-тихо сказал он, склоняясь чуть ниже, чтобы Дейна практически не могла его расслышать. — У нас не верят в дружбу между мужчиной и женщиной. Я бы хмыкнул на это, но потом вспомнил об одном слухе. Он протянул ладонь и резко поднял руку Кана к себе за запястье. Рукав просторной одежды чуть спал, являя взору магический браслет Ёсана. Тот так и остался стоять неподвижно, с равнодушным лицом, хотя его ноздри стали чуть заметно сильнее раздуваться. — Так это правда? Какое… варварство! — глаза Сонхва нарочито медленно скользили по браслету, разглядывая. — А ещё Паков называют садистами! А эти Полуночные Лилии горазды на выдумку — ведь нацепить такую штуку, это целое состояние потратить и немало ресурсов убить. Ты же из нашего рода? Значит, силовик. А тут такое… Жаль, что твой потенциал так долго подавляли, ведь, по слухам, ты очень талантлив, — Пак хмыкнул, устремляя взор прямиком в лицо парня перед собой. — Впрочем, хоть за это спасибо. Буду знать, что благодаря этому… ты не смог и не сможешь показать никаких других талантов для моей будущей невесты. Ты же… не можешь, верно? Что «можешь» он не произнёс, но гаденький подтекст и так был понятен. — Ох, не волнуйтесь, юный господин, мы действительно просто друзья, — Ёсан невозмутимо выдержал его взгляд, а затем спокойно сказал: — Но у меня, кстати, есть один талант, о котором стоит рассказать! Я умею поворачивать язык на сто восемьдесят градусов! — Что? — Сонхва на секунду завис. — Язык, говорю, могу поворачивать, он у меня подвешен хорошо, — улыбнулся Кан, а затем приоткрыл рот и продемонстрировал быстро своё умение, развернув во рту свой юркий язык реально на сто восемьдесят градусов. — Многим… нравится этот талант. Дейна зависла, с трудом услышав его ответ, но удивлённо уставилась на эту картину. Она вдруг заметила, как лицо Сонхва стало темнее тучи. — Часто используешь это умение? — холодно поинтересовался Пак, чуть усмехнувшись. — Это уже тайны семьи, прошу простить, — уклончиво ответил Ёсан, но вдруг улыбнулся, не размыкая губ. Вообще не самое характерное для него поведение. Дейна уже видела непонятную бурю, назревающую в глазах на обманчиво непроницаемом лице Сонхва. Но сказать её женишок ничего не успел: он вздрогнул и резко обернулся, когда девушка впечаталась в его спину, обхватываясь за ткань его одеяния. — Прошу прощения, — она глянула на него снизу вверх с приторной сладостью во взгляде. — Вы успеете ещё наговориться с моим хранителем, но мы должны поспешить к дяде Казимежу. Да и он такой немного… дурнонравный, не любит, когда незамужние девушки долго проводят время наедине с мужчинами. Однако, я должна вас поблагодарить, Сонхва, за… очаровательную непринуждённую беседу. Может, хотите сходить с нами к Арушалаю, познакомиться получше и наедине с тестем, он ведь мне как отец? Сонхва чуть склонил голову к плечу и загадочно скользнул глазами по фигуре девушке, что прижималась к его боку. Он усмехнулся. — Врать нехорошо, моя чудная. Впрочем, на сегодня мы наобщались, милая. И внезапно он поднял свою руку и провёл тонкими, длинными пальцами по её щеке, так, словно котёнка погладил. Дейна удивлённо замерла, смущённая этой внезапной лже-лаской. Но Пак быстро развернулся, освобождаясь от её хватки, якобы ненарочно чуть толкнул плечом Ёсана и ушёл восвояси быстрым шагом. — Ничего себе, — тихо присвистнул Кан, глянув на закрывающуюся дверь в библиотеку. — Не знаю, что произошло, но ты его явно раздраконила. Всё нормально? Он что-то сделал тебе? Дейна подняла глаза на друга. Ей не хотелось, чтобы он сейчас переживал за неё. Его странная выходка и так говорила, что Ёсан был несколько взвинчен, несмотря на непроницаемую маску спокойствия. — Мы чуть повздорили, но всё хорошо, — мягко улыбнулась девушка. Не хотелось говорить, что её только что скрутили и швырнули об стеллаж, поцеловав насмешки ради. Сраный Пак Сонхва! Не получится у них подружиться, как и избавиться от него. Этот чурбан решил выполнить клановый «долг» до конца. Что ж, видимо, ей действительно придётся вскоре как-нибудь удрать. Ёсан поджал свои губы, внимательно смотря на её блуждающий взгляд. — Я так понимаю, у тебя не вышла попытка расторгнуть брак, — печально ухмыльнулся он. — Ты явно его выбесила, как умеешь, но не смогла дожать, чтобы он отказался. — Зато я что-то стырила! — с улыбкой возразила она, поднимая руку, в которой лежал электронный пропуск с именем «Пак Сонхва». — Ты…! Когда?! — Кан удивлённо распахнул брови, а затем усмехнулся. — Так ты не просто его схватила со спины, чтобы отвлечь от меня, а ещё и в карман залезла? Браво, моя школа, я и сам не заметил. — Учусь у лучших, — подмигнула ему Дейна, пряча себе в лиф ворованную находку. — Выяснишь, где здесь есть потайные местечки? Я слышала краем уха, как Чонхо говорил Корнелию, что в особые места в доме не пройти. Эта штука явно что-то открывает. Мне нужна от тебя информация! — Ты же и сама не знаешь, что задумала? — парень чуть нахмурился, явно не одобряя её тягу к познаниям из любопытства. — Это сомнительная авантюра. — Тогда, считай, что это приказ, — твёрдо сказала она ему, похлопав по плечу. — Выполняй, дружище. Кан лишь закатил глаза. — Ладно, я попробую что-то узнать. Но нам реально пора идти к твоему дяде, он просил тебя найти, — хранитель потянул её за собой, на выход. — Ну, пошли, — кивнула ему девушка, идя за ним следом прочь из библиотеки. — Кстати, Ёсан? — А? — Что ты сказал ему про свой язык? Я не поняла, к чему это? — Толсто намекнул, что и без члена могу девушку заинтересовать, — после секундной паузы сказал парень, не оборачиваясь, но по тону было понятно, что он улыбается, идя впереди с заложенными за спину руками. — А-а? — теперь протянула Дейна, осмысляя его фразу, как вдруг до неё дошла сомнительная шутка. Её щёки неожиданно покраснели. — Ёсан, блин! Сдурел?! Ты ему так жирно намекал, что ещё… — она замялась, в кои-то веки смутившись. — Что я могу быть лизуном, лишь бы хозяйка была довольна? Пусть думает, что я очень послушный хранитель, — он не выдержал и тихо засмеялся себе под нос. Но тут же получил слабый толчок кулаком в плечо. — Дурак! — хмыкнула Дейна, но сама еле сдерживала смех. — Странно, что ты никогда такого не просила, чтобы только насолить дяде. Ведь целовались мы шутки ради назло ему, да и чтобы проверить силу браслета. А до такого я и сам не додумался. Хотя мне вообще-то, всё равно. — Ёсан, заткнись, я тебя сейчас стукну! Снова твой тупой юморок! — Ты же говорила, что любишь мой дебильный юмор! — Ёсан! — Молчу-молчу!