Забвение

Хелена открыла окно, тёплый ветер игриво растрепал её светлые волосы. Как почти каждый день, сегодня княжество Да Гриарте заливал солнечный свет. Она, сестра Лусеро — правителя этого княжества, каждый благодатный тёплый день благодарила великую богиню за счастье родиться в этом крае. По сравнению с остальными четырьмя королевствами, да и чего лукавить, даже по сравнению с остальными южными землями, княжество Да Гриарте считалось красивейшим из всех. И оно полностью заслуживало такое звание. Климат здесь был мягкий, не слишком засушливый, и не слишком влажный. Морской воздух дувший с побережья, приносил освежающую прохладу в знойные летние деньки. А лимонные и апельсиновые деревья, помимо сочных и ароматных плодов, дарили спасительную тень. Особенно славилось Да Гриарте цветами, которые никогда не увядали на этих землях и, казалось, скрепили себя с ними нерушимым союзом. В княжеском саду красовались азалии, олеандры, магнолии и несчётное множество других чудных растений. Если бы кто-то решился перечислить их все, ему, пожалуй, не хватило бы и целого дня. Хелена всю себя посвятила этому саду. Она сама выбирала что где посадить и как правильно ухаживать. Княжна не чуралась даже грязной работы и, порой, её можно было застать с упоением копающейся в земле. Любование своим детищем было её ежедневным утренним ритуалом. Обычно ничего не могло омрачить вид этого сияющего цветущего чуда. Но сегодня, глядя на сад, Хелена нахмурила свои изящные брови. Она спешно сменила ночную рубашку на летящее платье из бордовой ткани, убрала в причёску светлые кудри и поспешила в сад. — Ну что же мне с тобой делать! — воскликнула она, быстрым шагом подходя к похожему на неё, красивому мужчине. Тот провёл рукой по нежному цветку и скучающе повернулся к девушке. Она прекрасно знала эту его маску, он всегда надевал её, стараясь скрыть бурлящие в нём чувства. В детстве, когда гувернантка ругала его за баловство, случаев которого было превеликое множество, брат каждый раз делал равнодушный вид и с надменно-скучающим видом глядел на расточающую негодование женщину. С годами эта привычка у него никуда не делась. — И что же тебе со мной делать? — передразнил он её. Хелена состроила недовольную мину и раздражённо поправила выбившуюся прядь. — Своим хмурым лицом ты порочишь мой сад. — заявила она. — Разве можно разгуливать тут с таким видом? — девушка притворно нахмурилась и поджала губы. — И что же, ты мне запрещаешь, сестрица? — мужчина отвернулся от неё и вновь уставился на цветок. — Как же я могу запретить. Судя по всему, портить мне настроение своим поведением, последняя отрада в твоей жизни. — вздохнула она. — Слуги уже тебя боятся, а моих служанок ты и вовсе всех распугал. — Ну прости. — даже не потрудился взглянуть на неё Лаурель. — Не нужны мне твои извенения. Но, Лаурель, я волнуюсь за тебя. — Хелена положила свою маленькую худую руку на плечо брата. — Я в полном порядке. — Ну конечно! Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить в эту ложь! — вспылила Хелена. Форвин хитро сощурился и криво улыбнулся. — И когда же ты успела стать такой проницательной? — Сам посуди, — пропустила его вопрос мимо ушей девушка — ты впервые за несколько лет приезжаешь, сам мрачнее тучи, ничего не рассказываешь, срываешься на слуг и только и делаешь, что разгуливаешь по саду. Как мне это понимать? — Как хочешь. — пожал плечами он. Хелена всплеснула руками. — Ну сделай ты с этим хоть что-нибудь! Ты же уже не маленький мальчик, в конце концов. Если что-то тебя так тяготит, разберись с этим. — раздосадованно проговорила она, и больше не взглянув на брата, отправилась в глубь сада. Барс постоял в задумчивости ещё пару минут и решил вернуться в свои покои. Там-то его уж точно его никто беспокоить не будет. Лаурель очень редко возвращался в родные края. Став форвином, они будто сделались для него слишком хороши. Ему часто казалось, что ему больше здесь не место. Можно подумать, что забота сестры его раздражает. Но это было не так. Пожалуй, только общество Хелены и её прекрасный сад, хоть как-то скрашивали его дни. Но рассказывать ей о своих мыслях и чувствах? Ну уж нет! Для него это слишком. Тем более, что даже себе он в них не признавался. После недавнего путешествия у него на душе скребли кошки. Свой спешный отъезд, он называл «разумное решение». Барс не хотел рассказывать об этом сестре ещё потому, что она бы, непременно, назвала это трусливым бегством, а его самого напуганным цыплёнком. Он сам, разумеется, так не считал. — Я выполнил свою часть уговора. Разве я остался должен? Обещал отвезти на свер и отвёз. На этом всё! — раздражённо бубнил он, нервно расхаживая по комнате. Но что-то здесь было не так. Именно это Барса и злило. В его «разумном решении» был какой-то изъян и он, чёрт возьми, сам это понимал! Но какой? Мужчина ни за что не хотел себе отвечать на этот вопрос, хотя ответ знал. Слишком уж он часто обнаруживал себя поглащённым мыслями о ней. Благополучно ли она добралась до Туатха? Всё ли у неё хорошо? И вопрос, которого он боялся больше всего. Злится ли она? Сможет ли простить его за такое «разумное решение»? Доведя себя этими размышлениями, до нервного истощения и бессонницы, Барс перестал упрямиться и отправил письмо Лису. Разумеется, в нём он лишь в одном коротком предложении справился о делах Ив. Ответа он ждал с огромным нетерпением. Каждое утро мужчина вглядывался в небо, высматривая своего сокола. Когда же он прилетел, принеся с собой долгожданное послание, Барс, из-за своего нетерпения, чуть его не порвал. Об Ив в нём оказалась всего одна скупая строчка. С ней всё хорошо, было понятно из неё. Форвин сжал зубы и лишь мельком пробежав глазами по остальному письму, скомкал его и небрежно швырнул в угол. После этого Барс стал ещё мрачнее. Он не мог и оставаться тут, и уехать. Форвин пытался вернуться к прежней весёлой жизни в Барге, но все его, ранее такие любимые, занятия теперь казались пресными и глупыми. Путешествуя с Ив, он занимался чем-то настоящим, стоящим. И после этого вести праздную жизнь совсем не получалось. И что же делать? Форвин решил переждать эту бурю в родном княжестве, в котором, хоть он и чувствовал себя лишним, но всё же надеялся, что солнечный свет и морской воздух смоют из его памяти это треклятое приключение, и эту Ив. Но не тут-то было. Смотря на цветущий сад, прогуливаясь по смотровым площадкам, вдыхая сказочные ароматы лавандовых полей, Барс, то и дело, ловил себя на мыслях о ней. Он думал о том, что она сейчас на северных просторах, что она не видит этих прекрасных пейзажей, не наслаждается яркими красками вечно летнего Да Гриатре. А видит ли она вообще солнце? Или же ей приходится жить в бесконечной холодной северной мгле? Он бродил в одиночестве, мысленно беседуя с ней, рассказывая о своих немногочисленных занятиях, перечисляя экзотические растения и сетуя на приставучую любимую младшую сестру. — Тебе бы здесь понравилось. Глядишь и твоя бледная кожа стала бы нормального цвета. — улыбнулся сам себе Барс, представив какую, должно быть, недовольную мину состроила бы Ив, услышь она это. Сегодня Хелена пригласила его вечером присоединиться к ней на террасе для любования закатом. Лаурель знал, что своим поведением расстраивает её. В конце концов, она единственная из его семьи скучала и ждала его. Они всегда были не разлей вода, и когда ему пришлось покинуть дом, Хелена долго не могла с этим смириться. Сестра писала ему, но форвин, пытаясь приспособиться к новой жизни, отвечал ей редко. К тому же, Барсу было тяжело читать её письма, они были слишком ярким напоминанием о его светлом, беззаботном прошлом. Со временем письма Хелены начали приходить всё реже, а потом и вовсе перестали. Кстати, решение не отвечать сестре, Лаурель тоже считал очень разумным и взвешенным. «Не стоит ей ничего знать о моей жизни. Это грязь не должна коснуться даже ногтя на её пальце. Например, она спросит меня чем я занимался. Такой простой вопрос! Но разве она захочет слышать, что её любимый старший брат убил вчера какого-то человека? Уже достаточно того, что она вообще знает, что я форвин. Это и так слишком.» — рассуждал Барс, когда его мысли касались сестры. Но увидев её после стольких лет разлуки, он понял как сильно ему не хватало этих понимающих глаз и весёлой улыбки. Взяв с неё обещание, что она не будет приставать к нему с расспросами, Барс уселся кресло рядом. — Сегодня пришло письмо от Лусеро. Брат прислал тревожные вести. — поделилась девушка. — И что же так тревожит нашего брата? — скривился Барс. Отношения с остальной семьёй у него были не из простых. Родители с его рождения знали, что ему суждено стать форвином. От того, особого внимания ему не удаляли. Все их заботы и чаяния касались его младшего брата. Ну конечно, он же будущий правитель и наследник княжества. Как иначе? Самая младшая из детей и единственная девочка Хелена была их любимой куколкой. А Лаурель? Для них он был изначально пропащим ребёнком. Хотя, к счастью, образованием и прочими благами его не обделяли. И на том спасибо. Лусеро жил на побережье в старинном замке их семьи. Мать жила с ним и, у Барса не было на этот счёт никаких сомнений, беспрестанно допекала его своей заботой и бесконечными советами. Поэтому, мужчина отправился сразу в небольшой замок сестры, который подарил ей отец и в котором, под пристальным надзором верных служанок, она могла жить близ природы, подальше от города. Пока. Пока его мать с братцем не придумали кому же повыгоднее и подороже её продать. Даже думать о замужестве сестры форвину было противно. Никто не мог быть достоин её. — Говорят, во всех четырёх королевствах настоящая беда с урожаями. При чём никто не знает почему. Глядишь, скоро и до нас дойдёт эта напасть. — вздохнула Хелена. — Что нибудь придумаем. — мужчина ободряюще коснулся её руки. — В крайнем случае продадим твой замок и отправимся путешествовать. Отвезу тебя на край света. — подмигнул он. — Ну конечно. А если голод начнётся везде? Что тогда будем делать? — Что ж, тогда отправимся за скалы Фури. Шагнём в неизвестность. И там уж точно найдём какой-нибудь уютный уголок. — Твоему оптимизму нет границ. Мне тебя так не хватало. — призналась Хелена и положила голову ему на плечо. — Вот бы ты никуда не уезжал. Жили бы вместе. Тогда все беды уж точно обходили бы нас стороной. Лаурель погладил сестру по голове. Ему бы тоже очень хотелось остаться здесь. И чтобы весь остальной мир не смел вторгаться в их жизни. Чтобы цветущий сад Хелены окружил их благоухающей непроницаемой стеной. — Чем ты занимался сегодня? — невинным тоном прервала молчание Хелена. — Тем же чем обычно. — буркнул мужчина. — Значит не чем? — улыбнулась она. — Тебя это не касается. — Неужели? — притворно удивилась она. Наверное во всём мире не было человека более похожего на него внешне и характером, чем его сестра. И не было человека который с такой лёгкостью мог вывести его из себя, как она. «Хотя Ив тоже в этом преуспела.» — подумал он и нахмурился. — О чём так хмуришься, братец? — Да вот жалею себя, думаю как же мне не повезло с такой надоедливой сестрой. — уголками губ улыбнулся форвин. — Врёшь. — хихикнула Хелена. Барс кивнул и уставился на закат. Тот был в самом разгаре. Солнце окрасило облака нежно-розовыми оттенками и собиралось подарить княжеству последние живописные минуты, а затем закатиться, уступив место сказочной, тёплой ночи. Дуновение ветра принесло из сада сладкий аромат цветов. Казалось всё в замке Хелены было объято им. — Придумал как решить свои проблемы? — не унималась сестра. — С чего ты взяла, что они у меня есть? — С того, что я не дура. У тебя ведь на лице всё написано. — Ну и что же написано у меня на лице? — поинтересовался Барс. — Нууу — протянула Хелена. — Есть у меня предположение. — Интересно. Какое же? Девушка хитро улыбнулась и встала. Она облокотилась руками о подлокотники кресла на котором сидел Барс, наклонилась прямо к его лицу. — Это ещё зачем? — попытался отодвинуться от неё форвин. — Чтобы лучше разглядеть твою реакцию. Она станет красноречивым ответом. — заговорщицки сощурилась Хелена. — Реакцию на что? — Ты влюбился, братец? — выпалила она. — И теперь страдаешь? Барс ничего не отвечал, а лишь буравил сестру недовольным взглядом. Он осторожно убрал её руки с подлокотников кресла и встал. — Так я права? — допытывалась девушка. — Как всегда говоришь глупости. А я то думал ты повзрослела и набралась ума. — сухо улыбнулся он. — Я не влюбляюсь. — Никогда никогда? — заглянула ему в глаза Хелена. — Никогда. — отрезал Барс. — Оказывается глупости тут говоришь ты. — она ткнула своим изящным пальчиком ему в грудь. — Неужели? — Врёшь и не краснеешь. — уверенно заявила девушка. Форвин ничего не ответил и развернулся чтобы уйти. — Куда это ты? — бросила ему вслед Хелена. — Солнце почти зашло. Да и ты нарушила уговор. Поэтому я ухожу. Барс не обернулся, но был уверен, что сестра за его спиной скорчила какую-нибудь рожицу и, непременно, высунула язык. Он захлопнул дверь в свои покои. В них было полно пыли, везде были разбросаны вещи и царил полный хаос. А всё потому что в первый день он сорвался и накричал на служанку, не вовремя пришедшую у него убраться. Она не была виновата, что форвин был не в духе и вёл очередной мысленный разговор с Ив, который она, так не вовремя, прервала. Теперь мужчина сожалел, что так с ней обошёлся. Но ни извинения, ни сладости и букет цветов, не смогли заманить служанку убраться в его покоях. Ко всему прочему, она разболтала остальным слугам о том, что брат княжны не в духе и лучше держаться от него подальше. Раздражённо вздохнув, мужчина улёгся на кровать, прежде расчистив её от горы одежды, которую разбросал на ней утром. Он закрыл лицо руками и пролежал так с четверть часа. «Так больше продолжаться не может!» — зло подумал Барс. Мужчина вскочил с кровати, сел за письменный стол, сбросив с него кипу бумаг, с трудом отыскал в ящике перо и принялся писать.