осень красочная.

тучи с особой жестокостью сгущаются над головами людскими – знамение осени, дождей и бездушных ветров, конечно же. ни разу не знамение боли и потери, разрывающей грудь диким зверем, изголодавшимся по крови горячей. минги хотел бы верить что вселенная не крутится вокруг него, наотрез – как ему выпалил тот, кому он душу на блюдечке преподнес, дрожа всем телом в предвкушении любви обжигающей. любовь обжигает. правда. оставляет уродливые ожоги, расползается пятнистым клеймом – ты проклят и больше никогда не будешь любим таким. любовь обжигает. уродует. но к ней сон тянется отчаянно, сквозь терновые леса пробираясь, царапая тело иссохшими шипами – так только больнее, так нужно, только так. сон тянется к любви, глотая обиды и ненависти, даже не перевязывая рваные раны от борьбы за каплю внимания – скоро снова в путь. “вселенная вокруг тебя не крутится, эгоист чертов” – не крутится. но могла бы. хотя бы раз. хотя бы раз – покрутиться, утянуть в смеющийся танец и, вдоволь навеселившись, выбросить на обочине мира, подальше от тех, кто подобно стервятникам, на запах слабой раненой души слетаются, голодно облизываясь. конечно, минги может за себя постоять. но не хочет. ему бы спрятаться – свернуться клубочком, скулить от фантомной боли и получать поцелуи в макушку по расписанию. потому что болеть – ужасно. потому что ему нужна любовь, способная пластырем клейким закрыть все кровоточащие раны на исхудавшем от бесконечных бегов теле. потому что ему бы обнять со спины, дыша тяжело после кошмаров. потому что ему бы. . . юнхо. улыбающегося ярко, затмевая звёзды на небе – так сильно люди не улыбаются, поэтому его лучше принять за выдумку болезненную, лихорадка достигла своего пика и, сон, кажется, сходит с ума. не иначе. юнхо, способного обнять до хруста больных костей, пока слезы на глазах не выступят – а после извиняться, извиняться, извиняться. . целовать щёки, несколько раз возвращаясь к яркой родинке, которой сделал комплимент в первый день знакомства, целовать уголки глаз, размазывая капельки хрустальных слёз и – осторожно, как никогда раньше, – держать крепко за руки, будто отпустить значит потерять навсегда. а юнхо терять не хочет – держится за своё, отсчитывая календарные дни с страхом увидеть дату, которую в очередной раз отметит чёрным. но пока – все дни белые, как первый снег вместе, розовые, как любимая кофта минги, синие, как стаканчики в только их кафе, жёлтые, как совместные солнечные дни, зелёные, как трава, в которой испачкались джинсы. . яркие. дни яркие – никогда не чёрные. дни громкие – никогда не пустые. минги осень не страшна – совсем не значащая одиночество и потери, оплачиваемые облаками густыми. у минги осень яркая – сияет улыбкой юнхо. жизнь полная. до конца осени.