Эксперимент длиной в жизнь

Сегодня с самого раннего утра в доме Генри Хаксли было шумно. Все суетились, бегали туда-сюда, нервничали. А всё потому, что сегодня, именно сегодня, девятнадцатого февраля, должно свершиться то, чего все так долго ждали. Рождение маленького Феликса Хониккера. Долгожданного будущего преемника доктора Хаксли и по совместительству его самого главного проекта. Идеей того, что ему просто необходим преемник, доктор Хаксли загорелся ещё очень давно. Своих детей он не имел, да и заводить не собирался, так как понимал, что полноценная семья — это не для него. Возможность взять ребёнка под опеку он так же не рассматривал: был искренне убеждён, что его преемник должен обладать таким же гениальным умом, как он сам. Решение этой проблемы нашлось тогда же, когда он стал задумываться о выращивании живых организмов в пробирке. В тот день и начался его проект под названием «Феликс Хониккер», который продлился очень и очень долго. На протяжении нескольких лет доктор Хаксли усиленно пытался вывести идеальный эмбрион, и из раза в раз он терпел неудачи. Какие-то образцы умирали ещё на начальных этапах, какие-то развивались с очевидными инвалидностями, и потому от них приходилось избавляться. Но вот, девять месяцев назад ему улыбнулась удача, и он всё-таки добился успеха. Он наконец-то смог вывести и вырастить идеальный здоровый эмбрион, и именно сегодня, судя по его подсчётам, ребёнок должен «родиться». Больше всех нервничал тринадцатилетний Беннетт. Он, как единственный ребёнок в доме, особенно ждал появления маленького Феликса Хониккера. Он всё время представлял, как будет заботиться о нём, играть, читать сказки на ночь. В общем, воображал себя самым настоящим старшим братом. И он же больше всех остальных крутился сегодня возле двери в подвал, где и была оборудована лаборатория для создания эмбриона, всё прислушивался, ждал, когда же доктор Хаксли наконец выйдет вместе с маленьким Феликсом. А тот, как назло, всё не выходил. Ходил чего-то из стороны в сторону, чем-то гремел, но показываться из подвала не спешил. И это несколько раздражало тринадцатилетнего Беннетта. Он уже устал ждать. — Ну когда там уже? — из раза в раз задавал он вопрос, едва ли не изнывая от нетерпения. — Скоро, Беннетт, скоро. Потерпи немного. Мистеру Хаксли нужно время, — спокойно отвечала ему Флоренс. Она, в отличие от всех остальных, выглядела не такой взволнованной. По крайней мере, старалась делать вид. Беннетт на её слова недовольно ворчал, но всё же ненадолго успокаивался. Всё равно ничего другого, кроме как ждать, ему не оставалось. Вот он и ждал, попутно наматывая круги по дому, дабы хоть чем-то себя занять. И вот, наконец во второй половине дня его ожидания оправдались: мистер Хаксли вышел из подвала. На руках он держал свёрток, в который был завёрнут маленький Феликс. Ребёнок всё время опасливо осматривался по сторонам, цепляясь крошечными ручками за одежду доктора Хаксли. Тот ласково поглаживал его по голове, прижимая к себе. В первые несколько секунд, когда Беннетт его увидел, ему захотелось пищать от радости, однако он всё-таки удержался. Всё же он понимал, что Феликс Хониккер испугается, если он так сделает, а пугать его совсем не хотелось. Поэтому он только разглядывал его, стоя на безопасном расстоянии, и улыбался во все тридцать два. Остальные так же за считанные минуты окружили доктора Хаксли с Феликсом. Они так же, как и Беннетт, не подходили слишком близко, и разглядывали его на расстоянии. Кто-то, кажется, даже затаил дыхание: видимо, настолько переживал за малыша. Сам же Феликс молча смотрел на всех. Он мне издавал ни единого звука, только сверлил каждого пристальным взглядом, цепляясь пальчиками за медицинский халат доктора Хаксли, пока тот ласково поглаживал его, как бы успокаивая. — Он такой маленький… — наконец негромко произнёс кто-то из толпы. — А как он себя чувствует? — раздалось следом. — А можно подержать его на руках? Целый град вопросов обрушился на доктора Хаксли, однако тот быстро его прекратил. — Спокойно, друзья мои, — нарочито громко, чтобы во всей этой какофонии голосов его услышали, сказал он и добродушно улыбнулся. — Я понимаю, что вы все взволнованы, но имейте терпение. У вас ещё будет время всё расспросить и узнать, а сейчас, будьте так добры, оставьте нас. Феликсу нужно отдохнуть, — он кивнул на свёрток, в котором уже успел спрятаться маленький Феликс Хониккер. Всем пришлось подчиниться, и Беннетту в том числе. Однако, когда он уходил, то твёрдо решил про себя, что обязательно ещё взглянет на Феликса поближе вечером.

***

Когда шумные работники наконец разошлись, а со всеми водными процедурами было покончено, Хаксли вместе с маленьким Феликсом вернулся к себе в комнату. Мальчик к тому времени заметно расслабился и больше не прятался в свёртке. Напротив, он опять высунулся и стал заинтересованно осматриваться по сторонам. Он пытливо разглядывал Всё вокруг: и стены, обклеенные простыми обоями, и редкие картины, и мебель. Иногда он задерживал взгляд на чём-то конкретном, и Хаксли приходилось останавливаться, чтобы он мог получше изучить заинтересовавшую его вещицу. В целом, пока они шли по коридору, он много чего успел исследовать. Хаксли радовал такой интерес. Для учёного, которым Феликс обязательно станет, когда вырастет, любопытство — это хорошая черта. В комнате же внимание Феликса привлёк стол, на котором стояли разнообразные пробирки. Как только они прошли внутрь и Хаксли закрыл за собой дверь, он тут же принялся внимательно разглядывать каждую из них. Он даже протянул руки к столу, явно намереваясь взять одну из пробирок. Хаксли, заметив это, улыбнулся и ласково погладил его. — Что, понравились? — спросил он. Феликс перевёл на него взгляд и залепетал что-то на своём языке, и Хаксли расценил этот его ответ как «да». — Ну и замечательно. Когда подрастёшь, я научу тебя пользоваться всем этим, — он покрепче прижал его к себе и, наклонившись, мягко поцеловал в голову. По грудной клетке растеклось приятное тепло от одной только мысли, что в будущем этот ребёнок станет великим учёным, и он вновь улыбнулся. — Ты обязательно станешь великим учёным, Феликс. Прямо как твой дядя. Феликс продолжил лепетать что-то на Одному ему известном языке и мягко обнял его ручками. Сейчас, очевидно, он ещё не осознавал, какое грандиозное будущее было ему уготовано, но это лишь временно. С возрастом он обязательно всё поймёт, и непременно исполнит своё предназначение. А Хаксли сделает всё от него зависящее, чтобы это обязательно произошло.