Шесть тысяч и еще четыре года

POV Кроули Я осмотрел повязку на ноге, хмыкнул — Ази был верен себе и к маскировке подошёл тщательно. Перевёл взгляд на Азирафеля. — Ну что, Ангел, пора проверить наши с тобой догадки о демонах и святой земле? Ази радостно кивнул и взял меня на руки. — Давненько я тебя так не держал… Идём сразу в храм? — Ага. Ну, не так уж и давно, — я обнял его за шею. — Особенно с точки зрения существования Вселенной. — А для меня — давно! Между прочим, ты должен знать, что на севере невест вносят в дом на руках, так что просто изображай боль в ноге, пожалуйста, — гордо фыркнул ангел и понёс меня к главному храму вслед за Святым семейством, идущим впереди нас. — Как скажешь, Ази. Но это будет сложно, учитывая, что меня тянет заржать. Ситуация знаешь ли… если бы о ней услышали в Аду, она стала бы главной сплетней на ближайшую пару тысяч лет. — Демон в храме на руках у ангела? Думаю, на Небесах было бы так же… — мы подходили всё ближе к заветному зданию и пока ничего не происходило. — Ну, лично я интерпретировал бы её так: «Смотри, Владыка, на какие жертвы я иду ради шпионажа за твоим, якобы, главным врагом», — я все же хихикнул, спрятав лицо у Ангела на плече. Скрывать нервозность за весёлостью было для меня делом привычным. С другой стороны, отказаться от возможности стать первым и, вероятно, единственным демоном, посетившим Её храм, было выше моих сил. Ангел остановился у самой лестницы в храм и заглянул мне в глаза. — Ты готова, моя дорогая? — Мгм, — я сильнее прижался к Азирафелю и на всякий случай зажмурился. Он сделал первый осторожный шаг на ступеньку. — Все ещё ничего? — уточнил он. — Пока нет, — отозвался я, не открывая глаз. Азирафель сделал ещё пару шагов и подошел уже к дверям в храм. — А сейчас? Ты не чувствуешь влияния благодати на тело? — Нет. Хотя её саму ощущаю. Похоже по ощущениям на близкое присутствие твоих коллег, — я честно описал впечатления, умолчав только о том, что было немного страшно. Ангел шумно выдохнул. — Мысленно считай до трёх, а на три я вхожу… — он выждал пару секунд и действительно вошёл в храм. Высокие и тяжёлые двери остались позади. — Ну как? Ты в порядке? — Мгм, — я медленно открыл глаза и тихо присвистнул. — Дааа… на позолоту они не поскупились. — На Небесах из золота делают татуировки, поэтому о чём речь… — хмыкнул Ази и улыбнулся. — Многие храмы стараются украсить здание побогаче, и я не уверен, благое ли это дело или влияние Маммона… — он медленно двинулся дальше в храм и подошёл к одной из несущих колонн. — Рискнёшь потрогать? Я хмыкнул и осторожно протянул руку. Тихо ойкнул и матюкнулся. — Ну, не то чтоб сильно пекло, но ощущается, — я поспешил успокоить Азирафеля. — Возможно, и Маммона. Помнишь Золотого Тельца, статую которого изваяли смертные, когда Моисей поднимался на гору Синай за заповедями? Моня очень гордился этим искушением. Ази фыркнул. — Я не удивлён, — он осмотрел колонну сверху вниз и заметил небольшой кусочек мрамора на полу, видимо, тот случайно откололся откуда-то от верхней части. Ангел перехватил меня только одной рукой и осторожно поднял осколок, обернув его в платок. — Попробуй тронуть его теперь, вдруг что-то изменится… Я хмыкнул и осторожно коснулся камушка. На нём благодати уже не ощущалась. — А вот так уже ничего нет. Тем временем первосвященник вывел к алтарю жертвенного ягнёнка. Я нашёл взглядом Иисуса. Парень внимательно следил за происходящим, и в его глазах явно отражалось понимание. — Возьми на память, если не печёт, думаю, тебе выдадут премию за риск для жизни или около того… — Ангел вручил мне осколок колонны, завернутый в лоскут, и тоже перевёл взгляд на алтарь. — О нет, я им не скажу. Это будет наш с тобой секрет. Ещё один, — я улыбнулся и спрятал камушек в складках пояса. — Хорошо, дорогой, только на всякий случай не развязывай мой платок… — мы оба внимательно наблюдали за Сыном Божьим и всем действом. Жертва была принесена, жертвенный костёр разожжён, и тонкие строки дыма, закручиваясь в спиральки, поднимались к потолку. — Знаешь, никогда не понимал концепцию этих жертв. Ну вот зачем они ей? Если с активацией пентаграммы понятно, то здесь… — я хмыкнул. — Ей же не нужны дополнительные условия и действия, чтоб услышать смертных. Она и так всё слышит и видит. И ответить может, если у неё возникает такое желание. — Я не знаю, дорогой. Меня волнует этот вопрос со времен Каина. Он ведь был… мирным земледельцем. В отличии от Авеля, на его руках не было крови до того дня… — ангел мрачно отвёл взгляд. — Не было. Я его не искушал, кстати, — тихо сообщил я. — Я знаю. С самого начала знал. Она жестока по отношению к своим творениям с самого Эдема… — он тяжело вздохнул. На алтарь упал луч света. Это никак не было связано с божественным присутствием. Лишь исключительно верно рассчитанное время принесения жертвы и небольшое окошко в крыше храма. Однако толпа верующих издала благоговейный вздох. Богиня же жертву взглядом не удостоила. Видимо, за эти тысячелетия шоу ей наскучило. Иисус поднял взгляд к потолку. И тихо хмыкнул. — Жестока. У них с Люцифером много общего. Не зря он Её первое творение. — Прости меня, дорогой, но я просто обязан улучшить шоу, как хороший ангел. Глядишь, за первое хорошее впечатление на Иисуса мне дадут отпуск… — ангел взмахнул рукой и света на алтаре резко стало больше, на него упала пара белых перьев, и из ниоткуда послышалось тихое пение херувимов под звуки труб и арфы. Я снова спрятал лицо на его плече, сдерживая смех под восхищенные вздохи и ахи толпы. Шоу действительно вышло впечатляющим. Самым восхитительным в нем, пожалуй, было искренне охуевшее лицо первосвященника. Азирафель же с гордым видом посмотрел на реакцию Иисуса. Сын Божий поймал его взгляд. Улыбнулся и кивнул. Ангел отсалютовал ему. — Думаю, ему тоже понравилось. — Похоже на то, — кивнул я. — Пойдём? — Куда? Прочь из храма или следить за сыном божьим дальше? — Пока - прочь из храма. А потом и следить за Ним, конечно. — Ты хочешь погулять по городу? — Азирафель послушно понёс меня к выходу. — Ага. Посмотреть на местных. Отвести тебя на обед, — кивнул я. — Не то чтобы мне не нравилось находиться в твоих руках, но я не против и походить самостоятельно. — Я понимаю, милый, только не забывай тогда изображать хромоту и держать меня под локоть, ладно? — мы покинули храм, и ангел поставил меня на ноги в трёх метрах от лестницы. Я обнял его за руку и прижался к его плечу. — Не забуду, Азирафель. Ангел улыбнулся шире. — Хочешь побыть немного плохой девочкой? — и хитро сверкнул на меня глазами. — Совсем чуть-чуть… — я опустил ресницы и легонько прикусил губу. — Может быть, даже сотворю какую-нибудь мелкую пакость. Чтоб смертные не расслаблялись, и мне было что писать в отчёте. — О, насчёт пакостей не знаю, но я думал о маленькой провокации… Насколько мне известно, местные замужние женщины должны скрывать все волосы под накидкой, но… как насчёт запчасти тебе косу и перекинуть её через плечо, при этом не снимая накидку? — он склонил голову к плечу. — Ммм… мне нравится ход твоих мыслей, мой Ангел. А пакости я потом устрою для тех, кто обратит на эту косу слишком пристальное внимание. — И я вплету в неё цветочки! Пошли спрячемся где-нибудь, пока я буду тебя заплетать… — он осторожно потащил меня за ближайший угол, держа под локоть. — И помни про хромоту! — Я пытаюсь! — я тихо рассмеялся. — Может, мы просто уберём повязку, м? Скажем, что божественная благодать, снизошедшая в храме, меня исцелила? — А ты разве не хочешь вернуться в храм позже и рассмотреть там всё получше? — уточнила Ази перед тем как мы сели на траву в чьем-то пока пустом дворе. — Это будет зависеть от того, вернётся ли туда Иисус. Впрочем, ты прав. Пока не будем спешить. Ангел извлёк из ниоткуда гребень и принялся очень осторожно, но старательно меня расчёсывать, повесив мою накидку себе на плечо. — Скажи, если будет больно… — Скажу. Но ты очень осторожный, мой Ангел, — я прикрыл глаза, наслаждаясь процессом. Мне все ещё безумно нравилось, когда он расчесывал меня. — Именно поэтому я и осторожен, мой хороший. Не хочу делать тебе больно… — в этот раз ангел немного растянул пряди моих волос, чтобы коса казалась пышнее, и вставил в неё лютики по всей длине, от затылка и до ленты на конце, после чего вернул накидку мне на голову, вручая зеркало. — Ну как? По-моему, выглядит провокационно, но не слишком… — он опустил ресницы. — Красиво, — я улыбнулся и потянулся его поцеловать, пока мы одни. На что ангел с удовольствием ответил, но уже через секунду нас прервал чей-то крик. — Эй, вы, двое! Что вы забыли у меня во дворе?! — Чёрт, — хохотнул я и щёлкнул пальцами. — Так, он уснул и забудет о нас, когда проснётся. Но, похоже, нам стоит покинуть это место. — Ты прав, да и я все равно уже закончил… — ангел благополучно вывел меня с чужой территории, а потом и из подворотни. — Теперь пойдём искать Иисуса? — И ты окажешься от обеда? — я выгнул бровь. — Не думаю, что он покинет храм до конца службы. Ещё часа два у нас есть. Там же ещё песнопения и тщательно заученные молитвы впереди. — От обеда я никогда не отказываюсь! Однако… ты разве знаешь, где здесь таверна? — ангел хихикнул и повёл меня в нужном направлении. — Впрочем, зато это известно мне, мы же в Иерусалиме… — Даже если бы ты не знал, мы всё равно бы её нашли, — я все так же опирался на его руку и прижимался к плечу. — Кстати, давно хотел спросить… если мои песнопения тебе были неприятны, но терпимы, то что насчёт молитв? — с интересом уточнил он. — Зависит от того, насколько искренне верит тот, кто их произносит, — я пожал плечами. — Молитвы того первосвященника в храме были бы для меня пустым звуком. В нем нет ни капли веры. Всё это для него просто работа. — А как же молитва почти утратившего надежду нищего, просящего богиню о хлебе? — А вот она будет влиять на меня так же, как и Небесные Гимны. Не смертельно, но неприятно. Хуже с экзорцизмами от истинно верующих. Скажем, если бы я решил вселиться в чьё-то тело после развоплощения, и кто-то действительно набожный зачитал экзорцизм, мне было бы очень больно и пришлось спешно сбежать. Но это всё теория. Я пока ни разу не развоплощался. — И этого никогда не случится, пока я здесь, — нахмурился ангел, хотя мы как раз пришли к таверне. — Не случится. Получать новое воплощение муторно и долго. У нас были прецеденты. На кругах Гнева и Похоти. — Когда это их успевали развоплотить, интересно? — удивился Ази, и мы зашли внутрь и нарочно взяли столик у небольшого окна. — На круге Гнева один парнишка решил поиграть с целой армией смертных. Как оказалось, один против толпы - это несколько опрометчиво. А на Похоти вышло случайно. Суккуб попался в пентаграмму. Какая-то скотина слила смертному имя демоницы, формулу принудительного призыва и, собственно, сам ритуал. Смертного потом нашли, естественно, и все это подчистили. Но имя ей пришлось сменить, на всякий случай. — А разве это сработает в плане безопасности? У некоторых демонов ведь несколько имён, вроде Вельзевул. Как Баала её ведь тоже можно призвать… — Баал - не её истинное имя, призыв сработает, но она может не откликнуться, если не захочет. Там с принудительным призывом есть нюансы. — А если ту демоницу снова призовут на первое имя? — Оно уже не сработает в принудительном порядке. Люцифер дал ей новое имя. Принудительно работает только оно. Я тебе показывал обычную пентаграмму. По ней меня можно позвать любым моим именем, но мне позволено и не откликаться. Принудительный вызов немного отличается: рисунок пентаграммы другой и вызвать меня получится только по истинному демоническому имени. — Например, под тем, которое у тебя сейчас? — выгнул бровь ангел. — Кстати, что будешь заказывать? — Под тем, которое сейчас, да. Краули — настоящее имя. Змий — кличка и должность, скорее. Позвать можно, но у меня есть выбор, отвечать на вызов или нет, — кивнул я. — На твой выбор, Ази. И вино. — Тогда предлагаю разделить между нами агнца сегодня, — хмыкнул он и чуть заметно улыбнулся. — То есть, возьмём бараньи рёбрышки, можно ещё яблочный пирог на десерт и красное вино. — Прекрасный выбор, Ангел. В этом отношении на тебя всегда можно положиться, — я улыбнулся. — На тебя тоже, мой хороший, — Азирафель сделал заказ когда подавальщица подошла и подпер голову рукой, глядя на меня с довольной улыбкой.