Archive of my regrets

      В нос ударил запах бензина и сырости, и я начала часто кашлять. Мои глаза были закрыты, возможно, я спала или потеряла сознание. Не могу сказать точно. В темноте закрытых глаз пылали и прыгали разноцветные огоньки, разных форм и цветов. Я попыталась встать из сидячего положения, в котором находилась, резко дернувшись вверх, однако что-то больно сковало мои движения под ребрами и в руках, что находились за спиной. Веревка, догадалась я и чтобы подтвердить свою теорию, открыла глаза.       Не сказать, что в помещении было очень светло, однако свет все равно заставил меня рефлекторно заморгать в попытках что-нибудь разглядеть. Перед глазами продолжали скакать из стороны в сторону разноцветные блики, куда бы я не посмотрела.       Внезапно я почувствовала резкую боль в ногах и хрипло простонала, отмечая, что и рот мой был обмотан непонятной мне тканью. Хлопком, вероятнее всего? Но у меня не было времени отвлекаться на такие мелочи.       Мозг постепенно приходил в рабочее состояние, и в памяти вспыхнули подробности вчерашнего дня. Улица, блокнот, преследователь, грунтовой асфальт. Хотя, вчерашнего ли? Сколько я вообще могла здесь пролежать? Неделю? Две? Месяц? Нет, этого не может быть.       На глаза навернулись слёзы безысходности и отчаянного страха, пульсирующего под жилкой и я проглотила ком в горле.       Ребята не смогли бы просто не заметить моего отсутствия. Они пришли и спасли бы меня, если заподозрили бы что-то неладное. Вероятно, если они этого не сделали, прошло меньше недели. Может, даже меньше дня. В темном подвале, где я оказалась, не было ни окон, ни часов, ни даже календаря. Только старый диван, застеленный клеёнчатой тканью и маленький деревянный столик, скорее всего, даже ручной работы, судя по торчащим из него неаккуратно обрубленным сучкам.       В носу противно защипало и я снова попыталась дернуться, чтобы достать из веревки, связывающей мои конечности, руку, однако и эта попытка оказалась тщетной. За моей спиной послышался острый злорадный смешок. Я могла почувствовать присутствие постороннего человека за считанные минуты, однако он подкрался так тихо, что я и не заподозрила, что нахожусь не одна.       — Доброе утро, мышонок, – прозвучало ядовито и наигранно, и за своей спиной я уловила тяжелые шаги. Я начала изо всех сил дёргаться под путами сковывающих меня веревок и мычать ему слова угроз сквозь обхватывающий мой рот кляп, однако единственное, что я могла произнести - лишь беспомощное мычание.       По телу прошлась холодная судорога и я подавила новую волну слез.       В какой-то момент, я почувствовала на своей щеке обжигающее дыхание, а затем сила обхватывающих меня веревок начала слабнуть, пока совсем не спала с моего тела. Он развязал меня и вышел вперед.       На его лице до сих пор была черная маска, а само лицо не выражало эмоций. На боку, в ножнах, висел клинок, и я сглотнула подступающий ком.       Он прошелся по мне взглядом и подавил очередную ухмылку.       – Вставай, – прозвучал его грубый голос, побуждающий меня выполнить указание. Пошатываясь, я поднялась на ноги, отмечая как те затекли от длительного сидения на одном месте. Я поморщилась и посмотрела ему в лицо.       Зеленые глаза обожгли меня холодом и по телу пробежала стая мурашек. Человек в черном, стоящий передо мной потянулся к ткани на лице и снял её. Он смотрел прямо на меня, глаза в глаза, и я подавила очередную стаю мурашек.       В одно мгновение мои глаза открылись по настоящему, так, как мне было нужно. Я видела его во снах, в своих самых страшных кошмарах. У него не было лица, не было имени и не было определенного физического тела, но даже так я его узнала. Человека, что преследовал меня что во снах, что в реальной жизни. Он заставлял меня дрожать от страха, был его создателем. У человека из моего сна имени не было, однако у человека, что сейчас стоял передо мной...       – Дуглас? – имя, сорвавшееся с моих губ отдалось где-то далеко на дне моего сознания. Глаза расширились, а во рту резко пересохло. Он приблизился ко мне вплотную, а я попятилась назад. Не оглядываясь, я отступала к дальней стене в конце комнаты, однако шла не долго. Моя спина уперлась в холодный бетон, и ноги задрожали. Он подходил все ближе.       – Что тебе нужно? – спросила я, и мой голос дрогнул. Дуглас продолжал молча смотреть на меня, ни один мускул на его лице не дрогнул, когда я задала вопрос. – Если ты хочешь поговорить о сапфире, ты тратишь своё время зря. Я непреклонна в своём решении.       Его глаза злобно блеснули, давая понять, что он негодует.       — Ты ведь знаешь, как легко я могу заставить тебя передумать, — оскалился он.       — Твои шутки не пройдут, Дуглас. Сапфир всегда со мной.       Его приторный смех разрезал воздух, и по моим позвонкам побежали мурашки.       — Тогда где же он сейчас?       Голос эхом разнёсся по пустому помещению и все в моем теле заледенело. Только сейчас я почувствовала, что кулона, висевшего у меня на шее и раскачиваясь в такт моим движениям, - нет. Во рту внезапно появился привкус металла и меня передернуло. Я так долго думала, что прикусила щеку. В растерянности мой взгляд опустился на бетонный пол подо мной.       – Ну же, почему ты замолчала, мышонок? Не знаешь, что сказать? – спросил он, ухмыльнувшись, но я продолжала молчать. – Знаешь, на самом деле мы могли бы договориться...       – Нет! – вырвалось у меня, и я тут же прикусила язык. – Я не собираюсь договариваться с тобой, Дуглас.       Дуглас закатил глаза и его рука потянулась к клинку.       – Я не спрашивал, хочешь ты или нет. У тебя нет выбора и ты будешь делать то, что я тебе скажу, – его клинок соприкоснулся с кожей на моей шее и к горлу подкатила тошнота. – Ты меня поняла?       Прижатая к стене и обездвиженная, я была в полнейшей панике, и не знала что делать в такой ситуации, поэтому одними губами прошептала:       – Да.       Он улыбнулся, видимо, довольный собой и слегка уменьшил напор на мою шею и тело.       – Отлично. Потому что твой кулон не просто побрякушка, мышонок. Он обладает огромной силой, если знать как его использовать. И единственное, что может быть лучше самого опасного источника, что я держал в руках, - это мое следующее желание, – начал Дуглас, устанавливая со мной зрительный контакт. – Один человек не так давно забрал у меня отца, и к сожалению, он - все, что у меня было... Мой отец будет пожизненно гнить за решёткой, а ты, в свою очередь сделаешь так, что тот, кто его посадил, не будет знать покоя. Больше никогда, – я посмотрела на него, ища в его глазах хоть намек на блеф, но он, казалось, был полностью серьёзен.       – Что от меня требуется? – настороженно спросила я, чувствуя, как голос начинает срываться от внутреннего волнения.       – Ты должна убить Энтони Локвуда.

________

29 августа.       Тучи на небе сгущались по мере приближения ночи. Часы показывали пол десятого. Как раз самое время для манифестаций, но я ничего не слышала. Или, правильней будет сказать, не слушала.       Мои мысли блуждали только около Локвуда и того, что бы мне стоило ему сказать. Дуглас сказал о том, что кулон - самое сильное, что он когда-либо держал в руках, но я не могла позволить ему просто управлять собой. Да и, более того, с чего он решил, что из-за какого-то источника я убью человека? Не говоря уже о том, кого. Если я и собиралась кого-то убить, то только самого Дугласа, но это казалось мне слишком лишённым здравого смысла. Он наверняка мог бы предусмотреть такой мой выпад храбрости в его сторону. А я должна была быть умнее. Куда более умнее.       Под моими ногами заскрипели доски, что вывели меня из тяжелых раздумий. Я медленно ступала своими ботинками по полу, пытаясь при этом вглядываться в темноту впереди, где единственным светом служило только окно в комнате, выходящее на улицу. Как я уже сказала - сейчас самое время для серьезных призрачных манифестаций. Если тут, конечно, вообще было чему манифестироваться.       Половицы снова заскрипели, и я раздраженно опустила взгляд под ноги, чтобы посмотреть на причину звука, однако под моими ногами досок не было. Лишь линолеум и кучка пыли на нем. По спине побежали мурашки и я выпрямилась. Теперь, на экстрасенсорном уровне я уловила не только скрип досок, но и двери, закрывающейся и открывающейся, как бы издеваясь. Я обернулась, но дверь в коридор была плотно закрыта. Я еще раз на всякий случай обвела взглядом комнату вокруг меня и вышла за дверь. Вот здесь то и наступила для меня кромешная темнота.       Мне нельзя было доставать фонарик, потому что тогда я стала бы гораздо уязвимее для призраков, однако сейчас мне очень хотелось это сделать.       Где-то далеко внутренний голос твердил, что Локвуду это не понравилось бы, но я не стала его слушать. Его же здесь нет, как бы ответила я сама себе и отстегнув с напоясного ремня фонарь, я направила его на коридор впереди и включила.       Тусклый луч света упал на стену напротив.       Ничего не случится, напоминала я себе, продолжая приближаться к противоположной стене. У неё по бокам виднелись две двери - справа и слева, и я предположила, что могла бы найти там если не источник, то хотя бы манифестированного призрака, потому что сейчас находиться здесь без какой-либо определенной цели было очень и очень скучно.       Внезапно, сзади меня что-то упало и я подпрыгнула от неожиданности. Чувство адреналина разлилось по моим венам и я улыбнулась. Моя рука была на рукояти рапиры, а взгляд сосредоточен. Не опусая фонаря я обенулась назад, но увидела позади лишь коридор и лестничную площадку в конце.       Что-ж, этого тоже следовало ожидать.       Я было подумала вернуться в круг из цепей и переждать там до появления остальной команды, что сейчас были раскиданы по всему дому, однако из дальней ко мне комнаты я услышала тихое поскрипывание.       Наверное, если бы скрип мог издавать одушевленный предмет, он бы даже показался мне жалобным.       Я затаила дыхание и направила луч фонаря на дверь. Она была плотно закрыта.       Я нахмурила брови и прищурилась, пытаясь всмотреться в проем между дверью и стеной, но из-за тени, отбрасываемой щелью за счет света фонаря на нее, я не могла ничего разглядеть. Я чертыхнулась и выключила фонарь. Кнопка выключателя громко щелкнула, погружая все вокруг в кромешную тьму.       В этой части дома в коридоре не было окон, поэтому мои глаза буквально не могли видеть ничего. Я усмехнулась себе под нос и медленными шагами пошаркала к двери наугад.       Борьба с призраками стала моей работой еще с ранних лет, что значило, что у меня есть свои способы отключать свои эмоции во время её выполнения. Во первых - их наличие подрывало бы весь рабочий процесс, во вторых - это было просто удобно, особенно, когда страшно было настолько, что просто хотелось укутаться в мягкий плед и, дрожа от страха, наблюдать, как твою работу делают другие. Смысл таких действий был прост и понятен как мир - если ты не атакуешь первым, атакуют тебя. Убиваешь или будешь убит. Ведь, знаете, очень сложно не умереть, когда вы играете в смертельную игру.       Под моими ногами что-то хрустнуло и я опустила взгляд вниз. Это было маленькое игрушечное зеркальце с ручкой, и мне не оставалось ничего больше, кроме как пнуть его в сторону ногой и продолжить свой ход.       Очередной скрип донесся из-за двери и я подавила нарастающую панику. Моя нога сделала последний выпад в сторону двери и я застыла на месте. Внутри что-то вспыхнуло белым светом и в воздухе появился стойкий запах жженного дерева. Что-то горит?       Собрав всю волю в кулак, я опустила правую руку на рукоять рапиры и толкнула дверь. Скрип разнесся эхом по коридору и я посмотрела внутрь. Симпатичные кружевные шторы развивались под ветром из открытого окна справа, частично бросая тень луны на кровать у левой стены. Ещё несколько тумбочек и шкафов, расставленных по комнате, пустовали. Когда-то они, возможно, использовались, но сейчас густой слой пыли на них говорил о том, что это было достаточно давно. Я осмотрела комнату на наличие чего бы то ни было сверхъестественного, однако не найдя ничего подозрительного, облегчённо выдохнула.       Снизу послышался голос Джорджа. Видимо, он нашёл что-то. Я вложила рапиру обратно в ножны и уже было развернулась в сторону выхода, но в этот момент сзади раздался страшный скрежет, а в следующий момент в спину врезалось что-то холодное и очень острое. Я вскрикнула от неожиданности и боли, поразившей место укола и я тот час же потянулась рукой за спину, желая избавиться от ужасной боли. Нащупав рукоять, я схватилась за неё и выдернула из своего тела, однако тут час же пожалела. Болезненный вскрик вырвался из меня и я пошатнулась. Бросив инородный предмет на пол, я признала в нём небольшой клинок. Его лезвие, испачканное в моей крови блестело на полу, и моё тело грозило в скором времени оказаться рядом с ним. Я схватилась было за рану, из которой уже потекла кровь, но от моего действия стало ещё больнее. Руки затряслись, а в глазах всё поплыло. Я опёрлась на дверной косяк, не в силах самостоятельно держаться на ногах и застонала. Спину в районе печени жгло и кололо, и мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание.       В комнате раздался страшный гул и я пожалела, что не спустилась вниз раньше. Перед моими глазами начал манифестироваться белый сгусток эктоплазмы. Моя левая рука потянулась к поясу, так как правая всё ещё помогала мне держаться на ногах. Достав рапиру, я что есть сил направила её на Гостя мужчины, что несколькими минутами назад проткнул меня клинком. Обидно то как! Рука дрожала и я не могла держать рапиру ровно. Я сжала руки в кулаки. Направила снова.       Призрак плыл по воздуху всё ближе и ближе ко мне. Ноги в край подкосились, а тело онемело. Сознание с каждым мгновением отступало всё дальше и дальше во тьму.       Призрак издал странный завывающий звук, от которого по телу пошли мурашки и набросился на меня. Вытянутая вперёд рапира его не остановила и я начала размахивать ей в разные стороны как могла. Ни о каких специальных комбинациях и речи идти не могло, я находилась на грани обморока, чёрт вас дери! От моих изощрённых размахиваний призрак пронзительно закричал и испарился в воздухе.       Понимая, что это не надолго, я быстро выскочила за дверь и побежала к лестнице что есть сил. Под ногами мелькали деревянные ступени и капли крови на них, но я не останавливалась. Спину жуть как жгло, а глаза уже начали закатываться, но я всё равно бежала до тех пор, пока ноги не коснулись знакомого линолеума, покрывавшего второй этаж. Здесь стояла такая же темень как и на третьем. В коридоре не было никого видно, лишь зелёные блики в дальней части. Мимолётно обернувшись назад, я поспешила к свету. Скорее всего, там кто-то есть. Самостоятельно эктоплазма так светиться не может.       Капля за каплей моя кровь стекала по спине, и я ускорилась. За дверью кто-то болезненно зашипел и я влетела в проём как раз в тот момент, когда призрак уже готов был напасть на Локвуда, зажатого коробками в углу, и я незамедлительно бросила в призрака магниевую вспышку, что болталась у меня под рукой на поясе. Гость тот час же отчаянно завизжал и исчез, а взгляд Локвуда теперь был приковал ко мне. Я улыбнулась. Он улыбнулся мне в ответ. Я пошатнулась, и его улыбка исчезла. В горле совсем пересохло. Я попыталась сделать вдох, но у меня получилось лишь закашляться кровью и я схватилась за горло. Локвуд бросился ко мне. В глазах окончательно потемнело.