Иной конец для вашего слуги

Это началось с одной его фразы — «Прекратите, пожалуйста, мне страшно». Фраза звучала настолько убого, что аж противно. Обессиленно и еле слышно. От неё исходила жалость. Ему было противно от этого чувства. Мобэй не понял, что тогда сделал, и делал до этого, пока не услышал эту фразу. И как только, он повернул голову на сделанное, перед ним открылась ужасная картина. Лежащий на холодном полу дворца Шан Цинхуа. Раны на его туловище были разодраны в клочья, и кровь покрыла его одежду, делая её красным. Он задыхался от боли, дыхание было шумным и жёстким, человек был в шаге от смерти. Казалось ещё секунда и он не будет дышать. В тот день он открыл для себя чувство страха и отвращения. «Ты ведь и раньше так делал с другими слугами. Даже бывало безжалостно их убивал, тогда почему ты жалеешь об этом.» Максимально аккуратно он попытался поднять тело, что было не естественно для него, и открыл портал на пик Аньдин. В этот день он испытал те чувства, которые запрещал себе чувствовать. То отвращение к себе нельзя передать ничем. Он отнес его к лекарю, а сам незаметно скрылся, вернувшись в дворец, и каждый раз наведываясь на пик, проверяя как там состояние Шан Цинхуа. С того дня ему снится один и тот же кошмар. Каждый день, одно и тоже. Где окровавленный Шан Цинхуа лежит, но уже с иным концом, где тот не смог пережить этого. Прошло много лет с тех пор как он взял Шан Цинхуа как своего слугу. Даже после того как он ушел. Он подумал, что оно изменится. Только теперь сон дополняло другое. Тот же труп Шан Цинхуа, те же действия, и тот же страх. Только вот сам Шан Цинхуа теперь приходит призраком после этого сна. Говоря Мобэю фразы, которые он никогда не сказал бы в реальности. И каждый день они сменялись одна за другой, но смысл был один — добить моральное состояние Мобэй-цзюня окончательно. Каждый день поисков после того случая заканчивался одинаково. Он лишь хотел вернуть то, что ему дорого. Читая книги про людей демон каждый раз видел свои промахи и ошибки по поведению к дорогому для себя человеку. Каждый день его заглатывала эта безысходность. И только в тот день, когда он вернул его и приготовил лапшу, увидя его счастливым ему не снился тот ужас. Казалось, что порочный круг был прерван. Но как бы не так. Он кардинально поменял свое отношение к Шан Цинхуа, к своему поведению и в принципе мировоззрению. Но кошмар не отпускал. Он как паразит залез в голову и не отпускает, сжирая его изнутри. — Мобэй-цзюнь, Мобэй-цзюнь. — окликнул своего короля Шан Цинхуа. — Мне сегодня такое приснилось, я был с вами на прекрасном цветочном поле, а потом… О, да, если Шан Цинхуа начинал разговор то это превращалось в длинный монолог, который Мобэй с удовольствием слушал. — А вам что-то снилось, мой король? — Ничего. — Я знаю, что вы врёте, выкладывайте! — он с таким энтузиазмом сначала выпрашивал про сон, пока Мобэй и вправду не начал рассказывать про него. Шан Цинхуа вспомнил себя в тот момент. Ему тогда было плохо. Но то, как Мобэй рассказывает каждую мелочь, вплоть до кровавых подтёков изо рта или руки, которую словно вырвали из сустава. Для демонов жестокость не была чем то ужасным. Но то, как это рассказывал Мобэй-цзюнь делало рассказ странным. — Какой ужасный тебе сегодня снился сон, странно, что вы его так хорошо помните… — Ты, Шан Цинхуа, на ты. — Так точно. Но сам сон ты ведь не первый раз видел, я ведь прав? — Прав, он снится мне каждый день с того момента как это случилось. И тут Шан Цинхуа осознал насколько травматичным было это событие для Мобэя. — Знаете, мне мама говорила, что если часто снится плохой сон, то надо придумать ему иную концовку и тогда он прекратится. — Я попробую. У него не вышло. Даже придумав концовку, с казалось бы хорошим концом, он продолжил сниться ему снова и снова. Но он смирился с этим. Снова Шан Цинхуа говорит, что он никчемный. Снова он умирает из-за него. Даже теперь, когда они ближе чем слуга и король, он боится этого. Утренние лучи пробивались через окно, прекрасно освещая всю комнату и его возлюбленного. Тот так сладко сопел на нем обнимая его. А когда он проснулся первым его вопросом: — Вам приснился тот сон? — сонным и ещё низким голосом спросил Цинхуа. — Да. — кратко и ясно выразился Мобэй. И тяжело охнув, Цинхуа опустил голову на плечо демона, всё также лежа на нем. — Может… я попытаюсь придумать концовку? — это предложение было внезапным, но Мобэй не возражал. И так он целый день думал об идеях, чтобы концовка подходила ко сну и самому Мобэй-цзюню. Занимаясь документами, он продумывал как же это сделать. А в свободные минуты писал на бумаге идеи. В какой-то момент и правда придумал достойную концовку. И на обратной стороне черновых вариантов начиная прописывать концовку. Довольный своей работой, вечером он позвал своего короля, чтобы прочитать его версию с концом этого сна. — И так, мой король, таков иной конец для вашего слуги. — он прочитил горло и достал из рукава ханьфу лист с текстом. Начав читать окончание сна, иногда сбиваясь и щурясь из-за неразборчивого почерка. Мобэй-цзюнь хмыкнул, но решил, что эта концовка лучше из всех. И тот же сон: опять он умирает, опять лекарь ничего не может сделать. Но дух в этот раз сказал иные слова. Те, которые читал ему его Шан Цинхуа. Хоть и немного измененные: — Ты не виноват в моей смерти, всё было предопределено. Теперь моей душе нужен покой, и я найду его. Отпустите этого меня, отпустите эту ситуацию, мой король. Тот я, которого вы любите ждёт тебя не здесь. И с этими словами дух Шан Цинхуа исчез. Освободившись от оков прошлого.