Большая гейская влюблённость Эммы Свон/Emma Swan's Big Lesbian Crush

Эмма Свон сидела за своим столом в участке шерифа и не занималась бумажной работой, которую ей определенно полагалось делать. Прошла ровно неделя после того, как Реджина поцеловала её опухшую губу, и это было всё, о чём она могла думать. Они с мэром почти не общались, и Свон была почти уверена, что объект её желаний избегал её, хотя и не могла быть в этом уверена, за исключением того раза 3 дня назад, когда они встретились лицом к лицу на улице. Она не успела произнести ни слова, как Миллс дико указала пальцем через плечо и сказала: «Боже мой, это Румпель верхом на единороге раздаёт радужные наклейки?» Эмма тут же обернулась, потому что кто бы не стал? Вид Румпеля верхом на единороге был бы чертовски весёлым, а ещё ей очень хотелось наклейку с радугой. Ну, как оказалось, ни Румпеля, ни единорогов не было, и, к сожалению, никаких наклеек тоже не было, что её больше всего расстраивало. И в довершение всего, когда она обернулась, Реджина уже испарилась. Так что да, она думает, что красавица-брюнетка определенно избегает её, хотя действительно не может понять, почему. Они говорили о поцелуе и согласились, что это просто дружеский поцелуй, и они всё время выражают платоническую супердружескую привязанность, так почему же здесь всё по-другому? Свон не понимала, но знала только то, что не собирается этого терпеть. Она заставит королеву признать её, как только она закончит оформление документов, потому что ей хотелось, чтобы женщина поговорила с ней, а не подожгла.

***

Почти час спустя Эмма уже была в трёх докладах, когда её прервал самый раздражающий голос на планете и определенно тот, с кем ей действительно не хотелось иметь дело сегодня. — Ты, Спаситель, должна кое-что объяснить, - завизжала Зелина. Эмма вздохнула, подняла голову и натянуто улыбнулась. — Что именно ты хочешь, чтобы я объяснила? Потому что, если речь идёт о птицах и пчёлах, то я почти уверена, что уже слишком поздно, поскольку ты уже родила, - протянула она. — Ха-ха. Ты гений комиксов. Пожалуйста, немедленно уйди с работы и стань комиком на полную ставку, - сказала Зелина. — Ах, да. Я забыла, что твоё представление о смешном - это убить жену родственной души твоей сестры, подражать ей, а затем забеременеть. Не так ли? - она выстрелила в ответ. — Опять это? Серьёзно, Свон, тебе нужен новый материал. Становится скучно. — Чего ты хочешь, Зи? — Ах да, да. Тебе нужно исправить то, что ты натворила? Потому что я убью свою сестру. — Зелина, ты была свободна от убийств триста девяносто четыре дня, и ты не собираешься прервать эту полосу, убив свою единственную сестру, которую, как мы обе знаем, ты теперь обожаешь. Зелина надулась. — Отлично! Но я серьёзно причиню ей боль, если мне придётся и дальше терпеть её жалкую задницу, так что, чёрт возьми, исправь это, - потребовала она с лёгким поскуливанием. — Что исправить? Я ничего не сделала, - кричала Эмма. Ей серьёзно надоело, что её во всем обвиняют, хотя половину времени она даже не знала, какой сегодня день. — Эмма, дорогая. Это всегда твоя вина. Ну, разве что когда это вина Сноуинга, но я знаю, что в этот раз не она, потому что вчера они вместе обедали. Моя дорогая сестра была ужасна. Лицо Эммы приняло серьезно растерянное выражение. — О чём, черт возьми, ты говоришь? Идёт снег? Почему Реджина ненавидит снег? И она обедала с ним вчера? Тебе нужна помощь. И подумать только, что именно меня вчера обвинили в зависимости. Если бы они только поговорили с тобой, - бессвязно произнесла она. — Если ты уже закончила? - После кивка Эммы Зелина продолжила. — «Сноуинг» — это название корабля твоих родителей. — У них нет ни какого корабля, Зи. - Зелина зарычала. — Клянусь, Свон. Если ты перебьёшь меня ещё раз, я… — Что ты сделаешь? - Ухмыльнулась Эмма. Невозможно, чтобы Зелина совершила что-то даже отдалённо злое, если её спонсором был Джепетто. Он — одна из главных причин, по которой она искупила свою вину. Мужчина взял её под свое крыло, когда его назначило к ней RVS (Общество реформированных злодеев), основанное Сноу и Астрид, поскольку они, очевидно, являются воплощением добра. Голубая Фея тоже попыталась вмешаться в это, но все согласились, что она слишком схематична, поэтому наложили вето на эту идею. Оказывается, Зелина на самом деле неплохо разбирается в дизайне интерьеров, и теперь они с Джепетто управляют бизнесом под названием «Ремонт Z&G». Она проектирует и украшает комнаты, а он делает ремонт и собирает мебель. Они прекрасно работают вместе, и он для неё как отец. Миллс даже называет его папой, и это им хорошо подходит, поскольку они с Пиноккио оба рыжие. Зелина одарила её злобной улыбкой. — Я пойду в закусочную ровно в шесть утра и куплю все медвежьи когти, которые у них есть, а мы все знаем, что ты придешь туда не раньше семи, - ласково сказала она. - Эмма резко ахнула. — Ты бы не посмела! — Ой-ли? Я бы наверняка так и сделала! — И это они называли Реджину злой. - Зелина отмахнулась от неё. — Хорошо, вернёмся к моей сестре. Всю неделю она была кошмаром, я удивлена, что она вообще добралась до работы, потому что была в спортивных штанах. Чёртовы спортивные штаны, Эмма. К тому же она просто ест мороженое и постоянно смотрит «Дневник памяти», одновременно крутя Сэма Смита — "lay me down" на повторе. Клянусь, я на грани срыва. И послушай это. Вчера, Робин... Лицо Эммы скривилось при этом имени, но Зелина проигнорировала её и продолжила: — Постучал в дверь. Она выглянула в окно, щёлкнула запястьем и сменила наряд на полностью чёрный. Затем она открыла дверь, и Робин в шутку сказал: «Ты выглядишь так, будто в трауре, кто-то умер?» И она, чёрт возьми, ответила: «Мои чувства к тебе, пока» и захлопнула дверь перед его носом. Эмма фыркнула, а Зелина ухмыльнулась. — Хорошо, это было, на самом деле, довольно весело. Но, тем не менее, сейчас начинает раздражать, и мне нужно, чтобы это прекратилось, - закончила она с нытьем. — Я не знаю, чего ты от меня хочешь, - грустно вздохнула Эмма. Она ненавидела мысль что Реджине больно, но у неё действительно не было ни малейшего представления, как это исправить, особенно когда вообще не знала, что не так. — Ну, вот здесь я могу тебе помочь. Ты любишь мою сестру, верно? — Ну да. Конечно! Она мой лучший друг во всём мире. — Нет! Свон, я знаю, что ты влюблена в неё не платонически, так что не говори мне чушь, сучка. — ЛОЛ, это весело. Зелина, ты такая глупая, Боже, это была лучшая шутка. Чувак, ты меня рассмешил, - краснеет Эмма, истерически смеясь. — Верно! Мы обе знаем, что это была не шутка. Ты отвратительно по уши влюблена в неё, и всегда была. И ты только что сказала лол? Как настоящее слово? Потому что это немного слишком странно, - невозмутимо говорит Зелина. — Зи, я не влюблена в… — Медвежьи когти! — Чертовски хорошо! Я влюблена в твою сестру, ясно? А теперь давай, смейся, - выплюнула Эмма. Она знала, что это смешно. У Реджины была вторая половинка, ублюдок, с которым ей суждено было быть. Конечно, он был всего лишь мужской версией Эммы, и пахло от него намного хуже - сосновыми шишками и грязью. А ещё он был чрезвычайно скучным, и она на самом деле не знала, какова была его цель, кроме того, что он преследовал Реджину, как одержимый сталкер. Но, к сожалению, это он был с чёртовой татуировкой, так что ей придется с этим смириться. — Я бы рассмеялась, если бы вы обе не были такими жалкими. Хандрят и дуются, как больные любовью подростки. Ради всего святого, вы обе взрослые женщины. Это отвратительно, - усмехнулась Зелина. — Знаешь, Зи. Иногда слова ранят. Я уверена, тебя этому учат в РВС, - нахмурилась Эмма. — Да хорошо. Я особо не слушаю, потому что голос твоей матери словно гвозди по доске. Прошло три минуты, и я уже думаю о том, как превзойти себя. И как ты собираешься исправить свой беспорядок? — Я действительно не знаю, потому что понятия не имею, что я сделала не так, простонала Эмма, прежде чем броситься обратно на стул. Стул, о котором идёт речь, начал опрокидываться назад, в результате чего она рухнула на пол. Зелина мгновенно начала кудахтать. Серьёзно, могла ли её жизнь стать ещё хуже? Это было одно за другим, и не было не совсем драматичным, но она была на грани того, чтобы броситься с башни с часами. И теперь ей нужно было придумать, как снова сделать Реджину счастливой, не имея ни малейшего представления о том, почему ей вообще было грустно. Ей понадобится помощь, и это точно будет не Зи. У неё не было никакой возможности справиться с эксцентричной, слегка безумной, но уже не такой злой ведьмой более часа за раз, не желая при этом оторвать себе голову. — Разве у тебя нет чаю, который нужно попить где-нибудь или поклониться королевской семье? Это то, что обычно делают британцы, не так ли? – отрезал Эмма, где она всё ещё лежала на полу. — Ух ты! Я никогда в жизни не слышала чего-то настолько юмористического. Серьёзно, ты тратишь себя впустую, будучи шерифом, хотя могла бы заработать миллионы на своих суперкомедийных представлениях, - саркастически протянула Зелина. — Убирайся, прямо сейчас! Потому что я сама примерно в пяти секундах от того, чтобы отправить тебя обратно в страну Оз, - огрызнулась Эмма, поднявшись со стоном от боли. Она почти уверена, что сломала себе спину. И ненадолго задается вопросом, настоящий ли Гуси-Гузи Гандер, прежде чем её выводит из себя чрезмерно британский акцент Зелины. — Хорошо дорогая. Было приятно поговорить с тобой. И не забудь исправить свой беспорядок, потому что, если мне придется слушать Сэма Смита ещё раз, мне, возможно, придётся самой исправлять твою ошибку, а мы бы этого не хотели, не так ли? Хотя я думаю, что зелёный тебе бы идеально подошёл. Тудл-пип, - хихикает Зелина, прежде чем исчезнуть в клубе зелёного дыма, оставив испуганную Свон застывшей посреди участка шерифа. В конце концов Эмма выходит из этого состояния и снова пытается сесть за стол, но на этот раз не падая со стула. Ей действительно нужно закончить оформление документов, которые должны были быть законченными четыре часа назад, а также привлечь Генри, чтобы тот помог ей придумать план, как исправить то, что она облажалась с Реджиной. Ей только сейчас пришло в голову - Зелина вбросила, что мэр сказала Робину, о том, что больше не испытывает к нему чувств. Означало ли это, что у неё есть шанс? Нет, конечно нет... Но если бы она придумала что-то совершенно эффектное, чтобы признаться в любви, то, может быть, только может быть, ей удалось бы её добиться. Омг, это было фантастически. Ну, не для Робина. Вероятно, он сидит в своей палатке в лесу и рыдает над кормом для птиц, а его весёлые люди рассказывают ему, какой он благородный человек. Но кого это волнует, уж точно не Эмму. Неа! У неё есть дела поважнее, о которых стоит подумать. Например, закончить эту бумажную работу, написать Генри, инсценировать разрыв с Крюком и признаться родителям. Хотя она, возможно, могла бы сделать эти два дела вместе, а затем, наконец, совершить самый большой и самый лучший и самый романтический жест, который только может придумать, из-за которого потрясающая бывшая Злая Королева/мэр влюбится в неё по уши. А потом они поженятся, у них родятся маленькие крутые детишки Злого Спасителя, и они будут жить долго и счастливо, и никакой волшебный ублюдок не принудит их к этому. Ха! В твоём лице Тинкер Белл. Кому нужна чёртова волшебная пыльца и татуировка льва, которая, кстати, была ужасной. Киллиан своим крюком набил бы лучше, чтобы сказать, кого ты можешь и не можешь любить. Она чёртов Спаситель, плод истинной любви и настоящий разрушитель проклятий. У неё есть это! Да, она определённо это получила. Потому что она Эмма Свон, и с ней никогда ничего не происходит не так, верно? Нет, абсолютно нет!