Обращенные: Легенды Эфира

По мрачному кладбищу бежала девочка лет десяти. В белом платьице, вязаной широкополой шляпке и с куклой в руках, она явственно выделялась на фоне полуразрушенных плит. Казалась призраком, но шелестящие и сминаемые белыми туфельками жёлтые листья уверяли о её материальности. Танцуя и подпрыгивая, она что—то громко напевала и все ближе подходила к высохшему кусту сирени с расколотой могильной плитой под ней. Вокруг плиты виднелся выжженный огнём круг и множество человеческих следов. Увидев это, девочка замерла прямо перед кустом, хмурясь и присаживаясь, касаясь своими пальцами земли. — Она проиграла, — прошипев, девочка приподнялась, оглядываясь по сторонам. — Ещё и куклу додумалась отдать им. На последних словах, за спиной, возникла чёрная туманная фигура с алыми глазами. Взглядом внимательно оглядев место драки, фигура замерла и присела, глубоко вдыхая витающий в воздухе Эфир. Уродливая лапа медленно поднялась, указывая длинным когтём на неприметную горку листьев у самого подножия могильной плиты. Девочка тут же подошла к указанному месту и, нагнувшись, подняла воронье перо. Вертя находку, она повернулась к тени, с интересом всматриваясь в «пустоту». — Гуру? Ты что—то чувствуешь? — Здесь был кто—то странный, — отозвался помрачневший монстр. — Он смог полностью раскрыть место положение нашего кукловода и понять, что перед ним простая обманка. А теперь, смотри сюда. На последней фразе зверь указал когтём на группу следов. Сначала шла прямая цепочка, оставленная человеческими ботинками. Но потом следы начали меняться и в какой—то момент стали походить на отметины лап птицы. Очень большой птицы. Увидев это, девочка удивлённо взвизгнула, подняв в верх маленькие ручки. — Владыка? Как долго мы ждали его появления, Гуру, — тонкие пальцы щелкнули. Черное перо сгорело в синем пламени, не оставляя за собой ни одного следа. – Наконец—то он поможет нам поднять их. — Сомневаюсь, — отозвалась тень, все еще не в силах определиться со своей материальной сущностью, — одно дело одолеть низшую сестру, с другой. — Ну, — скрестив руки на груди, лицо девочки расплылось в улыбке, обнажая небольшие, еще не отросшие клыки, — тогда нам придется убить его, если получим отказ. Пойдем, подумаем о птичке позже, Гуру, пока надо придумать наказание для А́дели. — Слушаюсь, госпожа. Кинув последний мрачный взгляд на странную группу следов, монстр вдохнул отпечаток эфира, всё—ещё державшийся после присутствия здесь неизвестного. И лишь после этого двинулся следом за своим хозяином. *** Ворону понадобилась неделя, дабы прийти в себя после задания на Ведьмином кладбище. Мышцы болели от небольшого преобразования, спина ныла от забытого ощущения тесноты и давления. Не хватало массивных и величественных крыльев, рассекающих воздух, подчиняя тот себе. Борясь с огромным желанием остаться в кровати, мужчина встал, беря на руки урчащее создание, просящее еду с самого утра. Небольшая квартира довольно скромно обставлена: в зале стоял лишь диван, тумба с книгами и дверь, ведущая на балкон. На кухне старый советский гарнитур, изживший себя лет восемь назад, рядом со столом кошачья миска с водой и кормом, заботливо положенным хозяином существа. Отпустив питомца, Ворон нажал тумблер чайника, согревая себе воду для дешевого кофе. Приятный аромат и греющая жидкость поднимала боевой дух, впервые за минуты пробуждение хотелось двигаться. На столе лежал отчет, подготовленный им для Главы. Что—то с того дня не сходилось, гложа его каждый день, кропотливо проведенный над этой бумажкой. — На Перипетии уловить Эфир куда тяжелее, чем в простых районах моего городка, — отпив кофе и сев за стол, Ворон надел очки, — может ли быть такое, что это место искусственно создано для чьей—то подпитки? Нет, Глава и ее ищейка с отдела по поимке обращенных работают чисто. Картотеку на каждого уже девать не куда, поэтому этот вариант можно исключить. Услышав стук в дверь, мужчина вскинул бровь, совершенно не ожидая на сегодня, да и вообще не любя, гостей. С неохотой встав и, взяв ножны в прихожей, Ворон тихо подошел к двери, в любой момент готовясь напасть на незваного гостя. — Я сейчас сама дверь открою. — Лика? – Открыв дверь, Ворон, не скрывая удивления, уставился на Главу, крепко сжимая ножны с кинжалом в свободной руке. – Какого черта ты здесь делаешь? Юрко прошмыгнув мимо подчиненного, девушка прошла вовнутрь, направляясь прямиком в кухню. С легкой злостью, Ворон кинул оружие на стол в прихожей и, проследовав за гостьей, просто вскипел, смотря за тем, как его кофе испарялось за считанные секунды. — Я спрашиваю, какого черта ты здесь делаешь? — Какой ты гостеприимный, Серёж, прям за душу берешь. Со стоном присев на свободный стул, Ворон искоса смотрел за Главой, читающей его полный отчет со всеми вопросами, беспокоящими его. — Мало мне тебя на работе терпеть, так еще и домой же вздумала прийти в законный, между прочим, выходной. — Успокойся уже, Ворон, я пришла по делу. О, думаешь, что кто—то намеренно создал Перипетию там? — Что за дело? — Анже́лика проверяла то место с Гареном, никаких доказательств, что твоя теория верна. Но то место очищено от Эфира полностью. Этим двоим пришлось из кожи вон вылезти, улавливая хоть какие—то колебания. — Что за дело, Лик? — Кукла, которую ты принес, соединялась Эфиром с помощью микронитей, присоединенных к каждой её части. Каждый такой узелок – как вена. Интересно то, что образ, который вы с Фиби описывали оказался настоящей Тварью, зафиксированной мной три года назад во время чистки одного района. — Да ты издеваешься надо мной? – Вскрикнув и стукнув по столу, Ворон старался привлечь внимание Главы, но девушка, даже не вздрогнув, закончила свою мысль, переводя взгляд на подчиненного. — Чего кричишь как ненормальный? Я тебя прекрасно слышу. — А мне, кажется, ты специально прикидываешься глухой, испытывая моё терпение и нервы. — Я? Да чтобы тебя так оскорблять? Не посмела бы, — улыбнувшись, Лика пальцем постучала по кружке. Встав и забрав кружку, Ворон наполнил новой порцией кофе. Поставив её перед Главой, мужчина положил рядом печенье, совершенно не задумываясь, что эти действия слишком обыденные для него. Всякий раз, когда эта наглая особа врывалась к нему, Ворон наливал им двоим кофе, доставал овсяное печенье, начиная первым разговор. Словно и не было между ними того прошлого, крепко связывающего жизни. — Мне кажется мы что—то упускаем. Фибс ощущала три Эфира, но третий почему—то ускользал от взора. А ты знаешь как никто другой, что она лучшая и ошибаться не может. — Намеренно дали пощупать себя? Зачем? — А я ж откуда знаю, ты у нас Глава. — И этот ваш бой. Еще никогда ты не дрался меньше десяти минут, а тут противник так легко сдался, да еще проклятый предмет тебе на блюдечке подал. — Отдала хоть или у себя продолжаешь держать? — Забыл? В Агентстве завелась живность. Черт знает кто это, но шанс того, что этот трофей исчезнет, если отдать его на склад, высок. — Тогда что предлагаешь, госпожа Глава? — Не знаю, Серёж. Впервые не знаю, что тебе ответить. Я пыталась пробиться своим Эфиром через защиту куклы, вызывала брата к себе, но даже ему она не поддалась. — Неплохо так, даже Второй оказался слабее тряпки. — Стас услышал бы опять началась драка. Можешь уже прекратить пререкаться со старшим по званию? Хотя бы ради меня. — Ну, если ради тебя, — задумавшись, Ворон допил свой кофе, — ни за что, моя ненавистная госпожа. Замолчав, девушка оставила кружку и, взяв в руки ручку, стала править отчет, совершенно не замечая, как грызет её колпачок. Привычка с давних времен никогда не отпускала и, даже сейчас, когда владелец предмета вопросительно уставился на Главу, та лишь пожала плечами. — Не знала, что ты очки носишь. — Зрение подводить стало. Убрав со стола, Ворон направился мыть посуду. Звук воды еле—еле заглушал женский голос, когда Глава, как—бы невзначай произнесла: — Сходи со мной на свидание. Кружка выскользнула из цепких мужских рук и треснула. — Чего ты там сказала? — На свидание, говорю, сходи со мной. — Я, конечно, дико, — запнувшись, Ворон развернулся, кидая в Главу мокрое полотенце, — да ничего я не извиняюсь. Ты совсем из ума выжила, Лик? — Да что ты с самого моего прихода кричишь как сумасшедший. Тебя что, каждый день на свидания приглашают? Нет? Ну вот и успокойся. — Ты, — запинаясь, Ворон тяжело выдохнул, запуская руку в растрепанные волосы и крепко их сжимая. – Прям точно я? Гарен твой не подойдет? — Милый мой, напоминаю, что мы брат и сестра, а наша семья – известна на весь мир. И нет, конечно, я побегу на свидание со своим братцем, чтобы выслушивать от отца лекции. — Давно ты не вспоминала о них. Дернувшись и вернув полотенце, Лика встала, собираясь покинуть чужую квартиру. — Ещё бы столько же не вспоминала. Так ты согласен или мне силой тебя утащить за собой? — Ты неисправима, госпожа Глава. Говори уже. — Ресторан «Монарх». Слышал о таком что—то? — Да ты издеваешься? В это пафосное место я не пойду, нет. Да у меня элементарно костюма не имеется. — Хватит и более ли менее приличной одежды, — поглаживая кота, спокойно давшего себя взять, Лика беззаботно улыбалась, не скрывая себя настоящую. Простую. Открытую и даже немного ранимую. — Как ты делаешь это? — Мм? О чем это ты? — Подчиняешь себе любое создание. Это величество даже мне редко себя даёт. Только в отчаянные приступы голодного обморока. — И никого я не подчиняю. Просто знаю, что нужно ему сейчас, — поглаживая животное за ухом, Лика взглянула в глаза Ворона. Зрачок её правого глаза оказался наполовину алым, приоткрывая врата запечатанного в ней существа. — Инари, ну да. — Нет, правда, тебе не нужно будет выглядеть дорого или красиво. Просто будь собой и сопроводи меня. — Быть собой? Правда можно? — В шесть. Не опаздывай, Серёж. Вернув кота хозяину, девушка приложила к двери свой личный талисман, ведущий прямиком в Сайто. Помахав рукой, Лика уходила под вечную нотацию и угрозы про имя, произнесенное ей в простой манере. Кот с недовольством фыркнул и спрыгнул с рук, направляясь на кухню. — Пушистый предатель, — тяжелый выдох. Прохладный душ расслаблял напряженные мышцы. Непослушные волосы прилипали к лицу, падая на глаза, не позволяя видеть. Мысли то и дело метались от вторжения Главы к Кладбищу. Не хотелось думать о плохом, что могло бы поменять жизнь, но что—то внутри, сжимаясь в тугой узел, трепетало. Ворон мечтал выбраться наружу из своей клетки. Раскрыть свои крылья и взмыть вверх. Туда, где не было бы никого, кроме него. Тишина и пустота. Женский образ всплыл неожиданно, а дикая, чарующая лисья улыбка, вновь кидала в омут с головой, возвращая в Обитель, пропитанный вонью и слизью. — С такой легкостью продался этой плутовке, — грубый голос. Сильный. Властный. — Поучать вздумал? Смею напомнить, что проиграл ей ты, я – всего лишь то, что ты пытался похоронить много лет, чертов Ворон. — Не говоришь своей хозяйке, что печать ослабла и мы можем общаться? Растешь, человек. — Хочешь оказаться с кляпом во рту? Могу организовать встречу с этой богиней прямо сейчас. Мужчина, выключив воду, направился к зеркалу. Одни резким движением руки, он протер небольшую область стекла, смотря на самого себя: левый глаз почернел, небольшие перья усыпали левую руку, а массивное крыло тенью отражалось, взмахивая, но не задевая пространство вокруг. — Скучал по мне, человек? — Что тебе нужно? Выбраться? Не получится. Даже тебе не сломить печать этой женщины. — Но ты можешь заставить снять её, если добьешься любви и доверия. Закашляв, Ворон сжал руками края раковины. Часть его лица криво улыбалась. — Добиться чего? — Любви, глупое ты создание. Влюби в себя эту женщину, проберись в подкорку, заставь зависеть от себя, а потом сдерни с врат печать. — Нашел тут романтика? Она не такая глупая, как ты думаешь. Глупых – не ставят Главой таких структур, не внедряют мощнейшего демона, позволяя тому безвольно разгуливать и трапезничать заключенным. — Ты хочешь отомстить этой женщине за свой плен? За всю ту боль, через которую ты прошел, став простым мешком и личным цепным псом? Утвердительно кивнув, мужчина склонил голову вбок, всматриваясь в забытые черты его личного демона. — Так действуй, человек. Плени, обуздай и напади также, как напала она. Холодно. Без колебаний. **** Ресторан напоминал собой динамичную конструкцию. Новая структура опоясывала каркас дома, навеянная японским искусством оригами. Стены из белого дерева, высокие окна располагались по всему периметру здания, раскрывая его нутро каждому, проходящему мимо. Небольшие столы, расположенные в шахматном порядке устелены белоснежными скатертями, приборы лежали по обе стороны черных тарелок, обрамленных во контору золотом. Боковая терраса, оборудованная под летнюю зону, украшена огромными горшками с пальмой; деревянные выгнутые кресла, изготавливались из специального сожжённого дерева, черные, смоляные столы, вбивались в землю. Пропуск туда был для особого населения общества и лишь малая часть Обращенных имела право ступать туда. Обязательный вечерний дресс—код проверялся охранниками, парно стоящими подле стеклянной двери. Легкая музыка эхом разлеталась по всему периметру здания. Вечер выдался теплым. Легкий ветер приятно развеивал ткань черной рубахи, наспех купленной в первом магазине. Темные джинсы, легкие спортивные кроссовки, предлагающиеся к стандартной униформе агентов. Дорого одетые люди с презрением смотрели в сторону мужчины, с легкостью попадая внутрь. Желая убежать, Ворон развернулся, почти сталкиваясь с Ликой. Светлые волосы собраны в привычную косу, легкое черное платье с открытыми рукавами, еле доходило до колен. — Кроссовки под платье? – Ворон усмехнулся, когда его взгляд зацепился за столь практичную, но не подходящую обувь. — Главное мне удобно, остальное как—то без разницы. Взяв Ворона под руку, девушка легко улыбнулась, подталкивая его ко входу. Охрана напряглась, с презрением осматривая пару, излучающую из себя сильный Эфир. — Имя, — в голосе слышалось презрение, взгляд устремлен вперед. — Гордеева. — Я сказал имя, — повторив громче, охранник будто специально привлекал внимание подходящих гостей. Ворон напрягся, желая ответить мужчине, но приподнятая женская рука заставила успокоиться. — Я понимаю, что мы не выглядим столь помпезно, как эти господа, но, поверьте, ни мне ни вам не нужны лишние проблемы. Посмотрите внимательнее фамилию и пропустите спокойно, без лишнего шума. — Угрожаешь, мерзавка? — Послушай, ты, — Ворон осекся, когда тонкая рука крепко сжала рубаху. — Госпожа, как я рада вас видеть, — невысокая женщина легкой походкой вышла из ресторана. Брючный костюм, дорогие украшения, широкая улыбка. Охрана, видя свое начальство слегка склонили голову. — Вы знаете их? — Кто же не знает эту великую семью, неотёсанное создание. Госпожа, надеюсь, эти люди не доставили вам и вашему сопровождающему неудобств. — Всё хорошо, нам можно пройти? — Прошу, госпожа, — открыв перед парой дверь, женщина отошла вбок, склоняясь перед Обращенными, выдавливая из себя улыбку. Удивление Ворона не спадало долго. Их посадили за дальний стол, предложили меню, но мужчина не сводил с Главы вопросительный взгляд. — Ты во мне дыру решил сделать? — Что это за цирк только что был? — Забудь. Что будешь заказывать? Здесь прекрасно мясо. — Лик, рано или поздно ты прекратишь доводить меня и начнешь отвечать на вопросы. — Так кто же против? Моя семья, как ты знаешь, известна. Вот и в случае с этой произошло тоже самое, что и с любым, хоть иногда читающем новости. — Поделишься? Это еще что, — взглянув на цены Ворон опешил, — ты куда меня привела? Я же здесь всю зарплату оставлю еще и должен буду. — Что будете заказывать, господа? – Официант подошел тихо, учтиво наполнив стаканы водой. — Молодому человеку ваш фирменный стейк средней прожарки, мне, пожалуйста, рыбу на пару. Кивнув, юноша удалился. Ворон слегка расслабился под тяжелым взглядом Главы. Поправляя выбившуюся прядь волос за ухо, он то и дело осматривался по сторонам, подмечая сидящих Обращенных. — Поделишься со мной что за дело, Лик? — В последнее время в городе участились убийства не только людей, но и низших Обращенных. Кто—то высасывал их жизненную энергию, а затем оставлял умирать возле кладбища. — Уж не того ли? – Кивнув, девушка спокойно дождалась, пока принесенные блюда поставят перед ними. — Стало известно, что жертвами были состоятельные, посещающие это место, существа. — Хочешь сказать, что мы пришли сюда ловить убийцу? — Верно, дорогой, — накрыв руку Ворона своей, Лика фальшиво улыбнулась, сдерживая резкие движения чужих рук. — Что ты, — не успев договорить, Ворон взял себя в руки, пытаясь унять бушующий внутри него ураган, — Жертвы твои, случайно не мужского пола? — Какой догадливый. Они не только мужчины, но еще и предатели своих половинок. — Изменщики что ли? — Они, милый, а теперь, подыграй мне и помоги поймать эту Тварь. — Ты вытянула меня в законный выходной на свое личное задание, заставила потратиться на одежду, время, а теперь говоришь помочь поймать ту, кто питается энергией? Времена в Обители решила вспомнить? — Даю тебе слово, что не дам и пальцем тронуть твои внутренние перышки, Серёжа. — Стать твоим кавалером на час? Ты знаешь, что торговать телом – незаконно? — Ешь своё мясо и мило улыбайся, старайся смотреть на любую женщину в этом помещении, мысленно желай их. — Да ты просто обязана дать мне выходной, госпожа моя, — стараясь выдавить из себя улыбку, Ворон оглядывался, подмечая множество дам вокруг них. — На счет моей семьи. Ты точно уверен, что тебе нужно о ней знать настолько глубоко? Сам говорил, что плевать. — Интересно же, что забыла дочка влиятельного человека на таком посту. Папочка не боится за свою наследницу? Резко поднявшись на стуле, Лика схватила свою сумку и, уйдя в уборную, тяжело выдохнула, прислоняясь лбом к чистому стеклу. Разговоры о семье злили, доводили нервную систему до открытия врат той, что запечатана глубоко в сознании. Вечное спокойствие Эфира колебалось, способность выходила из—под контроля, приводя ближайшие скопления Эфира в действие. Ворон ощутил дикую жажду крови своей спиной, когда тонкая женская рука коснулась его плеча. Диких усилий составило не дернуться, стерпеть чужое тепло, током отдающееся по всему телу. — Простите, я перепутала столик, — до ужаса милый голос, подпитанный силой Эфира, легкой музыкой донесся до чуткого слуха Ворона. — С вами все хорошо? – Стараясь быть обходительным, мужчина приподнялся, уступая свое место девушке, чье платье почти полностью оголяло интимные места. — Да, извините, кажется, сегодня погода решила сыграть злую шутку с моим организмом. Голова закружилась, а тут оказались вы. Я Сирена, — протянув ручку, девушка не говорила, нет. Каждое её слово походило на сладкое пение, затуманивающее разум. Хотелось подчиняться, отдаваться, исполняя любой приказ. — Могу я быть вам полезен? — Но, как же ваша спутница? Она не будет против, если вы оставите её? — Ничего страшного, куда важнее сопроводить вас. Ворон сделал вид что не видел дьявольской улыбки существа, скрывающегося за лицом безобидного человека. Протягивая руку и помогая подняться, он кивнул Главе, стоящей за углом ресторана, сопровождая их до самой. Гостиницы. Первое, что ощутил Ворон, ментальный удар. Одновременно с этим хрупкая, качающаяся из стороны в сторону девушка, вжала его податливое тело в стену, жадно целуя сухие губы. В голове мужчины звучало пение, тихое, мерное, убаюкивая инстинкт самосохранения. От запаха сладких духов, от мерзкого прикосновения пальцев к телу, Ворон дергался, не в силах сдержать отвращения, силясь отстраниться. Голос в голове стал настойчивее, подавляя внутреннего демона, рвущегося наружу. Каждый поцелуй, каждая расстёгнутая пуговица на его рубахе, слово кислота, медленно стекающая по всему телу, разъедая кожу и кости. Хотелось выть, откинуть от себя эту Ночную Тварь, но ради Главы, которой всегда доставалось за его оплошности, приходилось терпеть. Рубаха полетела на небольшой пуф, стоящий в просторной комнате неподалеку от огромной кровати, занимающей большую площадь номера. Повалив жертву, Сирена скинула свое платье, прижимаясь к худощавому телу грудью. Покрывая жадными поцелуями тело, она продолжала мысленно петь, накладывая дурманящую пелену на глаза, заставляя тело обмякнуть под её настойчивыми руками. Не в силах сдержаться, Ворон тихо простонал, приподнимаясь, но тут же опускаясь обратно на мягкие подушки. Крепко сжимая руками одеяло, мужчина мысленно ненавидел свою хозяйку, опаздывающею к самому интересному. Терпения почти не осталось. Агония распространялась по каждой мышце, Демон кричал на задворках, стараясь привести носителя в чувства. Из последних сил перехватив инициативу, Ворон подмял под себя девушку, сжимая её руки над головой. Облизывая пересохшие губы, Сирена довольно улыбалась, обхватывая ногами мужское тело. — Ты такой прыткий, твоя спутница должна жалеть, что потеряла такую игрушку на ночь. — Не смей и пасти своей открывать в её сторону, — злобно прошипев, Ворон наклонился, смотря в глаза жертвы своими черными, глубокими глазами. Сирена дернулась, ощущая мощный поток Эфира. В глазах читался страх. Никогда не видя и не ощущая такую мощь, Сирена громко взвыла свою мелодию, стараясь подчинить себе существо, находящееся перед ней. — Не получится, дорогая, — на руках Ворона появилось острие перьев, а Эфир, витающий в воздухе, обретал образ крыльев за его спиной. Огромные вороньи крылья широко распахнулись, поднимая в воздух легкие предметы. — Не надо, пощади, — умоляя, Сирена крепче прижимала к себе Ворона, уже не в силах контролировать собственный Эфир. Женский облик сменился и вместо хрупкой девушки лежало обнаженное нечто с длинными когтями. Черно—синие глаза, голубая кожа. Эфир собирался в области ног, образовывая огромный длинный хвост. — Думал придется угрожать, а тут самостоятельно показала свой истинный облик. Какая хорошая Сирена. Даже убивать тебя расхотелось. Ворон успел отпрыгнуть прежде, чем острые когти впились в открытую шею. Температура воздуха резко возросла. Прилипшие штаны стесняли движение, ножны с кинжалом остались в квартире, приходилось защищаться руками, отвечать ожесточенными ударами, оставляя глубокие порезы своими перьями. Блокировав новый выпад, Сирена взвыла, разбивая панорамные окна. Слегка нагнувшись, Ворон заметил, как за Тварью образовался Эфирный кинжал, полностью присоединенный к её рукам. Вздохнув, Ворон принял боевую стойку, слегка отводя правую ногу и склоняя корпус тела вперед. Выдрав из руки перо, Ворон перехватил его как небольшой нож, вынуждая тот силой удлинить свой острый наконечник. Эфирные крылья дрогнули, когда мужчина устремился вперед, стараясь напасть первым. Раня Сирену в бедро, Ворон пропустил удар в грудину, слегка сгибаясь, он старался сфокусировать свой взгляд на жертве. Отпрыгнув в сторону, мужчина заметил, как по его телу струйкой стекала кровь, пачкая пол, смешиваясь с синей кровью Сирены. Выбитая дверь вылетела с разбитого окна, а Глава, забежавшая вовнутрь с прибывшей подмогой, старалась быстрее оценить ситуацию, но успела лишь заблокировать стальной удар, нацеленный прямиком на Ворона. Встав перед мужчиной, Лика нахмурилась и, заведя левую руку за спину, крепко сжала черную кофту, сменившую собой неуютное платье. — А ты еще кто, мерзавка? — Хозяйка этого существа. А ты знатно потрепала этого самоуверенного птенца. — Я убью тебя, твое пса и всех, кто пришел сюда. Мои. Все вы будете моими, — громкий хохот Сирены эхом разнесся по всему зданию. Переведя свой взгляд на пришедшую женщину, Сирена вздрогнула. Холодный взгляд синих глаз сменился на алое зарево. За спиной у Главы появился огромный Эфирный хвост, ногти стали острыми, как скальпель, когтями. — Группа захвата, отчистить территорию от посторонних. Перекрыть доступ к Темному Эфиру новыми талисманами. — Вы справитесь, госпожа? — Выполнять, я сказала. Группа ушла, оставляя троих обращенных одних. Ворон, медленно поднявшись, поравнялся с Главой, злобно смотря в сторону Сирены. — Где тебя носила, госпожа Глава? — Не начинай, лучше подумай над тем, как будешь оправдываться за свой внешний вид. — Делать мне не чего. И ведь не о ране спрашивает, вредная ж ты женщина. — Заткнитесь, — взвыв, Сирена кинулась вперед, но была с легкостью откинута парным ударом. Тяжело ударившись спиной о стену, Сирена поднялась, рассматривая Обращенных, продолжающих что—то обсуждать. — До тебя я еще доберусь, — кинув косой взгляд на израненную Сирену, Лика подняла руку. Громкий стон и звук раздробленных костей. Невидимый пресс вжал в пол худое тело, выбивая воздух, затуманивая разум, отключая от реальности. — Могла нежнее быть с этой Обращенной. — Уж простите, что я поступаю так, как сама того хочу. — Да всё—всё, понял я, не кричи на всю гостиницу. Прибила что ли? – Подойдя к Сирене и присев, Ворон провёл над телом рукой, собирая крупицы Эфира. – Молодая. Второе столетие только дожила. Странно, что оказалась далеко от своих мест. — Накачена Эфиром по уши, смотри, — стоя позади Ворона, Лика, положила руку на его плечо, свободной рукой указала на сгусток, — искусственный Эфир. — Видела такое уже? — Нет, только читала. Создается человеческая оболочка, которая впитывает в себя определенное количество личного Эфира, а затем по венам пускают другой. Увеличивая силу многократно, такой Обращенный более нестабильный. – Приподняв густые волосы, Лика оперлась грудью о мужскую спину, не беспокоясь о состоянии подчиненного после боя. — Лик, я сейчас ударю тебя, отойди. — Смотри. На шее было выжжено клеймо стрелы, наконечник которой устремлен ввысь. Редкое оперение на краях образовывало древние символы Воды и Неба. — Что за чушь? – Лика медленно отошла. – Этот культ давно забыт. Откуда? — Успокойся, что с тобой? Подойдя к Сирене, Лика приподняла её, сильно дергая на себя. — Проснись, Тварь, откуда на тебе это клеймо? Кто твой хозяин? — Лик? – Беспокоясь, Ворон положил руку на женское плечо, но резко отдернулся, ощущая от Главы дикий жар. Сирена медленно приходила в себя шипя от боли. — Отвечай, кто твой хозяин? — Владыка скоро воскреснет, открывая врата. И с неба в миг тот исчезнет, последней надежды звезда. Сирена громко воспела, повторяя слова, пока не упала замертво перед Главой. В глазах Лики был страх, Эфир колыхался, а температура комнаты возрастала сильнее. Инари выходила из—под контроля, словно. — Только не говори, что испугалась, — подойдя к хозяйке, Ворон, собравшись с силами, крепко сжал женское тело, стараясь прижать к себе Лику как можно сильнее. – Спокойней. Это просто глупая очередная Тварь. — Ты слышал это? — Что – это? — Пророчество, из украденной книги Совета. Здание гостиницы двое покидали засветло. Группа агентов, оцепившая все вокруг, старалась удерживать любопытных людей и Обращенных. Клокочущий Эфир скапливался сгустками, вынуждая Заклинателей тратить талисманы, запечатывая Эфир. Ворон крепко обнимал Главу за плечо, стараясь как можно быстрее увести ту из взора любопытных глаз. Резкий ливень помог, прогоняя зевак с их пути. Ворот кофты от формы агентства неприятно стягивал мужскую шею, ткань неприятно липла к коже, дождь пеленой упал на город. Не было видно дорог, стекол выбитой панорамы и трупа Сирены, доставленного в руки Главы Ликвидации. Ворон шел медленно, подстраиваясь под женский темп. Скрывшись от всех, мужчина, дернувшись, отпустил из тисков чужое плечо, слегка отстраняясь от хозяйки. Лика молчала, смотря перед собой, пытаясь разобрать шум в голове, то и дело сжимала саднящую руку в кулак. Цвет глаз продолжал меняться: алые блики сменялись яркой синевой, то сливаясь в единую гамму, то разделяя две сущности. Инари боролась со своим страхом, сдерживая собственный Эфир в узде. — Заболеешь еще, Лик, давай я отправлю тебя в общежитие. Молча кивнув, Глава достала из подсумка мокрый талисман, рассыпавшийся в прах на глазах. — Просто прекрасно, — выругавшись, Ворон потащил её под ближайшую крышу, стараясь крепко сжимать замёрзшие пальцы. – Учти, я не буду бегать и лечиться тебя, если ты сляжешь с очередной пневмонией. Ясно, Глава? Да приди же ты в себя, Лик. — У тебя можно остаться до следующего утра? Сегодня день Тёмного Эфира, не могу пересилить себя и удерживать её в пиковый день*. — Черт с тобой, идем. Ворон пошел первый, пряча свои руки в карманы штанов. Дождь его не беспокоил, здоровье Главы тоже, хотя он прекрасно понимал, что та, зная путь, побежит вперед, раскрываясь перед Вороном настоящей собой. Маленькой. Беззащитной и одинокой. — Эй, догоняй, к себе домой что ли иду? – Пробежав мимо мужчины, Лика помахала ему рукой, устремляясь вперед, вызывая таким поведением лишь улыбку. Улыбку? Быстро нагоняя Главу, Ворон старался сократить свой маршрут, забегая за угол старого магазина и поворачивая влево. Без дождя эти улицы очень красивые, особенно летом. Усыпанные кустовыми растениями, клумбы возле подъездов приковывали к себе взгляды, небольшие самодельные фигуры зверей, дети облюбовали быстро. Стараясь не портить чужой труд, маленькие Обращенные с трепетом рассматривали каждый узор, оставленный скульптором яркой краской. Ворон помнил, что возле своего подъезда установил кормушку для птиц, замечая, как соседи часто подкладывали туда еду. Мрачный демон со стороны с особой любовью относился к животным и птицам, не всегда способным ухаживать за собой. Кажется, так появился демон, сидящий, где—то в глубине его сознания. Остановившись под козырьком подъезда, Ворон слегка отдышался, убирая с лица прилипшие волосы, стирая капли дождя. Лика прибежала следом. Тяжело дыша, девушка ухватилась за дверную железную ручку. — Что—то ты сегодня сама не своя. — То—то смотрю ты бодр и весел, когда пиковый день Светлого наступает. Так и излучаешь здоровый позитив всем своим звериным нутром. — Сварливая женщина, — открыв дверь и пропустив Лику вперед, Ворон фыркнул, когда та легко коснулась его грудины. — Затянулась или надо подлатать? — Завязывай уже с этим и пошли скорее, не знаю как ты, а я очень хочу теплый душ и спать. Квартира для Ворона была самым безопасным местом. Кот громко мяукал, встречая своего хозяина, успокаиваясь сразу, чуя знакомый луговой аромат. Босые женские ноги коснулись ледяного пола, в руках сжималась мокрая обувь. Кивнув, Ворон забрал чужие кроссовки, ставя те на ближайшую теплую батарею. За Ликой оставался водяной шлейф, ведущий прямиком на кухню. Нажимая тумблер чайника, Лика по—хозяйски расставила кружки и, дождавшись горячей воды, залила ароматный кофе, с тихим урчанием сжимая горячую кружку. — Надо бы мне к тебе кружку купить. Вскинув бровь, Ворон кинул Лике свою одежду, и, скидывая на ходу с себя мокрое, добрался до гостиной, сгребая в охапку помятую футболку с потертыми штанами. — Это еще для чего тебе в моем доме кружка. Своего дома нет? — Да брось, за последний год я у тебя в гостях бываю чаще, чем у Гарена. — Ревнует небось? Уже всю плешь тебе проел о том, что можешь подхватить блох у цепного пса дома? — В точку, — не стесняясь, Лика медленно переодевалась, скидывая рядом с собой мокрую форму. — Ты издаешься, женщина, — простонав, Ворон поднял скиданное мокрое месиво, это единственное описание, подходившее для всей их одежды. Лика осматривалась. Словно впервые попав в его логово, изучала каждый миллиметр небольшой, но, по—своему, уютной гостиной. Рекомендованные книги небольшой стопкой лежали возле разложенного дивана, устеленного старым серым пледом. Довольный и сытый кот тихо спал на подлокотнике, слегка дергая усами. Теплота от кофе согревала продрогшее тело, внутренний демон засыпал. — В душ пойдешь, Лик? — Мм? — Дурёха, говорю, иди, грейся, я пока побуду немного добродушным и отдам свою кровать в твое распоряжение. Кивнув и приняв тонкое полотенце, Лика отдала кружку Ворону, быстро прячась за дверью в ванной. Бешено бьющееся сердце вынуждало грудную клетку быстро вздыматься, слегка подрагивающими пальцами Лика повернула кран с холодной водой. Присев и обхватив свои ноги руками, Глава смотрела перед собой, борясь тревогой и страхом. Хотелось кричать, разрывая появляющимися когтями грудину, не слышать стук сердца в своих ушах, ощущая его всем телом. Тахикардия напала внезапно, обволакивая собой. Пульсации в голове раздражали, Эфир сгустками выходил из тела лишь на секунды, возвращаясь в хозяйку большими волнами. — Хватит, пожалуйста, — умоляя, Лика сжала волосы обеими руками, с силой оттягивая те у корней. – Пожалуйста. Ворон сидел на диване, допивая свой кофе и смотря в никуда. Резкие изменения в хозяйке пугали даже такого, как он. Страх, читающийся в одном лишь взгляде, сковывал. Хотелось спрятать, укрыть эту женщину от всего мира, но мысли приводили лишь к клетке, всякий раз напоминая о том, как было больно. Ворон не стразу ощутил пульсацию Эфира, продолжая считать количество ворсинок в старом ковре, когда из ванной донесся отчаянный крик, а затем Эфир дрогнул, создавая небольшую воронку в коридоре. Ругаясь, мужчина с трудом дотянулся до ножен, с легкостью вытаскивая свой кинжал. Эфир черной дымкой пропитывал острие, увеличивая то в размере. Ворон дрогнул, сохраняя своего ликующего демона в контроле. Разрубив разрыв и откинув кинжал, мужчина быстро устремился в ванну, находя на полу что—то шепчущую Главу, промерзшую из—за ледяной воды. — Черт возьми, — стянув с батареи длинное полотенце, Ворон осторожно укутал Лику, поднимая её дрожащее тело и прижимая к себе. — Хватит, пожалуйста. Я сделаю, правда всё сделаю. — Спокойно, Лик, спокойно, — осторожно положив её на диван, Ворон укутался вместе с ней в пуховое одеяло, стараясь согреть продрогшее создание. — Прости, Серёжа, прости. — Помутнение? За что ты извиняешься, мм? — Я не хотела, отпустила бы еще тогда, — бормоча себе под нос, Лика с каждой секундой расслаблялась, вжимаясь в чужую горячую грудь. Ворон вздрогнул, крепко сжимая зубы, он тяжело выдохнул, прижимая Главу к себе. — Я убью тебя. — Рука не поднимется. — Значит займу чужие руки и убью, слышала? — Раз. Два. Открывай врата. Три. Четыре. Два Владыки в мире. Пять. Шесть. Ворон хочешь есть. Семь. Восемь. Инари спать не просим. Девять. Десять. Ты на дитё надейся. — Чего? Но девушка спала, бормоча фразу тихо, Лика расслабилась, легко держа пальцами тонкую футболку. Клокочущий Эфир успокаивался вместе с носителем, наконец прячась от Тьмы, забравшей себе сегодняшний день. Ворон часто дышал, успокаивая бешено бьющееся сердце и свой организм, странно реагирующий на хозяйку. Хотелось накрыть невидимыми крыльями, теснее прижать к себе и сдавить тонкое горло, вырывая изо рта хрипы. Демон ухмылялся, скрещивая свои руки, усеянные дегтярными перьями. Глаза Твари светились черным, впитывая весь Тёмный Эфир, волнами струящийся в воздухе. Ворон с огромным трудом смог расслабиться, все еще прижимая к себе Лику, он уткнулся в её волосы носом, незаметно для себя выпадая из реальности. Примечания: *Пиковый день — Раз в неделю Тёмный или Светлый Эфиры преобладали над другими в огромном количестве. Ночная Тварь впадала в спячку в Светлое время, Светлая в обилие тьмы.