Жизнь после

Сегодня важный день для Армина. «Да и для всего мира в целом.» — без хвастовства, но с неподдельным волнением добавил он про себя. Слишком много взвалено на плечи, слишком тяжело… Армин старался держаться как мог и не впадать в апатию из-за бесконечной усталости и стрессов. В этот день королева принимает его у себя. «Королева? Наша сокурсница Хистория? Та милая девочка-блондинка. И сейчас я боюсь её. Я трепещу в ожидании её решений!» — со стыдом подумал он. Они с Микасой, которая решила поддержать друга, прибыли на залитую солнцем площадь, перед королевским дворцом. Летний денёк был в самом разгаре. По улицам на тележках или на своих двоих шли по своим делам прохожие, не замечая его и его волнение. Хотел бы Армин оказаться среди них, ездить на тележке на рынок за фруктами, работать каким-нибудь сапожником и беззаботно спать ночью после долгого трудового дня. А не это всё… В тени, отбрасываемой дворцом, уже собрались его товарищи — уцелевшая после Рёва Земли команда: худенький Конни, задумчивая Пик, похорошевший Жан, всё ещё влюбленный в Хисторию Райнер и Энни. Даже отставной капитан Леви, с ранами, полученными в бесконечных боях, лишённый возможности ходить, был здесь. Капитану уже не удавалось скрывать в глазах всепоглощающую тоску по бывшим товарищам. В глубине его единственного уцелевшего глаза сильнее была заметна боль пережитых потерь. Леви передвигался с помощью инвалидной коляски. Но, по своей привычке капитана, он сидел в ней, гордо выпрямив спину, отчего Армин почувствовал себя маленьким кадетом, которому сейчас будут отдавать приказы. «Нет, на месте меня командиром должен был стать Леви» — в который раз убеждался парень. Позади коляски Леви, придерживая её, стояли Габи и Фалько. «Они заботятся о нём?» — с грустью предположил Армин. Он не мог представить себе, что Леви, независимый и сильнейший боец, позволит хоть кому-нибудь заботиться о себе. Даже в таком состоянии. — Армин! — радостно помахали ему Фалько и Габи. Армин поздоровался со всеми, поклонился капитану Леви. — Давай без учтивостей, Армин, — отмахнулся капитан, — Ты готов выступить перед Хисторией и публикой? — Говори от сердца, Армин! Тебе не нужно тараторить выученную речь. Ты намного лучше говоришь сам, — подскочил к нему Конни. — Нет, Конни. Пусть лучше Армин нам сначала расскажет свою речь перед выступлением, — возразила Пик. Армин попятился от них, чувствуя нарастающее давление. — Друзья, но может быть Хистория не захочет нас слушать! — воскликнул он, глядя в их загоревшиеся глаза. Небольшая рука сильно хлопнула его по плечу: «Мы будем говорить вместе с Армином. Он не должен отдуваться за нас всех.» Рука Энни стиснула его плечо, её суровый взгляд повелительно сверлил собравшихся вокруг. Армин чуть не отскочил в неожиданности. Товарищи одобрительно засоглашались. «Я буду не один! Они рядом!» — Армин, я с тобой, — Микаса взяла его руку, внимательно посмотрев в глаза своему лучшему другу. Она чувствовала его тревогу с самого утра, когда они покинули лесную хижину, и сейчас проверяла, как сильно тревога видна в его глазах. Её стало меньше. Смотря на лица товарищей, переживших с ним ад, на эти ожившие добрые лица, Армин чувствовал подступающие слёзы. «Они заслужили мирное небо над головой! Он не допустит войны ещё раз!» — Королева может вас принять, — в дворцовой арке появился страж. На униформе — забавная нашивка в виде единорога. Однако взгляд стража нисколько не забавный, а скорее презрительный. Военная полиция. Все встрепенулись. — Ко-ро-лева, — с обидчивой ноткой протянул Жан, — С чего это я должен подчиняться своей бывшей сокурснице? Страж притворился, что не заметил его неуважения. Жан, всё-таки, как человек, спасавший человечество от титанов, имел привилегии. Хотя для военной полиции члены разведкорпуса оставались «ничем» даже после всех их подвигов. Отряд зашёл в узкую кирпичную арку за королевским стражем. Видимо, это был какой-то из чёрных входов во дворец. Они начали подниматься по винтовой лестнице в башне с крошечными окошками. — Чёрт! — кто-то прошипел в самом конце процессии. Это был голос Леви Аккермана. С ненавистью смотрел он на колёса своей инвалидной коляски, которая никак не позволяла ему подниматься по лестнице. Все растерянно переглянулись. Никто не осмеливался предложить такую унизительную помощь бывшему капитану — понести небольшого, но очень сильного человека на руках. Понимая их мысли, Леви оглянулся на выходную дверь, обдумывая иной путь во дворец. Райнер и Жан неуверенно начали спускаться к нему. — Ксс, — цокнул Аккерман по привычке, — Ну хорошо! Поднимайте меня! Но никому не слова об этом! — тихо усмехнулся он. Райнер и Жан подняли инвалидную коляску, в которой сидел капитан. Такой способ хотя бы не был столь унизительным. Но все видели, как сверкнули болью и ненавистью глаза бывшего бойца. Ненависти к самому себе. Ненависти к тому, что он остался жив, когда все его товарищи погибли. Все отвернулись, чтобы не смущать Леви. Хотя сейчас он более походил на какого-то правителя, сидящего в карете, закреплённой на спинах собственных слуг. Они продолжили подниматься по узкой винтовой лестнице, освещаемой бледным дневным светом прорезей в кирпичных стенах. Наверху их ждала непробиваемая железная дверь. Страж открыл её огромным ключом, и они оказались в слабо освещённом факелами каменном коридоре. По холодному полу, редко встречавшему чьи-то сапоги, сейчас послышался топот ног целого отряда. Они дошли до ещё одной железной двери, которую страж также отпёр другим увесистым ключом. «Зачем такая защита?» — с тревогой подумал Армин. Они прошли ещё несколько коридоров и оказались в тёмном зале с высокими потолками, откуда проникал дневной свет. По периметру, в тени зала, стояли белые статуи прошлых правителей Эльдии. Имир Фриц и Карл Фриц возглавляли процессию статуй. За ними стояли три дочери Имир: Мария, Роза, Сина. Статуя Карла Фрица, казалось, имело высокомерное выражение лица, тогда как в каменных глазах Имир и её дочерей виднелась печаль. — Несчастные девочки! И как только отец-тиран заставил их съесть свою мать! — прошептала Пик. Зал был величественным, но в то же время внушал страх. Не хотелось бы остаться здесь на ночь среди статуй, залитых лунным светом из окон. Гробовую тишину прервал скрип тяжёлой двери в глубине зала и лёгкие шаги. К изумлению всех, в освещенный центр вышла маленькая фигурка — сама Хистория! Её лицо выглядело таким живым по сравнению с каменными статуями. Однако в глазах девушки больше не было видно детских огоньков. Здесь, во дворце, ей не место. Она чахла среди каменной тюрьмы, а сердце требовало солнечных прерий и ветра, деревенских мест, в которых она выросла. Хистория была одета в простое, но изящное платье с золотыми узорами на подоле. Её светлые волосы были спрятаны в косы, уходящие назад, на голове отсутствовала корона. — Микаса, Армин! Вы все здесь! — по-детски воскликнула она, увидев отряд. Они не знали как отреагировать на её появление. Как на бывшего товарища, друга или как на королеву Эльдии? Она лучезарно улыбнулась и, не смущаясь, подошла обнять старых друзей: Армина, Микасу, Конни, Жана. Леви она с почтением пожала руку и кивнула Габи с Фалько. Она также подошла пожать руку Райнеру, но тот оторопел и, тем самым, упустил свой шанс. Потом Хистория вежливо поприветствовала Энни и Пик. — Крайне неприветливое место — этот зал! — поморщилась белокурая девушка, — А впрочем, весь этот замок — унылое, безрадостное место, — с лёгкой грустью добавила она. Но её горечь была практически незаметна, лицо Хистории сменилось улыбкой, она подошла к огромной дубовой двери и с яростной силой открыла её, страж не успел подбежать к ней, чтобы помочь. — Чего стоите тут как чужие? — она обернулась на замеревших гостей, засмеявшись, — Пойдёмте внутрь, я вас не съем. Среди товарищей послышались смешки, они последовали за ней. Дубовая дверь шумно закрылась, оставив каменный зал с безжизненными статуями.