Под звездой Клио

      В доме на площади Гриммо никогда прежде не существовало секретов, разногласий и мрака, повисшего над всеми членами семьи Блэк. Сириус с уверенностью называл своё детство и юность счастливыми годами жизни. Воспоминания на время приносили радость и облегчение: они не давали Сириусу погрузиться с головой в собственные кошмары и одиночество. Вот, здесь его брат, Регулус, чопорно завязывал галстук. Будущая гордость семьи – практически ниже на целую голову! – не могла справиться без помощи старшего брата. Нарцисса всякий раз норовила потерять ленточку из белокурых волос и требовала немедленно организовать поиски наглой потеряшки. Конечно, это маленькое бедствие выпадало на долю Регулуса и Сириуса, самых ответственных и отважных рыцарей принцессы Цисси. Меда то и дело просила кузена рассказать ей какую-нибудь захватывающую историю, которых в его арсенале было бессчётное количество. Белла, будучи с раннего возраста пылкой и надоедливой занозой с азартом, легко погружалась в мальчишеские забавы, совсем не доставляя никому из окружающих особых проблем. Со всеми этими хлопотами ловко справлялся мальчишка с весёлым взглядом. Когда-то давно Сириус с достоинством выполнял все свои обязанности, успешно осиливал роль идеального наследника. Но где-то там, глубоко внутри, он всегда знал, что никогда не будет таким же, как отец: спокойным, беспристрастным, чёрствым лордом Блэком. Сириус Орион Блэк III был по натуре мятежником и никто не мог отнять это у него. Мятеж расцветал в его душе как непокорный цветок, с каждым годом всё ярче, требовательнее, откидывая прочь ненужные шипы. Никто не говорил Сириусу, что даже упрямые розы склоняют пышные головки перед беспощадной стихией, колючим холодом.       Алые розы гибли каждую зиму, и ничто не могло спасти их. Так умирало и доверие Сириуса к родителям. Постепенно они становились друг другу чужими. Будто бы незнакомцы, случайные прохожие на одной из лондонских улиц, критически сморщившиеся от вида его новенькой кожаной куртки. Совсем не семья. Соседи. Словно с того злополучного дня, когда Сириус стал гриффиндорцем, белую полосу счастья перечеркнула череда несчастий. Отныне он больше не являлся достойным наследником рода, блестящим будущим семьи. Маску понимающего и обаятельного Сириуса Блэка сменила её обратная сторона, которой Мародёры дали имя Бродяга. Бродяга не был обязан следовать какому-то невидимому кодексу чести и быть всеми любимым. У него была иная миссия — следовать убеждениям и желаниям прошлой личины.       Друзья заменили ему общество чопорной матери и апатичного отца. Джеймс, Ремус, Питер стоили гораздо больше, чем привычная однообразная светская жизнь на Гриммо. Сириус готов был пожертвовать ради Мародёров всем, что когда-то имело для него огромную ценность. Они подарили ему жизнь, освятили своим безудержным светом тьму. И кем был бы Сириус, если бы совершил непростительное преступление, предательство?       Предательство значило лишь одно — стать подобным всему магическому высшему обществу. Смог ли он, Сириус, Бродяга взять на себя роль богатого сынка Абраксаса Малфоя? Нет. Никогда. Именно из-за этого его дражайшая матушка Вальбурга лила горькие слёзы в три ручья, грозясь вычеркнуть сына из семейного древа. Будто ей было мало судьбы дяди Альфарда. Отец на этот счёт усердно отмалчивался, закрывшись от целого мира в кабинете.       Угроза лишения всех привилегий знатного рода не казалась Сириусу настоящей трагедией. Очередное испытание, какая-то мелкая неурядица! Он знал, что из любой ямы возможно выбраться, несмотря на возникшие трудности и безвыходное положение. Дядюшка Альфард был тому ярким подтверждением.       Может быть, поэтому Альфард пошел наперекор вековым традициям и обещал предоставить племяннику всё необходимое в случае «непредвиденной ситуации». «Чистота крови навек» — так гласил девиз благородного и великого рода Блэк. Только что значили эти хлёсткие слова, когда семья рушилась на глазах? Первой взбунтовалась Андромеда, влюбившись в маглорождённого волшебника Теда Тонкса. Вскоре не выдержал и Сириус.       Ничего не предвещало беды. Совершенно обычный тихий вечер в доме на площади Гриммо. Регулус снова читал занудную книжку, отец с удовольствием играл сам с собой в шахматы. Сириус наблюдал за ними краем глаза, уткнувшись в пёстрый магловский журнал, купленный им несколько дней назад. Зрелище там было куда лучше, чем умиротворённый вид отца и брата.       Спокойствие не продлилось слишком долго. Вальбурга, подобрав шуршащие юбки, осторожно вошла в библиотеку. Казалось, что маман забежала всего на секунду, чтобы удостовериться о сносном положении здоровья Ориона. Мама командовала всем в доме. Без её участия домовые эльфы даже не могли подать завтрак. Всё согласовывалось с мнением хозяйки Блэк-хаус. Какие-то новшества приводили Вальбургу в ужас: к несчастью, журнал с «непотребным» и недостойным чистокровного мага содержанием являлся пагубным «новшеством», недопустимой роскошью.       — Здравствуй, мама! — Сириус оторвался от увлекательных красочных иллюстраций магловских технологий и натянул на лицо самую обворожительную улыбку из своего арсенала.       Леди Блэк остановилась подле супруга. Её тонкие пальцы обхватили мягкую обивку кресла. Левая рука женщины безвольно качалась, выдавая её волнение.       — Добрый вечер, дорогая, — Орион поймал руку жены и оставил мягкий поцелуй на тыльной стороне ладони.       — Здравствуй, матушка, — глухо отозвался Регулус, не подняв головы.       Мама холодно кивнула и прошла к софе, на которой с комфортом расположился Сириус. Он сидел, чуть сгорбившись вперёд, закинув ногу на ногу.       — Сириус Орион Блэк III, немедленно сядь как подобает мужчине из высшего общества! — строго приказала мать, опустившись рядом.       — В нашем мужском клубе не существует правил хорошего тона, этикета, — в тон матери ответил Сириус, нисколько не смутившись. Он ловко перевернул страницу своего грязного журнала простецов.       — Не забывайся, Сириус. В этом доме никогда не существовало «мужского клуба», — произнесла Вальбурга, поправляя подол домашнего, менее нарядного платья.       — О да! Конечно, намного лучше чтить тёмного волшебника, обрекающего общество чистокровных магов на верную смерть. Это проще, чем принять интересы членов твоей семьи, мама. Ты, наверное, не знаешь, что Регулус не только увлекается квиддичем, но и астрономией, зельями, сложными ребусами... Ах, как же трудно запомнить простые элементарные вещи! А отец? Когда ты в последний раз говорила с ним по душам? Ты погрязла в домашних хлопотах и грязных сплетнях старых жаб, которые никогда не будут любимы своими сыновьями. Ничего не говори. Я и сам прекрасно знаю, что леди ничего, кроме обсуждения чужих жизней не остаётся. Но всё же... Так ты видела наше будущее, матушка? — взорвался Сириус.       — Достаточно, сынок, — плавный взмах руки отца остановил вскочившего Блэка.       — Почему ты молчишь, Реджи? Нам страшно интересно, что же ты нам скажешь! — продолжал Сириус.       Регулус тяжело вздохнул и захлопнул древний фолиант. Предстоящий скандал ему решительно не нравился.        — Ты перегибаешь палку, Сириус.       — Другого я не ожидал. Сириус – предатель, защитник грязнокровок и маглов. Я все помню, мама. Постойте! Как же я мог забыть? Я снова не прав? — елейно сказал он.       — Перестань. Никто не хочет с тобой ссориться, Сириус. А ты как пёс вцепился в свои идеалы, которые идут вразрез с...       Но стальной голос старшего брата никак не способствовал примирению:       — Вразрез? С чем? С девизом нашего рода, не так ли, братишка?       — «Чистота крови навек». Помнишь? Блэки всегда держатся вместе. Не стоит нарушать старые традиции в угоду личных амбиций. — отрезал Регулус.       — Кричер и матушка с тобой не будут согласны. Я повысился в должности в глазах нашего эльфа до «предателя крови, принесшего одни беды благороднейшему и темнейшему роду Блэк». Рег, скажу тебе по секрету, должность солидная. В Министерстве Магии все от зависти передохнут! — насмешливо фыркнул Сириус.       Родители до того сохраняли гробовое молчание и бесстрастно следили за полемикой своих детей. Первым решил прервать молчание Орион, будучи опытным дипломатом в ссорах сыновей. Отец всегда находил доброе слово для каждого из них.       — Не нужно, Сириус. Регулус, оставь это. Подойдите сюда оба, — твёрдо потребовал лорд Блэк. Вальбурга было дёрнулась, но остановилась под тяжёлым взглядом проницательных серых глаз, которыми Мерлин наградил обоих мальчиков.       — Да, отец, — в один голос произнесли братья и встали по бокам кресла отца.       — Я не хочу больше слышать в этом доме скандалов. Это дело пустое! Наши увлечения не должны вставать между любовью, долгом и честью нашей семьи. Я не вижу ничего постыдного в увлечении Сириуса маглами, их бытом и... э-э... техникой? — Сириус удовлетворительно кивнул, этим самым подталкивая Ориона продолжать. Брови матери гневно взметнулись, и она с выражением ярости оглядела сыновей и мужа. — Нет, дорогая, не перебивай меня. Интересы Регулуса тоже имеют значимость. Это часть наших сыновей, Вальбурга. И мы не сможем им запретить любить эти вещи. Как бы ты того не хотела, но тебе придётся смириться с этим. Значит, маглы? Будут треклятые маглы. Квиддич? Будет квиддич и место ловца в факультете Слизерина. Я горжусь вами в равной степени. Несмотря ни на что буду гордиться всегда, пока смерть не разлучит нас.       Раздался надтреснутый голос Сириуса, полный боли и вины.       — Отец, я...       — Не стоит, сынок. А теперь обнимите своего старого отца и помогите ему подняться на ноги. Без вашей помощи мне никак не обойтись.       Сириус и Регулус одновременно обняли Ориона, прижавшись друг к другу как утопающие. Отец трепал уставшей рукой непослушные волосы сыновей и шептал указания, велел никогда-никогда не ссориться... Рег плакал тихо, плакал совсем как девчонка, потерявшая куклу. Слёзы брата жгли кожу. В горле стоял ком, но Сириус не позволил себе заплакать перед матерью, как бы ему того не хотелось. Ему следовало оставаться сильным мужчиной. Сириусу искренне хотелось думать, что всё обязательно пройдет, что всё наладится, матушка передумает, избавится от гадкой привязанности к страстным речам Тёмного Лорда и Нарцисса не выйдет замуж за этого пижона, Люциуса Малфоя. Красивое улыбчивое лицо Меды навсегда вернётся на фамильный гобелен. Они снова будут болтать с Реджи до самого утра, кривляясь и обсуждая квиддич. Отец перестанет закрываться в своём кабинете и вылезет из бумажной волокиты. Кузины будут чаще навещать их, маман станет прежней, отбросит дурацкие шипы и наконец улыбнётся, привлекая к себе в крепкие объятья. И всё будет хорошо, всё будет как прежде, будто бы никогда ничего не менялось. Орион не переставал гладить первенца по голове, словно знал о всех его переживаниях и сомнениях. А Регулус, наивный и мечтательный мальчишка, рыдал, сжимая отцовскую мантию в ладонях. Мать поначалу так и не сдвинулась с места. Спустя мгновение она поджала губы и вылетела из библиотеки, не желая больше мучить израненное сердце душераздирающей картиной.       Как он мог думать покинуть их? Как мог думать о побеге к дядюшке Альфарду? Как мог быть таким бесчувственным и жестоким?       Сириус горячо любил семью вопреки всему и от этого страдал ещё больше.

⋆˖⁺‧₊☽◯☾₊‧⁺˖⋆

      — Реджи! Рег, ты спишь? — Сириус постучался несколько раз в комнату брата, стараясь не слишком часто задевать табличку с инициалами Регулуса. «Р.А.Б»! Аж в страх бросает от мистического сочетания букв. Неужто мечтатель Рег додумался до такого запоминающего псевдонима!       — Чего тебе, Сириус? — отозвался раздражённый голос младшего брата по ту сторону двери. — Тебе мало было сегодня довести до истерики маман и отца? И ты решил взяться за меня... Хитрый план, достойный гриффиндорца.       — Ой, да брось, Рег! Я вспылил, признаю. Да, сорвался, но я же извинился, — сказал Сириус, нахмурившись. Увы, собеседник не мог разглядеть его раскаявшуюся физиономию.       — Но не перед матушкой, — упрямо возразил Регулус. — Ты вечно приносишь в наш дом хаос. Стоит тебе заявиться и мама теряет голову.       Блэк-старший фыркнул:       — Ну признай, что я очарователен. Мы давным-давно уже не обнимались с отцом. И тут такой случай! Ну же, Реджи, перестань дуться как Цисси.       — Да, прекрасный повод! «Превосходно», мистер Блэк, за ваше коварство и удивительную проницательность. Так я тебе должен ответить?! Сириус, ты сам себя слышишь? — Регулус с рассерженным видом открыл дверь. — Входи, пока я не доложил Кричеру о твоём вызывающем и невыносимом поведении! Я не удивлён, почему именно Шляпа отправила тебя на факультет львов. Истинный гриффиндорец, безбашенный и сумасшедший!       — Я не хотел, — покачал головой парень. — Но разве тебе, Рег, нравится, когда твое мнение абсолютно не учитывается? Ты должен знать, что я не отступлю. Но дело совсем не в этом. У тебя не проявилась метка?       — Об этом не говорят на пороге. Эльфам знать пока рано. Кричеру и подавно! — он пропустил Сириуса в комнату, освещённую блёклым светом. Словно Регулус от кого-то прятался и не желал, чтобы его покой нарушили.       Обитель Регулуса представляла собой идеальный уголок чистюли. Аккуратно заправленная ядовито зелёным покрывалом кровать разместилась по центру, за обоями в серебряных и зеленоватых тонах; наглухо задёрнутые изумрудно-серебристые шторы выдавали в хозяине спальни истинного слизеринца. Над кроватью гордо возвышался герб семьи Блэков и девиз Toujours Pur. Под этим уместились и газетные вырезки, старательно склеенные между собой, заметно пожелтевшие и слегка помятые. Громкие заголовки из симметричных вырезок в форме коллажа бросались в глаза: «Нападение Пожирателей смерти», «Очередной последователь Грин-де-Вальда?», «Таинственные исчезновения маглорождённых и полукровок в районе...». Сириус хмыкнул и продолжил осматриваться. Братец точно помешался на Тёмном Лорде совсем как Белла, но это не мешало ему продолжать штудировать домашнюю библиотеку. На письменном столе в ровной стопке-башне лежали книги: вероятно, Рег недавно оторвался от своего сокровища.       — Садись, — Регулус кивнул на стул.       — Благодарю вас, сэр. У отца метка появилась в семнадцать, у дяди Сигнуса в шестнадцать... Дядюшку Альфа магия обошла стороной. Может, я такой же как старик Альфард? Узор татуировки так у меня и не появился, счастливые воспоминания не исчезают, — начал Сириус, скрестив руки на груди. — Не все находят свою истинную пару так рано, но всё же...       — У меня тоже нет метки, — прервал брата Регулус, демонстративно задрав рукава ночной рубашки. — И узора нет. Похоже, что Кричер в ближайшие несколько лет вряд ли дождётся появления новой леди Блэк.       — С интригами нашей маман вряд ли кто решится связаться с благороднейшим родом Блэк. Магия смеётся над нами, — ёрничал Сириус.       — Надежда ещё есть. Тебе напомнить, братец, удивительную историю любви наших родителей? — с иронией в голосе проговорил Блэк-младший.       — Я этих сказок наслушался ещё в детстве, — сказал он. — Но если невероятная история любви наших родителей поможет мне в одном деле...       — Не будем вдаваться в подробности и ностальгию по детству. Помнишь, Сириус, отец говорил про яркие эмоции, радость и безграничное всепоглощающее счастье? Похоже на эффект Амортенции без навязанной зельем влюблённости. Но именно это ощущают люди при появлении своей истинной пары, тогда-то и появляется первый узор метки. Так бывает не всегда. Кто-то не может отыскать пару на протяжении всей своей жизни, кто-то одинок до скончания веков, у некоторых истинная ещё не появилась на свет.       Регулус в волнении ходил взад-вперёд по комнате, скрестив руки за спиной. Он нервно взлохмачивал волосы и кусал губы, явно подходя ближе к разгадке «одного дела» Сириуса.       — И? — терпеливо подтолкнул его Сириус.       — Возможно, пару можно ощутить при сильном магическом всплеске энергии! — с энтузиазмом воскликнул Блэк.       Ответ был резок:       — О! Вот как... И ты предлагаешь мне бегать по всему Хогвартсу и ждать выброса энергии? Подходить к каждой девушке вне зависимости от факультета и пытаться... э... почувствовать радость, находясь рядом?       — Разве это не твои обычные занятия в Хогвартсе? — поинтересовался Регулус. — Да брось! Чего тебе стоит подойти к Марлин МакКиннон? Или к Доркас Медоуз? Поттер точно оценит твою новую затею. Да и не только он... Ремус Люпин и Питер Петтигрю не откажутся от вашей с Поттером очередной забавы.       — Мерлин! Неужели воображала Регулус Блэк предлагает мне и Мародёрам совершить страшное преступление?! Дорогой староста, только не к Филчу! Все что угодно. Только не Филч! — Сириус комически схватился за сердце, изображая сердечный приступ после услышанных слов Регулуса-гордости-семьи.       Регулус промолчал, осторожно садясь на край кровати. И, выждав секунду, беззлобно усмехнулся:       — Дон Жуан!       — Возмутительно! Вы оскорбили меня до глубины души, сравнив с этим отребьем.       Братья захохотали, не переставая подтрунивать друг над другом. Они вспоминали беззаботные мгновения из прошлого, другой далекой жизни. Обсуждали совсем как две старые сплетницы пышные платья Нарциссы, преумное милое личико Меды и крошечную армию эльфов под руководством Беллы. Пока вдруг в один момент Регулус, потушив свет, не произнёс:       — Я скучаю по нашему детству, скучаю по прошлому, хотя мы все давно уже выросли. Когда-нибудь я заведу семью: у меня будет леди-жена и свора детей. Я бы хотел подарить своим детям такое же детство, какое было у нас с тобой. Если я... — пауза. Сириус не видел лицо брата, но мог предположить, что оно было печальным. — Иногда я думаю о том, что лучше моей паре, моей тихой гавани, стоит появиться на свет чуть позже.       — А если истинной пары не будет? Если Мерлин не вознаградил тебя? Что ты тогда будешь делать, Реджи?       — Сделаю ровно то же самое, что делает каждый чистокровный волшебник, — он принялся загибать пальцы, перечисляя все прелести возможного будущего. — Заключу помолвку с приличным родом и проживу всю свою жизнь с нелюбимой женщиной, заведу наследника, стану кутилой и, как бы трагично это не звучало, сопьюсь от горя и ненависти. Или же зароюсь в бумаги, как это сделал отец.       — Перспективное будущее! Но ты, Рег, продолжаешь мечтать и надеяться на лучшее. Безнадёжный романтик. Да-а-а уж! Девчонки толпами будут стелиться к твоим ногам после таких речей.       — Куда мне до тебя, Сириус Орион Блэк III!       Они одновременно покачали головами, улыбаясь.       — Ты встретишь свою миссис Блэк раньше меня, — уверенно добавил Сириус.       — Почему?       — Мечтателям везёт больше, чем реалистам.

⋆˖⁺‧₊☽◯☾₊‧⁺˖⋆

      Ночь была тихой и безлунной. Весь дом на площади Гриммо будто бы крепко спал, купаясь в сладкой неге. Портреты благородных предков во всю храпели, разинув рты. Надоедливый услужливый Кричер, вечно караулящий портреты, похоже, что тоже забылся глубоким сном. В коридоре повисла тягостная тишина, которую страшно было нарушить малейшим скрипом дверных петель или быстрыми шагами. Среди такой тишины могла лишь проскользнуть блёклая тень или крохотный отблеск света, вырвавшийся из-под лампы. Но это не останавливало Сириуса Блэка в исполнение хитроумного плана. Сова Джеймса Поттера вот-вот должна была прилететь вместе с письмом. Для успешного завершения миссии Сириусу необходимо было каким-то образом бесшумно приоткрыть окно и не дать посторонним звукам выдать его. Сон матери был чутким. Вальбурга спала беспокойно и часто вскакивала по ночам, взяв за привычку в полутьме прогуливаться по дому с важным видом гостеприимной хозяйки.       Сова Сохатого, как назло, всё не появлялась. А вероятность того, что матушка застукает его, росла в геометрической прогрессии. Сириусу не хотелось, чтобы мать видела его тайные письма Джеймсу. Она возненавидела всех Поттеров после того, как Сириус сдружился с наследником их рода, несмотря на всё дружелюбие Юфимии Поттер. Леди Блэк всё равно не шла на уступки. К счастью, Мародёров мало волновало мнение Вальбурги.       Сириус неспеша подошёл к стене, обвешанной вырезками из популярных магловских журналов. Фигуристые девицы были запечатлены в самых экстравагантных позах, которые магическому сообществу аристократов могли только сниться в самых худших кошмарах. Мотоциклы, железные чёрные рыцари, популярное магловское средство передвижения чуть отодвигало в сторону эпатажных красавиц. Эти журналы в прошлом году были совместно куплены с Джимом во время очередной вылазки на многолюдные лондонские улицы. Сейчас они служили хозяину комнаты приятным воспоминанием, которое придавало ему сил двигаться дальше. Комната Сириуса разительно отличалась от действительно величественной спальни Регулуса, выполненной в исключительном готическом стиле. В стенах собственной крепости Бродяги чувствовался зарождающийся бунт и веселье – истинные черты любого уважающего себя гриффиндорца. В подтверждение своей принадлежности к львиному факультету Сириус с гордостью повесил флаг Гриффиндора: ярко-красный и чуть ли не блестящий лоском, он никак не поддавался чарам матери и Кричера, намертво прилипнув к невзрачным обоям. Отец никогда ничего не говорил на этот счёт, предоставляя свободу действий властолюбивой супруге, но Сириусу иногда удавалось разглядеть уважение во взгляде Ориона. И это лишь подстёгивало его продолжать бороться не только за себя, но и за Регулуса, Андромеду и Нарциссу.       Мрачный Блэк-хаус заслуживал второго шанса. Возможно, задуманное Сириусом сможет хоть как-то повлиять на родные стены и что-то да изменить в лучшую сторону, тонко намекнув всем членам семьи Блэк о переменах традиций в пользу всеобщего благополучия и счастья.       Оглушающий стук в оконную раму оторвал Сириуса от горьких мыслей. Фамильный посыльный Поттеров наконец-таки соизволил доставить письмо. Сириус немедля открыл окно и позволил нахохленной птичке опуститься на подоконник, перебирать белоснежные перья. Юноша цокнул языком и достал из-за пазухи припрятанное угощение для ночного гостя. После обмена любезностями и не менее вкусного угощения, сова щедро позволила Сириусу забрать послание друга и тут же открыть его. Размашистый почерк Джеймса точно бегал рысью по пергаменту, оставляя за собой жирные кляксы, изображающие нелепое подобие пунктуационных знаков:       

Дорогой Бродяга! Спешу тебя обрадовать чудесной новостью. Мои родители, посоветовавшись с Дамблдором, приняли решение в нашу пользу. Да-да, дружище! Орден Феникса ждёт нас с тобой – и не только нас с тобой! Ещё и Лунатика, и Хвостика – с распростёртыми объятиями на следующем собрании сопротивления. Вижу, что я достаточно разыграл твоё воображение. Но это ещё не всё. По чистой случайности я заметил, как на моём левом предплечье (у отца метка появилась на правой руке) начал появляться узор будущей тату (или как маглы называют это?), который мог бы мне подсказать личность моей предначертанной самим Мерлином. Совершенно случайным образом, а может, так решили сама судьба – у Лили Эванс начала проявляться метка почти что точь-в-точь с таким же узором, какой есть у меня. Я знаю, что сейчас на твоей гадкой физиономии растянулась злая улыбочка. И я признаю, что ты всегда был прав, Бродяга. Всегда! Между тем, я приглашаю тебя заранее на нашу будущую свадьбу с Лилс в качестве моего шафера, как одного из своих самых лучших и преданных друзей. А на сим раскланиваюсь, Твой самый счастливый лучший друг во всей Магической Британии

      Сириус тепло рассмеялся и потрепал недовольного посланника Джеймса по мягкой головке. Поттер оставался Поттером, без памяти влюблённым в Лили Эванс и плюющим на родословную и чистоту крови своей избранницы. Перед Джеймсом Поттером никогда не вставал сложный выбор, от которого зависела вся его дальнейшая жизнь и положение семьи в обществе. У Джеймса всегда было гораздо больше свободы, чем у Сириуса, казалось бы, всеобщего любимца всего семейства.       Сириус Блэк искренне не желал, чтобы имя его семьи очерняли лояльностью к новому беспощадному тёмному волшебнику. Честь Блэков превыше всего. Никто не мог отнять у Блэков чести и благородства, власть и силу: ни интриги, ни тёмная магия, ни быстро меняющаяся политика министра Магии никак не влияли на устоявшееся положение всех членов древнего семейства. Лишь в силах Сириуса было вернуть роду прежнее светлое имя без зловещего отпечатка когтей зла. Он был твёрдо уверен в том, что расположение Альбуса Дамблдора изменит всё и откроет глаза матери и Регулусу на жестокую правду, лишённую всякого сочувствия.       Сириус не стал черкать ответ и отправлять его, решив не перезагружать бедную птицу, проделавшую к нему непростой путь. Велика была вероятность потревожить сновидения маман — рисковать с ответным письмом не очень хотелось.       Он закрыл окно через секунду, не прекращая думать о предстоящем собрании Ордена Феникса. Что же такого сказали родители Джеймса, что их приглашали встретиться с настоящими аврорами, закалёнными в боях? Как к этому отнёсся Дамблдор, учитывая взгляды матушки и Реджи?       Вдруг из тёмного угла раздался скрипучий и противный голосок:       — Почему хозяин Сириус ещё не в кровати? — Сириус встретил худого домашнего эльфа в обносках ярким светом Люмоса, вырвавшего из кончика палочки в тот же момент, когда домовик вышел из полумрака. Кричер громко заголосил, разговаривая сам с собой: — Зазнавшийся мальчишка отправлял кому-то письма... Нужно немедленно сказать об этом госпоже. Ох, как же Кричер не хочет расстраивать хозяйку Вальбургу. Бедное материнское сердце госпожи!       — Что ты там бормочешь, Кричер? Я не расслышал. Может, повторишь? — холодно произнёс Сириус, выплёвывая каждое последующее слово сквозь зубы. — Негоже тревожить сон маменьки по пустякам. Ты же знаешь, у неё больное сердце!       Кричер, словно не слыша молодого хозяина, продолжал ворчать:       — Любитель грязнокровок и маглов, балагур и скандалист – и это будущий лорд Блэк, наследник госпожи и мастера Ориона! Отребье, ничтожество! Спутался с прихвостнями Дамблдора. Кричер всё видел и слышал.       — Молчать! Если ты скажешь ещё хоть одно слово, то я собственноручно отрублю твою мерзкую башку и повешу её в гостиной в коллекцию остальных благородных голов домовых эльфов, — рявкнул парень.       — Бедная-бедная хозяйка! Скверна благороднейшего и древнейшего рода Блэк настигла нас. Кричер знал, но ничего не сделал. Кричер позволил молодому хозяину Сириусу связаться с шайкой Дамблдора. Кричер плохой эльф! — рот Кричера беззвучно затрясся от подступающей истерики, голова сурово закачалась в разные стороны. Сириус молчал, не опуская палочку, будто бы защищаясь от скрюченного тельца эльфа.       Домовик тут же принялся себя наказывать, забившись сморщенной головой об пол. По спальни Блэка-старшего гулким эхом разнеслись глухие удары. Сириус сорвался с места и опустился перед слугой на колени. Затормошил его и в ярости закричал в виноватое лицо Кричера:       — Я велел тебе заткнуться, Кричер. Ты не должен наказывать себя! Я приказываю тебе перестать, перестать сейчас же!       — Хозяин Сириус останется? Хозяин не покинет свою семью? — домовой эльф крепко ухватился дрожащими пальцами за рукав иссиня-черной футболки Сириуса, и он почти что готов был согласиться на всё на свете, лишь бы преданный шпион матери перестал себя мучить.       — Я не... не знаю, — в отчаянии зашептал он.       И это было правдой без всяких лишних прикрас.       Но кожаная куртка, лежащая на спинке стула, отвергала путь назад. Он должен был это сделать. Как это сделала несколько лет тому назад Андромеда, отрезав все тонкие ниточки, ведущие к семье. Её выжгли из семейного древа первой. Похоже, что Сириус станет следующим, если пойдёт до конца.       — Послушай меня, ты должен передать кое-что Регулусу. Эту записку, видишь, Кричер? Он поймет. Приглядывай за отцом, хорошо? Не давай моей маман заскучать. Ты всё понял? Кричер! — затараторил Сириус, прежде, чем достать из кармана джинс (матушка всё грозилась выкинуть эту грязную тряпку!) смятый листок бумаги.       — Госпожа Вальбурга! Хозяйка! Господин Сириус собрался бежать! — завопил Кричер, отцепившись от юноши.       — Зачем ты это сделал? Я хоть раз как-то обидел тебя, Кричер? — вскинул подбородок молодой хозяин.       Вальбурга, запахнутая в теплый домашний халат, объявилась на пороге спустя минуту тяжёлого молчания. Заспанная леди Блэк и едва различающая мелькающие пятна то тут, то там далеко не сразу осознала происходящее. Кричер бросился ей в ноги и завыл что-то нечленораздельное о чести, долге добропорядочного домового эльфа. Сириус застыл, не отрывая взгляд от тонкой фигуры матери. За её спиной горели тысячи огней, освещая угрюмые стены дома на площади Гриммо нежным мерцанием света.       —...Кричер виноват, госпожа! Кричер не хотел! — захлёбывался словами эльф, уткнувшись в ноги Вальбурги.       — Достаточно, Кричер. Ты можешь идти, — покровительственно велела маман.       — Мама.       — Сириус.       Мать и сын обменялись вежливыми кивками. Сириус едва сдержал печальную улыбку.       — Кричер сказал, что ты собираешься бежать к Поттерам. Это правда? — повысила голос Вальбурга, сделав несколько шагов на встречу парню. — Вот так ты решил отплатить нам с отцом за все прошедшие бок о бок годы?       — Это единственное верное решение, мама, — ответил Сириус.       — «Единственное верное решение»? И в чём же оно заключается? В побеге из дома и служению Альбусу Дамблдору? Разве чистокровный волшебник должен преклонять колено перед узколобыми маглами и грязнокровками? Что тебе пообещал мальчишка Поттеров за вступление в Орден Феникса? Честь? Славу? Власть? — ядовито вскинулась леди Блэк.       Сириус зло рассмеялся.       — Нет, ты не понимаешь, матушка. Альбус Дамблдор — великий и могущественный светлый маг, заслуживший почёт и славу своими благородными поступками. Орден Феникса борется на благо всего общества в отличие от Тёмного Лорда, одержимого интересами Священных двадцати восьми семей. Чистота крови стоит смертей и повиновения жалкому последователю Грин-де-Вальда, поверившего в собственную безнаказанность и безграничную власть? Этого ты хочешь для Регулуса? По-твоему, маман, я тоже должен вслед за братом склониться перед мелкой сошкой, букашкой? Ты этого никогда не получишь. Никто не заставит меня служить ублюдкам и убийцам.       — Поведение, достойное истинного Блэка, — сухо резюмировала матушка. — К сожалению, сын, твоё упрямство никуда не приведёт. Министерство Магии долго не продержится и тогда ты увидишь всё величие Тёмного Лорда, пожалев о своих словах. Твой хвалёный Альбус Дамблдор побежит первым, сверкая пятками. Тёмный Лорд куда могущественнее и амбициознее Грин-де-Вальда, он справедлив и милосерден. Спроси свою кузину Беллу. Она его верная последовательница и ярая сторонница. Служение Повелителю вполне может пойти тебе на пользу. Может быть, это чуть сбавит твою спесь и умерит твой пылкий нрав, Сириус.       — Регулус уже стал ярым последователем твоего Повелителя? А? Кто будет следующим? Я? Может, отец? Тебе всё равно терять уже нечего, кроме доверия и любви сыновей и супруга. Хорошая партия, маман! — Сириус демонстративно зааплодировал матери.       — Сколько в нас дерзости и гордости! Наш род получает больше взамен, чем теряет в итоге, — парировала Вальбурга.       — Нарцисса выходит за безвольную амёбу, прославившуюся благодаря связям в Министерстве и выгодным знакомствам. Андромеда сбежала из отчего дома, не смея оглядываться назад. Наша семья рушится. Неужели тебе этого мало? Сколько жертв должно быть ещё? — он покачал головой.       — Ты не ведаешь о чем говоришь, мальчишка! Устои нашей семьи всегда были крепкими. Ничто не могло никогда разрушить наш род, — зашипела миссис Блэк.       Что-то неуловимое промелькнуло во взгляде Сириуса, его лицо резко переменилось. Угрожающе нахмуренные брови, поджатые в тонкую полосу губы свидетельствовали о наивысшей точки гнева.       — Правда? Но мы тонем в болоте светских интриг и политических связей. Все члены нашей семьи лишены выбора с самого рождения. Белла вышла за нелюбимого человека во благо рода Блэк, Нарцисса вот-вот станет заложницей Малфой-мэнора. Разве подобная цена стояла того, к чему мы докатились? Отец закрывается в кабинете, будто прокаженный. Регулус уходит в свои фантазии. В нашем доме нет любви и тепла. А были ли они вообще когда-либо? Или ты притворялась, что любишь нас, дабы угодить отцу?       Пощёчина на миг оглушила Сириуса, лишив чувств. Звон в ушах выбил из колеи, подставив подножку. Сириусу показалось, что весь мир рухнул. Он прижал к пылающей щеке со следами чужих пальцев холодную ладонь и встретился с безумием матери лицом к лицу.       — Ты с ума сошла. Начнёшь ещё пытать меня Круцио? — процедил Сириус, отрывая ладонь от горящей кожи.       — Я делаю всё ради благополучия нашей семьи, — слова матери наносили невидимые удары, оставляли багровые следы на коже, не переставая хлестать, будто кнутом. — Иду даже по головам, пока ты тратишь время впустую на баловство и кутёж. Отец уже не способен обеспечить вас с Регулусом достойным будущим и неплохой должностью в Министерстве. Все формальные обязанности полностью легли на мои плечи. Я всеми силами пытаюсь удержаться на плаву, поддерживать безупречную репутацию рода Блэк. Что делал ты, Сириус, в это время? Кутил с друзьями, наслаждался женским вниманием? Неблагодарный щенок. И ты ещё смеешь мне говорить о любви и преданности?!       Сириус молчал.       — С поддержкой Повелителя перед нами будут открыты двери всего мира, — с придыханием продолжала шипеть Вальбурга. — Никто больше не посмеет смотреть косо на нашу семью. Никто не будет нас судить и печатать грязные сплетни в «Ежедневном пророке». Блэки снова будут стоять у власти.       — Ты спросила об этом Регулуса? Говорила с отцом, советовалась с ним? — в лице Сириуса что-то дрогнуло, что-то в нём сломалось; и он мигом опустил голову, усмехнувшись. — И это твоя любовь и преданность, мама? Твоя жажда власти приведёт одного из нас в могилу.       — Регулус считает иначе. Он готов служить Тёмному Лорду, готов преклонить перед ним колено во благо семьи. Регулус не бежит от ответственности в отличие от тебя, Сириус. Ты – жалкий трус, самовлюблённый эгоист. Предатель крови, — желчно выплюнула мать ему в лицо и Сириус дёрнулся, словно от удара.       — Ты чудовище! Ты уничтожаешь нашу семью, а не я! Зачем ты это делаешь, мама?! Ты только мучаешь Регулуса! И я предатель крови? Я?!! Это я виноват во всех твоих ошибках и падениях? Как это удобно, мать твою! О-о-о, дай угадаю! Я не оправдал твоих ожиданий, не стал таким же выблядком как Малфой? Конечно! Из-за твоих предрассудков страдают невинные люди: я, отец, Регулус! Что ты вообще знаешь о любви, мама?!? — крикнул Сириус.       — Заткнись, щенок. Убирайся отсюда! Убирайся вон! Беги к своим маглам и грязнокровкам! Поттеры примут Предателя крови с большим удовольствием! Ты теперь герой, Сириус, совсем как твой обожаемый Альбус Дамблдор. Сириус Блэк самый преданный член Ордена Феникса, славный парень. Таким ты себя видишь?! Это утопия! Я отдавала тебе всё, что могла: любовь, заботу, верность. Я любила тебя, я никогда не давала тебе усомниться во мне! — взревела миссис Блэк.       — Видимо, мне этого было недостаточно. И теперь ты принялась за Регулуса. Тебе было мало моих мучений? Власть-власть-власть... Как же вам её мало дают, леди Блэк. Если мой брат погибнет по твоей вине, то не жди пощады. Не думай, что я собираюсь молча наблюдать за пытками Регулуса. Я не позволю тебе больше рушить мою судьбу и жизни наших родственников, — некогда задорный и полный жизни голос Сириуса Блэка звучал сейчас равнодушно, чёрство и беспощадно. Устрашающе и отстранённо. Раньше Сириус никогда не говорил с матерью таким тоном.       — Я сказала, убирайся вон. Пошёл вон! ВОН! — зарыдала мать, схватившись за сердце.       — Прощай, матушка. Передай отцу и Регу, что я всегда буду любить их, несмотря ни на что. — Сириус подхватил кожаную куртку, ловко надел её и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

⋆˖⁺‧₊☽◯☾₊‧⁺˖⋆

      В переулке за домом его ждал мотоцикл, надёжно укрытый Дезиллюминационными чарами. Байк представлял собой мечту любого обычного лондонского парня: железное чудовище с мощным мотором тёмно-синего цвета, сверкающее при свете фонарей почти как морская вода на солнце; два здоровых колеса (Сириус видел только колеса магловских машин, и те казались ему крошечными забавными тыквами) и стальной руль, смотрящий только вперёд. Сириус купил его совсем недавно, поддавшись хвалебным одам некоего мастера техники маглов и подбадривающим речам Мародёров. Парень нисколько не жалел о покупке мотоцикла, своего малыша. Он ловко забрался на железного коня, схватился за руль и быстро завёл мотор. Сириус сорвался с места и унёсся прочь, оставив позади родное жилище на площади Гриммо, двенадцать.       Сириус Блэк не знал, куда летит. Не знал, что будет дальше, в маячившем перед глазами будущем.       Он бежал от удушающей хватки власти матери над ним, бежал от семейного безумия и ответственности за род. Ему хотелось, чтобы происходящее здесь происходило не с ним, а с кем-нибудь другим. С далёким незнакомцем, который непременно бы нашёл выход из сложившейся ситуации, вышел из тупика.       Смотрела ли мать ему вслед? Плакала ли она? Сириус не знал этого.       Улицы сменяли друг друга каждую минуту. Перед глазами стояла мутная пелена. Сириус едва сдерживал глупые девчачьи слёзы позора. Когда же он доедет? Когда же это всё кончится?       Он остановился спустя пятнадцать минут на безлюдной обочине. Машины здесь проезжали крайне редко. Маглы выбирали пути попроще, побыстрее, чтобы пораньше вернуться домой, намеренно проезжая тёмную обочину стороной. Подходящее местечко для Предателя крови! Сириус через силу заставил себя слезть с нагретого сидения байка. Блэк достал дрожащими руками из кармана куртки помятую пачку сигарет и палочку. Сигарета в его ладони смотрелась чудовищно неправильно, но Сириус знал, что никотин сможет на время избавить его от горестных дум. Парень поднёс ко рту тонкую сигарету, зажёг её фильтр с помощью палочки, шепнув «Инсендио». Облачко дыма устремилось тут же наверх, к бескрайнему иссиня-черному звёздному пологу. Яркие мерцающие звёзды, словно белые точки, украсили ночное небо. Этих точек сотня. Может быть, даже тысяча. Точки-кляксы всё не прекращали появляться и складываться в созвездия. Как же Сириус хотел быть такой же свободной звездой, блестящей для каждого человека на свете. Над его головой возникло созвездие Большого Пса, махнув светящимся хвостом. Звёзды будто смеялись над ним.       Прислонившись к мотоциклу, Сириус курил и смотрел на звёзды. Смотрел, не отрываясь, боясь, что кто-нибудь прервёт это невиданное волшебство. Небо задорно сияло, маня и притягивая к себе восхищённые взгляды.       Он смотрел на звёздную карту и видел как будто прямо перед собой семейное древо из дома. Все Блэки были россыпью небесных светил, неповторимыми и особенными звёздочками.       Сириус Блэк всегда был самым ярким спутником на небе.

⋆˖⁺‧₊☽◯☾₊‧⁺˖⋆

      Джеймс открыл дверь не сразу. Пришлось поторчать на улице с полчаса, любуясь видами спящей Годриковой впадины, над которой нависли тысячи светил. Дом Поттеров среди остальных мрачных домишек смотрелся более уютно. Светлые тона придавали ему какого-то незримого света, который исходил ото всех домочадцев. В окнах Поттеров то и дело мелькали солнечные зайчики почти каждое время года. Юфимия пыталась с ними бороться, закрывая шторами окна, но зайчики, весело прыгая, забирались внутрь дома. Никакая магия не могла изгнать из дома Джеймса свет. И к этому свету, к этим добрым и счастливым людям Сириусу Ориону Блэку предстояло вот-вот присоединиться. Сириус учился называть про себя Годрикову впадину новым домом, но язык всё никак не слушался его, отвергая новый укромный уголок всеми силами. Он не мог выбросить из головы образ одинокой фигуры Регулуса, смотрящего вслед старшему брату из окон своей идеальной спальни. Сириус мучился и уже был готов отправиться назад, мириться с матерью и спасать наивного братца.       Сохатый прервал все его планы одним лишь лёгким движением. Дверь распахнулась прямо перед Сириусом ровно через секунду. Заспанный и взъерошенный Джеймс Поттер держался одной рукой за дверной проем, а второй не переставал тереть глаза, пытаясь проснуться и взглянуть на ночного гостя. Беззащитный и домашний вид друга резанул Сириусу по сердцу.       — Кто это там, чёрт возьми? Кому не сидится дома по ночам? — недовольно пробурчал Джеймс, переминаясь с ноги на ногу. Босые ноги забавно шлёпали по деревянному полу, прерывая умиротворённую тишину.       Собственный голос прозвучал глухо:       — Привет, Сохатик. Это я, Бродяга.