Затопь

Солнышко, громко топая пятками, убежал наверх, видимо, рассказать о происшествии остальным, а Артур остался у порога. Несколько листьев скользнули в дом, и он опасливо вытолкнул их ногой обратно. Почему-то произошедшее напрягало, хотя что страшного могло быть в обычных сухих листьях? И что ещё за «поймали осень»? В сказанном совершенно не было смысла. Отчего-то листья притягивали, не позволяли отвести взгляд, и он так и продолжал стоять на пороге, пока Макс почти бегом спускалась со второго этажа, на ходу застёгивая лямки комбинезона, пока выглядывала из-за двери заспанная Кипятильник, мрачно интересуясь, по какому поводу её разбудили, пока просыпались остальные… Артур всё стоял и смотрел. — Эй, — хлопнула его по плечу Ида, и он вздрогнул. — Ты чего тут? В зимнюю спячку впасть решил? — Просто. Задумался, — Артур поморгал, приходя в себя. Листья его как будто заворожили. — Иди, умывайся, завтракать скоро будем, — посоветовала Ида. — А я пока тут всё приберу. Словно в самом деле очнувшись от глубокого сна, Артур огляделся по сторонам. Чайник, который он планировал согреть, уже стоял на подставке у очага и понемногу посвистывал паром. Солнышко выставлял на стол разномастные глиняные кружки, Фархат выкладывал в миску мёд. Сколько же времени он простоял, бессмысленно пялясь на листья?! Он сделал пару шагов прочь от двери и обернулся, глядя на Иду. Она уже уселась на пол перед дверным проёмом, широко раскинув вокруг себя многослойные юбки разноцветного сарафана, и выбирала из сумки свои стекляшки по одной ей ведомому принципу. Длинные рукава белой блузки постоянно сползали, мешались, и она задирала их к локтям — хватало секунд на пять. — Да-а-а-а… — протянула Кипятильник, глядя на Артура, — крепко тебя проняло. — Хорошо, что мы не зиму поймали! — подбежал к нему Солнышко, заглянул в глаза. — Зима вообще убить может! А осень — это ничего, скоро пройдёт. Хорошо, что не зима, да? — Хорошо, — на автомате кивнул Артур. Туман в голове понемногу рассеивался, соображать становилось легче. Но на задний двор он выходил с некоторой опаской — а вдруг снова навалится это странное оцепенение, наваждение, из-за которого он встанет столбом и застынет, словно засохшее дерево. И это от одного только взгляда, а вдруг если идти по листьям, они могут сделать чего похуже? Однако кто-то уже успел примять и разгрести листья, проложив по заднему двору тропинки к колонке и туалету, так что Артур смог без проблем привести себя в порядок, ёжась на утреннем холоде. И только потом он сообразил, что на полном серьёзе поверил в то, что его загипнотизировали какие-то листья. Он что, успел заразиться от окружающих их сумасшествием? — Значит, поймали осень? — с порога спросил он, возвращаясь в дом. — То есть, вы хотите сказать, что реально, развешенные нами вчера сети каким-то образом поймали… осень? — У тебя наверняка есть объяснение получше, и мы сейчас с удовольствием его выслушаем, — доброжелательно отозвался Фархат. Артур скрипнул зубами. — Но это же абсурд! — воззвал к здравому смыслу он. — Как вообще можно поймать осень?! Как вообще можно что-то подобное ловить?! — Это потому что осень скоро настанет, вот она и невнимательная, слишком волнуется, — заботливо пояснил Солнышко. — Иначе бы, конечно, она так глупо не попалась. — Ты чему больше веришь, — Кипятильник сидела, закинув босые ноги на стол, — тому, что в учебниках читал, или тому, что видишь своими глазами? — Электричество или финский язык я своими глазами не видел, но в них верю, — огрызнулся Артур. — Не надо так нервничать, — успокоила его Макс, — а вы, — она повернулась к остальным, — перестаньте к нему цепляться. Он всего пару дней в Затопи и многого ещё не видел. Конечно, для него тут всё в новинку. Артур бросил на неё умоляющий взгляд. Почему она не скажет, что всё это ерунда, и никто не может поймать осень в старые рыбацкие сети? Почему она заодно с остальными? Макс стояла перед ним в жёлтой, в цвет листьев, футболке под неизменным джинсовым комбинезоном и улыбалась той самой спокойной и умиротворённой улыбкой, от которой сердце у Артура начинало биться быстрее, аж задевать грудную клетку. — Правда, не переживай, — успокаивающе похлопала его по плечу она. — Ты со всем разберёшься со временем. Если захочешь, конечно. Что ж, теперь, кажется, все хотя бы перестали играть в молчанку, а начали объяснять хоть что-то — только объяснения эти Артура не устраивали. Ещё бы сказали, что ночью прилетела добрая фея и украсила Затопь по своему усмотрению. — В это всё очень сложно поверить, — сказал он Макс и тут же возненавидел себя за то, как жалко это прозвучало. — Завтрак готов, — позвал всех Фархат. Макс подмигнула Артуру напоследок и отвернулась, шагнула к столу. — Я сейчас… — выдавила Ида так, будто была предельно напряжена, — уже почти… Все притихли, остановились, даже, кажется, дыхание затаили — то же самое сделал и Артур, невольно подхватив общий порыв. Ида провела ладонью над выложенными без всякой системы перед порогом осколками стекла — прозрачного, зелёного, коричневого — а потом неожиданно хлопнула ладонью прямо по нему. Артур вздрогнул. Послышался хруст. Ида медленно подняла руку. Какие-то осколки раскололись надвое, какие-то рассыпались в мелкую пыль, парочка влипла в ладонь Иды — но кажется, не поранила, просто прицепилась в коже. — Всё, — возвестила Ида, — порядок. Листья за порогом по-прежнему лежали там же, где и мгновение назад. Несколько стёкол Ида убрала обратно в сумку, а мелкий бой смела ладонью в кучку, собрала и вышвырнула на улицу, прямо поверх лиственных завалов. — Будьте тут осторожны, пока всё не пройдёт, — предупредила она. — Спасибо, — поблагодарила её Макс непонятно за что. «И что это было?» — хотел спросить Артур, но не стал. Вменяемого объяснения произошедшему быть не могло, а очередную небылицу ему слушать не хотелось. За завтраком из подсушенных у очага лепёшек с мёдом и крепкого чёрного чая непривычно бодрый и общительный Солнышко лез к Иде с вопросами: — Стекляшка, а тебе больно было рукой бить? — любопытствовал он. — Нет, смотри, — Ида продемонстрировала ему раскрытую ладонь. — Стёкла мне вреда не причинят, мы с ними дружим. — Я прямо вздрогнул, когда ты ударила! — поделился Солнышко. — А листья теперь уйдут? — О, обязательно уйдут, — кивнула Ида. — Вместе с осенью. Я сделала так, чтобы она смогла выпутаться из сетей. Артур не выдержал, закатил глаза, но остальные, кажется, воспринимали их беседу как должное. Где-то за окном по-прежнему шуршали никуда не девшиеся листья. — Я, конечно, люблю осень, но ко времени, — задумчиво пробормотала Кипятильник. — А сегодня совершенно не хочу в неё вляпываться… — Можешь взять мои сапоги, — предложила Макс. — Можно, правда? — обрадовалась Кипятильник. — Спасибо, с удовольствием возьму! Артур вспомнил, как неестественно долго завороженно наблюдал за листьями и, раздражаясь от собственной глупости, спросил: — А что, вляпаться опасно? — Нет, не опасно, — успокоил его Фархат. — Никакого вреда тебе это не принесёт. Просто Лиске у нас слишком брезгливая. — Да не в брезгливости дело! — взвилась Кипятильник. — Просто хочу, чтобы всё шло своим чередом! Сейчас лето, и я буду наслаждаться летом! — Разумеется, как скажешь, — бесстрастно отозвался Фархат. А когда завтрак был съеден, и Макс собрала грязную посуду, Ида неожиданно спросила: — У кого-нибудь есть планы на Артура сегодня? — Нет, — покачала головой Макс. — Нет, — кивнул Фархат. — Не-а, — отозвалась Кипятильник, заправляя штаны в ярко-оранжевые резиновые сапоги. Солнышко помотал головой. — Вот сейчас немного обидно было, — неловко пошутил Артур и обернулся к Иде: — А ты-то чего хотела? — О, просто займу тебя на полдня чем-нибудь, — пожала плечами она, — а то выглядишь каким-то потерянным. — Ладно, — легко согласился Артур. Он всё равно пока не научился вливаться в действующую, как единый механизм, систему полезных дел этого дома. Даже чаю на завтрак не смог согреть! Так что пусть лучше кто-нибудь напрягает его с заданиями, так будет проще. — Постарайся не наделать глупостей, — попросила Макс. — Ладно, — отозвался Артур. — Ладно, — кивнула Ида, и Артур сообразил, что просьба предназначалась не ему. — И ты тоже, — улыбнулась ему Макс, сглаживая неловкость. — Ладно, — зачем-то снова повторил Артур. Кипятильник распахнула дверь, выдохнула, как пловец перед прыжком с трамплина, и шагнула наружу, решительно устремилась куда-то вниз по улице, в сторону моря. Шорох и хруст ломающихся под сапогами сухих листьев шлейфом устремился за ней. Стоя в дверях, Артур смотрел ей вслед и пытался сообразить: кажется ему, или листьев и в самом деле стало немного меньше? Они как будто осели, как подтаявшие сугробы. — О, ты уже готов? — Ида возникла у него за спиной. — Ну что, пойдём? Артур не был уверен, что он готов, но показаться трусом не хотел, так что только кивнул и шагнул наружу. Не произошло ничего особенного. Листья оказались просто… листьями. Выглядели, пахли, сминались под ногами и шуршали, как самые обычные осенние листья. Ровным счётом ничего особенного и интересного. Иде пришлось подобрать пышную юбку своего сарафана, чтобы успешно шагать вперёд, так что Артур предложил: — Давай я пойду первым? Хоть немного примну листья, тебе будет попроще. Только скажи, куда идти. — О, это так мило с твоей стороны, — оценила Ида. — Да можешь, в принципе, идти, куда хочешь. У меня не было каких-то особых планов, просто хотела погулять. Может, показать тебе окрестности. — И ты для этого меня забрала? — удивился Артур. — Я же мог заняться чем-то полезным. — Ты идёшь впереди и приминаешь передо мной листья, — лукаво улыбнулась Ида. — По-моему, это очень полезное дело, не находишь? Артур фыркнул. — Чёрт с тобой, как скажешь, — выдохнул он и свернул в первый попавшийся переулок. Смотреть окрестности так смотреть окрестности. В конце концов, ему же надо как-то ориентироваться в Затопи. Он зашагал, куда глаза глядят, а придерживающая свои юбки Ида вприпрыжку двинулась за ним. — В этом доме здоровенный очаг, — на ходу показывала она, словно заправской экскурсовод. — Если надо сварить что-то огромное или, я не знаю, сжечь, в общем, если нужен большой огонь, то здесь самое то. О, а напротив — стены внутри расписаны незабудками, красота необыкновенная, обязательно как-нибудь зайди и посмотри. А вот в этом ничего интересного, просто дом и дом, пустой. Можно ставни разобрать на дрова, если лень за плавняком идти. Здесь, хммм, что же у нас здесь?.. Артур остановился. — Нет, я так не могу, — обернулся он к Иде. — Я прямо чувствую, что мог бы сейчас заниматься чем-то полезным, а вместо этого маюсь бездельем и теряю время. — Почему ты так хочешь заняться чем-то полезным, если есть шанс просто отдохнуть? — спросила Ида. В пальцах у неё как будто сам собой возник осколок прозрачного стекла, сквозь который она внимательно разглядывала Артура. И неожиданно для самого себя он признался: — Потому что я боюсь, что если не буду полезен, то не буду вам нужен. И вы… «…прогоните меня», — застряло в горле. — Знаешь, что… — Ида указала на дом, в котором не было, по её словам, ничего интересного, — пойдём-ка внутрь. Поболтаем.