Созвездия любви

К выполнению их с Анной плану — «проучить Мракса», Стефани приступила на следующем уроке Чар. Оминис уже сидел на привычном месте и улыбнулся, когда услышал, как Грин вошла в кабинет. Но она гордо прошествовала мимо, заметив, как улыбка на лице парня сменилась недоумением, а после он толкнул сидящего рядом Сэллоу и что-то прошептал ему на ухо. Стефани присела на место между Натсай Онай и Гарретом Уизли, занимая позицию прямо напротив Оминиса и Себастиана, и радостно поздоровалась с подругой. Профессор Ронен не возражал против дружеской болтовни на его уроке, и ребята тихо шептались, рассказывая друг другу последние новости. Сэллоу честно исполнял свою роль, активно что-то рассказывая другу о происходящем, отчего тот сначала покраснел, потом недовольно поджал губы, сжимая в руке мигающую красным огоньком палочку. Ну что ж, Оминис Мракс, раз ты «смотришь», то я начну. Стефани нагнулась к Гаррету и тихо зашептала ему на ухо какую-то ерунду. Тот мило покраснел и принялся ей объяснять разницу между дезиллюминационным заклятием и зельем невидимости. Положив ладонь гриффиндорцу на предплечье, Грин продолжила задавать ему уточняющие вопросы и стрельнула глазами в сторону слизеринцев. Сэллоу, встретившись с подругой глазами, неодобрительно покачал головой, а вот Мракс буквально испепелял её и Гаррета невидящим взглядом. Урок проходил в напряжении, и едва ли Грин вспомнит какое студенты учили заклинание. Она кожей чувствовала волны гнева, исходившие от потомка Слизерина. Стоило только прозвенеть звонку, как девушка быстро захлопнула книгу и выскочила прочь из кабинета. — Стефи… Грин только и успевает услышать растерянный и обиженный голос Оминиса. Юбка предательски мешалась, сковывая движения, отчего привыкшая к брюкам девушка тихо чертыхнулась, постоянно одергивая её. До кабинета Зельеварения она добиралась почти бегом. — Похвальное стремление к знаниям, мисс Грин. — Эзоп Шарп поднял голову, приветственно кивая ученице. — Добрый день, профессор Шарп. — Стефани присела в реверансе, мило улыбаясь. Они с Соломоном всё лето ворчали на неё из-за её нелюбви к юбкам и платьям. Мужчина одобрительно улыбнулся уголком губ. — Как ваша нога, профессор? За лето они неплохо продвинулись в использовании древней магии, и у них даже получилось направить её на исцеление. До этого Грин уже практиковалась на животных, любезно предоставляемых заботливой Поппи, и даже неплохо получалось их лечить. Но вот делать это с человеком! Это уже было страшнее, но у них получилось, и покалеченные связки потихоньку возвращались в состояния нормы, чему Стефани была несказанно рада. — Вашими стараниями, мисс Грин, прекрасно. Займите своё место, пожалуйста. — Можно мне сегодня в пару к Уизли, профессор? Решив, что вежливых прелюдий достаточно, нахально спросила Стефани. — Размолвка в изумрудном трио? — Даже лучшие друзья иногда устают друг от друга. Профессор усмехнулся и кивнул. — Займите своё место и начинайте готовиться к уроку. Стефани широко улыбнусь и поспешила к столу, за которым обычно работал Уизли, и стала поспешно готовить своё рабочее место. Остальные ученики появились уже под самое начало занятия. Оминис остановился у их с Гарретом котла, но Шарп громко хлопнул в ладоши, объявив тему урока. — Все по местам! Сегодня наше занятие посвящается Напитку живой смерти. Кто расскажет, что в него входит и для чего он используется? Класс загудел. Весь урок Стефи всячески флиртовала с гриффиндорцем, будто случайно касаясь его плечом и до того засмущала его тем, что заправила ему за ухо непослушную рыжую прядь, что Гаррет аж вздрогнул. Это было фатальным действием. В этот момент он от неожиданности капнул в котёл немного больше сока дремоносных бобов, чем нужно. Котёл забурлил, и ребята дружно отпрянули от него. — УИЗЛИ! — закричал Шарп, и в этот момент котёл рванул, заполняя кабинет густым туманом. Через пару мгновений Грин почувствовала, как на её запястье сомкнулась чья-то рука и потянула прочь из класса. Оминис, ну конечно! Он бы нашёл и чёрную кошку в тёмной комнате. Стефани попыталась вырваться, но хватка лишь усилилась. Урок ещё не закончился, и Мракс тащил девушку по пустым коридорам к подземельям Слизерина. Надежда на то, что они идут в гостиную, испарилась, когда парень повёл дальше входа в святая святых факультета. Грин оглянулась, с ужасом понимая куда её тащат: скрипторий Салазара Слизерина. Место, куда может пройти только Оминис. Он молча прижал Стефани к стене, за которой был спрятан выход, которым они воспользовались ещё в прошлом году, не желая возвращаться пройденным маршрутом. — Сашэф-сангааш-салехас — зло прошипел Оминис, и стена за спиной Грин отъехала. Он шагнул, вталкивая её внутрь. От его змеиного шипения кожа покрылась мурашками, и девушка прикусила губу. — Что ты сказал? — севшим голосом спросила Стефи. — Стерва… — прорычал Оминис, толкая её к одному из рабочих столов и скидывая покоившиеся там книги. — Что за представление ты устроила? — От стальных требовательных ноток в его голосе, ноги у Стеф подогнулись, и она вцепилась пальцами в столешницу, в попытке устоять. — Какое? — Грин старалась сделать голос как можно невиннее, и даже похлопала глазками, хоть Оминис и не мог этого увидеть. — Обжимания с Уизли, — рыкнул он и легко перехватил девичью руку, занесённую для пощечины. — Да как ты смеешь, Мракс! — зашипела Грин не хуже любой змеи, пытаясь вырваться. — Маленькая мстительная стерва. — Оминис усмехнулся и завёл её запястья за спину, перехватывая их одной рукой. — Если ты хотела меня разозлить, то поздравляю, у тебя получилось. Освободившаяся рука больно дернула Стефани за волосы, заставляя охнуть и открыть доступ к шее. Жадные губы впились в кожу, терзая её поцелуями вперемешку с жалящими укусами. Грин бы и хотела вырваться и всё же влепить хорошую оплеуху, но её тело предательски отвечало на ласки Мракса, не слушая голос разума. И парень это знал. — Я предупреждал, что меня нельзя дразнить… — Он сдёрнул с шеи свой галстук и что-то шепнул, заставил его словно змею соскользнуть с ладони и обвить заведённые за спину руки Грин. — Серьезно, Мракс? Решил меня связать? — Она усмехнулась. Расщепить на атомы тонкую полоску зелёного шелка не составляло проблем, но внизу живота уже оседала приятная тяжесть возбуждения, вперемешку с любопытством. — Будешь много болтать — я тебе ещё и рот завяжу, — ответил Оминис, хищно усмехнувшись. Он стал снимать со Стефани галстук и расстёгивать мелкие пуговички на блузке. — Это нечестно… — Грин и сама поразилась глупости своего аргумента. Мракс усмехнулся, опуская голову и проводя кончиком языка по оголившимся ключицам девушки, заставляя её рвано выдохнуть. — Я слизеринец — о какой честности идёт речь? С пуговицами было покончено. Горячие руки скользнули по талии вверх и накрыли бурно вздымающуюся грудь. Стефани громко застонала, подавшись навстречу и Мракс, усмехаясь, раздвинул её ноги своим коленом, отчего она сдавлено охнула. — Ты не посмеешь! — Уверена? Оминис оттянул край кружева на её груди, высвобождая соски и тут же накрыл один губами. Грин дёрнулась и тут же осознала всё коварство плана. От такого интимного контакта с коленом Мракса по телу пробежали сотни разрядов, разгоняя желание, как пожар по телу. Зубы сомкнулись на набухшей и чувствительной горошине соска, и девушка снова выгнулась, громко вскрикивая от яркой вспышки удовольствия. Руки Оминиса жадно ласкали девичье тело, опускаясь ниже, на бёдра, и Грин кожей чувствовала торжествующую улыбку парня, когда он медленно потянул ткань вверх. — Для кого ты надела юбку, душа моя? Для меня… или для Уизли? Фамилию бедного Гарета он выплюнул с ненасытной и бушующей ненавистью. Стеф подумала, что, похоже, перегнула палку. Ладонь больно сжала бедро, а после нежную кожу и вовсе обожгло весьма чувствительным шлепком. Грин снова охнула, проезжаясь по колену парня, и прикусила губу, чтобы не закричать от удовольствия. — Отвечай, несносная девчонка. — Для тебя, — едва слышно выдохнула она, молясь, чтобы Мракс не вздумал остановиться. — Умничка. — Он огладил место удара. — Ты значительно облегчила мне задачу. Залезть под юбку гораздо проще, чем стягивать твои проклятые брюки, — развратно прошептал ей на ухо, прикусывая мочку. — Оминис… — хрипло прошептала Стефани, утопая в своих ощущениях. — Что «Оминис»? — усмехнувшись спросил Мракс, убирая колено, чем заслужил протестующий стон. Впрочем, в следующее мгновение слизеринец накрыл тонкое кружево белья ладонью. — Понравилось дразнить меня? — Тонкие пальцы заскользили по влажной ткани, и Стефани выгнулась в его руках, закидывая голову назад. — Ведьма, — прорычал Оминис, прикусывая кожу в изгибе шеи, проскальзывая под бельё и точно находя самое чувствительное место. — Я чуть не сдох, глядя на твои фокусы. Хорошо, хоть Себастиан сжалился… — Трепло… — только и смогла выдавить Стефи. Она бы давно стекла вниз, если бы её не удерживала сильная рука парня. — Ревнивая стерва. Объяснения тебе значит не нужны? Хочешь эмоций… — Он убрал руку, наслаждаясь разочарованным стоном Грин. — Сейчас я тебе их обеспечу. Он усмехнулся и… опустился на колени. От этой картины перед глазами у Стефани всё поплыло. Жадные руки рывком стянули её белье, пряча его в карман брюк. Грин замерла, не веря в происходящее, но Оминис не дал ей сильно задуматься. Властно разведя колени, он приподнял одну её ногу и закинул себе на плечо, нежно покрывая поцелуем внутреннюю часть бедра, затем задрал юбку, заправляя подол за пояс. Не успела Стефани подумать о протесте, как влажный горячий язык Мракса оказался на месте пальцев, раздвигая складочки половых губ и жадно лаская возбужденную плоть. Под веками девушки замигали яркие вспышки, словно она попала под перекрёстный огонь в лагере «Пепламб». Громкие несдержанные стоны наполнили мрачное подземелье, отражаясь эхом от каменных стен. Оминис оглушён и порабощён реакцией её тела. Даже если бы сам Салазар сейчас ворвался в этот проклятый скрипторий, Мракс не смог бы остановиться. Мир вокруг просто исчез, только она в его руках, её отзывчивое каждой ласке тело и громкие несдержанные стоны. Оминис готов уничтожить любого, кто посмеет оспорить его право обладать ею, любить её, тонуть в её любви. Движения языка стали интенсивнее и узел возбуждения внизу живота стянулся так сильно, что удовольствие граничило с болью. Но Мракс продолжал жадно и развратно ласкать Грин, сминая нежную плоть губами, подводя её к пику. Тело сотряслось от мощной волны удовольствия, и Стефани с трудом удержала себя на ногах, содрогаясь от первого в своей жизни оргазма. Оглушенный реакцией её тела Оминис оставил влажный поцелуй на нежной коже бедра. Аккуратно опустил бесстыдно закинутую ногу на пол и встал с колен. Парень поправил юбку Грин, улыбаясь и слыша её шумное сбитое дыхание. — Как ты, душа моя? — хрипло прошептал Мракс, проводя кончиками пальцев по бурно вздымающейся груди Стефани, после чего медленно начал приводить её одежду в порядок. Грин с трудом собрала себя из осколков, в которые её превратил развратный змеиный язык. — Это было… — Она пытается совладать со своим голосом. — Невероятно развратно, Оминис Мракс. Он тихо смеётся, развязывая ей руки и притягивая дрожащее тело в свои объятия. — Ты невыносима, любовь моя. — Слизеринец провёл носом по изгибу её шеи, усмехаясь. — Сводишь меня с ума, и я забываю о приличиях и морали. — Не хочу больше никогда слышать от тебя ни слова о приличиях. Не после того, как твоя голова побывала под моей юбкой. Оминис уткнулся лицом в плечо Грин, сотрясаясь от смеха. — Мир? Любовь моя. — Мир, — устало согласилась девушка. — Воевать с тобой очень опасно, мой принц…