Тени (Книга 2)

Теперь я расскажу тебе, что я сделала ради тебя. Я проливала реки слёз, Я кричала, обманывала и истекала кровью ради тебя. И всё равно ты не слышишь меня. Но можешь не протягивать мне руку, теперь я справлюсь сама. Evanescence, Going under©

- Привет, Трюмпер. Мориц обернулся на голос и увидел Хенси, которая заперла дверь и, привычно спрятав ключ в карман, грациозной кошачьей походкой подошла к кровати, на которой он сидел. Она остановилась на расстоянии двух шагов. - Не хочешь поздороваться в ответ? – спросила девушка. Её стальные глаза были слегка прищурены, голова чуть наклонена, что делало её похожей на пантеру, которая готовится к своему смертельному прыжку. Было в её глазах нечто такое, что заставляло Морица против его воли нервничать, а сердце в груди парня биться быстрее. Повернувшись к мучительнице, он смерил её изучающим взглядом и ответил: - Привет… - Как спалось? – непонятным тоном спросила девушка, складывая руки на груди и чуть склоняя голову вбок. Парень вопросительно изогнул бровь, но, всё же, ответил на поставленный вопрос: - Так себе, - он слегка наклонил голову и посмотрел исподлобья на собеседницу. – К чему эта светская беседа, Хенси? - А ты не можешь допустить такого варианта, что мне просто интересно твоё самочувствие? - Если это правда, то я буду премного удивлён, - ответил парень, сцепляя руки и потирая большим пальцем тыльную сторону ладони. - Что ж, готовься удивляться, - ухмыльнулась Хенси, но Мориц пропустил её непонятную гримасу, а тону не придал значения. Девушка подошла к постели парня и села, закидывая ногу на ногу и откидываясь назад, упираясь ладонями в пружинящий матрас. - Может быть, ты расскажешь, зачем всё это делаешь? – серьёзно спросил парень, поднимая взгляд на девушку. - Ты о чём, Трюмпер? – поинтересовалась Хенси. – Точнее, о чём именно? - Ты понимаешь, что у меня может быть много причин для возмущения твоими действиями? – фыркнул парень. – Прогресс… - А, может быть, тебя выпороть? – прежним сладковато-горьким тоном спросила девушка. - Ты не меняешься… - он покачал головой и опустил её. - Ладно, расслабься, Трюмпер, сегодня я тоже не стану тебя трогать. Ну, конечно, если ты меня об этом не попросишь. Мориц поднял взгляд, вопросительно изгибая брови и смотря на брюнетку. - Ты считаешь меня законченным извращенцем? – спросил он. - Почему же извращенцем? – парировала Хенси. – Просто, я помню, что, порой, тебе очень нравились наши «игры». - Твои игры, - уточнил парень. – И то, что я в них играл, не означает, что мне понравилось. - Но играл же? - возразила брюнетка. - А у меня выбор был?! – Мориц полностью развернулся к девушке. – То, что ты со мной делала, называется не игрой, а насилием. И, если ты, таким образом, пыталась поиграть в БДСМ, то из тебя хреновый организатор. - БДСМ? – переспросила Хенси, словно смакуя каждую букву. Она тоже полностью развернулась на кровати, скрещивая ноги по-турецки, и продолжила: - БДСМ это – такой бред, - она покачала головой. – Нет, Трюмпер, я считаю, что насилие должно быть чистым, неопороченным всякими там глупостями, вроде контрактов и стоп-слов, оно должно идти от сердца. - Из-вра-щен-ка, - спокойно ответил Трюмпер, чётко выговаривая каждый слог. - Ведь именно так ты и считаешь? Парень нахмурился, не совсем понимая, к чему девушка сказала это. Она слегка улыбнулась и покачала головой, после чего вновь обратилась к парню: - Ладно, забудь, Трюмпер. Боюсь, если мы начнём говорить о прошлом, я опять тебя покалечу. - А так ты ограничишься милой «дружеской» беседой? – несколько саркастично уточнил парень. - Может быть… - непонятным тоном ответила Хенси, скользя взглядом вниз, останавливаясь у первой застёгнутой пуговице на рубашке Морица. - Тебе не с кем поговорить? – вдруг, серьёзно спросил парень. - Может быть… - прежним непонятным голосом ответила девушка. - А Филипп? - Он меня бесит, - отрезала брюнетка. – К тому же, он ещё совсем мальчишка… Не очень умный мальчишка. А я предпочитаю равных и интересных противников. - Ты называешь собеседников противниками? – удивился Мориц. – Оригинально… - Для меня вся жизнь, в некотором смысле, бой, - ответила девушка. Её взгляд то останавливался, то вновь начинал блуждать по лицу Морица, по его телу. Это заставляло парня чувствовать себя несколько неуютно. Постаравшись взять себя в руки и не обращать внимания на странный, прожигающий насквозь взгляд брюнетки, Трюмпер спросил: - А Бруно? - Что «Бруно»? - Где он? Помнится мне, вы были более, чем близки… Хенси широко улыбнулась, словно беззвучно рассмеялась и покачала головой, отвечая: - Нет, Мориц, близок с ним был ты, - она ухмыльнулась. – Кстати, а почему ты спрашиваешь про него? Неужто, захотел повторить? – Мориц поднял на девушку негодующий взгляд, но Хенси, проигнорировав его, продолжила: - Нет уж, прости, Трюмпер, но уже тогда, пять лет назад, я поняла, что не хочу делить тебя ни с кем. Издевательство над тобой – моя персональная потеха. - Ты неисправима, - покачал головой Мориц. Всякий раз ему казалось, что – вот, начал получаться у них нормальный диалог, но всякий раз Хенси разрушала его надежды, соскальзывая на свои излюбленные сарказм, яд и унижения. Парень вздохнул и поднял голову, спрашивая: - Так, где он? Я про Бруно. - А тебе какая разница, Трюмпер? - Интересно, - спокойно ответил парень. – Всё-таки, как ты сказала, мы были с ним близко знакомы. К тому же, именно с его лёгкой руки в моей голове очутился кусок свинца. Знаешь ли, после такого я предпочитаю знать, где он и быть уверенным, что он не придёт. И то, что стрелял он по твоей наводке, ничего не меняет. - Странно, что ты не знаешь… - О чём не знаю? - Эта новость гремела в прессе не менее полугода, - ответила Хенси, откидываясь назад и слегка прикрывая глаза, смотря на парня из-под полуопущенных ресниц. - Литтл, ты можешь мне просто сказать, что за новость?! – раздражённо спросил парень. – Мне не нравятся эти игры в «близко-далеко». - Новость о смерти Бруно, - спокойно ответила девушка. Складывалось впечатление, что она говорит не о смерти, пусть нелюбимого, но бывшего парня, а о какой-то будничной, совершенно банальной вещи. Впрочем, смерть давно стала для этой девушки обыденностью… - Смерти? – переспросил парень, потирая нос. – Я не знал… Что ж, тогда понятно, почему ты приходишь ко мне. Ищешь замену? «Какой же ты дурак, Мориц, - горько подумала Хенси, сохраняя при этом маску равнодушия. – Это в нём я искала замену тебе… но не нашла. Оригинал не заменит ни одна, пусть даже самая лучшая, подделка». - И как это случилось? – спросил Трюмпер, забыв о том, что задал вопрос. Впрочем, Хенси не желала и не собиралась на него отвечать. - Его убили, - спокойно ответила Хенси. - Кто? - А ты как думаешь? – странным тоном спросила девушка, на её губах играла непонятная усмешка. - Только не говори, что ты… - ответил Мориц, невольно поёжившись. Конечно, Бруно был ему никем, да и о более близких людях Мориц не сильно плакал и пёкся. Но даже мысль о том, что Хенси могла хладнокровно лишить жизни того, кто любил её, кто не чаял в ней души и был готов ради неё на всё, даже на преступление, заставляла холодок пробежать по его спине. Девушка ничего не ответила, не сказала ни «да», ни «нет». Мориц несколько минут сидел, продолжая надеяться на то, что Хенси ему всё-таки ответит. Он немного подзабыл о том, какой терпеливой может быть эта странная брюнетка. - Ты не ответишь мне? – спросил Мориц, поднимая на девушку какой-то особенно завораживающий, подёрнутый непонятной поволокой взгляд коньячно-карих глаз. Хенси стоило больших усилий совладать с собой и не задерживаться взглядом на его глазах дольше положенных долей секунд. - Мы все живём в разных – своих персональных мирах, - ответила брюнетка. – Ты сам можешь решить, кем является Хенси из твоего. - А, по-моему, мы уже давно живём в одной вселенной, - спокойно, даже слишком спокойно возразил Мориц. - Нет, Мориц, - ответила Хенси, поднимая глаза и смотря куда-то в стену. – Наши миры никогда не пересекутся... потому что, пусть у нас общее настоящее, но у нас совершенно различное прошлое и будущее. - Ты так уверена в этом? – спросил парень, самоуверенно смотря в глаза девушке напротив. Хенси повела бровью. - Ты действительно думаешь, что мы можем быть хоть капельку похожи? – спросила девушка. – Трюмпер, ты идиот, - девушка фыркнула и достала сигарету, закуривая. – Такой же, каким был в школе. - А ты так же отчаянно пытаешься дать мне отпор, как в школе, - слишком смело ответил Трюмпер. Хенси резко сжала челюсти, отчего желваки на них вздрогнули. Её глаза заметно потемнели, в них разлилась сталь и космическая холодность. - А ты действительно идиот, - изменившимся, ледяным тоном ответила Хенси. Девушка встала и подошла к парню, становясь над ним, как чёрная тень, как приговор и его исполнитель. Глубоко затянувшись, Хенси склонилась к Морицу и выдохнула ему в лицо горький и едкий дым, от которого у парня защипало в глазах. Трюмпер кашлянул и подался назад, пытаясь убраться от удушливого облака, но Хенси резко схватила его за затылок, удерживая на месте и шепча, шипя, словно растревоженная кобра: - Не нравится, Трюмпер? Не нравится, когда тебя не спрашивают? - Нет, - отчего-то, хрипло ответил парень. - Вот и мне не понравилось, - сухо ответила девушка, отталкивая его от себя и отходя на шаг. Повернувшись к парню, она смерила его взглядом раненой анаконды. Выждав секунды, Трюмпер спросил: - Почему ты не можешь просто забыть об этом? Сколько можно жить прошлым? - Забыть? – несколько высоко переспросила Хенси. Она вновь подошла к парню вплотную. – Это моё право, Трюмпер, помнить. Благодаря тебе и твоей компашке кроме памяти у меня ничего и не осталось. И, может быть, я и хотела забыть о том проклятом дне долгие дни-недели-месяцы, что проводила в больнице, но потом я поняла, что этому не бывать. Не бывать потому, что память не сотрёшь, мы – не люди в чёрном. А ещё, Трюмпер, - она сделала паузу и облизала губы, после чего поставила колено на кровать, склоняясь к парню. – Ещё, Трюмпер, этому не бывать потому, что такие, как вы не должны оставаться безнаказанными, - она фыркнула, продолжая: - Да, ваши дорогие папаши, да и моя глупость, уберегли вас от тюрьмы, но… Но, разве, ты не предпочёл бы сесть, чем оказаться здесь? Конечно, условия те же, но там был бы шанс выйти. Хотя… - она смерила парня едким взглядом. – Хотя, Трюмпер, вряд ли. Знаешь ли, в тюрьме к этому очень серьёзно относятся, а насиловать несовершеннолетних девочек, да ещё и группой – не по понятиям. Хотя, о чём я? – она усмехнулась. – Конечно же, ты об этом знаешь, думаю, папаша тебя хорошо просветил о тюремных порядках и о том, что там делают с такими, как ты. - Закрой рот, - процедил сквозь зубы парень. Пусть ему было уже не пятнадцать лет, но тема сидевшего отца для него по-прежнему была болезненной, парень реагировал на неё, как бык на красную тряпку, вскипая и теряя самообладание. - А что? – усмехнулась в ответ Хенси. Она развела руками. – Что ты мне сделаешь, Трюмпер? Это тогда, на том грёбанном пустыре, ты мог меня покалечить за подобные слова. Там и тогда ты был хозяином положения. Но всё изменилось, Мориц, - девушка жёстко сверкнула глазами. – Теперь, ты – никто. Ты – моя кукла. И я сделаю с тобой всё, что захочу. Жаль только, что ты этого так и не понял. Договорив, Хенси затушила сигарету об тумбочку и бросила её на пол, разворачиваясь и направляясь к двери. - А я бы тебя простил, - угрюмо сказал парень, смотря девушке в спину. Хенси остановилась около самой двери и оглянулась через плечо. Мориц продолжил: - Благодаря тебе я год пролежал в коме, потом ещё полгода был полным овощем, а ещё восемь месяцев восстанавливался. Когда я пришёл в себя, я даже говорить не мог. Не мог даже нормально мыслить. Ты представляешь, чего мне стоило вернуться к нормальной жизни? Чего мне стоило даже просто встать на ноги? Мориц говорил постепенно всё громче и громче, но он не кричал. Хенси так и стояла, взявшись за дверную ручку, слушая непонятную тираду-исповедь пленника. - Ты представляешь, каково это – открыть глаза и понять, что пропустил почти два года? Что они просто выпали из твоей жизни и уже никогда не вернутся? Ты не представляешь, как это сложно – изображать перед родителями амнезию, чтобы не рассказывать им весь тот ужас, что тебе довелось пережить. Ты понимаешь это, Хенси? «Зато, у тебя есть родители, - как-то отстранённо, невозможно горько подумала девушка. – И, я уверена, ты был окружён заботой и любовью с их стороны». Она вновь оглянулась через плечо, сухо отвечая: - А ты представляешь, каково это – открыть глаза и понять, что ты больше не хочешь их открывать? Мориц не успел ответить, лишь только его губы едва заметно двинулись. Хенси ответила сама: - А вот я представляю. - Хенси! – этот запоздалый оклик ударился в спину брюнетки, но уже не мог её остановить. Она не хотела более разговаривать с пленником, который выворачивал её душу наизнанку и заставлял вновь переживать всю ту боль, что она пережила, всё то отчаянье… Рука Морица, протянутая в глупом жесте-попытке остановить, упала обратно на колено. Парень поджал губы и гулко сглотнул, продолжая смотреть на закрытую дверь, за которой скрылась его странная и такая непонятная мучительница, эта – девушка-боль, девушка-ненависть, девушка… «Девушка-пиздец», - мысленно закончил парень, сверля взглядом ни в чём не повинное дерево двери. Как-то так получалось, что с каждым днём, с каждым новым своим визитом, Хенси оставляла всё больше вопросов и недоумения в его душе. - Ты мразь, Трюмпер, - прошептала Хенси. Девушка сидела с обратной стороны двери, прислонившись к ней спиной и болезненно заламывая руки в глупой и безнадёжной попытке унять внутреннюю горечь. Каким-то нелепым образом Мориц всякий раз умудрялся всколыхнуть в душе брюнетки нечто такое, что ставило в тупик даже её саму. Каждый раз ей всё сильнее хотелось его убить и всё острее… поцеловать. Потому что он – её красная тряпка, и он – её маленькая утопия. Он то, чего она никогда в себе признает, но и никогда не выгрызет из себя. «Может быть, - думала Хенси, закуривая и опускаясь попой на пол, – я и люблю, но ненавижу больше. И, кажется, я придумала, что мне делать…».