Конечно, я люблю тебя

      – Ран-а, – раздался голос Ёна из коридора. – Ты дома?       Тишина, которая была ему ответом, говорила о том, что брата, по-видимому, не было дома. Ён тяжело вздохнул. Только решившийся на разговор, тянуть он не хотел. У этого вечера имелся, по его мнению, лишь один исход – переезд. Почему? Всё просто, но в то же время удручающе сложно.       На чувства, возникшие к младшему и сводному, услужливо подсказывало подсознание, брату, Ён поначалу не обращал внимания. Отец уже давно умер и братья почему-то так и остались жить вдвоём. Что-то подсказывало, что оставить Рана, как когда-то его мать, было бы ужасающей ошибкой. А тот был и оставался самим собой, всё тем же милым, хоть и немного вредным парнем с очевидным страхом одиночества и некоторыми комплексами по поводу своей необходимости Ёну. Глупый. Как он мог быть не нужен, когда был единственным, что волновало?       Первое время Ён даже пытался встречаться с девушкой, Джи А, чем-то напоминающей его брата (о чём он благоразумно решил тому не сообщать, чтобы не злить его ещё больше). Вероятно, поэтому она и его брат так и не смогли поладить, воюя за его внимание, хотя, по его мнению, победитель был изначально очевиден. Именно их сходство когда-то заставило задуматься, любит ли он её или ищет замену, не желая принимать свои далеко не братские чувства к Рану. После долгих раздумий он расстался с Джи А, как будто её и не было, а Ран, признаться, был только рад и не пытался это скрыть.       Чувства, уже давно принятые им самим, дарили спокойствие и некоторую радость, пока не начали гложить. Ён почему-то чувствовал, что предаёт младшего брата, продолжая жить так, как обычно. Он считал неправильным всё ещё строить из себя просто брата, очерняя этим Рана. Поэтому он сейчас там, где находится, полный решимости и какой-то даже абсурдной смелости признаться во всём. Разумеется, он не рассчитывает на взаимность, но и молчать сил нет. Если.. Нет, когда Ран отвергнет его, останется только уехать куда-нибудь из города, чтобы точно больше не встречаться и не причинять никому боль. Хотя, вопреки этим мыслям, сердце не желает принимать факт необходимости всего этого, безуспешно отговаривая.       И, решил Ён, раз уж Рана нет дома, он сразу начнет собирать вещи. Так будет проще: сказать и уйти с чемоданом и полным разочарованием в себе и жизни. По пути в свою комнату Ёну оставалось только задумываться, как он мог все так испортить, ведь его брат определённо не заслуживал такого ужаса. Собирая вещи, он настолько впал в транс, что не услышал, как входная дверь открылась и его позвали несколько раз. К сожалению, опомнился он слишком поздно.       – Ён-а, – окликнул его брат, заходя в комнату и замирая на месте. – Что ты делаешь?       Нет, нет, нет. Вот чёрт. Идиот. За своими мыслями совсем забыл о времени, и сейчас совершенно не знал, что делать. Ран, стоявший в дверном проеме, выглядел побитым щенком, в глазах которого читалось «неужели и ты тоже..?». Не хотелось ничего, кроме как застрелиться на месте, не видя этого взгляда, не чувствуя его разочарования.       – Ран, я, – хотел было начать Ён, но был прерван.       – Уезжаешь? Бросаешь меня? Ты же обещал. Обещал мне, – Ран определенно не был в порядке. Глаза, только наполнившиеся слезами, вмиг стали безразличными. – Да пошёл ты, хён.       – Постой же, – пытался остановить его брат, но Ран уже развернулся, чтобы уйти обратно, не желая слушать.        Ему было неважно, куда идти. Главное, подальше отсюда, подальше от очередного родного человека, предавшего его.       Ён, не успевший задержать его, услышал только хлопок входной двери и отдаляющийся бег вниз по лестнице.

♡

      – Солнышко, я прошу тебя, не плачь, – Юри, подруга детства, уже час сидевшая с Раном, никак не могла его успокоить, а только и могла, что не выпускать из объятий. – Вдруг ты всё не так понял?       Ран, шмыгнув носом, отрицательно покачал головой.       – Там нечего было понимать. Юри, он стоял и собирал свои чертовы вещи. Я ему надоел, понимаешь? А он слишком благородный, чтобы выгнать меня, вот и решил уйти сам. Почему я такой? Почему я никому не нужен? Все близкие люди бросают меня, а я ничего не могу с этим сделать. Как я без него? Я же умру, понимаешь? – Ран, только, казалось, успокоившийся, разразился новыми рыданиями. Слушать это было невыносимо больно. Хоть Юри и была младше, всё равно ощущала себя иногда его старшей сестрой.       Просидев так ещё некоторое время, девушка обнаружила, что парень в её объятиях уснул. Аккуратно переложив его голову со своих колен на кровать, она тихо встала, укрыла Рана одеялом, выйдя за дверь.

♡

      – Какого черта?       – Дай мне всё объяснить.       Ран, проснувшийся от раздающихся голосов, непонимающе проморгался. Неужели он действительно уснул? Впрочем, неважно, проблем и без этого было навалом. Например..       – Хватит морочить мне голову, Ли Ён.       Что? Имя его брата не могло ему послышаться. Аккуратно пробравшись к двери, Ран притаился, и, закусив губу, принялся слушать происходящий за дверью, очевидно, конфликт.       – Что значит "морочить голову"? Ты не даёшь мне и слова сказать, я даже при желании не могу начать это делать, – раздалось раздражённое.       Ран хмыкнул, закатив глаза.       – А я и не собираюсь тебя слушать. Ты довёл его до истерики, нагло бросив, – не менее раздражённо прозвучал ответ девушки, – Даже если это не то, чем кажется, ты поступил отвратительно.       – Мне нужно с ним поговорить, – вздохнул его брат.       Ран нахмурился. Ещё чего.       – Ещё чего, – Ран удивлённо приподнял брови, когда услышал свою собственную мысль от неё. Поразительная связь.       – Юри, пожалуйста. Он всё не так понял, – Ён звучал уже умоляюще. Ран тихо вздохнул, одновременно желая и поговорить, и никогда этого не делать. Он до жути боялся того, что ему могут сказать.       – Ладно. Но не думай, что тебе сойдёт с рук, если ты ещё раз обидишь его, – Юри звучала угрожающе, но Ран чувствовал, что та не думает о его брате так плохо, и чуть улыбнулся.       – Где он?       – Спит в той комнате.       Вот чёрт. Кажется, Ён идёт сюда. Нужно было действовать на опережение, и Ран, недолго думая, резко сам открыл дверь, натягивая своё самое холодное выражение лица.       – Ран..       Он, очевидно, был удивлён такому повороту.       – Зайди.       Подождав, когда брат зайдёт, и успокаивающе кивнув Юри, обеспокоенно смотрящей на него, он закрыл дверь изнутри.       – Чего хотел? Говори, – он усиленно делал вид, что ему неинтересен этот диалог, что, кажется, хорошо получалось,       Ён выглядел донельзя виноватым.       – Ты не так всё понял..       Ран закатил глаза, в очередной раз за сегодня его перебивая.       – Уже слышал. Что дальше?       – Когда слышал?       – Какая разница? Если тебе больше нечего сказать, проваливай, – резко кинул Ран и сам вздрогнул от боли, промелькнувшей в глазах напротив, пока его брат не опустил голову, весь как будто сжимаясь.       – Наверное, ты прав. Прости, что пришёл и потревожил тебя. Я.. пойду тогда.       Ён прошмыгнул мимо него к двери и взялся за ручку. Чёрт. Ран глубоко вдохнул и зажмурился.       – Стой.       Брат замер на месте и взглянул на него с надеждой, от которой что-то внутри перевернулось. Как же невозможно сильно он любит этого придурка.       – Ты сказать ещё что-то хотел, – Ран посмотрел на Ёна уже без прежней холодности, и голос его уже не сквозил ядом.       – Я хотел объясниться.. Может, присядем..?       Ён указал взглядом на кровать, на что Ран осторожно кивнул. Чем больше шло времени, тем больше оба нервничали. Но если один хотел побыстрее закончить, то другой совершенно обратного. После того, как они присели, Ран вновь заговорил, кашлянув.       – Кхм. Говори уже, не тяни.       – Да, я.. Сейчас, – Ён тяжело вздохнул и, кажется, собирался с мыслями. Хоть младший немного успокоился, мысль, что брат таким образом хочет сообщить о причине оставить его, причиняет боль и бьёт по нервам. – Начну с начала. Ран-а, когда ты появился на свет, я сам был ещё ребёнком, – это правда, разница у них составляла четыре года. – Тогда я увидел тебя, такого милого и очаровательного, и подумал, что хочу любить и оберегать тебя всю твою жизнь. Ты был и есть самый прекрасный человек во всем мире, я очень сильно люблю тебя и никогда не оставил бы по своей воле. Так я думал и думаю до сих пор, но дело в том, что.. я хочу признаться тебе в кое в чём, после чего, ты, вероятно, сам захочешь, чтобы я тебя оставил и никогда не появлялся больше в твоей жизни.       Ран, уже расчувствовавшийся, возразил.       – Ерунда. Я никогда не захочу бросать тебя, хён. Ведь я люблю тебя.       Ён грустно взглянул на брата, бесконечно сожалея, что его любовь сыграла с ними такую злую шутку. Ран совершенно искреннее сказал это, вероятно, действительно думая, что ничего не изменится.       – Ран-а. Прости меня. То, что ты увидел, было не тем, чем кажется. Я.. долгое время прятал это в себе и не хотел досаждать тебе своими чувствами или портить наши отношения, которыми я до боли дорожу, как и тобой, что бы ты ни думал. Ран, я, –сделав паузу, он, наконец, выдохнул тихое, – очень сильно люблю тебя и это.. не касается братских чувств.       Ён выдохнул и низко опустил голову. Вот сейчас Ран переварит всё это и возьмет свои слова обратно. Сейчас, ещё немного. Глаза наполнялись слезами, и Ён понимал, что моргать сейчас категорически нельзя. Прикушенная губа начинала кровоточить и по ней пробежались языком, чувствуя металлический привкус. И чего Ран так медлит? Послал бы его уже куда подальше и жил дальше без такого отвратительного брата. Вот чёрт, всё-таки моргнул.       Подняв голову, чтобы убедиться, что ничего не пропустил и младший брат давно не сбежал, Ён посмотрел ему в глаза. И тут же, будто этого и ждал, что так и было, Ран прильнул к его губам своими, оставляя невинный, почти детский поцелуй. Отстранившись, младший посмотрел неуверенно, как будто сомневался, сделал ли он все правильно, и чуть прикусил губу, невольно заставляя посмотреть туда. Ён сглотнул и, выйдя из ступора, притянул к себе Рана за талию и поцеловал уже сам, а тот, находясь в безвыходном положении, аккуратно сел ему на колени, отвечая. Поцелуй был осторожный, полный накопленных эмоций и чувств.       «Неужели я ему и правда нужен?»       «Неужели он тоже любит меня?»       Всё встало на свои места.       На секунду отстранившись, Ран тихо прошептал.       – Конечно, я люблю тебя.       На что получил не менее тихое.       – И я люблю тебя больше всего на свете.       И поцелуй уже никто не разрывал.