***
Едва выбравшись из оружейной лавки, Тав подошла к перилам и облокотилась на них — сердце сильно стучало от злости, и было никак не успокоить дыхание. Опять допельгангеры. Это было омерзительно — подозревать всех и каждого, что он может оказаться перевёртышем, но всё равно вновь и вновь попадаться на этот трюк. Впервые, когда Горташ предупредил о шпионе в их лагере, она с недоверием смотрела даже на Гейла — это едва не подкосило её. Впрочем, стоило тому несколько раз взглянуть на неё с нежностью, на которую был способен только он, и прикоснуться так, как касался только он — и Тав успокоилась. Ни один допельгангер никогда не смог бы правильно передать его немного напыщенную манеру речи, очаровательно контрастирующую с трогательными запинками от волнения, или его игривое выражение лица — когда он, слегка наклоняя голову, приподнимал бровь и улыбался краешком рта. Гейл совершенно точно был Гейлом — в этом у неё не было никаких сомнений. — Думаю, все согласятся, что нам стоит закончить на сегодня, — его голос так неожиданно разорвал вихрь её тягостных мыслей, что Тав вздрогнула. — Нет, нет, я слегка отдышусь, и мы отправимся дальше. Нам ещё столько всего… — начала в ответ лепетать она, но Карлах её перебила. — Вообще-то Гейл прав: нельзя целыми днями суетиться без продыху. Даже мне, — тифлинг ударила себя кулаком в грудь при этих словах. — Иногда требуется передышка. Тав захотелось возразить: вот уж от кого бы слышать про суету. Однако, окинув всех взглядом, она поняла — никто не протестовал, кроме неё самой, а сама она упрямо сопротивлялась только потому, что боялась неодобрения от них же. Что ж… Значит, решено. Она спустилась по лестнице и уже повернулась в сторону моста, ведущего к Нижнему городу, как Гейл нагнал её и слегка коснулся рукой её ладони, как бы прося остановиться. — Вы возвращайтесь в таверну к остальным, — произнёс он, обращаясь к Джахейре и Карлах. — А мы ещё немного… погуляем, с вашего позволения. Арфистка на секунду глянула на них с теплотой и, отчасти, печалью — наверное вспомнила своего мужа, — а затем рассмеялась: — Что ж, развлекайтесь, пока можете. Карлах махнула им рукой на прощанье и сразу же переключилась на Джахейру — та уже никуда не могла от неё деться, хотя ей даже немного льстило такое внимание. Быть для кого-то примером для подражания — разве это не показатель того, что ты правильно прожил свою жизнь? Остаться с Гейлом вдвоём было так приятно и волнительно — нечасто у них выдавалась возможность побыть наедине. Как было бы замечательно просто гулять с ним за руку — никуда не торопясь и ни о чём не волнуясь. Тав прижалась к нему, всем телом впитывая его тепло, и уткнулась носом в его шею — даже не смотря на нотки крови и пота, его запах успокаивал и даже немного расслаблял её. Впрочем, перенапряжение всё равно давало о себе знать. — Ты вся дрожишь, — сказал Гейл, приобнимая её за поясницу. — Если ты позволишь, я мог бы с этим разобраться. — О чём ты… — начала Тав, чуть отстраняясь, чтобы видеть его лицо. Заметив хитро приподнятый краешек губ, она понимающе усмехнулась. Отправить всех куда подальше с их проблемами и упасть со своим волшебником в постель — это звучало неправильно, дерзко, но совершенно изумительно. — И если ты хочешь, я могу сделать для тебя эту штуку. — Какую штуку? — с искренним непониманием спросила Тав. После битвы с допельгангерами она уже успела забыть о сорвавшихся с её губ словах. — Фаллоимитатор с вибрацией, — Гейлу пришлось перейти на шёпот, чтобы их никто случайно не услышал. — Ты ведь хотела? Тав вспыхнула румянцем, но коротко кивнула. Внутри неё всё затрепетало от предвкушения. Она с удовольствием сплела их пальцы, как только он взял её за руку, и послушно пошла вслед за ним в «Ласку Шаресс».***
Тав смущённо бегала взглядом от полки к полке, пока Мамзель Амира обыденно декламировала явно не раз пересказанную речь: — Здесь у нас имитации пенисов разумных рас на любой вкус: толстые и короткие, как у дварфов; изящные, как у эльфов; причудливых форм, как у драконорождённых; огромные, как у полуорков, пользуются особой популярностью, — с этими словами она подмигнула. — Ну и для любителей классики, само собой, скучные человеческие. Тав едва не закашлялась от возмущения. Затем — растерянная и покрасневшая до ушей — вытолкала Гейла из каморки, в которой был расставлен весь этот ассортимент, отправив его ждать в снятую ими комнату. Ей не хотелось, чтобы он думал, будто она считает его член скучным. А ещё ей не хотелось, чтобы он видел, какими глазами она посмотрела на пенис полуорка. Он ведь не успел заметить, правда?.. — По материалам у нас тоже широкий выбор: стекло, сталь, полированный камень, — продолжала женщина, не обращая ни на что внимания. — Есть даже роскошный вариант для тех, кому позволяют средства: внушительный адамантиновый дилдо. Тав едва сдержала смешок: если бы они нашли в Гримфордже форму для отливки орочьего члена, им бы не пришлось ломать голову, что важнее — доспехи или меч. По крайней мере, Карлах бы оценила — стучать гоблинов по черепушкам явно веселее огромным фаллосом, чем каким-нибудь скучным молотом. — Дорогуша, ты покупать-то что-нибудь собираешься? — Мамзель Амира помахала рукой перед глазами Тав. Та дёрнулась и, глупо моргая, уставилась на неё. Нужно было выбрать что-то такое, что не обидело бы Гейла. Расстроится ли он, если сравнение размеров будет не в его пользу? Судя по тому, как резко он отреагировал на её безобидную подначку про «неплохую» ночь вместе — он мог быть весьма ранимым в подобных вопросах. Так что проверять, отразится ли это на его самооценке, как-то совсем не хотелось. Казалось, лучшим выбором будет что-то нейтральное и не очень большое. — А у вас есть что-нибудь не такое… анатомичное? — она не сразу смогла подобрать слово, но хозяйка «Ласки Шаресс» явно имела дело с различными клиентами, так что понимающе кивнула и отвела её к другому стеллажу.***
Поднявшись к приватным комнатам и отворив дверь снятого ими номера, Тав в нерешительности застыла в проходе. Гейл стоял перед зеркалом в одних штанах и вытирал мокрым полотенцем кровь с лица и шеи — но сразу повернулся, услышав скрип половиц. У Тав внизу живота что-то стянулось от волнения и восторга — мысль о том, что у них сейчас будет секс, уже заставляла кровь приливать к нужным местам, а вид его наполовину обнажённого тела разжигал в ней безумное влечение. В лесном полумраке в их первый раз было плохо видно. Да и она была настолько сильно взбудоражена его признанием в любви, что помнила всё словно в тумане. Так что теперь она бегала взглядом, не зная, что ей хочется исследовать в первую очередь: его пресс, удивительно атлетичный для волшебника; жилистые руки с заметными венами; или дорожку волос от пупка и ниже, так интригующе скрывающуюся за поясом штанов. Гейл едва заметно улыбнулся: ему было очень приятно видеть, как его тело изучают с восхищением и желанием — он уже успел забыть, каково это. Осознав, что Тав вконец зазевалась и не вспоминает о том, что надо бы запереться, он решил самостоятельно исправить это недоразумение — ему совсем не хотелось ловить взгляды проходящих мимо людей. Одной рукой закрывая дверь, второй он обхватил Тав за плечо, мягко подталкивая её отойти от проёма. Оказавшись буквально в его объятиях, она машинально положила ладонь ему на грудь — туда, где слабым светом мерцала дремлющая сфера. — Болит? — Нет. Сейчас уже нет, — с этими словами он начал опускать руку ниже по её спине, и, добравшись до талии, притянул Тав ближе, так что она вплотную прижалась к его обнажённому торсу. Под её ладонью слабо потрескивали всполохи Плетения от сферы, немного покалывая кончики пальцев, но это меркло по сравнению с тем, что она едва различимо чувствовала биение его сердца. Внезапно её охватила какая-то абсурдная неловкость — кажется, бурный темп их жизни не давал как следует осмыслить и пережить всё, что успело произойти с ними. Она занималась с этим мужчиной любовью. Он ласкал её тело во всех возможных местах. Целовал и вылизывал между ног. Вновь и вновь погружал свой член в её тело. И они прямо сейчас собираются сделать это снова. У Тав дыхание перехватило от волнения. Как же остальные в лагере будут смотреть на них, когда они вернутся вдвоём, довольные и посвежевшие, буквально всем своим видом заявляя: «у нас только что был секс»? Хорошо ещё, если их спутники хотя бы из вежливости сделают вид, что ничего не заметили. Не то чтобы она стремились скрыть свои отношения с волшебником — скорее, не торопилась выставлять их напоказ. — Если тебя что-то тревожит, лучше скажи сразу, — Гейл немного забеспокоился, когда увидел, насколько растерянным стал взгляд Тав. — Просто переживаю, что остальные подумают… о нас. — Что всем прочим претендентам на твоё сердце ты предпочла меня? О, моё честолюбие будет более чем удовлетворено, — он усмехнулся и опустил руку ещё чуть ниже, почти ей на ягодицу, сорвав с её губ судорожный вздох. — А ты жалеешь о своём выборе? — Ничуть. Ты замечательный, — выпалила Тав без тени сомнения на лице. Гейл при этом трогательно замешкался — несмотря на его показную уверенность, он вовсе не считал себя достойным таких эпитетов. Наконец, собравшись с мыслями и благодарно улыбнувшись, решил перевести тему в другое русло. — Тогда постараюсь тебя не разочаровать. Как любовник, и как волшебник. Кстати, где же основа для демонстрации моих магических умений? Тав засуетилась, всё ещё чувствуя себя несколько неловко. Сняла со спины рюкзак, присела с ним на пол и принялась там шумно копаться, пытаясь среди зелий, амулетов и свитков найти, куда провалился фаллос. Наконец, найдя его, снова поднялась на ноги и продемонстрировала металлический дилдо, похожий скорее на какой-то странный магический жезл, чем на пенис. Гейл ничем не выдал своего отношения к его размеру или форме, спокойно взял его из её рук и осмотрел скорее профессиональным взглядом. Заметив, что она ждёт от него каких-нибудь комментариев, произнёс: — Металл хорошо резонирует, будет достаточно наложить даже самые слабые чары. Периодически поглядывая на то, как волшебник творит свою магию, Тав развязывала многочисленные шнурки на своих одеждах. Справившись, наконец, со всеми — легла на бархатное покрывало, застилающее кровать. — Прошу, — Гейл торжественно продемонстрировал ей результат своей работы, присаживаясь рядом. Она взяла у него из рук фаллос с каким-то практически детским восторгом. Он и в самом деле вибрировал! Достаточно, чтобы издавать при этом гулкое жужжание, но не слишком сильно, чтобы это раздражало. А ещё стал приятно тёплым на ощупь — особенно это заметно было на контрасте с тем, каким холодным он был изначально. Пока Тав исследовала свою новую игрушку, у неё было настолько забавное восхищённое выражение лица, что Гейл невольно хохотнул. Она немного смутилась, подумав, что выглядит невежественной простушкой: — Извини, до встречи с тобой я понятия не имела, что можно делать с помощью магии. — Нет-нет, я просто рад, что тебе понравилось, — он никогда не считал незнание чего-либо постыдным, а вот искреннюю тягу к новому всегда уважал. Гейл положил руку ей на бедро, отчего она слегка вздрогнула — ощущение его тёплой ладони на её обнажённой коже отвлекало даже от вибрации дилдо в руках. Медленно поднимая ладонь выше по её телу, он начал залезать на кровать. У Тав сердце застучало так сильно, что она начала чувствовать его биение где-то в горле. Сколько ночей они должны провести вместе, прежде чем она перестанет так эмоционально реагировать на ласки волшебника? Забравшись на кровать и почти накрыв её тело своим, Гейл добрался рукой до её груди и слегка сжал её ладонью. Тав почувствовала, как её тело начало пылко реагировать на его прикосновения — смазки между ног стало уже так много, что та принялась стекать между ягодиц. Она так сильно разомлела, что даже не заметила, как он забрал из её рук вибратор и прислонил к её соску — в ответ на это она дёрнулась и громко всхлипнула. Слишком странное ощущение — вроде бы приятное, но чрезмерно пронзительное. Гейл, не желая долго задерживаться на груди, начал спускаться по её телу, слегка прижимая фаллос к её коже — через рёбра и по талии, — но немного задержался у пупка, заставляя Тав дрожать от щекотки. Затем он продолжил путь через её лобок и, остановившись почти у самого клитора, слегка надавил, чтобы вибрация деликатно достигла его сквозь тело. Она охнула и выгнулась навстречу ощущениям — пока ещё нежным, дразнящим. Гейл слегка отстранился, развёл её ноги руками, чтобы удобно устроиться между них, и вновь прислонил к ней вибратор — только на этот раз прямо к клитору. Почти невыносимая стимуляция, заставляющая волны жара растекаться по телу. Тав вцепилась в его плечи руками, не понимая, чего она хочет больше — оттолкнуть его или притянуть ближе. Заметив по её ошалело бегающим глазам, что для неё это пока чересчур, он убрал дилдо от клитора и прислонил к её уже заметно набухшим половым губам, чуть проникая между них. Вибрация так сладостно ласкала её вульву, нежно передаваясь в клитор, что Тав начала постанывать, покачивая бёдрами. Увидев эти пошлые движения, Гейл ухмыльнулся и принялся то понемногу погружать фаллоимитатор в её тело, то вытаскивать обратно, дольше всего задерживаясь у самого входа. Тав начала жалобно скулить, смотря ему в глаза совершенно бесстыжим взглядом, выпрашивая больше. Гейл довольно улыбнулся. Ему было очень лестно, что из всех обитателей их лагеря только он один знал, как может вести себя эта обычно скромная и застенчивая девушка. Выполняя её молчаливую просьбу, он начал вводить вибратор глубже, с удовольствием рассматривая, как соблазнительно растягиваются её половые губы, позволяя её телу принять в себя фаллос даже в самых толстых его частях. Затолкнув дилдо полностью, по самый ограничитель, Гейл оставил его внутри и принялся гладить и целовать внутреннюю поверхность бёдер Тав, слегка щекоча её кожу бородой. В ответ она только стонала и извивалась под его ласками, хаотично сжимая влагалище вокруг вибрирующего фаллоса, так сладостно наполнившего её тело. Проложив дорожку поцелуев почти от самой коленки до лобка, Гейл наконец прильнул губами к её клитору, слегка посасывая его. Тёплый влажный рот, ладони, по-хозяйски сжимающие её бёдра, вибратор внутри — всё это одновременно было так страстно, так чувственно, так… волшебно. Тав вцепилась руками в волосы Гейла, пытаясь прижать его к себе сильнее. Он принялся обводить языком её растянутые вокруг дилдо половые губы, что в сочетании с разливающейся внутри вибрацией создало поистине сказочные ощущения. Она всхлипнула и выгнулась, Гейл коротко глянул на неё, довольный её реакцией — и один этот его взгляд уже чуть не заставил её кончить. Ни один из её прошлых (впрочем, немногочисленных) любовников никогда не удовлетворял её языком. Тав и представить себе не могла, насколько сексуально это выглядит, когда мужчина смотрит снизу вверх, зарываясь лицом между твоих ног. Стоило Гейлу начать теребить её клитор кончиком языка, как очень быстро у неё внизу живота начало концентрироваться наслаждение, изливаясь глубоким и долгим оргазмом — неустанная вибрация внутри неё провоцировала всё новые, хоть и более мягкие спазмы. Тав беспорядочно зарывалась пальцами в волосы волшебника, лохматила его причёску, но он спокойно мирился с этим, удовлетворённо наблюдая за тем, как блаженно она закатывает глаза. Чуть отдышавшись, она неожиданно поняла, что Гейл и не думал вытаскивать из неё фаллос — оставив его внутри, он залез на неё повыше, чтобы доставать ртом до её груди. Когда он вслед за этим приподнял голову и пересёкся с ней взглядом, то увидел в её глазах невысказанный вопрос. — Ты всё ещё напряжена. Мы будем продолжать до тех пор, пока твоё тело не станет мягким и податливым в моих руках, — с хитрой улыбкой ответил он, а Тав только лихорадочно вздохнула: раньше она считала за счастье, если ей удавалось кончить хотя бы единожды. Это было удивительно — открыть для себя, каким мужчина может быть бескорыстным, внимательным в постели, с каким довольным выражением лица он может дарить наслаждение, не заботясь о себе самом. Гейл сделал какой-то жест рукой — и между его пальцев начало потрескивать и искриться голубым светом какое-то заклинание. Как только он опустил руку на её грудь, Тав сразу поняла, что это такое. Холод начал покалывать её сосок — это был не обжигающий мороз, вполне терпимый, но заметный, — а затем принялся распространятся по всей груди. Подождав буквально несколько секунд, Гейл убрал руку и прильнул к её соску ртом — Тав взвизгнула, не ожидав настолько контрастного ощущения. Его язык казался таким горячим, что это в несколько раз усиливало стимуляцию, а трение его бороды об нежную замёрзшую кожу ощущалось почти невыносимым. Вновь вернув ладонь на её тело, он принялся медленно проводить от груди и до шеи, покрывая кожу тёплыми и влажными поцелуями вслед за охлаждающими движениями своей руки. Добравшись до уха, он слегка прикусил мочку, а затем потеребил её языком. Тав дёрнулась и коротко всхлипнула — слышать его дыхание настолько близко так возбуждало, что она неосознанно начала сжимать фаллос внутри себя, ещё сильнее наслаждаясь его вибрацией. Гейл наконец оторвался от её уха и приподнялся — так, чтобы смотреть на неё в упор. На его лице при этом отражалась смесь чуткости, нерешительности и вожделения. — Тебе нравится? — Ты ещё спрашиваешь, — улыбнулась Тав, а он удовлетворённо выдохнул и нежно прильнул к её губам. Нацеловавшись вдоволь, Гейл отпрянул и снова вывел какую-то фигуру пальцами в воздухе — на этот раз уже другой рукой. Теперь от его левой ладони разливался оранжевый свет, развеиваясь вокруг лёгкой дымкой. Он легко дотронулся до груди Тав, и она разомлела от теплоты его руки, почувствовав себя, словно в горячей ванне. Затем он вновь коснулся соска холодной рукой, обводя его пальцем по ореолу — ещё ощутимее на разгорячённой коже. Тав вздрагивала и хватала его за руки каждый раз, как он чередовал свои ладони. Гейл с волнением поглядывал на неё, готовый в любой момент прекратить, но увидев, как довольно она закатывает глаза — успокоился и начал опускаться ниже. Он гладил её двумя руками сразу, выводя какие-то фигуры у неё на животе и боках, заглаживая холодной рукой разгорячённую кожу, и наоборот. У Тав всё тело трепетало от его прикосновений — особенно в тех местах, где он ставил ладони совсем рядом, щекоча кожу там, где сталкивались его заклинания. Добравшись до клитора, Гейл осторожно дотронулся до него холодным пальцем, буквально через секунду заменив его теплым, слегка надавливая. Тав застонала и схватила его за плечи — ей и так казалось, что у неё между ног всё горит от глубоких вибраций дилдо, так сладостно заполняющих её влагалище. Это было уже слишком — оргазм был так близко, что ей было уже практически больно от дразнящих, но не достаточных для окончания прикосновений. — Я уже почти… — практически всхлипнула она, умоляюще смотря на Гейла. Тот ухмыльнулся и слегка сдавил клитор между двумя пальцами разных рук — смешивая заклинания и вызывая всплеск Плетения прямо насквозь её нежной плоти. Тав выгнулась и застонала, с трудом выдерживая волны одурманивающего экстаза, вновь и вновь разливающиеся от её беспорядочно спазмирующих гениталий. От избытка эмоций она при этом так сильно сжала пальцами плечи Гейла, что тот уже приготовился к синякам — впрочем, воспринимая их как комплимент. Удовлетворённо глядя на то, с каким развратным выражением лица она пытается отдышаться, волшебник щёлкнул пальцами и развеял чары со своих рук. Затем засунул ладонь под её ягодицу, чуть подталкивая и призывая перевернуться. Тав послушно легла на живот и уткнулась лицом в подушки, безропотно позволяя ему поднять свои бёдра и поставить её коленями на кровать. Он с каким-то собственническим восторгом погладил её ягодицы руками, затем развёл в стороны, наслаждаясь видом её пухлых половых губ, растянутых вокруг фаллоса — из горла Гейла при этом вырвался тихий мучительный стон. Вслед за этим Тав услышала шуршание ткани. Приподнявшись на локтях и обернувшись, она замерла в изумлении: Гейл медленно ласкал свой член рукой. Вид его пальцев, туго сжимающих ствол, почему-то возбуждал даже сильнее, чем ощущение вибратора внутри. Увидев, что девушка на него смотрит, он как-то виновато улыбнулся. Затем дотянулся до ближайшей подушки и схватил её, чтобы засунуть её под колени Тав. Проверив, что теперь её ягодицы достаточно высоко, он чуть развёл руками её ноги, втискивая между ними свой член. В ответ она крепко сжала бёдра, стараясь обеспечить его пенису наиболее плотную стимуляцию — Гейл при этом благодарно прошептал что-то неразборчивое и начал медленно двигаться. Тав уткнулась лбом в подушку и посмотрела под себя — головка его члена размеренно проскальзывала между её ног, а стволом он снова и снова тёрся об её приятно изнурённый оргазмами клитор. Пока дилдо продолжал услаждать её влагалище нежными вибрациями, Гейл положил руки ей чуть пониже талии и принялся подтягивать её тело навстречу своим толчкам, то набирая скорость, то вновь замедляясь. Тав неожиданно поняла: слышать его сбивчивое дыхание; ощущать его пальцы, беспорядочно сжимающие её тело; видеть, как из его уретры начинает вытекать капелька предэякулята; в общем, чувствовать его удовольствие — возбуждает ничуть не меньше, чем покорно отдаваться собственному наслаждению. — Войди в меня, — призвала она, смотря на него через плечо. — Но тебе ведь нравится? — неуверенно произнёс Гейл, не желая лишать её удовольствия. — Мне очень нравится, но ты мне нравишься больше. Он остановился, немного смущённый, но польщённый. Убрал подушку из-под её ног, потянул фаллос, доставая его не сразу, а ещё слегка играя им — двигая из стороны в сторону, заставляя её постанывать. Наконец, вытащив его с влажным хлюпаньем, отложил в сторону и прислонил вместо него головку своего пениса. Тав чуть расставила ноги и нетерпеливо начала подаваться назад, насаживаясь на его член. Гейл мучительно свёл брови, ощущая, насколько отчаянно их тела жаждут соединиться, и позволил себе эту маленькую грубость — резко войти в неё на всю длину. Тав сладостно застонала — её влагалище уже было достаточно растянуто фаллоимитатором, так что, хоть пенис и был немного больше, её тело радушно приняло его. Гейл сжал руками её ягодицы, не двигаясь и просто наслаждаясь тем, как она ласково сжимает его член внутри себя. Затем медленно выдохнул, запрокинул голову и вышел наполовину — он успел так сильно перевозбудиться, лаская её, что теперь его эрекция была просто каменной, а ощущения невероятно острыми. Наконец, слегка привыкнув, Гейл начал совершать медленные, но глубокие фрикции — при этом Тав увлечённо подмахивала ему бёдрами. Его член так сладостно наполнял её внутри — ощущение живого человека, получающего наслаждение от сжатий её влагалища, дарило эмоциональное наполнение сексу. Она вновь и вновь с удовольствием насаживалась на его пенис, двигаясь навстречу ему — стремясь прочувствовать каждый сантиметр его длины, хныкая и поскуливая от наслаждения. Гейл судорожно вздыхал, загоняя член так глубоко, как мог, с восторгом наблюдая, как её тело принимает его. Его яйца при этом звучно шлёпались об её бёдра, отлично дополняя звуки их дыхания и стонов. Тав закусила зубами подушку, пытаясь погасить слишком громкие крики — хоть они и находились в борделе, где предполагалось снимать комнаты для секса, она всё равно смущалась быть слишком шумной. Гейл же, напротив, был бы только рад — хоть его воспитание и сдерживало его от вульгарностей, какой-то внутренний, первобытный инстинкт подталкивал его к самоутверждению. А что может быть более лестным для мужчины, чем звонкие крики женщины от наслаждения? Наконец он ускорился, совершая сбивчивые, короткие толчки — Тав постаралась сжать влагалище как можно сильнее, помогая ему дойти до края, и потянулась рукой к своему клитору. Она надавила на него пальцами, слегка двигая сверху вниз, стимулируя себя кончить с мужчиной вместе — благо, это было не сложно, ведь движения его члена уже почти довели её до пика. Гейл тихо застонал, ощущая, как накатывает оргазм, и сильно сжал её бёдра руками. Затем дёрнул навстречу к себе, прижимаясь лобком к её ягодицам, стремясь кончить как можно глубже внутри неё. Тав вовремя помогла себе, тоже погружаясь в состояние сладостной эйфории, чувствуя, как ритмично пульсирует её податливое, изнеженное ласками влагалище. Он не сразу вытащил член — никак не мог отдышаться, ощущая биение сердца всем телом. Только когда его пенис сдулся полностью, Гейл наконец отстранился от бёдер Тав и улёгся рядом, притягивая её к себе. Она с трудом вытянулась и перевернулась на бок — была едва способна двигать конечностями, — но с удовольствием прильнула к его груди. В голове было пусто и тихо. Всё казалось неважным, мелочным. Как бы жестоко это ни звучало — ей было совершенно наплевать и на иллитидскую угрозу, и на проблемы своих спутников. Всё, что имело значение — тепло Гейла и его рука, поглаживающая её по волосам.