Крепкий хек

Решив сменить тему, Реймс налил ещё хека. Сладкий аромат витал в помещении библиотеки. – Пьём за то чтобы хворь покинула наш край! Вслед за ним Эвтида подняла чашку и одним глотком осушила её. Реймс последовал её примеру. Опустив голову вниз она вздохнула и сказала: – Этот мир стал ещё злее к черномагом... - она заметила как собеседник вслед за ней осушил чашку. – Я с тобой абсолютно согласен. Эва отвела взгляд на папирус Рейма и погрязла в раздумья. «Как смириться с этим можно? Почему нас без на шего согласия, привезли сюда в центр хвори, да ещё и учиться насильно заставляют!» Эвдиту переполняли эмоции. Она была не согласна с обстоятельствами, но разве у неё был выбор? Увидев взгляд молодого некроманта девушка улыбнулась ему. – Многим удалось остаться в Гермополе - опустив взгляд и заметно помрачнев, выдохнув парень продолжил. - У них в жизни всё в порядке. За ними нет пристального надзора, как за нами. Девушка кивнула. – Ага, спокойно выполняют заказы. Она обижено надула верхнюю губу. Реймс налил им обоим по порции. Эвтида облокотившись на спинку стула отпила глоток. – А помнишь... весельчака Ако? – Конечно, как такого балабола забыть! – Не представляешь, не давно он женился. Девушка удевилась. Ведь Ако учился черномагии с ними, и знала она его очень хорошо, от этого и не верила что такой как он завёл семью. – Черномаги ведь редко когда заводят семью... он ушёл из черномагов? – Да, - Реймс отпил из чашки. - представь остепенился и завёл семью, так к тому же в лекари пошёл. – Кто бы мог подумать... Если бы мне это кто-то сказал тогда во время обучения, я бы не поверила. – Да… - он ностальгически вздохнул. - …многие забросили черную магию, женились, обрели счастье в быту. Они переглянулись с Эвой. – Ну и в Исфет их всех! - она повторно поднела чашку и восторженно произнесла. - Выпьем за нашу службу! И я сейчас не о службе писарей. Они выпили ещё порцию свежего и душистого пива. Юноша отвёл взгляд и насторожено произнёс: – Как бы эпистат не наглянул... – Не думаю что он захочет прийти в библиотеку ночью. Хотя зная его можно и такое предположить. – Ну может тогда продолжим писать? Девушка посмотрела на него с недопониманием. – Ты серьёзно? Не волнуйся, если он решит нагрянуть мы услышим его тяжёлые шаги. К тому же его сложно не заметить. Рейм выбросил короткий смешок. – О, а его чутьё на черномагов это нечто! Зал наполнился смехом. – Он главное ищет черномагов, а мы под носом! Чутьё говорят у него, а этого чутья и в помине нет! Они снова рассмеялась, чуть ли не захлебнулись пивом, но продолжили надрывать брюхи. Хоть реальность была не весела, но чашка пива в компании с "злейшим другом" всё меняло! Алкоголь здорово ударил в их головы, они продолжали пить. Они оба были одиноки. Достаточно хорошо знали друг друга, чуть ли не с детства. Но между ними никто не отменял соперничество. – Эва, - пьяный голос Рейма вызывал улыбку на лице девушки. - Тут немного осталось... Будешь? – Конечно! Она выпила остатки с горла расписанного кувшина. Рейм икнул. Вдруг он задорно улыбнулся. Надо отдать должное алкаголю, ведь именно он раскрывает искренность души. – Знаешь Рейм... - она философски посмотрела в даль. - ... Я всегда видела в тебе соперника, но сейчас вижу в тебе кого-то другого... Юноша улыбнулся своим мыслям и лёгких румянец покрыл его загорелую кожу. – Кого? – ... алкоголика! У тебя даже щёки покраснели. Рейм обижено отвёл взгляд. Неферут это позабавило. – Мне кажется одного кувшина тебе не хватило? Верно Рейм? – Просто я выше тебя и чуть поплотнее. - Он пожал плечами. - Ладно, давай практиковаться. Он взял в руки папирус. У обоих в глазах мутнело. Вдруг он услышал как Эва грохнулась на стол и уснула в чернилах. « Исфет! Она вся измазалась. Придется её умыть.» с этой мыслью он подошёл ближе к девушке. « Даже сейчас она красива » Он мотнул головой. « Нет, нет, нет Реймс ты черномаг и она черномаг. Мы не можем быть вместе.» Милая улыбка и румянец скрылись с его лица. «Недотёпа! Как можно было так напиться?!» Нефертут в то время мирно спала. Вдруг её лица коснулся мокрый шёлк. Она поморщилась. Парень почувствовал сонливость, настолько сильную что сам уселся возле Эвтиды и положив свою голову на её сладко уснул.