Wizardy

Джисон уже давно заглядывался на библиотеку. Не то, чтобы он боялся зайти и случайно испортить что-то в столетнем храме знаний или встретить там враждебно настроенных отпрысков Совета, вовсе нет. Просто повода идти туда не было. И времени тоже. И какой-то смелости, надо признать, не доставало. Но после утренней лекции Со Джунки повод нашелся, а вместе с ним и время. Только вместо смелости пришлось захватить с собой необходимость, но Хан старательно не замечал подмены. Он немного замялся у входа, как всегда делал на пороге незнакомых комнат. Осторожность еще никого не погубила, убеждал он себя. Библиотека, однако, оказалась решительнее, внезапно распахнув широкие двери. Оттуда вышел Чанбин, проводив Джисона внутрь удивленным взглядом. В нос ударил немного терпкий запах дубовых скамей, мерцающей пыли и кожаных переплетов. Воздух казался густым как сироп от скопившихся в нем знаний — выдержанных, концентрированных. Хан подавил желание закашляться. Он пробирался между стеллажами, охватывая взглядом каждый корешок, обдумывая названия на них со скоростью гения. Хотя искал он дневники своих предков, которые велел прочитать Со, побороть искушение оказалось слишком сложно. Ему хотелось увидеть как можно больше теперь, когда он все-таки переступил этот порог. За одним из поворотов Джисон наткнулся на Чана. Тот сидел в небольшом закутке, где его можно было легко не заметить, если не обращать внимания тихий шорох страниц. Зато он сразу отреагировал на чужое появление. Настороженно вскинул голову. На носу у старшего сидели очки в тонкой оправе, в которых он выглядел гораздо старше и серьезнее, чем днем раньше в каком-то торговом центре, смеясь в голос над нелепыми попытками Хана завязать галстук. Сейчас Джисон не сомневался, что толстенная книга в старом потертом переплете на столе перед Чаном — далеко не сборник анекдотов. Он говорил, что у старшего наследника есть обязанность знать чуть больше, чем все остальные. И явно продолжил бы выполнять эту и другие свои многочисленные обязанности даже на смертном одре. Джисон решил не отвлекать своим присутствием, но немного неуверенно помахал рукой в ответ на такое же молчаливое приветствие. Из благодарности. Когда Джисон наконец добрался до секции дневников, он замер на месте, осматривая полки, забитые опытом предков. От древних рукописей до вполне современных печатных изданий. Он бы так и стоял там, не замечая ничего вокруг, если бы рядом не появился Сынмин, случайно задевший его локтем. — Прости, — тихо произнес он, смутившись. Глядя на то, как уверенно Ким собирал с полок нужные книги, Джисон решил, что именно у него стоит попросить помощи в нелегком поиске. — Дневники Ханов? — переспросил он с пониманием. — Начиная с середины третьей полки — там самые старые, до конца седьмой. Лучше начни с новых, в них хотя бы написано понятнее. А когда немного разберешься что к чему, прочтешь остальные. — Спасибо, — так же тихо поблагодарил Джисон, а когда Сынмин скрылся из вида со своей ношей, наклонился к седьмой полке. Новенькие ежедневники в блестящих обложках стояли там ровным рядом, обозначенные именами своих авторов и датами, когда были написаны. Прикоснувшись к самому последнему, он закусил губу. Имя отца вызывало смешанные чувства, к которым добавилось сомнение. Был ли он так плох, каким Джисон всегда его считал, на самом деле? Ему представилась прекрасная возможность заглянуть в голову этого человека и наконец познакомиться с ним. Но вместо этого он выбрал дневники того, чье имя шло перед именем отца, и занял свободный стол неподалеку от Кима. Тот с усердием листал страницы. Явно что-то искал, но судя по нахмуренным бровям и опущенным уголкам губ, поиски не давали результатов. Джисон перевел внимание на записи своего, видимо, деда, погружаясь в чтение. Судя по тому, как буквы расплывались перед глазами, за этим занятием он провел несколько часов, и мог бы продолжать, если бы чья-то рука не коснулась его плеча. Чан с одобряющей улыбкой стоял возле него, а рядом с ним переминался с ноги на ногу Сынмин. — Ты все равно не прочтешь их все за раз, пойдем. Уже почти обед. Хан кивнул, скорее машинально поднимаясь с места, одновременно с этим возвращаясь мыслями в реальный мир. Он не ожидал, что старые записи увлекут его настолько сильно, но в дневниках было много написано о тренировках, и некоторые казались довольно интересными. Джисон сделал мысленную заметку попробовать несколько приемов на практике. Кроме того, его предшественник много писал о других семьях, их магии, характерах и разногласиях. Эта часть записей была похожа на роман с лихо закрученным сюжетом, и если бы парень не был свидетелем этой неявной вражды, мог бы посчитать все истории выдумкой. Но если верить историям из дневников, род Хан всегда хорошо ладил с Кимами, поэтому Джисон решил попытать удачу и завести разговор. — Нашел, что искал? — спросил он, обращаясь к Сынмину. Тот повел плечами. — Не совсем, — повисла пауза, словно он не собирался продолжать мысль, но потом все же добавил. — Я пытался выбрать только нужные тома, но в них все равно слишком много лишней информации. — Наверное, все наши предки любили пофилософствовать, — пошутил Чан, разбавляя атмосферу. — А ты, Джисон, узнал что-то полезное? — Узнал, что тепло можно отделить от света, — кивнул тот. — Но не узнал, как это сделать. Может, дойду до этого еще через двести страниц. Сынмин в ответ слегка приподнял уголки губ в призрачном подобии улыбки. — Я бы не замахивался так сильно. Страниц через четыреста — может быть. Джисон почувствовал, как где-то в районе живота поднимаются крохотные пузырьки смеха, а робость перед всегда серьезным Кимом отступает в сторону, открывая обзор на другие его черты. Наследник близи оказался лишь немного замкнутым, но доброжелательным. Со спокойным тоном, робким юмором и взвешенными мыслями. Тонкая нить разговора завязалась между ними легче, чем можно было ожидать, и соединила трех наследников по пути в столовую. Там уже собрались остальные, но лишь двое обратили на них свое внимание. Чанбин, казалось, пытался отыскать в своей мудрой голове хоть одну причину, чтобы Ким и Хан шли бок о бок. Хенджин видел в этом своего рода предательство, в то время как Феликс и Чонин лишь пожимали плечами. Когда Джисон сел за их столик, он демонстративно скрестил руки на груди и отвернулся. — Да ладно тебе, королева драмы. Не вечно же Джи сидеть в его панцире, — пихнул его в бок Феликс. — Посмотрю я на тебя, когда он заведет дружбу с твоим контрастом. — Ну, я же не плююсь ядом из-за того, что они поладили с Чаном, — заметил Чонин, но на свое справедливое высказывание не получил ответа. — Ты, — Хван ткнул пальцем растерявшемуся от неожиданности Джисону в грудь, — больше не в нашем «веселом клубе». С этими словами он поднялся из-за стола и, гордо задрав подбородок, вышел из столовой. — Не бери в голову, ты ни в чем не виноват, — устало вздохнул Феликс. — А он у нас отходчивый. — Ставлю на то, что завтра он все тебе «простит» и вернется к нам, — предложил Чонин. — Ставлю на то, что это случится сегодня вечером, — поддержал Ли. И все же Хан чувствовал себя после этого инцидента не в своей тарелке, хоть остальные и убеждали его, что для Хвана это нормальное поведение. Он был благодарен за поддержку в первые дни и не хотел портить отношения, но не мог сдержать обиду. Кулаки зачесались снова пару раз врезать Хенджину, чтобы вправить ему мозги. Он пообещал себе сделать это при следующей их встрече, а пока обед подходил к концу, его все больше занимали другие мысли. Из-за дальнего столика поднялся старший Ли, и того, что он остановился возле их компании было достаточно, чтобы понять — пора идти на тренировку. Джисон с прищуром наблюдал за тем, как Минхо ведет его по коридорам Школы. В этот раз он почему-то изменил себе — возможно, решил пощадить Сынмина, — но тренировку было решено провести не в классе с фонтанами, а дальше по коридору. Хан и сам не знал, чего ожидал увидеть за незнакомой дверью, поэтому сохранял бдительность. На всякий случай. Он все еще немного сомневался в добрых намерениях Ли. И, по правде говоря, абсолютно темная комната с наглухо занавешенными окнами не внушала доверия. Джисон не боялся темноты и замкнутых пространств, но заходить все равно не спешил, задержавшись на освещенном лампой в коридоре прямоугольнике порога. Еле различимый в темноте силуэт Минхо обернулся, немного наклонив голову. — Выключатель слева, — несмотря на то, что он говорил негромко, Джисон вздрогнул. Стоило ему включить свет, как класс перестал быть пугающе темным. Вместо этого он оказался пугающе пустым. Кроме плотных штор на окнах и толстого слоя пыли на полу в просторной комнате не было ни единого предмета. В других классах было хоть что-то, на чем можно было использовать магию, но не здесь. Хан вопросительно поднял брови. — Что это за место? — Помимо общих классов, у каждого наследника есть свой, куда каждый приносит то, что ему необходимо. Этот предназначен для тренировок наследников Хан. До тебя здесь тренировался Хан Хёсок и, похоже, ему нужны были только шторы. С каждым словом, Минхо постепенно приближался к выключателю, а Хан в попытке держаться подальше от него, все дальше уходил в центр комнаты. Внезапно свет с тихим щелчком погас. Джисон замер с бешено колотящимся сердцем. В тишине он мог слышать свое дыхание, которое казалось слишком громким. Он знал, что не один — Минхо был где-то поблизости, но ни один орган чувств не мог уловить его присутствие. — Считай, что сегодня мы играем в салки, — произнес тихий голос, явно не преследующий цель напугать, но Хан снова подпрыгнул от неожиданности. — Ты должен поймать меня. Направь свет туда, где я, по-твоему, стою. Джисон кивнул, давая понять, что понял задание, но забыл, что его никто не увидит. Примерно оценив, с какой стороны слышал голос Минхо, он направил магию туда, но света хватило лишь на маленький участок возле самого Хана. — Слишком слабо, еще раз, — скомандовал Ли, успевший сделать несколько беззвучных шагов правее. Если Джисон правильно запомнил, в той стороне был угол комнаты. Он сосредоточился на ощущениях, которые описывались в прочитанных дневниках, чтобы направить магию точнее. Тонкий луч света прорезал пространство до самой стены, выхватив лишь край чужой фигуры. Несмотря на это, Джисон сделал победный жест, словно и в самом деле выиграл раунд в какой-то игре. После прошлой тренировки и благодаря новым знаниям магия слушалась гораздо лучше. Пока он поддавался ликованию, Минхо снова растворился в тени. — Старайся лучше, — поддразнил он шепотом, кажется, прямо возле джисонова уха, от чего тот почувствовал мурашки на задней стороне шеи. Хан резко развернулся, уловив чужое дыхание на своем лице. Минхо стоял близко. По ощущениям очень близко. И от этого сердце Джисона нечаянно сбилось с ритма. Темнота только усугубляла ситуацию, обостряя чувства, но развеять ее Хан не спешил, стоя с безвольно опущенными руками. Только когда пауза грозила слишком затянуться, он раскрыл ладони, позволяя вырваться слабому свечению. Он не хотел ослепить Минхо и самого себя, стоя на таком бликом расстоянии. Мягкий приглушенный свет коснулся лиц, позволяя взглядам встретиться. — Хорошо. Молодец, Хан Джисон, — Минхо растянул губы в едва заметной кошачьей улыбке. Этот маленький жест, казалось, полностью преобразил лицо наследника: освещенные тусклым светом глаза прищурились, скрывая в себе миллионы тайн, длинные ресницы бросили тень на скулы, и все лицо словно смягчилось. Впервые Хан обратил внимание на то, насколько старший на самом деле был красив внешне. Это была опасная мысль. Его красота была пугающей и холодной, и никакая улыбка не могла обмануть Джисона. Но дыхание все равно перехватило. А может, дело было в словах похвалы, которые Хан и не надеялся услышать от этого человека. Весь облик Минхо, который успел сложиться у Хана в голове, за последние несколько дней серьёзно пошатнулся, грозя в любой момент разрушиться с легкостью карточного домика. Прежде, чем молчание превратилось в неловкое, Джисон сжал кулаки, погружая комнату во тьму, чтобы старший не успел заметить его покрасневшие щеки.