"Используй меня на своё усмотрение"

— Какая же ты грязная шлюха, — сказал Рацио с явным отвращением в голосе, продолжая вдалбливаться в парня и сдавливать его шею своей ногой. Веритас не понимал, как он оказался здесь, творя такие глупые и безумные вещи. Всё, что он помнил, как его дорогой партнёр изводил его весь вечер и умолял быть с ним грубее. «Используй меня как пожелаешь: кусай меня, бей меня, обзывай меня, хоть рви меня на куски» — Это именно то, чем Рацио и занимался на данный момент. Самого учёного сложно было назвать садистом, он, скорее, предпочитал долгие прелюдии и медленный спокойный секс, но этот парень — Авантюрин — был полной противоположностью Веритаса. Вечно озабоченный, навязчивый и одержимый саморазрушающими идеями. Рацио догадывался, что человеку, для которого жизнь — одна большая ставка, обычных занятий любовью будет недостаточно. Такого идиота не нужно любить — его нужно ломать, рвать, полностью уничтожать изнутри, вытрахивая из него всю дурь. Однако что-то фальшивое чувствовалось в порочном поведении Авантюрина, и Веритас хотел разгадать это. Он далёко не глуп и понимает, что для таких наклонностей есть причина — возможно, даже травма, но ему нужно больше доказательств своей маленькой теории. А пока он будет вбивать парня в пол, держа свою стопу на его голове. — Вер…та-ас я… мхгха… тебя лю…блю, — Авантюрину было сложно говорить из-за стонов и сбитого дыхания.Он любил когда с ним обращаются подобным образом. Или только думал, что любит? Впрочем, парня это мало волновало на данный момент, так как Авантюрин любил рисковать всегда — жизнь, ставки, секс. «Кто не рискует, тот не пьет шампанского» — эта цитата была его кредом жизни. Авантюрину нравилось испытывать себя и нравилось изводить Веритаса, ему было чертовски интересно как далеко они смогут зайти, и сможет ли доктор по-настоящему его сломать. Искусанное тело, синяки, огромный член в заднице и нога, которая легко может раздавить его голову. Боль, смешанная с возбуждением, дарила парню невероятное наслаждение. Он чувствовал себя абсолютным победителем, невозмутимо терпя различные пытки и унижения. — Любишь? А ты думаешь, такая блядь вроде тебя достойна ответной любви? — Рацио завелся слишком сильно и начал терять рассудок. Он не был хорош в грязных разговорах, но старался играть того, кого хотели в нем видеть. Веритас достал член из задницы Авантюрина и резко вогнал обратно на всю длину, звонко шлепнув. — П-повтори, что ты сказал? — Парня словно прошибло током, и нет, не из-за распирающей боли в анусе, а из-за слов партнера. Какие-то неприятные кадры промелькнули перед глазами, но это же просто игра. Рацио говорит только то, что он хочет от него услышать, да? — Ты грязная шлюха, недостойная любви, ты годишься только для ебли и удовлетворения чужих потребностей, — отвечал Веритас с таким же невозмутимым лицом и наигранным презрением в голосе. Он демонстративно слегка надавил стопой на лицо Авантюрина, чтобы показать каким ничтожеством его считают, и начал двигаться резче. Что ж, как говорится, бойся своих желаний. Линия была пересечена — Авантюрина сломали. «Грязная шлюха… недостоин любви… годишься только для ебли» — все эти слова были хорошо знакомы Авантюрину и пробуждали отвратительные воспоминания и флешбеки, хранящиеся глубоко на подкорках сознания. Та часть жизни, о которой никто и никогда не должен был знать… Строгий взгляд Веритаса, читающий его душу, и нотки презрения в голосе… Авантюрин перестал понимать что происходит, и где он находится. — Нет… нет… пожалуйста… НЕ НАДО, МОЛЮ, — парень истошно завизжал и начал ерзать, пытаясь выбраться из мертвой хватки Рацио. Он чувствовал себя раздавленным, униженным, но не победителем, а проигравшим. Он ощутил себя по-настоящему грязным. «Что-то не так» — понял Веритас. Он убрал ногу с головы и ослабил хватку, смотря на Авантюрина. Суженные зрачки, паническая дрожь, взгляд полный ужаса — всё это дало понять, что парень не придуривается. Ему действительно плохо. Рацио тут же вытащил из него член и поднял Авантюрина с пола. — Ты в порядке? Мы можем остановится если хочешь, — Рацио погладил парня по волосам, притягивая к себе в объятья, чтобы успокоить. «Я такой идиот, кажется я действительно зашел слишком далеко» — Веритас серьёзно испугался за партнера. — Нет, НЕТ, ты не должен останавливаться из-за меня, я могу быть полезным, я должен, — Авантюрин, явно не соображавший, что он делает, рефлекторно схватил член ученого и начал стимулировать его, а затем начал тереться своими ягодицами о стояк, — Ты можешь использовать меня как хочешь, правда, не нужно обращать внимание на такие мелочи. Я-я извиняюсь за свою минутную слабость. — Авантюрин, ты не должен заставлять себя, — в голосе Рацио звучал упрек, но вместе с этим и искреннее переживание за партнера. Веритас осмотрел тело и шею парня, к его счастью, он не заметил явных повреждений кроме парочки укусов. Он догадывался, что задел какой-то триггер Авантюрина, но какой именно? Впрочем, сейчас гораздее важнее успокоить и привести в порядок парня. Действия Рацио не успокаивали, а только вводили в панику Авантюрину. Он считал себя абсолютно бесполезной вещицей. «Возьми себя в руки, тряпка, с тобой делали это много раз… ты должен» — мысли Авантюрина переплетались с воспоминаниями о его ужасающем прошлом словно одна большая паутина, в которую он попал. Прошлое — это страшный паук, от прошлого невозможно убежать — можно забыть, начав новую жизнь: выбраться из рабства, сделать блестящую карьеру, тонуть в алкоголе и азарте, найти любящего мужчину. Но стоит сделать одну маленькую ошибку, как попадешь в собственную ловушку разума, переживая заново самые страшные моменты твоей жизни. Это и произошло с Авантюрином. До попадания в КММ он был рабом — красивым сексуальным мальчиком, с которым развлекались богатые дяди. Его ломали, рвали, полностью уничтожали изнутри, вытрахивая из него всю личность и волю к жизни. В какой-то момент он перестал чувствовать себя человеком, думая, что лишь способен ублажать своих хозяев. И эта чертова метка на его шее была тому подтверждением. Конечно, в итоге он смог выбраться из этого дерьма, но мазохизм и тяга к унижениям никуда не ушли. Авантюрин любил БДСМ, грязный флирт и грубый секс. Он любил глотать сперму или вылизывать ноги, чувствуя себя нужным. И каким же победителем считал он себя, получив в своё распоряжение «Мистера неулыбашку», который, как Авантюрин думал, был создан для того, чтобы доминировать и унижать. Авантюрин любил, когда Веритас отсчитывал его своим строгим сексуальным голосом, как какую-то студентку, или жёстко наказывал. Но сейчас Авантюрин не понимал, что происходит, и почему он не может справится со своей «единственной функцией». Парень был в ступоре и просто смотрел пустым взглядом в грудь учёного, погрузившись в свои мысли. — Любимый… скажи что-нибудь, пожалуйста, — голос Веритаса вывел парня из транса. Авантюрина называли по-разному: и «шлюхой», и «дешевой свиньёй», и «рабочий ротик», но «любимым» его назвали впервые. Парень разрыдался и уткнулся носом в грудь учёного. — Ты правда считаешь, что я не достоин любви? — говорил он через всхлипы. Слёзы текли по щекам Авантюрина, размазывая его макияж. Он выглядел как брошенный грязный котёнок. — Конечно нет! Глупость говоришь… Я тебя люблю, Авантюрин, даже несмотря на твой дурной характер. — Рацио прижал парня к себе и начал осторожно гладить его волосы. Слезы Авантюрина были сродни драгоценным бриллиантам, которые содержали в себе всю горечь и тревогу. Веритас не сдержался и начал слизывать их языком. — Я д-должен был быть сильным, прости что подвел тебя. — голос Авантюрина дрожал, он пытался собраться с мыслями и успокоится, но выходило это с трудом. Он не привык к заботе и нежности. — Всё хорошо, ты не виноват, мне важен твой комфорт. Только давай договоримся, что мы будем обсуждать границы дозволенного, чтобы подобного не повторялось, хорошо? — Веритас нежно поцеловал в макушку Авантюрина. Рацио уже хотел было прочитать ему лекцию о границах и безопасном сексе, но вовремя остановился. Урок у них будет позже, сейчас нужно успокоить этого идиота. Идиота, которого не нужно трахать, его нужно любить, лелеять, заботится о нём. К сожалению, Авантюрин не мог просто так принять и поверить в это. Слова партнера не успокаивали его, а наоборот - заставляли утверждаться в своём ничтожном положении. — Ложь… не более, чем красивая ложь, — Авантюрин резко отстранился и вырывался из объятий Веритаса, — не делай вид, что любишь меня, а не просто хочешь трахать мое красивое тело, как другие. Или, может, ты также мечтаешь накинуть на меня рабский ошейник?! — Слёзы печали сменились на слёзы гнева, он сорвался и перешёл на крик. — Ты… — Ничего не говори… ты не должен был слышать это, — в полной рассеянности Авантюрин пытался собираться, мечась по комнате в поиске своей одежды. Он мысленно проклинал себя за несдержанность, проклинал этого человека, который посмел считать себя лучше других, показывая свою нежность и заботу. Веритас же сидел и пытался осмыслить полученную информацию. Его маленькая теория, к сожалению, подтвердилась. Волна ужаса захлестнула пытливый разум, Рацио не знал как на это реагировать и успокоить своего партнёра. Он почувствовал невероятное отвращение к себе, хоть всё, что он делал, было с согласия Авантюрина и по полной инициативе последнего, Веритас Рацио ощущал себя полным ублюдком, грязным животным, которое было ничем не лучше, тех кто разрушал его партнёра. Заметив замешательство на лице Веритаса, Авантюрин немного успокоился. — Не вини себя, ты не знал… я п-пока не готов говорить об этом, прости, — Авантюрин говорил это с поникшем голосом, сожалея о том, что сорвался на первого человека, проявившего к нему искреннюю любовь и заботу, — Могу я воспользоваться твоей ванной сам? Я очень устал и хотел бы побыть один. — Глупый вопрос, конечно можешь, — Рацио пытался делать вид, что всё в порядке, чтобы не смущать своего партнера еще больше. Авантюрин благодарно кивнул и отправился в ванну, но перед тем, как закрыть дверь, услышал, как его окликнули. — Постой, просто чтобы ты знал, ты заслуживаешь всей моей любви и даже больше! И ты абсолютный глупец, если отрицаешь этого или считаешь себя недостойным. Парень усмехнулся, но такие слова было приятно слышать. Тревога и злость благополучно отступили. — Возможно, я и идиот, но я твой идиот, Вер, и спасибо… за всё, — Авантюрин сказал это своим обычным шутливым голосом, что не могло не радовать Рацио. Однако прежде, чем он успел что-либо ответить, дверь в ванную захлопнулась, оставляя учёного наедине со своими мыслями.