***
- Ты уверен, что хочешь пойти? - уточнил Хонджун, следуя за Саном по пятам. - Он был моим наставником, шефом и по-своему поддерживал меня, - ответил Чхве, накидывая на шею черный галстук. - Я должен пойти. Ким считал иначе, но переубеждать его не стал. Потому что это было пустой тратой сил. Немного подумав, он пришел к выводу, что сложившаяся ситуация сыграет ему на руку в ближайшем будущем. Наблюдая за тем, как Сан мучался с узлом на галстуке, Хонджун причмокнул. Это привлекло внимание Чхве. Он повернулся и, в удивлении изогнув бровь, спросил: - Вновь что-то задумал? - Прекрасное светлое будущее? - шутливо отозвался Ким, приблизившись к любимому. Узел на галстуке был таким ужасным, что Сан не стал возражать, когда он решил ему с ним помочь. И пока Хонджун приводил его в нужный вид, то решил ляпнуть: - Выглядишь как хороший начальник. Сан нахмурился, а он сделал вид, что не придал своим словам никакого значения. Ким провел руками по его плечам и, оставшись удовлетворенным видом любимого, поправил воротник белой рубашки. Сан поймал его руки, когда он намеревался отойти. - Что это значит? - спросил он, подозревая неладное. - Ничего, чтобы тебе навредило. - Хонджун внимательно посмотрел ему в глаза и с досадой в голосе заметил: - Ты мне не доверяешь больше. Это ожидаемо… - Нет, стоп! - тут же перебил его Сан. - Я тебе доверяю, просто беспокоюсь за тебя, за нас… Не хочу больше никаких секретов и сюрпризов. - Все будет хорошо, любовь моя, - с улыбкой отозвался Ким. Он привстал на цыпочки и чмокнул Чхве в губы. - Просто будь со мной, на моей стороне и верь. - Я - твой, ты - мой, - ухмыльнувшись, отозвался Сан. Он наклонился и, притянув к себе Джуна, увлек в сладкий, тягучий поцелуй. Наслаждение от которого, могло бы длиться вечность, если бы не беспощадное время, не желавшее останавливаться в этом чудесном мгновении. Неохотно оторвавшись от губ любимого, Сан тяжело вздохнул. Теперь уходить ему совсем не хотелось. - Ты опоздаешь, - констатировал Хонджун. Он бы мог вновь предложить Чхве оставить эту дурацкую идею - посещение похорон шефа Яна. Но словно назло, в качестве урока, Ким этого не сделал. Передав Сану пиджак, он проводил его до двери. - Я уже спрашивал, но… - Чхве замялся на долю секунды. - Никто не обвинит Уёна в убийстве Ян Хён Сока, - в очередной раз повторил Хонджун. Вчера, когда Сан вернулся домой, то заставил Хонджуна дать обещание. - Я уничтожил все улики, которые могли привести к Чону. - Прости, - отозвался Сан. - Он был полностью разбит. Надеюсь, этот дурак не додумается до какой-нибудь глупости. - Сонхва этого не допустит. - Вот ему я совсем не верю. Хонджун рассмеялся, а после произнес: - Будет забавно, если через месяц вы станете закадычными друзьями. Будете пить пятничными вечерами и изливать друг другу душу. Он будет говорить о том, какой Уён капризный, а ты рассказывать про то, как много я работаю. Учти, моя сверхурочная работа - это недоработка Пака. - Еще одна причина не быть ему другом, - буркнул Сан. - Ладно, иди уже. - Все еще смеясь, Хонджун подтолкнул Чхве к двери. - Тебе нельзя опаздывать. Мы должны сохранить твою безупречную репутацию хорошего парня. - Ты точно что-то задумал. Мне не нравиться. - Понравится, обещаю! С трудом, но Хонджуну все-таки удалось выпроводить Сана. Оставшись один, он взял телефон. Прежде, чем заняться глобальными проблемами, Ким все же решил позвонить Сонхва и узнать, удалось ли тому заполучить обратно свое сокровище.***
Кап… Кап… Кап… Сквозь сон Уён услышал мерно капающую воду. Этот звук казался ему самым раздражающим из всех возможных. Превозмогая боль, он приподнялся, сел и тут же схватился за голову. Похмелье - одна из худших вещей, которое придумало человечество. Плата за бытие, веселье и кураж была слишком высока. Но люди, каждый по своей причине, продолжали заливать в себя алкоголь, всякий раз наивно веря, что последствий не будет. Глупцы! Выждав несколько мгновений, Чон в итоге вновь повалился на постель и скрутился калачом. Было плохо. Очень плохо. Четкое понимание, что это следствие его собственных ошибок, лишь делало хуже. Вода продолжала капать и сводить Чона с ума. Схватив одеяло, он вновь укрылся с головой и тихонько взвыл. В это самое мгновение нос почувствовал знакомый запах. Ошибиться он не мог. “Сонхва…” Уён вновь резко сел, о чем тут же пожалел. В глазах потемнело на добрые пять секунд. Но преодолев все трудности, он осмотрелся. В маленькой квартире Чон был один. “Это был сон? Ты дурак… балбес…” Поругав себя, Уён поднялся на ноги. Покачиваясь, он доковылял до холодильника. Во рту была отвратительная горечь, которая свидетельствовала о том, что печень и поджелудочная подняли бунт и отказались работать в таких условиях. Первая здравая мысль, которая посетила его голову за последние пару дней - перестать пить - очень понравилась Уёну. Поэтому, сделав несколько больших глотков холодной воды, он решил придерживаться этого внезапного просветления. Чон вновь осмотрелся. Комната была прибрана. Следов от вчерашней попойки не осталось. Он напряг память, чтобы вспомнить события вечера и ночи. Уён припомнил, как Сан уговаривал его лечь. К счастью, другу это удалось. Кажется, еще некоторое время он бубнил, ругался… быть может, даже плакал. Сан был рядом, когда он уснул. А после ему снился сон, в котором был Сонхва. Мурашки пробежались по коже в тот самый миг, когда в памяти Уёна всплыло ощущение тепла чужих рук. Он все еще чувствовал на себе его запах. Тяжело вздохнув, Чон вновь выругался. - Совсем с ума сошел, - произнес он. - Принимаешь желаемое за действительное. Очнись, придурок… Развернувшись, Чон отправился в ванную, где планировал смыть остатки сна. Встав под душ, Уён вдруг обнаружил, что горячей воды нет. Расценив это как маленькое наказание свыше, стиснув зубы, он подставил лицо под холодные струи и начал умываться. Дрожь сковало все тело. Через минуту зуб на зуб не попадал, но он терпел и продолжал пытку, которая помогала разуму протрезветь. Закончив все утренние процедуры, Уён переоделся и стал рыскать по кухне в поисках еды. К своему удивлению, он обнаружил ее полное отсутствие. Лишь пол пачки сухого рамена спряталось в углу шкафа. Долго не думая, он закинул его в рот и начал пережевывать, громко хрустя. Но этого было мало, хотелось еще. Накинув куртку, Чон схватил несколько тысяч вон и направился к выходу. Он поежился, а после чихнул. Выходить на улицу не хотелось, но голод заставлял двигаться. Однако, Чон так и остался на пороге, застыв на месте. Потому что дверь открылась, явив ему Сонхва. - Проснулся? - спросил Пак, разуваясь. В отличие от Уёна, он совершенно не выглядел удивленным. - Куда ты собрался с мокрой головой? Не в силах ничего ответить, Чон просто стоял и моргал, уперев в мужчину взгляд. Ему захотелось себя ущипнуть, потому что он не был уверен, что это не было сном. Но греза не может касаться своего создателя. Поэтому, когда Сонхва подошел и потрогал мокрые кончики его волос, сомнений у Уёна не осталось. - Высуши голову, - потребовал Пак, проходя мимо него. Он подошел к кухонному столу и выгрузил содержимое принесенного с собой пакета: кимпаб и несколько пачек лапши. - Магазин слишком далеко от дома, - констатировал он факт. - Не самый лучший район. Тут даже воды горячей нет. Но, кажется, тебе здесь лучше, чем со мной. Уён вздрогнул от этих слов. Это было не так, но он промолчал. Потому что не знал, как объяснить свой поступок. Пока он молчал, Сонхва нашел кастрюлю, налил воду и поставил ее на плиту. Когда Пак обернулся, их взгляды с Чоном встретились. - Почему ты здесь? - спросил Уён с хрипотцой в голосе, так как в горле пересохло. Сонхва не ответил, лишь тяжело вздохнул. Его выражение лица по-прежнему выражало спокойствие, однако в глазах тлел маленький огонек, природа которого оставалась для Чона загадкой. Они смотрели друг на друга и молчали. Уён боялся нарушить тишину, боялся вновь сморозить или сделать глупость. Но кто-то должен был сделать этот шаг. - Ты злишься? - Нет, но мне обидно, - честно ответил Сонхва. - Что еще мне сделать, чтобы ты перестал убегать? - Тем утром это казалось правильным решением… - начал Чон, опустив голову и посмотрев себе под ноги. Он походил на провинившегося ребенка. - Я совершил преступление… Мне придется за это заплатить. - И что? Пойдешь в участок и во всем признаешься? Уён не ответил. Но он правда думал об этом. Даже представлял себе данное развитие событий. А потом в голове всплывал образ Сонхва, и после этого лишать себя свободы совсем не хотелось. Уён списывал все на трусость, упрямо отрицая, что всему виной желание хоть разок побыть эгоистом. - Может и пойду… - Нет, потому что я тебя не пущу. Боже, неужели мне правда придется тебя запереть? Пак цокнул языком и взлохматил свою уже и без того не идеальную прическу. Наверно, Чон впервые видел Сонхва таким раздраженным. Он закипал так же, как и вода в кастрюле. - Я убил человека… - Ты был вынужден. - Это не оправдание. - Мне плевать. Между ними вновь повисло молчание. Уён почувствовал себя абсолютно беспомощным. Чувство вины было сильным. Оно душило, угнетало и пыталось выбить почву из-под ног. Он облажался по всем фронтам: не выполнил задание, искусился благами беззакония, наплевал на совесть, нарушил обещание и предал любовь, в очередной раз поддавшись страху. И что ему теперь оставалось делать? Самобичевание не решит проблемы. - Наверно, мне все же следовало тебя отпустить, - произнес Сонхва, вдруг оказавшись рядом. Уён вскинул голову и встретился с его печальным взглядом. - Когда я проснулся и не нашел тебя, понял, что еще никогда не чувствовал такого сильного разочарования. Мне захотелось проучить тебя. Я действительно решил дать тебе шанс сбежать и делать как знаешь. Но потом позвонил Хонджун и сказал, что ты с Саном. Я разозлился. Стал ревновать. - Сонхва протянул к Уёну руку, теплая ладонь коснулась его щеки. - Почему он? - Нет, я не… Закончить фразу Чон не смог, потому что он перебил его и продолжил: - В тот момент я вновь осознал, что никогда не смогу отказаться от тебя. Не знаю, почему ты боишься этих слов, но теперь я буду повторять их постоянно. Я люблю тебя. Люблю так сильно, что готов пойти против воли Хонджуна и взять всю вину на себя. - С ума сошел?! Нет, нельзя! - Уён схватил его за плечи. - Да лучше сразу пристрели! Я не вынесу больше и дня без тебя! Ведь я… я… Сонхва улыбнулся. В следующее мгновение он наклонился, чтобы поцеловать своего драгоценного, по глупости упрямого, но все равно до трепета в груди любимого паршивца. Он прижал его к себе и продолжал целовать, пока тот сопротивлялся, пытаясь что-то сказать. Это не было “я люблю тебя”, поэтому Сонхва не уступал и делал то, что хотел. На самом деле он уже получил свое признание, но решил утаить этот факт от Уёна. Однако в план на будущее все же добавил к пункт: “научить паршивца говорить “да” - “научить говорить “люблю тебя, Пак Сонхва”. Когда он, наконец, перестал истязать чужие губы и отстранился, Уён жадно втянул в легкие воздух. Тяжело дыша, Чон стукнул его в плечо. - Я чуть не задохнулся. - Задохнуться от любви - достойный конец, так не считаешь? - весело отозвался Пак. - Это еще не конец… - Буркнул Уён. - Да. Это новое начало. Он продолжал улыбаться, пока Чон теснее жался к нему, крепче обнимая. Сонхва не мог предсказать будущее, однако вера в “долго и счастливо” освещала их путь, рассеивая туман неизвестности. Год спустя Сидя за столом и тщательно пережевывая свой завтрак, Чонхо читал отзывы на новенький ресторан, который за последний месяц сыскал большую популярность. Говорили, что это отличное место для свидания. Оценив отзывы, Чхве решил забронировать столик. Пока он справлялся со всеми сложностями выбора свободной даты, по телевизору крутили утренние новости. “ ...Накануне произошло большое торжество в честь сотрудников правоохранительных органов, которые каждый день бросают все силы на благо общества. Президент лично поблагодарил главу Правоохранительных органов, по совместителю капитана Бюро безопасности города - Ким Хонджуна. В своей речи глава государства сделал акцент на ценности таких непоколебимых людей, благодаря которым граждане могут спать спокойно. Помимо прочего, на данном мероприятии были присвоены награды полицейским, отличившимся при недавно проведенных рейдах. Благодаря им вновь были разоблачены коррупционные схемы власть имущих. Среди них особого внимания удостоился начальник следственного отдела - Чхве Сан…” Диктор новостей резко прервалась. Вместо нее на телевизоре появился музыкальный канал. Чонхо нахмурился, потому что привязчивые строчки: “Gotta, gotta, gotta work” - теперь будут крутиться в его голове целый день. - Зачем ты переключил? - спросил он, обернувшись. Ёсан с полотенцем на плечах и мокрыми волосами, бросил в его сторону хмурый взгляд. Но быстро сменил гнев на милость, так как Чонхо не был причиной его плохого настроения с утра. Он подошел к нему, забрал кофе и произнес: - Все еще удивляюсь тому, как ловко ему удается дурить людей. Чхве взял его за руку, поцеловал пальцы и продолжил выслушивать жалобы на Ким Хонджуна. Ёсан оставил работу в полиции и стал частным детективом. По большей части он искал на людей информацию, следил за чужими любовниками, искал оффшорные счета. Работы немного, но этого было достаточно, чтобы не умереть от скуки. Чонхо не был против его деятельности, но Кану все же частенько приходилось помогать “Джанго” с их грязными делишками. На эту работу Ёсан соглашался только из-за Чонхо, который стал полноправным боссом. Ему поручили вести дела с иностранцами, в частности с “Амурским тигром”, которые нуждались в их постоянном контроле. У Чонхо хорошо получалось вести с ними бизнес. Из милого мальчика он превратился в уважаемого босса, который быстро решал проблемы и не давал никому спуску. За его спиной шептались. Его взгляда избегали. И только Ёсан знал грозного Чхве Чонхо совершенно другим. - Ты несколько дней подряд приезжаешь под утро, спишь пару часов и вновь уезжаешь. Я весь прошлый месяц пахал на Хонджуна, в поисках урода, который грабил ваши склады. Мы его нашли. “Тигр” остался доволен. Вы обещали, что больше проблем не будет. Но вчера я получил смс со списком того, что мне надо сделать. Не хочешь рассказать, что у вас там происходит? - Витю подстрелили, - отозвался Чонхо, вставая со своего места. - К счастью, все обошлось, он жив, и Катерина не мчит сюда на начиненном взрывчаткой авианосце. - Шутки шутишь? Чонхо улыбнулся, чмокнул Ёсана в щеку и отстранился. Собрав посуду со стола, он направился к раковине. Кан вновь нахмурился. - Витю правда пытались застрелить, - продолжил Чхве, - это ставит под угрозу вопрос доверия, поэтому сейчас все переполошились. Но все не так плохо. Ко мне в помощь подключился Юнхо, поэтому сегодня вечером мы с тобой пойдем на свидание в новенький ресторан. Я уже заказал нам столик. Он вновь вернулся к Кану и взял за руки. Ёсан не сопротивлялся, когда младший приблизился к его губам и поцеловал. Это уже ставшее обыденным действие, всякий раз заставляло сердце биться чуточку чаще. - То есть пока остальные будут работать, мы будем наслаждаться друг другом? - Да. Тебе нравиться идея? - Очень. Предлагаю сфоткать наши счастливые лица, отправить в общий чат и выключить телефоны. - У Минги случится истерика. - Почему? У них с Юнхо же все хорошо. - Ну, не одних нас Хонджун заставляет много работать, - со смешком, заметил Чонхо. - Может нам устроить бунт? Рабство давно отменили… - Думаю, у нас не получиться. - Думаю, тебя просто все устраивает. - Ёсан тяжело вздохнул. Он вновь посмотрел на своего любимого младшего, который выглядел слишком мило будучи надутым. Улыбка дрогнула на губах Кана. - Ладно, меня тоже все устраивает, пока ты вот так меня обнимаешь. - Вот и славно! - воодушевленно выпалил Чхве. Он ловко оторвал Ёсана от пола, взяв на руки. На удивленный вопрос старшего, Чонхо ответил: - Я не могу свергнуть короля, но я могу сделать это утро еще более приятным. Ёсан рассмеялся. И на это хорошей ноте, гордый собой Чонхо уверенно зашагал в сторону спальни, где их ждала все еще не убранная постель.***
- Ты еще не готов? Услышав вопрос, Уён резко обернулся. Его рассерженный взгляд уперся в Сонхва, но тот в свою очередь лишь улыбнулся. - Спокойно, это всего лишь галстук, а не поводок, - попытался пошутить Пак, но, кажется, Чон не оценил его стараний. Паршивец просто стянул с себя “удавку” и кинул на кровать. - Ты слишком напряжен. Расслабься. В скромном номере отеля было тесновато, так как большую часть комнаты занимала мебель. Но это играло на руку Паку. В таких условиях Уён не мог сбежать от него. Подойдя к кровати и взяв брошенный галстук, он приблизился к любимому. Чон продолжал недовольно пыхтеть, с недоверием поглядывая на полоску ткани в его руках. Продолжая улыбаться, Сонхва накинул галстук на шею Уёна и быстро смастерил аккуратный узелок, который он подтянул к самому верху. - Туго… - тут же запротестовал Чон, стуча по его рукам. - Какой ты сегодня капризный, - заметил Сонхва, после того как успел чмокнуть вредину в висок. Реакция Уёна последовала незамедлительно. Он недовольно вскрикнул, стукнул его, а после ослабил раздражающий узел галстука. Сейчас Чон очень сильно напомнил На Би, которая фыркала и рычала на Сонхва всякий раз, как он доставал расческу, чтобы вычесать колтуны. Протянув руку, Пак поправил Уёну уже успевшие растрепаться волосы. Паршивец вновь недовольно забубнил. - Если ты сейчас же не успокоишься, я буду вынужден лишить тебя энергии путем страстного любовного соития. Ошарашенный таким внезапным заявлением, Чон тут же притих и уставился на него. Пару мгновений он обдумывал его слова, оценивал угрозу, а после хмыкнул. Растянув губы в ухмылку, Уён произнес: - Ты не захочешь мять свой идеальный костюм. - Мы не будем делать этого в одежде… - Думаешь, я сдамся без боя? Теперь Сонхва задумался. Он представил как тяжело будет справиться с этим засранцем. Проще победить быка на корриде, чем упрямца Уёна. - Хорошо. Убедил. - Пошел на попятную Пак. Он поправил ему воротник и завернувшийся манжет. Окинув его быстрым взглядом, Сонхва, оставшись удовлетворенным его внешним видом, кивнул. Потом он взял со столика заранее заготовленную бутоньерку и прикрепил ее на пиджак Чона. Развернув его к зеркалу, Сонхва стал рядом. - Выглядишь великолепно, - шепнул он, наклоняясь к уху Уёна, который нервно сглотнул, наблюдая за их отражением в зеркале. - Словно жених… - Ты не забыл? Это не наша свадьба, - так же тихо произнес Чон. - К сожалению… Он приобнял его за талию и прислонился к спине. Ему хотелось верить… Нет, Сонхва был убежден, что сейчас сердце Уёна трепетало так же сильно, как и его собственное. Некоторое время они стояли и просто любовались отражением. Два красивых человека смотрели на них в ответ. В их глазах горел тот же огонь любви. Уён, наконец, успокоился. Умиротворение пришло вместе с объятиями Сонхва. Ему даже не хотелось, чтобы это мгновение заканчивалось. Но просить остаться в этом моменте слишком эгоистично. Сонхва вновь поцеловал его, а он закрыл глаза, чтобы запомнить эту секунду. - Осталась еще одна деталь, - вдруг произнес Пак. Чон вздрогнул, когда почувствовал движение за своей спиной. Сонхва отстранился. А в следующую секунду перед глазами Уёна что-то блеснуло. Сердце забилось чаще, а дыхание перехватило, когда он разглядел колечко в руке Пака. Уён словно завороженный следил за тем, как Сонхва надевал на его палец брачный атрибут. Дав ему привыкнуть к новому ощущению лишь несколько секунд, он показал свою руку, на которой также красовалось кольцо. - Вот теперь, мы точно готовы, - произнес Сонхва. Он улыбался. А Уён продолжал смотреть на него и думать о том, что это, быть может, самый счастливый момент его жизни. В ушах звенело. Возможно, это был писк купидонов, которые так долго пытались взрастить в них эти чувства. Но теперь они, наконец, расцвели и стали представлять собой нечто прекрасное. - Люблю тебя, Пак Сонхва, - на одном дыхание выпалил Уён. - Я знаю, - отозвался он. Нежный поцелуй скрепил клятву, которая уже была дана однажды. Это был их долгий и непростой путь от случайной встречи в переулке, до волшебного момента, о котором пишут - “и жили они долго и счастливо”. И пусть эта была лишь десятая годовщина свадьбы Ха Ныль и Дон Сока, для Сонхва и Уёна этот день стал началом нового витка их отношений. Они двигались дальше, крепко держась за руки, преодолевая все трудности, которые неизбежно встречаются на пути каждого. Телефон зазвонил, заставая их оторваться друг от друга. Сонхва взглянул на дисплей и обнаружил входящий звонок от старшего Ма. - Нас уже потеряли. - Могут ли они подождать еще немного? - вновь потянувшись к губам Пака, спросил Уён совершенно не нуждаясь в ответе. - Кажется, у них нет выбора, - отзывается Сонхва, прижимая к себе своего любимого паршивца.КОНЕЦ