Связанные

— Раз вы выбрали пары, значит вам этими парами и жить до начала испытания, - после чего Павел Воля достал наручники. "Да уж, вот это было точно не ожидано" - пронеслось у обоих в мыслях. Паша перевёл взгляд на Аню, которая игриво улыбалась. Глаза так и кричали "Ну что, Паша, как выкрутишься теперь? Сейчас уже не отмажешься от проведения времени наедине с девушкой" Мужчина улыбнулся ей в ответ. Ничего, он справится, а жене так и скажет "все ради победы". Не Аня, так кто-то из девочек также был бы скреплен с ним, поэтому лучше уж та с кем он знаком. Ведущие скрепили их запястья наручниками, а после как ни в чем не бывало уехали. Паша предложил Ане пройтись, чтобы проверить их координацию, будучи связанными. Таня с Дашей решили остаться на диванчиках. Мужчина повёл Аню вдоль лагеря, их уже не снимали камеры, поэтому он смог расслабиться и вести себя более открыто с девушкой, что молча следовала за ним. Она рада, что Мамаев выбрал её, несмотря на то, что она предала их команду, что плела интриги и всячески старалась выбить Пашу из проекта, она рада. Потому что каждый раз, когда звезды выигрывали, она встречалась с ним взглядом. Таким самодовольным, вызывающим, ей ничего не оставалось кроме как выигрывать другими методами. Не командой, так самой. Паша восхищался её выдержкой. Трижды сходить на индивидуальные и все разы выиграть, такое мало, кто сможет. Он восхищался её умением продолжать улыбаться, когда вокруг неё находились люди, что хотели выгнать её, что до сих пор считали её чужой, улыбаясь в лицо. — Ты хочешь о чем-то поговорить? - начала издалека. — Готова к финалу? - Хилькевич усмехнулась, ну конечно, о чем ещё мог спросить Мамаев. Все остальные темы у него табу. — Конечно готова, у меня же в паре сам Мамаев, победа уже в кармане, - Паша улыбнулся. — А если серьёзно? Они отошли от палаток отчего теперь они выглядели маленькими, а после потихоньку пошли обратно. — А если серьёзно, то волнуюсь, но настроена на победу. И я действительно считаю, что ты также, как и я сделаешь всё ради выигрыша. — Конечно. Аня потянулась правой рукой к шее, чтобы почесать. Но помимо своего прикосновения ощутила чужие руки. Она забыла, что они связанны. Паша резко остановился, после чего, оставляя случайные касания на коже, убрал свою руку. — Прости, прости, забыла. Просто это же правая рука, сам понимаешь. — Ничего, все в порядке. К лагерю они направились в тишине. Аня смотрела под ноги на песок, а ещё на их руки. Так близко, но так далеко. И хочется прикоснуться, встряхнуть его. Объяснить, что не бывает таких совпадений, но она ничего не сделает. Это лишнее, он никак не отреагирует, просто замнет. Как сейчас. Но, черт возьми, невесомое случайное прикосновение к коже, а у Ани уже мурашки. Она хочет, но не признается ни себе, ни тем более ему. Они вернулись в лагерь, к его палатке, что стояла с краю лагеря. Девочки сидели все там же, что-то весело обсуждая. Паша развернулся к Ане, собираясь что-то сказать, но не решался. Видно собирался мыслями. Всегда прямолинейный Мамаев вдруг забыл, как разговаривать с Аней, что забавляло её и одновременно напрягало где-то на подкорке. В конце концов, они же не знают сколько ещё им быть рядом друг с другом, значит нужно найти времяпровождение удобное для всех. — Ань, я все, конечно, понимаю, но я бы хотел отдохнуть перед испытанием и физически и морально. — Прости, но у меня нет ключей от наручников, - хмыкая, отметила Хилькевич. — Поэтому мы вынуждены быть везде вместе. Как ты смотришь на то, чтобы полежать в палатке? От удивления у девушки взлетели брови вверх. — Мамаев, ты не получил тепловой удар случайно? А как же твои принципы? Паша сделал шаг вперёд отчего между ними значительно сократилось расстояние. Ане пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза. — Ты же мне доверяешь? - он спрашивал так, будто они над пропастью, но если бы так оно и было, она полностью могла вверить свою жизнь ему. Она не ответила лишь кивнула, скользнув взглядом по губам, что не скрылось от пристальных глаз. Паша взял её ладонь в свою и потянул в палатку, не забыв её закрыть, и не важно от чего, от скорпионов или соперников. Матраса было два, и лечь они были вынуждены рядом. Но не то, чтобы они не знали на, что шли. Просто никто не отдавал себе в этом отчёт. Паша закрыл глаза и постарался задремать. От резкой смены окружения и обстановки, Хилькевич было сложно расслабиться, поэтому не найдя ничего интересного на потолке, она начала разглядывать компаньона. Левая рука связанная с её правой покоилась на матрасе, другая подложена за голову. Дыхание ровное и глубокое. Мамаев всегда был таким. Спокойным при любом раскладе. Аня привстала на локоть. В конце концов она не могла упустить момент, чтобы рассмотреть его. Он был так близко, и она так хотела прикоснуться к нему, нет, она хотела его прикосновений. Это желание возникло ещё после первой недоссоры. Она знала, что он прав, но отыгрывала роль обиженной до конца, а он был всегда честен. Вот и все. И это её тянуло к нему, как магнитом. В то время, как ей нужно было извиваться, плести интриги и лезть из кожы вон, чтобы выжить, ему хватало просто быть честным перед собой и другими и делать все, что в силах. Её восхищала его спокойная уверенность в себе. Чтобы ни случилось, он найдёт выход, а значит в этот раз она будет под его защитой. Девушка потянулась к шраму над щекой и легонько провела по нему. Мамаев тут же перехватил её руку, но не более. Он всматривался в глаза, желая прочесть Хилькевич, но у него никогда не выходило, поэтому он продолжал идти своей дорогой, зная, что их пути ещё пересекутся на проекте. Но кто же знал, что настолько. Что они будут связаны цепью, что будут лежать рядом и рассматривать друг друга, пытаясь прочесть мысли. — Поцелуй меня так, будто больше никогда не увидишь, - шепчет с надеждой Аня, но сама не делает движений. "Она знает, что мы лишние" — Поцелуй меня так, будто знаешь, что это наш финиш. "Это наш финиш" — Как будто мы выиграли ярд баксов. А после прогуляли весь выигрыш. Паша чувствует, что его тянет к ней также сильно, как и её к нему. Он знает, что не имеет права прикосаться к Хилькевич, но видит, что она жаждет только этого. Мужчина завёл руку в её волосы, а после притянул к себе за затылок. Такой желанный и запретный плод был вкушен, и пути назад уже нет. Аккуратный первый поцелуй быстро перетёк в более раскрепощенные. Паша привстал и, не разрывая поцелуя, потянул девушку на себя. Хилькевич уселась на него, желая стянуть с него футболку, но этому действию мешали чёртовы наручники. Паша целует за ухом, спускаясь вниз по шее, свободной рукой забираясь под футболку, очерчивая подушечками пальцев выпирающие ребра. "И я бы хотел понимать то, что мы с ней не просто любовники. Пошлая сцена из фильма, покажи мне исходники. И пусть мне укажет дорогу к тебе компас на моём стонике" — Ань, пока не поздно, скажи мне остановиться. — Иди к черту, Паш, я хочу тебя. Одна фраза, что срабатывает, как спусковой крючок. Мамаев перекладывает девушку под себя, нависая сверху. Левая рука переплетается с её правой, и он заводит их над головой. Свободной от наручников он проводит по бедру. Хорошо, что штаны на резинке, потому они быстро съезжают вниз. Паша задирает футболку, оставляет дорожку из поцелуев. Дойдя донизу, он поднимает голову, встречаясь с её затуманенным взглядом, и тянется за новым поцелуем. Аня таяла под его поцелуями, что разжигали огонь в ней, и касаниями, такими желанными. Он столько раз мог оттолкнуть, но вместо этого маленькими шагами позволял подойти ближе. Убрав ненужную ткань, мужчина ввёл в неё сразу два пальца. Стенки влагалища сжались вокруг, а из уст девушки вылетел стон. — Чшш, нам не нужны лишние вопросы, - слышит сквозь бурю накрывающих чувств Хилькевич. Свободную руку Аня кладёт себе на рот, прикрывая от наслаждений глаза. Видя перед собой расстрепанную и стонущую от его прикосновений девушку, Паша ухмыляется. Кто бы знал, что такая резкая и боевая Хилькевич может быть такой податливой. Пальцы ускоряют темп, попутно задевая клитор, вызывая всё новые стоны, в приглушенной форме. Паша сильнее сжимает их переплетенные пальцы и оставляет поцелуй на шее, что окончательно заставляет девушку достичь оргазма. В крике удовольствия она выдыхает его имя, и сердце Паши пропускает чёртов удар. Паша ложится рядом, ловя её взгляд на себе. Они молчат, и слышно только восстанавливающееся дыхание. Аня аккуратно поглаживает его ладонь пальчиками. — И что будет дальше? - тихо спрашивает, не желая слышать ответа. — А дальше финал.