Бездна раздумий

      Тяжёлое и частое дыхание заполняет пустоту. Вдалеке слышны всхлипы, что становятся каждый миг всё громче и громче, перемешиваясь со звуком приближающихся шагов. Холодный пот струями скатывается по лбу розововолосой, заставляя вздрагивать от чувства, так похожего на прикосновение чьих-то ледяных пальцев. Картинка перед глазами начинает мутнеть и плыть, и причиной тому служат подступившие слёзы, которые неминуемо скатятся по горящему лицу. Впрочем, дорогу и до этого не было видно: сплошная тьма, и лишь вдали огонёк, но добраться до него… казалось бы, невозможно. В отчаянных попытках добежать Нана вытягивает руку вперёд, раздвигая нечто, но зря: ветки всё равно больно хлещут по лицу, тем временем как сзади приближается самый главный кошмар девочки. Она сама. — Почему… Я не хотела… Я же научилась контролировать свои силы, как же тогда так получилось? — сквозь слёзы шепчет Нана, продолжая путь, но вскоре падает на колени, спотыкаясь о корень дерева.       В голове крутятся мысли, что это всё нереально, неправильно. Мысли о том, что это не может быть действительностью, ведь у неё есть друзья, есть люди, которые её любят и которых любит она. Хотя какой смысл, если девочка не смогла признаться в своих чувствах даже для самой себя. Как она оказалась в лесу? Как давно бежит? А лежит? Не спадает ощущение, что, упав, Нана пролежала минут тридцать, но усталость не проходит, и кошмар её не догоняет, стало быть, не прошло и пяти минут? Но и бежала она долго… Или мало? Время здесь идёт совсем иначе. Свет вдали начинает мигать, а после медленно потухает вместе с последней надеждой в душе. Непроглядная тьма начинает поглощать с головой, и девочка закрывает глаза, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце. — Нана, нет! — доносится крик из-за головы. «Этот голос такой знакомый и тёплый, — мелькает в голове девочки, — интересно, кому он принадлежит? Кто-то очень дорогой и близкий… Кто-то очень хорошо знакомый. Кто-то… Кто? Как же его зовут…» — Не закрывай глаза, не сдавайся! Закроешь их сейчас — выбраться из тьмы будет почти невозможно. Я не смогу тебе помочь, находясь здесь, а там… Не найду тебя! — продолжает настаивать парень-знакомый-незнакомец, но Нана уже не способна его услышать: она закрыла глаза, она опустилась в бездну, она спит.

***

— …на! Нана! — чей-то тёплый голос разрывает пелену, покрывающую глаза.       Слово надоевший будильник, заставляющий встать с кровати. Он не заткнётся, пока его не выключить, а чтобы выключить — надо найти. В привычной жизни особого труда это не составляло: всегда на своём законном месте, всегда на прикроватной тумбочке, всегда с правой стороны. Только здесь всё немного по-другому — видно лишь…темноту? Или это глаза ещё не открылись, слипнувшись после долгого (разве?) сна. Или, в самом деле, здесь нет абсолютно ничего? Что мы подразумеваем под термином «темнота»? Страх? Боль? Отчаяние? Чёрный цвет? Или же… Пустоту? Нескончаемую, непроглядную… — Почему же ты такая глупая, — снова звучит «будильник», словно в вакууме, — Нана, хватит спать!       Лёгкий щелчок прилетает по лбу, и глаза Наны тут же приобретают способность различать предметы во тьме. Интересно: это от неожиданности, от боли или просто прошло достаточное количество времени? — Дурочка, зачем ты, блин… — продолжает настаивать парень, который, оказывается, был тем самым «будильником», от чего у Наны появляется желание его ударить. Его — нарушившего такой сладкий сон и покой. Его — укравшего минуты настоящего — не притворного — отдыха. Но желание девочка подавляет, осознав, что не знает, сколько времени просто смотрит на собеседника. Да и как знать? Но, если тот всё ещё смотрит прямо в глаза Нане, то, стало быть, не так уж и долго? — Вы… Кто? — слабый шёпот разрезает темноту, объявшую два силуэта. — Муж твой, — хмурится Харит, чьи черты становятся всё более и более знакомыми для девочки, — пф, я — твой друг, совсем память отшибло? — Харит, ты что-ли? — Да ну, а раньше вспомнить не могла? Когда я тебе кричал не закрывать глаза, например? — злится парень, скрестив руки на груди, но быстро остывает, понимая, что подруга просто не смогла справиться с наваждением. — Помню, как бежала… И твой голос тоже помню, а дальше… — Нана мнётся, ведь продолжения не знает. — Ты просто провалилась сюда. Знаешь, в темноту погрузиться легко, а вот выбраться… Пф, какая же ты проблемная, — Харит отводит взгляд, но на лице играет слабая улыбка непонятного для девочки происхождения.       «Повезло, что с ней всё в порядке. К тому же, насколько я знаю, темнота — один из её злейших врагов», — думает парень, кладя свою руку на голову подруге и чуть прищурившись. — Пойдём уже, нужно выход искать, — произносит, вздохнув, Харит и встаёт.       «Хэй, а разве мы сидели?», — задаётся вопросом Нана       «Чшш», — проносится в голове у Харита.       «Что за ерунда?» — снова мыслит Нана, на что получает ответ:       «Здесь всё по-другому. Мыслить=говорить. Так что сейчас, — парень поддался вперёд, обдавая подругу уже знакомым ей ароматом кокоса, — я вижу тебя насквозь»       Последние слова (мысли?) Харит проговаривает губами, заставляя девочку отшатнуться и пропустить удар сердца.       «Зачем он так пугает? Я ведь только проснулась, а тут он со своими… Шутками? Подколами?» — перебирает Нана, замечая ухмылку на лице друга.       Однако сейчас для них важно другое: где искать выход и как не попасться в ловушки, которые здесь повсюду? Харит уже выбрался отсюда однажды (нельзя сказать точно, давно или только что), но там различать всё было легче: он был один. Только вот как отличить Нану настоящую от Наны-клона, если видения такие правдоподобные? И как обезопасить подругу, что уже тянется к какому-то силуэту, протягивающему ей руку?