Happy birthday, Never

Он попытался открыть дверь, но она чем-то заблокировала ее изнутри. — Наби, ты в порядке? Открой! — крикнул он. Но в ответ ничего не услышал. Как на зло, дверь была установлена на совесть и ему пришлось потратить какое-то время, чтобы выбить ее. Наконец, когда он смог ее открыть и вбежал в небольшую ванную комнату, он увидел Наби, которая сидела в ванной, обхватив колени руками. На бортике стоял пустой пузырек с сильнодействующим снотворным, которое она давала ему, когда от боли он не мог уснуть. — Сколько? Сколько ты их выпила?! Твою мать, Наби, ты дура?! На хрена?! — Все. Он схватил пузырек и пробежался глазами по аннотации. — Бля, минимум штук пятьдесят употребила. Ты их сразу, как зашла, выпила или сейчас? — Сразу. Тэхен, я не хочу умирать. Мне страшно, — она начала плакать, а он, уже начавший было паниковать, пришел в себя. — Тебе нужно вырвать их. Давай, постарайся. — Не могу, у меня горло онемело, я пробовала, — разрыдалась Наби. — Я сейчас, — через минуту он прибежал через пару минут с огромной кружкой воды. — Пей давай, залпом! Она начала пить и попыталась оттолкнуть его руку, ее начало тошнить от теплой соленой-сладкой смеси, но Тэхен не отпускал. Выпив всю кружку, она вырвала бОльшую часть выпитых таблеток. — Все будет хорошо. Ты очень глупо поступила, мышонок, у тебя же сын. Ты должна думать о себе и о Джине, на остальных плевать. Я принесу еще, не засыпай, говори со мной, хорошо? Скажи, как меня ненавидишь и хочешь убить, давай! — Я тебя не ненавижу. Это я дура, я ненавижу себя. Играла в мать Терезу и получила за это… я дура… Чону будет лучше без меня… — Так, давай, пей. Давай, я знаю, что противно, но надо, маленькая. Надо. Ее снова рвало. Но он опять принес эту противную бурду и потом начал считать таблетки в ванной. — Вроде, все. Пойдем, — он облил ее теплой водой и достав из ванной, понес в комнату. — Мне лучше, спасибо. Прости, я такая дура. Думала, что если умру, все кончится. Но мне кажется, там будет еще хуже, я там буду абсолютно одна, ведь все, кого я люблю, останутся здесь… — простонала она ему в шею. — Все хорошо, мышонок. Иди ко мне, всё позади, он обнимал ее, словно маленького ребенка. — Прости меня, пожалуйста. За все. Жестоко было втягивать тебя во все это. Позвони Чону и скажи, чтобы забрал ребенка через полчаса. Сейчас тебе нужно одеться и ехать к нему. — Ты… ты меня отпускаешь? — её глаза удивлено расширились. — Да. Ты свободна. — кивнул Ким. — В чем подвох? — она не поверила. — Нет никакого подвоха! Просто хочу, чтобы ты была счастлива и жива. Иди, пока я не передумал. Она начала лихорадочно одеваться, путаясь в рукавах худи. — Ты как ребенок. Дай, помогу. — он поправил рукав и помог ей одеться. — Обещай больше не совершать таких глупостей. — Обещаю. — она кивнула. — Что ты теперь будешь делать? — Не знаю. В любом случае, я должен встретиться с Мином. — Ты убьешь его? — Нет, с чего бы? Я и не собирался никогда его убивать. Хотел посадить, но без улик я ничего не смогу сделать. — Выходит, ты проиграл? — Выходит, так. Иди, пока я не передумал и не поцеловал тебя. Она пошла к двери, но взявшись за ручку, внезапно обернулась и спросила: — Тебе ведь нужно содержимое ячейки? — Да, но пароль знает только Мин. — Кивнул мужчина. — А открыть может любой? — По идее, да. Ячейка не именная. — Я неплохо знаю Мина. Поеду в банк и попробую ее открыть, а ты тяни время. Не особо надейся на успех, но думаю, попробовать стоит. Я позвоню, если получится. — Там только три попытки, Наби. Потом ее можно будет открыть только в присутствии управляющего банком. — Это уже не мало, я учту. Спасибо, Тэхен. — Наби, подожди… — попросил он. — Что? -Я практически уверен, что ты не откроешь ячейку и я проиграю. У меня не останется ничего, кроме древнего особняка, который практически невозможно продать из-за расходов на него. Подари мне кое что. — Что? У меня ничего нет, — развела она руками. — Воспоминания. Поцелуй меня так, словно ты хотя бы на секунду меня любила. По настоящему, сама, без принуждения, — попросил брюнет. — Ты же понимаешь, что я тебя не люблю и это будет притворство? — спросила Наби. — Пусть. Возможно, этого хватит, чтобы смириться с тем, что я проиграл войну длиной в пятнадцать лет. Их глаза на мгновение встретились, затем она встала на цыпочки и обняв его за шею, поцеловала. Ему и правда показалось, что она его любит — поцелуй был одновременно нежным и страстным, непохожим ни на один поцелуй, который был в его жизни ранее. Руки мужчины скользнули под её худи, притягивая тело девушки к его наряженному телу, поцелуй становился глубже — почти как ночью, когда они лежали в постели. Неожиданно, она отстранилась, убрала его руки и тяжело дыша, произнесла: — Мне пора. Надеюсь, больше мы никогда не встретимся. Не приближайся ко мне, я не позволю тебе испортить мне жизнь снова. Он посмотрел на закрывшуюся за ней дверь и не мог поверить, что в самом деле отпустил единственную возможность поставить Мина на место — на все четыре стороны…