Happy birthday, Never

Я надела спортивные кроссовки и вставив наушники в уши, побежала в лес — единственное место, которое Мин не любил в этой усадьбе, но не мог тронуть — он находился на границе с соседями, и те ни в какую не хотели продавать Мину свою часть, так же и Юнги не хотел лишаться своей. Свежий воздух, приятная музыка в ушах , легкость в теле и мнимое чувство свободы — во время пробежки я была почти счастлива. Побегав добрых два часа, я вернулась в надежде, что мой супруг уже уехал, но он все еще был дома. — Ты не летишь? — Я тебе мешаю? Рейс перенесли из-за погоды. — Это же Англия, здесь всегда погода. Ладно, я в душ. — Это приглашение? — К счастью, нет. Надеюсь, скоро улетишь. — Не веди себя как стерва, Наби, тебе не идет. У тебя личико ребенка, улыбнись, покажи ямочки на щеках. — Отпусти нас с Джином и я обещаю тебе, я буду улыбаться до конца жизни, и даже фото могу присылать раз в месяц. Как тебе идея? — Не подходит совершенно. — Жаль, не прокатило. Ну может, в другой раз повезет. — Никогда, Наби, никогда. Запомни это. Когда я вышла из душа, он уже уехал. Мы с Джином поиграли, затем я получила письмо с информацией по новому проекту на почту и пока малыш спал, с удовольствием поработала. Мозги от долгого простоя были словно ржавые, но я была так счастлива, что готова была просидеть в кабинете до утра и только няня, сообщившая, что Джин уже скучает, вывела меня из этого блаженного состояния. Покормив Джина и уложив его в кроватку, я полезла гуглить, можно ли мне выпить вина, и если да, то в каком количестве. Мне можно целый бокал, а с учетом того, что я кормлю только утром и на ночь, и того больше. Отличная новость, еще один положительный момент отсутствия Юнги — выпью и расслаблюсь. Я принесла бутылку из кухни в кабинет и открыв, налила себе бокал красной жидкости. Из окна открывался прекрасный вид и вкус у напитка был просто шикарный. Незаметно для себя я выпила один бокал, затем второй, третий и, кажется, почти уговорила всю бутылку. Голова кружилась от выпитого и в нее лезли всякие нелепые мысли- например, позвонить Чону, и сказать, что я скучаю. Благо, у меня не было его номера и я просто пошла спать. Мина нет, можно лечь прямо в белье — это ли не удача? Честно говоря, все эти монашеские пижамы порядком достали. Джин мирно посапывал в своей кроватке и я завесила его балдахин, и пошла к себе. Впервые за долгое время страшно хотелось секса, просто до дрожи в пальцах. Господи, если на меня так теперь действует спиртное, то лучше мне вообще не пить. Я легла в постель и пыталась уснуть, но сон не шел. Пришло смс от Мина: — Вы как там? — Отлично, но уже легли. — Можно я позвоню? — Мин, мы спим. Я не хочу будить Джина. — Я просто посмотрю. Даже видео не буду включать, чтобы светом его не разбудить. Я уже ужасно соскучился по вам. — Ну ладно. Позвони через пару минут. Я успела надеть верх от пижамы и взяла телефон, когда Юнги снова звонил. — Только тихо, Мин, он так сладко спит, не разбуди его. Да и я выпила, не смогу дать ему грудь. — Я понял, подойди к нему. Я отодвинула балдахин и показала ему сопящего во сне Джина. — Мой красавец, даже во сне самый прекрасный малыш. Я промолчала, не стала придираться к местоимению «Мой». — Ты закончил, Мин? Я могу идти спать? Не знаю, как в Сеуле, а у нас уже час ночи и я ужасно хочу спать. — Как тебе вино? — Вкусное. Я почти всю бутылку выпила. — Жаль, я бы тоже хотел попробовать. — Я поставила в холодильник оставшееся, попробуешь, когда вернешься. — Ты точно хочешь спать? — А по твоему, я вру? — Может, ты хочешь, чтобы я пришел, положил тебя на кровать и расстегнув все эти пуговицы на твоей пижаме, снял ее с тебя вместе с бельем и провел языком по твоей груди? — Мин, прекрати. — А потом раздвинул твои ножки и целуя твою шею, погладил твои бедра, и стянув трусики, для начала пальцами довел тебя до оргазма? — Мин, это не смешно. Я сейчас положу трубку. — Признайся, ты хочешь этого, иначе уже положила бы ее. — Иди к черту, Мин. Я положила телефон и попыталась дышать ровно. Только не Мин, уж его я точно не хочу. Но все, что он говорил, я бы хотела этого, очень сильно хотела бы, но не с ним, с ненавистным мне супругом, который мной одержим, а с мужчиной, которому на меня все равно — с Чонгуком. Возбуждение было слишком сильным… Я сняла рубашку и представила, что это Чон гладит меня по губам, опускаясь к шее и ласкает пальцами мою возбужденную грудь, проводит руками по моему животу… Я легла на кровать и сняв трусики, начала себя ласкать, воспоминания о ласках мужчины накрыли меня, и я стонала от удовольствия, стараясь быть потише, чтобы не разбудить спящего сына. Закончив, я села в кровати и заплакала. Я так устала, я просто хочу, чтобы все это кончилось, чтобы кто-нибудь меня спас, и знаю, что этого никогда не случится… *** Мин наблюдал за женой через экран ноутбука. Разрешение у камеры было шикарным и он видел ее так хорошо, словно, и сам был в комнате. Ее явно возбудили спиртное и его слова, и впервые за семейную жизнь Мин наслаждался видом своей полуобнаженной жены, которая лаская себя, так сладострастно стонала, что он тысячу раз пожалел, что улетел из дома. Это был его шанс, неизвестно, когда еще он ему представится. В брюках было тесно и позвонив старому знакомому, он заказал себе максимально похожую на жену девушку, решив до утра забыться с ней. — А что это ты смотришь? — спросила девушка, и запустила видео с того момента, где Юнги остановил запись ночью. Раздались рыдания Наби и прежде, чем Юнги подошел к ноутбуку и отключил его, они услышали достаточно. — Не знаю, кто она тебе, но ей явно плохо. У меня подруга так рыдала, а потом с моста прыгнула. — Не лезь не в свое дело и займись тем, зачем я тебя сюда позвал. Тоже мне, психологиня нашлась. — А я поступала на психфак, но не доучилась. — Сейчас будет душещипательная история про то, как тебя отчислили и тебе пришлось идти на панель, чтобы не возвращаться домой в бедный городок? — Нет, я просто люблю секс, много секса в разных его проявлениях. А тут шикарно платят и чаще всего, симпатичные мужчины вроде тебя. Просто поняла, что мое призвание — это лечить мужские члены, а не мозги. — Вот это я понимаю, за такую историю я тебе даже доплачу. — улыбнулся Мин. — А еще я заметила, что я очень похожа на девушку с видео ю, и это вовсе не просто так. Хочешь, я сыграю ее? Как мне тебя называть? — Называй меня — муж…. Глаза девушки удивленно расширились, но через минуту ей стало не до этого, потому что Юнги бесцеремонно вогнал ей в рот член и стал грубо трахать, повторяя: — Я люблю тебя, я так сильно тебя люблю... *** Утром как ни странно, моя голова не болела, как я того ожидала. Что за вино такое необычное? Подойдя к зеркалу, я взглянула на свое лицо. Вот слезы, да, на моем лице оставили свой отпечаток. Умывшись холодной водой и почистив зубы, я взяла ножницы, и отрезала прядь волос. Неплохо. Я отрезала прядь за прядью, и чувство облегчения наполняло меня, словно я была Давидом наоборот — и именно волосы лишали меня силы, и наполняли болью. Выйдя из ванной, я надела спортивную форму и убедившись, что Джин еще спит, позвав Миген, пошла на пробежку. Почти сразу позвонил Юнги. — Что ты сделала с волосами? — Откуда ты так быстро узнал? А, няня успела донести? Быстро же она. — Я задал вопрос! — Я просто решила сбежать от тебя по частям. Сегодня волосы, завтра уши, после... — Очень смешно! — перебил меня Юн. — больше ничего в своей внешности не меняй, ты можешь испугать ребенка! — Джин меня испугается, только если я бороду приклею! Прекрати нести чушь, я буду делать со своей внешностью все, что захочу, ты мне не указ. Я бегать, пока! — Какая замечательная семейная идиллия, браво! — услышала я за спиной, а затем раздались аплодисменты. Нет, это какая-то галлюцинация, все-таки, это вино не идеально, до сих пор не выветрилось. — Даже не обернешься? Хотя, я помню, тебе нравилось, когда я сзади. Нет, это не галлюцинация, она бы не стала оскорблять меня в моей же собственной голове. Но это не может быть Чон, он где-то в Корее, а я дома… Я так увлеклась мыслями, что не заметила камень на дороге и споткнувшись, начала падать, но не успела, как меня подхватили сильные руки, и прижали к себе. Сомнений не осталось, это Чонгук, он здесь и сейчас он обнимает меня так крепко, что я почти не дышу…