***
Что бы там Вокс себе не напридумывал и как бы не отмахивался от гнетущих домыслов, он всецело старался настроиться на реалистичную волну, и беспристрастно придерживаться того факта, что олень либо закрылся в себе, либо схожим в этом плане — внезапно решил насладиться предоставленным самому себе одиночеством, приятно проводя себе время; либо же, что многовероятно, но всё-таки с некоторыми сомнениями — Радио-демон не устоял перед истребителями во время одной из многочисленных чисток, и его быстро разодрали буквально в пух и прах, что не успели другие грешники узреть его тело, как от священного орудия оно, в прямом смысле, рассеялось по ветру. Адскому, на минуточку! Таковы реалии Преисподнии. Так нет же! Всё перечисленное в конце начало сниться Воксу... К несчастью, во всех красках. А демон это даже не забывал при пробуждении. Ситуация до того дрянь, что ведь точно никак не касалась теле-демона, а места тот себе иногда и впрямь не находил. Напрашивался вполне логичный вопрос: с какой это чести он должен переживать за недоделанного оленя? И всё же...(Рекомендую здесь включить песню «Out of Touch» Hall & Oates)
Shake it up is all that we know, Встряхнись — это всё, что мы знаем,
Using bodies up as we go. Используя тела, когда мы идём.
I’m waking up to fantasy. Я просыпаюсь от фантазий.
The shades all around aren’t the colors we used to see. Оттенки вокруг — не те цвета, которые мы привыкли видеть.
Broken ice still melts in the sun, Сломанный лёд всё ещё тает на солнце,
And ties that are broken can often be one again. И связи, которые разорваны, часто могут быть снова.
We’re soul alone and soul really matters to me. Мы наедине с душой, а душа действительно важна для меня.
Take a look around Оглянись вокруг,
Демон понимал одну важную деталь. Насколько бы Аластор не захотел залечь на дно, это хотение было равносильно его излюбленным радиовещаниям, которых вообще не было!You’re out of touch Ты не на связи
I’m out of time Я вне времени
But I’m out of my head when you’re not around. Но я схожу с ума, когда тебя нет рядом.
И временами, вот в такой прострации Вокс отвлекался от работы и даже дома, во время личной жизни. Эта некая пустота в теле от осознания, что годы тянутся, и почему-то слишком медленно, по ощущениям демона, а оленя как не было, так оно и оставалось все... семь лет. Для Вокса ещё не прошло это количество времени, и только тянулся процесс его давно зародившейся и уже сформировавшейся тревоги. Она перекрыла ту недавнюю пустоту с названием «Полнейшее непонимание», и стала «Мрачными домыслами».Reaching out for something to hold, Протягивая к кому-то руку, чтобы удержать,
Looking for a love where the climate is cold. Ища любовь там, где климат холоден.
Manic moves and drowsy dreams, Маниакальные движения и сонные мечты,
Living in the middle between the two extremes, Живущие посередине между двумя крайностями,
Smoking guns hot to the touch, Дымящие пушки, горячие на ощупь,
Would cool down if we didn’t use them so much, yeah. Остыли бы, если бы мы не использовали их так много, да.
Перед глазами мужчины прошло уже меньше семи зачисток, и эти циферки давили на него такими силами, гнёт которых растормошил кое-что замороженное в его демоническом сердце. Правда, что сам и «заморозил», то не успел ещё осознать, но теперь оно отдавало болью и тоской. Моментами он отдалялся от реальности и не находил себе места в мыслях. Где же этот — ладно уже, не недоделанный олень, — который... стал так нужен? И ведь тоска была далеко не по их боям. Вокс смог это понять с замиранием уже растопленного сердца. Мама его дорогая, какие внутри распирали его чувства...***
Глаза во сне так остро ощущали будто дым и стоящий смрад крови. Осознание того, что Вокса настиг кошмар, пришло тогда, когда последний хотел кричать от павшего у него перед глазами Аластора, которого тут же проткнули со всех видимых сторон сверкающие белым копья, а истребители оставили в покое «готовую» тушку, что постепенно и так реалистично начала рассеиваться. Вернее, чужое раздробленное мясо и море крови будто испарялись на фоне немого крика Вокса. В том и дело, что кричать он не мог. В это же время, теле-демон моментально раскрыл глаза, и с громким звуком опустил разгорячённые кровью руки вдоль своего тела на кровати. Он выпученными глазами уставился в потолок. Чтоб он провалился, но тот положил одну из рук себе на грудь, где сердце. Он пробудился, а значит всё неправда... А сердце-то билось живее всех живых, как бешеное. Пади пропадом те микросхемы в его плоской голове, которыми он смел желать, чтобы Радио-демон исчез из его жизни. Да чтобы в принципе желать ту реальность, где он бы с ним не повстречался на радиостанции и не переживал сейчас весь спектр эмоций, лёжа на кровати, и успокаивая такое же тревожное сердце. — Ну, невозможно, ха-а... — вздымающаяся грудь Вокса сопротивлялась его прижатой к сердцу руке. — Годы идут, а... Чёрт, если б ты знал, что за эти годы я... Ха-а. Его экран пробарахлил пару секунд, свидетельствуя о перегреве микросхем от недавней «сонной взбучки». — Не хочу. Хоть бы ничего фатального. Лишь бы не это, фьюх, — сказал с вновь появившемся экраном уставший шоумен. — Не надо этого, не надо...***
В один из многочисленных серых будней, Вокс устремился по одной из улиц, через которую он планировал добраться до своей телевизионной студии. Не поехал машиной только из-за того, что можно было преодолеть ту дистанцию до его работы в пару минут. Ладно, ему вообще-то нужно было проветривать голову хоть на адских и горячих улицах Пентаграмм-сити. Именно, что «проветривать». Он не может аж так загоняться из-за очередного нафантазированного с Аластором. В жизни теле-демона всё ещё была рассудительность и адекватность. И он не хотел эту пару в себе растерять, а потому старался окунаться с головой в бизнес, как и прежде. Как и прежде... С вернувшимися паршивыми ощущениями, мужчина случайно кинул взор на «Город каннибалов», который он мимо проходил. Вокс прямо остановился, ведомый лишь одной ассоциацией с этим местом: эксцентричным оленем. Видимо, все здешние жители уже позавтракали, раз на дорогах было относительно пусто, за исключением привычно стоящего смрада в воздухе и, местами, окровавленных дорог. В свою же очередь, Вокс с невидящим взглядом зашёл в городок и довольно быстро зашагал. Он не знал куда, но здесь определённо был магазин со всяким старьём. Удивительно, что пока он быстро шёл, ему на ходу не попался ни один житель. Точно — было же раннее утро. Он же ещё тот жаворонок, что чесал на работу, однако решил свернуть не туда. Спустя время, демон всё-таки завидел предполагаемый магазин и стремительно двинулся к показной витрине. Его взору предстала наверняка одна из моделей радио, которое выставили на обозрение и приукрасили весь выставочный фон по его бокам: в частности, красиво и приятно оформили стол, на которым стояла вещь, а половину пространства обустроенной витрины — занимали красочные стены. Вокс, с очередными нахлынувшими чувствами, понятными только ему одному, аккуратно коснулся рукой стекла витрины. Ему и впрямь... сильно не хватало демона. Не хватало его звонкого голоса, слышимого из каждого такого радио и уличных динамиков, почти что отовсюду. В мыслях мужчины проскочила одна, пропитанная внезапным теплом, мысль: а ведь радиовещание не переставали любить в Аду точно так же, как телевидение.***
Какова же была эмоция Вокса, когда его коллега и сутенёр, в одном слащавом обличии, неожиданно для всего нутра шоумена заявил, что Аластор вернулся... О, Боги, какие там есть наверху, но теле-демон удостоился даже шуткануть у себя в голове, что: «Как ушёл по-английски, так и вернулся по-английски». В тот момент, мир Вокса выстроился заново с рухнувших навзничь осколков. Он повернулся к Валентино спиной, и со старательно незаметным трепетом глянул на экран монитора, который показывал видеонаблюдение прямиком из округа Отеля Хазбин. Всё так же своевольно Аластор глючил на камеру, совершенно не догадываясь, как кое-кто так сильно и эмоционально ждал его возвращения. Будь ему скоро ведомо самим шоуменом, но пусть тот в дальнейшем и не ждёт боевых встреч от бывшего инициатора сражений — Вокса. «Это была не просто тоска... Я скучал, Аластор.»