ГЛАВА 2
Вождь или правитель и тварь или...?
Леди Кэтрин Блэк взирала на сэра Хока с усталостью. Ставший после отъезда сэра Калхейна главой военных сил, Дункан больше заботился о безопасности земель Блэков, не желая особо вникать в прочее управление. Неплохо устроился, с лёгким раздражением подумала леди Блэк. Хотя верен семье и опытен, как воин. И с Дунканом рядом Кэтрин чувствовала себя в безопасности. Всё же дон Эстебан, что служил ещё отцу безопасником, такого доверия у женщины не вызывал. Уж больно мутную предысторию имел. Да и сам явно немало себе на уме. Уж она таких повидала. И пусть пока вопросов по нему не возникало, в отличии от его приятеля — дона Хармса, но при всех минусах сэра Хока, с ним она чувствовала себя спокойней. Вот вроде Дункан принёс и успокаивающие новости — явно сильно задерживающийся Ричард всё ещё жив, только легче от того не стало. Она сидела, стараясь держать осанку, невзирая на сильную усталость. Уплывший уже более месяца назад сводный брат и правитель земель вокруг, оставил на неё огромный массив работ. Юноше, видимо, хотелось приключений и он умело вписал их в экономическую необходимость. Вот только Ричард раскочегарил их земли, будто её муж свои кузни перед особо большим заказом. И сделав это, кроме прочего, притащив в спокойное ранее место немало шебутного народца, свалил в морские дали. Бросив всё во многом на саму Кэтрин. И если Фернандо пока больше занимался строительством моста, обустройством дороги к нему, ранее явно не рассчитанной на большую загруженность, то ей досталось задача много сложнее, чем муженьку. Да, она уже стала привыкать к такому. До возвращения Ричи из плена трудность составляли просто попытки понять, как и что в старлордстве работает. К моменту же его отъезда в столицу она уже более-менее освоилась, пусть и активно пользуясь помощью оставшихся ещё от отца помощников. Особо ей помогли двое. Сэр Фауст Майнкрафт, что когда-то был воином из четвёртого легиона, но за заслуги при последней войне получил от Ульрика дворянство, а позже, при его посредничестве — рыцарство. Старый Ульрик вообще любил возвышать за дела и качества, невзирая на происхождение. В итоге, когда Угловой пожгли и многие, в том числе из дворян, защитники погибли, именно Фауст объединил способных держать оружие и предотвратил резню людей Блэков. В итоге он дослужился до мэра углового. И за более чем десяток лет получил немалый опыт, что недавно стало для самой Кэтрин большим подспорьем. Потому что управление пусть даже и таким небольшим, по сравнению с прочими региональными столицами, городом, как их, имело список задач сравнимый с тем, что стал в последний год перед самой Кэтрин. Вторым же стал самый старый дворянин среди вассалов отца. Патриарх семьи Пистосов, особо верно служивших Ульрику ещё со времен его лордства и молодости — Альфар. Правда это сказывалось, старику уже стукнуло восемьдесят три года и он с трудом передвигался, предпочитая отсиживаться в крепком и большом тереме, что когда-то служил самому Ульрику домом. Пока лорд не переехал во много более значимое Чёрное Гнездо, оставив старое жильё и феод вокруг них своему вернейшему старому оруженосцу. Альфар же хоть и уже сильно постарел, но голова у него работала всё ещё хорошо. А уж опыт рыцаря сложно было переоценить. И когда в жизни Кэтрин случились кардинальные перемены, Альфар на несколько месяцев переехал в Гнездо. И он немало помог неопытной и новоявленной леди справиться со свалившимися на неё землями и управлением. Она даже с радостью приняла возвращение Ричи, будучи уверена, что уж теперь ей наступит облегчение. Однако Ричард, наоборот, подкидывал всё больше новых забот. Сам при том не торопясь заниматься рутиной. Не то, чтобы его планы являлись неактуальными. Нет, они вполне разумные, даже удивительно, учитывая малоопытность и молодость лорда. Однако, взятый им темп и возрастающий размах задач, подавляли Кэтрин. Её только научившуюся в размеренном темпе управлять навязанным наследством, братец нагрузил по полной. Сам убежав вначале в столицу, а после возвращения, недолго побыв правителем, снова переложил на хрупкие плечи сводной сестры всю тяжесть рутины — решив поиграть в военного вождя. И, похоже, Ричи всё устраивало. Поставил задачи, вроде и разумные, но непростые, а сам отдыхать. Ну, для мужчин походы и война — сродни такому. Это немного, но напрягало. Может от власти, как таковой, Кэтрин бы и не отказалась, хоть и не сильно к ней стремилась, но нести большую часть тягот управления на своих плечах, не просто. Да ещё и семья оказалась пусть и временно, но разобщена. Муж вроде и недалеко — меньше чем в паре дней быстрого пути, но занят и приходится спать в одиночестве. Даже почти нет времени съездить к нему или, наоборот, вызвать его в Гнездо. Лишь изредка удавалось встретиться. Сына она тоже стала мало видеть и обычно, лишь во время учёбы, где сама Кэтрин невольно стала отвечать за часть того, чему учили её сына — Ульрика младшего, ставшего наследником Ричи. Разве что Луана слегка разбавляла трудовые будни. Правда дочь периодически дулась на мать, что вместо времени с отцом, из которого вила верёвки, она теперь жила в Гнезде. И ладно бы злилась на Ричи, который во многом это и инициировал, но нет, у соплячки стала виновата мать. А ещё и частые посетители, чья беготня, как казалось Кэтрин, по любому пустяку к небольшому трону, скорее массивному креслу сделанному из чёрного дуба в зале приёмов, откровенно заколебала. И споры меж мастерами и бригадирами — отдельная песня. И каждый по своему оказывался прав, вот только приводить их всех к единому знаменателю, приходилось самой Кэтрин. В общем, хорошо править, как Ричард. Когда всю тяжёлую но крайне важную рутину, можно свалить на другого. Жаль, что самой Кэтрин не на кого свалить уже свои новые обязанности. С другой стороны, она уже стала привыкать к положению аристократки облачённой властью, пусть и сильно ограниченной. И начала принимать минусы в виде загруженности — сопутствующими издержками. Оставалось надеяться, что спустя год-другой, суета, что навёл в своём уже верлордстве Ричард, подуспокоится и войдёт в более спокойное русло. — Птица так и не улетела? — уже поняв произошедшее, уточнила Кэтрин у Дункана. — Нет. Она чует кровь лорда, где-то на юге, но слишком далеко. Умное существо, понимает, что не долетит. — Зато понятно, что он жив. Этот поход изначально выглядел не простым, но задержка всё равно неприятна. — Да. Я дал указание, проверять птицу каждый день. Когда «голос крови» у неё станет достаточно сильный — сокольничий по её поведению это поймёт. — Хорошо, — чуть устало вздохнула леди. — Надеюсь, Ричард не задержится слишком сильно. — К леди Блэк, срочно! — послышались из-за дверей слегка приглушённые крики. Кто-то явно торопился, но был остановлен стражей. — Что там, пропустите! — крикнула Кэтрин, невольно связав это с разговором с Хоком. — Миледи, сэр Хок, — ворвавшийся незнакомый воин весь в грязи затормозил, только войдя и увидев, что в зале присутствует сразу двое из тех, к кому его послали. — Что случилось...? — сразу взял дело в свои руки, замещающий воеводу Дункан. Явно узнавший человека, но не помнящий его имя. — Свен, господин рыцарь, я... — Не признанный сын сэра Майти, — хмыкнул Дункан, — расслабься, это ваши дела — усмехнулся мастер, заметив некую растерянность Свена, явно неожидавшего такой прямоты. — К делу, что случилось у Алена? — вернула мужчин на бренную землю Кэтрин. — На каменоломни напали. Мой господин, сэр Ален Майти тяжело ранен, ему... — молодой мужчина лет двадцати пяти замялся и, потерянно опустив плечи, закончил, — отрубили правую руку по локоть.***
Чертов поход неоправданно затянулся. Хотя, это я скорее упиваюсь негативом. Не так он смотрелся в моих мыслях до отплытия. Впрочем, в целом, итог можно счесть скорее позитивным. А в минусы записать три десятка погибших и время. Почти месяц мы потратили на берегу, который окропили своей кровью. В процессе вынужденно создали серьёзный лагерь, почти поселение. Возвели у импровизированного порта укрепления и пару мощных башен. И дело не только в необходимости, но и потому, что моих людей требовалось чем-то занять этот месяц. Я даже в итоге торганул с местными, кроме прочего, парой катапульт с каравелл, что установили на эти башни. Не то, чтобы сам стал инициатором — нет, но поддался уговорам гиперийцев. Хотя, поначалу, им и за то, что я привез, заплатить оказалось нечем. Именно из-за этого мы застряли так долго. Однако, голь на выдумки хитра. Оказавшись в ситуации, когда получить привезенные товары — от оружия и инструментов, до зерна и даже картофеля под посадку, гиперийцам очень сильно хотелось, а отнять не удалось, они извернулись. Оказавшиеся не слишком богатыми, они всё же смогли заинтересовать меня. Моя вина изначально, как мне теперь виделось, состояла в том, что я переоценил лёгкость похода. Точнее — возможность без проблем сбыть всю номенклатуру товаров. И то, что неплохо и быстро продавали в осколках Гиперии обычные торговцы, обычно в разы меньшее, чем привёз я. А ещё и у местных случилась распря, когда один крупный клан вырезал несколько средних и мелких. Именно с ним мы и столкнулись. По официальной версии прочие кланы даже и не собирались устраивать подобное. И мы конечно в это «поверили». Хотя, может это и правда. А может гиперийцы решили пощипать торговцев, но переоценили свои силы. Прочие же, что следили со стороны за происходящим на берегу в тот злосчастный день, увидев поражение коллег из одного из кланов — банально решили не только сгладить ситуацию с торговцами, но и воспользоваться ей уже меж своими. Это теперь уже не важно. Главное — суть. Да, за время потраченное на этот поход, можно было по этому маршруту сгонять дважды. И да, потери трёх десятков воинов не в каком-то реально значимом сражении, а в торговом походе — однозначно в минус. Однако, получились и плюсы, и немалые. Во-первых — товары я продал. Даже три захваченных ранее драккара, ставших обузой и... один крупный катамаран. Ирония, пока мы месяц стояли лагерем, на побережье попытались наскочить пираты. Несколько отдельных кораблей не рискнули, а вот ватага на четвёрке крупных катамаранов — рискнула. Болваны, видимо, так же, как ранее сами гиперийцы, приняли нас за торгашей. А может этому поспособствовало то, что в момент их прихода отсутствовал «Мясник». Мой флагман ушёл на дальнюю мель, где располагалось особо богатое «месторождение» крупных моллюсков. Из них местные изредка добывали жемчуг. Изредка, потому что там водились акулы и требовалось, либо рисковать, опускаясь на дно, либо поступить, как мы. Опускать крепкую клеть, где укрывались ловцы, благо глубина была небольшой. И если приплывали акулы, то ловцам было где укрыться. Правда жемчуг там добывали не тот, что наши охотники доставали из некоторых тварей на северо-западе. Тех что любили полакомиться глубоководными и особыми видами моллюсков. Увы, тут добывали хоть и недешёвый, но обычный жемчуг. Жаль, ведь среди жемчуга из тварей иногда попадался не просто очень крупный, но и крайне ценный — минимум на порядок, для самого паршивого и до двух порядков для лучших экземпляров. Три таких, завораживающе гипнотических, чёрных жемчужины взятые мной после убийства сэра Скайнса, так и остались пока единственными у меня. И нынче лежали в ларце в моей спальне в Чёрном Гнезде. Как вернусь, надо будет заморочиться и сделать полноценный тайник. Всё же несколько мешочков жемчуга цвета слоновой кости, что нынче лежало в моей каюте, хоть и сильно дешевле по отдельности, но в сумме серьёзно перекрывали прошлый трофей. Ранее ради прошлых трофеев не стоило заморачиваться. Немалую часть коих без проблем можно оставлять в казне. То теперь, пожалуй, пришло время для обустройства полноценной и вместительной заначки. И я уже знаю, где она будет. Прикидывал, ещё когда лежал в своей спальне в замке и размышлял на разные темы, осматриваясь вокруг. Интересно, как отреагируют на моё возвращение вассалы с остальными. Точнее на то, что составило немалую часть платы за наши товары. Да и в целом, на то, что такая практика может стать периодической. В принципе, у этой задержки оказался и косвенный ещё один дополнительный плюс. За месяц я успел немало пообщаться с местными. Лучше узнав их возможности и запросы. Наладил с несколькими кланами контакт. Договорившись в будущем продлить торговлю, уже с учетом массы нюансов, которые теперь мне стали известны. В следующий раз они станут готовы и наберут должный объем товаров заранее. Мы же привезём немного другой набор уже своих. Правда я больше в такие походы скорее всего не пойду. Ну его к бесу... Я вдруг поймал себя на мысли, что избавился от застарелого заскока, родившегося в Аду. Каждый раз поминая беса, меня внутренне корёжило, и я невольно сублимировал это в проклятия и злые пожелания этому «сатиру». А нынче — как отмерло. Совсем. Я «покатал» в голове мысли о бесе и... ничего. Индифферентно, то есть наплевать. Я будто оставил негативное и связанное с Адом в прошлом, примирившись с этим крайне неприятным опытом. А скорее — новые впечатления размыли старые. Или и то, и то совместно.***
Опасаясь возвращаться тем же маршрутом, что шли сюда, мы ушли на сотню километром восточнее. Да, приближаться настолько к краю Бескрайнего океана опасно, но не сильно. Всё же с вознесенного среди океанских глубин плато, на котором располагались пару наших материков с прочими островами и морями, мы не сходили. А за крупными и опасными тварями ходили не просто в океаны, но углубляясь в них. А мелочь нам почти не опасна. Ну, всяко меньше, чем риск встречи с дагийцами. Всё же один корабль тогда убежал. И он наверняка донёс шаху своего полиса, что в местных водах шарится умеренно крупный отряд воинов из Карии. И нам не хотелось встретить на обратном пути противника соразмерного, а скорее и вовсе — сильнее нас. И Фарид, его хозяин, пока ничем не мог мне в этом помочь, невзирая на то, что за этот месяц, мы с моим пленником нашли общий язык и о многом договорились. Впрочем, пусть прежде заплатит выкуп, а там посмотрим. Жизнь на Земле погребена под пылью лет, а то и веков, если я правильно понимаю, сколько я уже тут на самом деле бегаю в колесе, как белка со склерозом. Однако, когда над довольно высоким бортом моего флагмана блеснула крупная рыбина, то в первый миг пришла мысль — дельфин. За Земле эти красивые существа любили сопровождать суда и игриво выпрыгивать из воды неподалёку. Во-второй миг пришло осознание странности. И дело даже не в том, что дельфины, в отличии от некоторых знакомых мне ещё по Земле рыб, в Аймоборосе не водились. Дело в том, что на дельфина существо очевидно не походило. Метров трёх с половиной в длину, возможно четырёх — за счёт широкого и мощного ластовидного хвоста. А, когда проломив ряд из щитов по борту оно шлёпнулось на палубу, то и вовсе стало странно, почему я подумал первым делом о дельфинах. Длинное и стройное тело немного походило на змеиное. Хотя нет, не столь тонкое — скорее мурена. Когтистые две пары лап средней длины, навевали воспоминание о драконах, десяток которых с месяц назад перебитых нами в Гиперии. Не такие длинные, но такие же мускулистые и с опасными когтями. Когда существо летело, они прижимались к его туловищу. Но приземлилась оно уже на них. Головой же тварь, а перед нами предстала одна из них — сущий крокодил. Существо будто лепили из кусков других. Не как Франкенштейна — грубо, а заимствуя эффективное на уровне генетики. Уж на что прошлый Ричард был далёк от тварей и знаниями по ним обладал мизерными, а я сам мало в этом расширил познания. Но даже я, наконец, узнал известнейшую в мире тварь, с которой, в отличии от остальных, сталкивались и те, кто даже не мыслил заходить в океаны. Понятие не имею, кто и почему дал ей крайне странное наименование — Океанская Кошка. Она походила на что угодно, но не на кошку. Я бы, например, назвал её крокодилья мурена, всяко ближе к виду. Все эти мысли пролетели в мгновения, и ничем не мешали мне двигаться в сторону, мягко приземлившейся твари. Краем уха я фиксировал команды воеводы, что двинул к ней воинов. С кормы от штурвала донеслись вопли капитана Валка — единственного тут не понаслышке знакомого с тварями. Пусть полноценным охотником его и не назвать. Но сэр Алистер и без советов Валка понимал, как работать против вторженца. Меня попытался остановить Лиам, но чуть опоздал. Я уже спрыгнул с возвышения на полубаке, с которого ранее наблюдал за морем впереди по курсу, на палубу. И уже хотел устремиться к твари, ведомый звенящим набатом чутья, что ей нельзя дать начать резню. Что надо максимально быстро зажать её, лишив манёвра. Это было больше, чем моя обычная чуйка, доставшаяся мне ещё со времен жизни в Аду и уже несколько раз спасшая жизнь тут. Это стало сродни прозрению... как мне показалось в этот момент. Ошибочно, но понял я это позже. А потом мы с тварью, находящейся от меня метрах в восьми, столкнулись взглядами, и мир для меня рухнул. То, каким я его знал, вернее — полагал, в мгновения ока оказался лишь малой частью реального мира вокруг. Многократно более малой, чем я полагал ранее. Уже почти, кажется, узнав в общих чертах, куда попал и с какими вызовами могу столкнуться — я, похоже, тотально ошибся. Этот долбанный мирок снова преподнёс сюрприз и он настолько мне не понравился и, скажем прямо — шокировал, что на несколько мгновений я позорно впал в ступор. А дальше меня прикрыли мои воины, оттеснив назад.***
Происходящее уложилось меньше чем секунд двадцать. Приземлившаяся на палубу тварь ещё в воздухе осмотрелась, и пружинисто опустившись, сразу стала действовать. Удар хвостом, что походил на широкое и заточенное крупное весло, и крепкий воин с топором, что замахивается им, оседает на обрубки, только что бывшие мускулистыми ногами. Одновременно, нереально изогнувшись, почти сложившись, будто у неё нет позвоночника, тварь вырвала кусок горла у другого. Клацнув жутковатыми мощными челюстями, она попыталась повторить свой трюк, но на корабле слишком многие являлись воинами уже давно. И пусть опыта противостоянию с подобными тварями у них и не было, но зато имелся схожий — против драконов. Тварь на первых шагах на палубе оказалась в окружении гипиерийцев. Те прекрасно знали опасность драконов. И пусть тварь выглядела явно по опасней, но тактика против неё ими была выбрана схожая. Они отскочили, стараясь разорвать дистанцию. Часть выставляя простенькие щиты сформировала оборону, другая начала метать дротики, ножи и небольшие топорики в тварь. Стараясь поразить её в лапы, морду и бока Сзади уже набегали воины поопасней — в серьёзных доспехах и к крепкими щитами. По крайней мере тварь их явно сочла такими. Она вдруг прыгнула с места, будто кошка и, перелетев пригнувшегося воина, в процессе пробила ему череп, будто чеканом, выдвинувшимися острейшими когтями на одной из передних лап. Приземлившись на мачту, она резво сделала по ней несколько шагов, разбрасывай щепки, летевшие от впивающихся в неё когтей на лапах. Миг, новая оценка действий людишек. Плохо одоспешенные нырнули назад меж набегающих и блестящих сталью на ярком свету сталью воинов. Последние резво свели щиты, выстроив плотную оборону, где подпирали друг друга. Из-за них, от отступивших воинов, уже успевших потерять троих, снова полетело метательное оружие. Тварь разинула пасть и зашипела, сильно похоже на кошку, если бы та, конечно, могла разрастись да таких размеров. Воины, как слегка пьяные снова дернулись в бездумную атаку на тварь. Но теперь до некоторых стало доходить, что с самого начала тварь будто породила ауру, которая вынуждала на неё оголтело бросаться. И лишь то, что воины на корабле в основном оказались слишком опытными, давно успевшими научится держать свои эмоции под более-менее контролем, не дало явно ожидаемого тварью эффекта. Однако, оно оказалось полно сюрпризов. Новый длинный прыжок без разбега. Пружинистое приземление и, разинув пасть, тварь снова зашипела. Но теперь, как-то рокочуще завибрировала чешуя на горле, раздувшись заметным мешком. Звук возвысился, и в сторону плотной группы воинов ударила звуковая волна. Несколько воинов повалились, парочка и вовсе, похоже, потеряла сознание. Однако, основная масса поддерживая друг друга, лишь качнулась. Тут в разинутую пасть, влетела чёрная стрела, прервав крик твари. Впрочем, эффект меткого выстрела этим ограничился. Тварь мотнула башкой ломая зубами стрелу и выплёвывая её. Миг, слишком разумный взгляд на шагнувших к ней воинов и в яростном взгляде твари мелькает лютая ненависть, которая, впрочем, тут же уходит. Сама же тварь снова резво извернувшись телом, пропускает летящую острую секиру кряжистого пожилого воина в качественных доспехах и с татуированным лицом. Секунда, в которую уложились несколько резких, но грациозных прыжков, и тварь ныряет в морскую пучину, из которой совсем недавно резво и смертоносно выпрыгнула.