Сон наяву

Господи. Прошло всего ничего, а я уже не узнаю себя. Новые чувства, всегда всплывающие наружу совершенно неожиданно, стоит ему что-то сделать, сказать... Да что угодно, и я открыт перед ним как книга, с которой можно понять всю суть, прочитав лишь несколько строк первых страниц. Так непривычно, и, должен сказать, очень приятно. Сердце словно птица, поёт песни, заходясь каждый раз в бешеном ритме так, что иной раз становится трудно дышать. Особенно те его слова ночью перед сном, тот нежный поцелуй, так запали в душу... Обожемой... «И пусть все слышат о чём ты говоришь, но только я услышу, о чём ты молчишь, потому что я по-настоящему люблю тебя»... Я совру, если скажу, что не прокручиваю их по нескольку раз в день в своей голове. Именно так и происходит. Я их очень часто вспоминаю. Каждый ёбаный сука раз. Стоит только разлучиться с ним, остаться наедине с собой, и сразу в голове кроме него больше никого нет. Только пережитые моменты прошлой и нынешней жизни с ним, которые так... ...так заполняют душевным теплом, что хочется захлебнуться им, чтобы оно было всегда во мне и никуда не уходило. Если бы пару месяцев назад мне сказали, что я буду «таким», то не поверил бы и слову сказанному мне о подобном. А сейчас вот. Неделя с той ночи, и я плыву где-то в своём невесомом пространстве, забывая обо всём и вся, - находясь только с ним в своей голове, когда его нет рядом. Неужели я способен так измениться? Я действительно был таким тогда, в прошлом? Так же зависал в своих мыслях, думая только о нём? Похоже на то. Я не могу больше не признавать этого, да и, всё что я вспомнил и чувствовал как тогда, так и сейчас, подтверждение этому. Эту неделю он, по возможности, не отходит от меня, всегда рядом. Шепчет на́ ухо сладкие речи пока никто не видит, берёт за́ руку когда мы вместе, и много чего ещё. Иногда даже к стенке прижимает, завлекая в нежный и страстный, приятный во всех чёрт возьми смыслах, поцелуй. Завлекает так, что тело начинает невольно дрожать уже даже от такого, заставляя ноги подкашиваться, застилая весь мой разум густым туманом, от которого потом сложно избавиться. Господибоже... Вспоминаю об этом, и голова уже плыть начинает. Такое дикое желание появилось повторить этот поцелуй снова. Прямо тут, в кресле, за компом. Хочется чтобы он навис над моим телом, смотря на меня своими чёрными как смоль глазами, и прижал к спинке, сминая мои губы, покусывая их, немного оттягивая... Ох, я кажется, уже поплыл. Снова. Снова эти фантазии и желания, которые не хватает духу произнести вслух, - и я больше ста процентов уверен, что он видит, и понимает то, чего я хочу. Хочется так думать, конечно. Надеюсь не ошибаюсь. Каждый раз, стоит представить что-то столь откровенное и возбуждающее, как в штанах со временем становится тесно. Так хочется протянуть руку и снять это чёртово напряжение, затыкая себе рот ладонью чтобы никто не слышал мои томные вздохни и стоны. Божеправый... Соблазн становится всё сильнее, и только я хотел было решиться, как услышал за дверью чьи-то шаги, - испугался, наспех надел на себя своё длинное худи, что спокойно лежало на спинке моего кресла. Как хорошо, что я решил его не класть куда подальше. — Хэй, Дилан! — по привычке своей, ворвавшись в комнату, позвал меня Лололошка. Напугал до чёртиков!, — Чем сейчас занят? Прикрываю свою промежность от тебя тканью своей худи, инициатор чёртов. Все мысли только о тебе, и ни о ком больше. А мне же вообще-то, ещё как-то учиться надо! — Делаю очередной проект, который нужно сдать через пару дней. — не сказать что я был слишком холоден в общении сейчас, но, меня прервали. И причём не только от основной работы, но и от... Блять, — А что? — Ну, я хотел одолжить у тебя какую-нибудь ненужную одежду, или что-то вроде..., — закрывая наконец за собой дверь, мямлил скорее себе, раз я с трудом его услышал, — я верну, честно! — Так же вернёшь, как и мою футболку два дня назад? — сложив ногу на́ ногу, и скрестив руки на груди, с неким скепсисом смотрел на другого, — Помнится, она не пережила твоё последнее использование, и благополучно полетела в мусорку. — Но я честно верну одежду в целости и сохранности! Ты же знаешь, что автобус сейчас уже не едет куда-либо, поздно ведь. Одежды я новой себе не закуплю в данный момент, а мне очень надо успеть сдать свой заказ! — продолжал он старательно убедить меня в этом; Лололошка смотрел на меня своими прекрасными глазами. Не побоюсь этого слова, — Ну пожалуйста, мне очень нужно в шахту! Лололошка буквально умолял меня, милым кошачьим взглядом. Этот парень был несомненно похож на свою кошку, которую он притащил пару дней назад. Оба до невозможности очаровательны. Но, от своего скрытого на данный момент положения, и небольшого нервоза от невозможности исправить его, начала дёргаться нога, которая вскоре прекратила свои движения, из-за дополнительного трения собственной кожи о ткань штанов, что кстати сопровождалось волной мурашек по всему телу. Как же блять, невыносимо стыдно. Кажется щёки начали предательски алеть, а в голову лезть непристойного рода мысли. Опять. Смотрю на него, как заворожённый, представляя как я мог бы прямо сейчас, перед ним, на его глазах, осуществить желаемое. Приподнять своё худи, зажав его между зубов, чтобы и рот заткнуть, и... — Дилан? Ты уже скажи да или нет, чтобы я пошёл наконец. У меня времени не так много! Да ебучие пироги нахуй! Неужели он именно сейчас ничего не замечает?! — Будет тебе одежда. — встав с кресла, я подошёл к сундуку, где лежала моя одежда, и сумка с немногочисленными вещами Лололошки. — Спаси-и-и-ибо! — протянул тот, уже на радостях подходя ко мне. Вытащил какую-то водолазку с штанами, которые я надевал лишь пару раз. Думаю, подойдёт? Правда, один вопрос всё же был. — На улице осень уже, холодно. У тебя есть что-то более тёплое, помимо твоей худи? Как и ожидалось, у этого оболтуса ни черта нет. Лишь смотрит, неловко улыбаясь, и рукава собственные трепит. Тяжко выдохнув, уже осознал что и мне ничего не хочется. Лололошка занят, в блок давно все пришли. Придётся унять свой внутренний пыл, как ни крути. Зато в штанах уже не так тесно, единственное радует. — Понятно. — закатив глаза, отрыл в нашем сундуке мою куртку. Очень надеюсь, что хотя бы она уцелеет, — Вот, держи. И, пожалуйста, вернись целым и невредимым. — Хорошо-хорошо, спасибо ещё раз! Взяв мои вещи, словно солнышко - да-да, у меня и такие ассоциации возникают, - среди пасмурного неба, стоит и светится, излучая одно лишь тепло. От прошлых мыслей, Господи боже, и следа не осталось. Снова смягчился, улыбнулся ему, протягивая руку чтобы потрепать светло-коричневые кудри. Такой приятный трепет во всём теле, прилив радости, и резкое желание притянуть к себе, обнять... Похоже, я абсолютно точно, бесповоротно, со сто процентной вероятностью, без ума от него. *** Уже утро наступило, а этого оборванца до сих пор нет. Как-то беспокойно на душе становится. И ночью его не было, ведь сон у меня не крепкий, услышал бы в любом случае. Куда он запропастился? — Ответь же..., — пишу ему в Пейджер, и Лололошка даже в сеть не выходит, - он обычно сразу отвечает. Сидя на краю кровати, меня настигает нервоз: в голову лезут не самые приятные мысли и чувство дежавю, с ощущением, что всё снова повторяется. Боже-Боже-Боже... Пожалуйста, помилуй... И только я хотел встать, и уже бежать искать этого мироходца, как в комнату Карл зашёл. — Хэй, привет! Вижу ты уже проснулся, хе-хе. — Скажи, ты не видел Лололошку? Пожалуйста, скажи что ты его видел. Пожалуйста. — Лололошку? Так он пришёл минут двадцать назад, а потом в университет пораньше уехал. — Карл на мой непонимающий взгляд, ответил мне тем же, — Он разве тебе не сказал? Вроде заходил в комнату вашу, перед уходом из общежития. Ушёл? Ушёл без меня? Ладно пусть так, зато я хотя бы знаю что с ним всё в порядке! У меня от дикого стресса за эти несчастные минуты, ноги подкашиваются. — Дилан? С тобой всё хорошо? — Карл поспешил подойти, когда увидел что на мне лицо нет, и ноги подкашиваются, — Тебе плохо? Может сегодня останешься? — Нет! — вскрикнул я громко, да так, что даже Карл вздрогнул и был явно удивлён. Да что уж там, я был удивлён сам, ибо так громко я свой голос ещё не повышал за последнее время. Но могу сказать точно, - я не пропущу сегодня пары. Я. Хочу. Увидеть. Его. — Я пойду на пары, и не смотри на меня так! — сам не знаю почему, но я начал раздражаться. Возможно причиной этому было упорство эколога, что настоятельно просил меня остаться сегодня в общаге, — Карл, дай пройти уже! — Но я же вижу какой ты бледный! На тебе буквально лица нет! Тут я уже не выдержал. Моё желание увидеть Лололошку, и наконец убедиться в том, что он всё ещё в их мире, было куда сильнее. — Пропусти заебал! — пока Карл был в шоке от вдруг сказанного мною мата, я воспользовался моментом и выбежал из комнаты. Благо рюкзак с ноутбуком не забыл. А то, Лололошка Лололошкой, а учёба никуда не девается. *** После конца первой пары, на перерыве, я не теряя времени подошёл к кабинету в котором предположительно, должна была только что закончиться пара у Ло. Сидеть и пытаться учиться, когда нестерпимо хочешь увидеть человека, который тебе дорог, - крайне сложно, должен сказать. И о Господи, благо он ещё не ушёл из аудитории. Не придётся его везде искать. — Лололошка..., — я подошёл к нему, видимо слишком тихо, раз он вздрогнул от испуга и неожиданности. — Г-Господи Дилан! А ещё на меня жалуешься, ей-богу! — как только пришёл в себя, он поспешил меня обнять. А я и не сопротивлялся. В этой аудитории камер не было, как и людей. Дверь закрыта мной же, а значит... Я могу уже наконец успокоиться за это утро, да? Могу же? — Дилан? Ты чего такой напряжённый? — поднимая мою голову за подбородок, вынуждая посмотреть в его глаза, — Случилось чего? — Случилось. — И что же? — Случился - ты, придурок. — наконец давая волю чувствам, я обнял этого несносного мироходца, прижимая его к себе; лицом в плечо уткнулся, но я уверен что мои горящие уши от чужого взора не скрылись. — Хочу кое-что поправить, — я непонимающе смотрю на него вновь, — твой придурок. Только твой и ничей больше. Сердце пропустило удар. Потом ещё и ещё, пока не забилось в бешеном ритме, заставляя меня смутиться пуще прежнего. А ведь и не поспоришь же! Хотя, какой спорить? Чувство собственника во мне больше, чем меня самого. — Кстати Дилан, вечером тебя ждёт кое-что. — навострив уши, - с красными, зараза, щеками, - внимательно стал слушать Лололошку, — Но, мне нужно, чтобы ты пошёл вместе со мной. Да-да, нам придётся выйти из общаги, Черныш. — Только потому, что ты должен искупить свою вину за то, что заставил меня нервничать, я пойду с тобой, Лолик. — Дилан! — А нечего меня Чернышом называть. Пока Лололошка обижался, надув щёки словно пятилетний мальчик, я стоял и улыбался, смотря на эту картину. Только с ним я могу быть таким открытым. Только в его чёрных омутах я готов был утонуть. Пожалуй, это единственный раз за прошедшее время, когда я сам решаюсь проявить столь смущающую инициативу: перестав обнимать его, я приложил ладони к щекам мироходца, и притягивая ближе к себе, поцеловал. Потом буду корить себя за то, что он вышел крайне неуверенно и коротко, - это итак большой шаг для меня. Всё же любовь любовью, воспоминания воспоминаниями, а перебарывать себя всё равно приходится. А тот похоже, вошёл во вкус. К парте прижимает, и опять целует. Только уже так настойчиво, что сил сопротивляться не осталось. Никогда бы не подумал, что я буду так терять голову от простого поцелуя... Хотя, простого ли? Опять ноги подкашиваются... И чёрт, только хотел ответить на чувственный и нежный поцелуй, как дверь в аудиторию открылась, и нам пришлось отстраниться. Благо успели, и вошедшие просто подумали, что пока заходить нельзя, - или же просто не посчитали нужным зайти, этого знать не могу, - это во-первых, во-вторых же, мне испортили настроение. — Ну чего ты? В аудитории дальше поцелуя, ничего всё равно бы не вышло. Как невозмутимо... Хотя, отрицать его правоту тоже не могу. Как бы не хотелось, в аудитории, да ещё и в университете, что-то дальше поцелуя я бы не позволил вытворять. Но, факт испорченного настроя - остаётся фактом. — Их не учили стучаться? По-моему это стандартные правила приличия. — Ну всё-всё, не кипятись Дилан. — ещё и смеётся, улыбается, чёрт голубой, — Пошли, у нас скоро перерыв закончится. — Если мне этот сегодняшний вечер не понравится, я больше никуда с тобой не пойду. — Брось, ты всегда так говоришь, но в итоге всегда идёшь со мной, куда бы я тебя не позвал. Ну точно, чёрт голубой. *** Мои пары уже закончились, и я жду Лололошку уже сорок минут. Мы бы уже давно были в общежитии, если бы наше чудо в голубых очках не вызвалось помочь одногруппникам. Ещё совсем недавно был возле его аудитории, так же стоял, ждал. Только он вышел, и сразу какая-то девушка появилась, мол «Помоги пожалуйста». Одного не пойму: из всех кто там есть, больше некого попросить о помощи что ли? У него вообще-то есть дела поважнее, и эти дела должны быть связаны со мной. В конце концов уже вечереет! Да, я ревную. Давайте без очевидных вопросов, окей? Меня итак распирает от раздражения. — Дила-а-а-ан! Честно, я настолько погрузился в мысли, что заметил его только тогда, когда он обнял меня со спины. Чуть с ног не сбил! Ещё и напугал до чёртиков... Голубых. — Лололошка! Зачем так пугать?! — поспешил выбраться из объятий его я. Уж глаза и уши тут везде. — Прости-прости! Пошли скорее, пока автобус не уехал. До автобуса мы дошли быстро, и как только сели на свои места, тронулись с места. Ехать нам примерно час, можно и вздремнуть... В транспорте никого кроме нас и водителя, значит можно расслабиться. В сон действительно клонить начало, оттого моя голова быстро оказалась на плече Лололошки. Я прям чувствую его взгляд на себе, и довольную ухмылку. — Прекрати. — Ну-ну, я же просто люблю тебя. Я закрыл глаза, надел капюшон, и толкнул его локтём в бок, он лишь посмеялся. Знает же, что я каждый раз смущаюсь с этих слов. *** — Может ты уже развяжешь мне глаза? — Пока нельзя! Что же он задумал? Честно сказать, меня весь день терзает этот вопрос, и мне ужасно хотелось снять чёртов платок с глаз, и посмотреть то, чего я жду уже весь день. Ничего ведь не случится если я...? — Дилан! Вот же... Ладно, не получилось подглядеть, - остаётся ждать. К слову, прождал я по ощущениям, минут десять, пока этот неугомонный вертелся вокруг меня. С меня снимают платок. Глаза тут же ослепил какой-то свет, от которого я поморщился. Сначала я ничего не видел толком, а как привык к освещению, стал осматриваться вокруг в недоумении: какая-то поляна с обрывом, и весьма красивый пейзаж осеннего леса, что казался чёрным из-за огненного заката вдали; вокруг так же были высокие деревья, даже палатка стоит и плед постелен рядом, а на нём лежали наши рюкзаки. И вот, наконец я решил посмотреть на место перед собой, и наконец... ...и наконец взгляд пал на парня, что стоит на колене подле меня. — Лололошка, какого ты...?, — и тут я окончательно опешил. Он сейчас... Серьёзно? Без шуток? Лололошка протягивает мне бархатную, маленькую чёрную коробочку. Она пока закрыта, но я уже понимаю что там. Он уже хотел её открыть, да только вот я остановил. Нет, это вовсе не означает что я против того, что он собрался сделать, просто... Просто нужно осознать до конца, понять и принять. Это слишком неожиданно, слишком. Развернувшись к нему спиной, я приложил ладони к губам, опуская голову, чтобы просто застрять где-то внутри себя, - в своих мыслях, судорожно обдумывая свои дальнейшие действия. А он всё был в том же положении, терпеливо ждал и смотрел мне в спину. Я чувствую этот взгляд на себе, и кажется, даже могу распознать испытываемые им чувства. Господибоже... — Я понимаю, что возможно слишком тороплюсь..., — нет Ло, пожалуйста, не начинай сейчас, — и понимаю, что это слишком неожиданно для тебя, но я действительно хочу связать свою жизнь с тобой. Хочу дать понять, что я тут, с тобой. Только с тобой, и никуда не исчезну более... Я закрылся ладонями полностью, просто чтобы скрыться от него сейчас, ведь мне казалось, что он видит моё выражение лица. — Я не прошу о чём-то столь глобальном, как ты мог подумать сейчас, — я слышу тяжесть в его голосе... Слышу шелест травы, слышу шаги что приближаются ко мне, — я лишь прошу принять это, как тогда, то колечко из василька... Только уже настоящее, подаренное с ещё большей любовью к тебе, Дилан. Молчу. Не знаю что сказать. Сердце забилось в бешеном ритме, и, только после того как я услышал стук в ушах, понял что перестал дышать. Незаметно вдохнув воздуха, высвободил лицо из своих ладоней, смотря всё ещё вниз, на пожелтевшую местами траву. Чувствую как он стоит совсем близко, но не решается прикоснуться ко мне. Боится. Лололошка, я тоже боюсь. Боюсь что это окажется очередным сном. Боюсь что ты исчезнешь вновь. Боюсь переступить черту, которую мы ещё не переступили, даже с наличием восстановленных воспоминаний. Боюсь тех чувств, что я испытываю прямо сейчас, к которым ещё не привык, раз смущаюсь от простых слов «люблю тебя»... Люблю тебя... — Обещаешь? — не услышал ответа, но почувствовал как воздух вокруг резко начинает пропадать от напряжения, — Клянись что всегда будешь рядом. Он цепляет мне на шею какой-то кулон... Я знаю его. Это тот кулон, с помощью которого, он смог вернуть мои воспоминания и не только, верно? Только это была уже чёрная звёздочка... Но почему Лололошка отдаёт его мне? Теперь появляется желание наконец посмотреть на него. Оборачиваясь, вижу уже красные глаза перед собой, что смотрели мне в душу. И когда только успел? Он поднимает уже свой кулон, показывая его мне. Теперь я понимаю. Он точно так же переживал, боялся... Прости что мне не хватает духу сказать всё вслух, ведь эгоистично надеюсь, что ты поймёшь меня. Поймёшь как книгу, которая была раскрыта лишь для тебя одного, давая прочитать всё самое сокровенное, скрытое от всех. Хотя, будь это не так, ты бы стал делать ещё один кулон? Смотрел бы в мои глаза своими покрасневшими от тихих слёз, с трепетом ожидая ответа, который я так долго не могу дать? Я не смогу представить, что тебе пришлось пережить ради меня, но смотря в эти честные, и до боли любимые глаза... Впредь постараюсь отдавать себя без остатка, как это делаешь ты. Да, пора бы перебороть в себе ещё одну грань. Киваю, даю понять, что спокоен, что смогу слушать дальше. Лололошка снова встал на одно колено, слегка вытянув руки перед собой, протягивая мне коробочку, что совсем недавно казалась для меня слишком неожиданной вещью. — Клянусь. Клянусь своей душой и сердцем. Открывает эту коробочку, в которой было самое настоящее кольцо. Серебряное, с синими драгоценными камнями. Было видно, - оно сделано вручную, где-то слегка неровно, где-то есть царапинки, но главное вовсе не это. Он ради этого в шахту вчера шёл? Ради него всю ночь пропадал где-то, а потом искал столь красивое место, чтобы подарить мне его? — Пожалуйста, прими и это кольцо, в знак моей безграничной любви, и подтверждении того, как сильно ты для меня дорог. Господи Ло, ты давно мне доказал всё это, просто я не понимал до конца, на что ты готов пойти ради меня. Теперь я осознаю всё целиком и полностью, больше ничего не боясь и с уверенностью смотря вперёд, готовый идти напролом, чтобы отплатить тебе тем же. — «И пусть все слышат о чём ты говоришь, но только я услышу, о чём ты молчишь, потому что я по-настоящему люблю тебя»..., — повторяю я уже заученные за это время слова, мягко улыбаясь и чувствуя, как одинокие слёзы скатываются по щекам, — Люблю тебя... Я люблю тебя, Лололошка. Помогаю ему встать, затем протягиваю ему правую руку. Он счастливо улыбается мне в ответ, когда надевает кольцо на безымянный палец. По его щекам вновь скатываются слёзы, только уже не от переживаний, а от искренней радости, облегчения и умиротворения. Обнимает меня, крепко прижимая к себе, отчего становится немного тяжеловато дышать, но вскоре я перестаю обращать на это внимание. Лишь обнимаю в ответ, слыша его тихие шептания о том как любит, как он рад, как очень много думал об этом очень важном подарке, и многое другое, вкупе с частыми всхлипами. Да что уж там, сам уткнулся в плечо его, чтобы скрыть до ужаса красное лицо, - которое словно горит огнём, - и собственные слёзы, что лились по тем же причинам, что и у него. Когда уже более менее успокоился, приподняв голову, я заметил что закат почти ушёл за горизонт, отдавая последние лучи тепла. Отстранившись от Лололошки, взял за руку, и повёл к пледу, где сев на него, посадил рядом с собой и его. Моя голова легла к нему на плечо, сам смотрю на уходящий закат, чувствуя руку на своей талии, что вновь вызывает у меня лёгкую улыбку. Так хорошо и так приятно. Решаю сесть к нему на бёдра, лицом к прекрасному лесному пейзажу, на что Лололошка обнимает меня вновь, заключая в своих заботливых руках, согревая от осенней прохлады. Он целует меня в щёку, а я устраиваюсь поудобнее, прижимаясь к груди его, слушая стук сердца. Оно находилось в беспокойном... Нет, трепетном ритме. Моё бьётся точно так же. Солнце скрылось, оставляя нас одних, в компании друг друга.