***
— Братишка, нам точно нужно сюда? — Изабель казалось, что она привыкла к темноте. Её считаешь родной, оберегающей. Только она может скрыть тебя в нужный момент, успокоить и придать уверенность в возможности сохранить жизнь. Однако сейчас в ней есть что-то опасное. — Успокойся. Вряд ли прячущиеся принимают незнакомцев у себя дома, — Леви на секунду закатил глаза, стараясь для себя объяснить чувство опасности, не покидающее его с начала этой улицы. — Надеюсь оно того стоит, — Фарлан старался больше вглядываться в темноту, чтобы скорей привыкнуть к ней и перестать давать волю воображению, которое подкидывает в голову картины, как охранники спрятались в каждом углу и ждут момента или какого-то сигнала, чтобы напасть. Леви заметил, что на домах хорошо видны лишь их номера на белой краске. Должно быть, эту улицу всегда используют для подобных встреч. Им осталось найти восьмое здание. — В любом случае, не расслабляйтесь, — нахмурился Леви. Нельзя показывать слабость, чтобы кто-то действительно не выплыл из темноты, чтобы ударить сразу в слабое место. Номер восемь оказался скрыт за углом. Если целенаправленно не отправиться на его поиски, то пройти мимо дело пары мгновений. Все инстинкты Леви вопят, что нужно возвращаться на свою территорию, но приходится подавлять их, ведь на то он и человек, чтобы не поддаваться им. Сжав губы, он постучал в двери. Изабель и Фарлан встали спиной к Леви. Когда они в защитном треугольнике, то неожиданно на них напасть можно лишь сверху. Хотя после случая со Смитом приходится и макушки проверять. Леви напрягала тишина. Вокруг словно вовсе нет людей. Словно они оказались в заброшенном городе. Если бы не металлический звук заслона у двери, то представления бы подтвердились. — Кто явился? Пароль, пожалуйста… — голос неестественный. Кто-то явно его изображает. Фальшивая интонация, натянутые голосовые связки… Видимо это ещё одна линия предосторожности. — Мы пришли узнать о Кушель, — информатор поделился с Леви забавным фактом. Все в подземном городе знают, что нужен пароль. Однако бывают случаи, когда его просто нет. Это делается специально, чтобы запутать посетителей. — О, мы ждали вас, — “мы” подчеркивается яркой и более естественной интонацией. Чтобы указать им, что личная горничная под хорошей защитой. В их планах нет пункта как-то навредить ей. Замки и сами двери словно специально не смазывают даже каплей масла, чтобы они скрипели, пугая или повышая напряжённость гостей. Кто-то посчитает, что это дешёвый трюк, но такие мелочи сильно влияют на восприятие человека. — Следуйте за мной. Леви невольно скривился, увидев охранника их цели. Крупный. Ростом можно сравнить со Смитом. Концы тёмных волос смешиваются с окружением, из-за чего сложно сказать, торчат они во все стороны или же аккуратно причёсаны. Цвет глаз Леви показался грязным и каким-то насмешливо-горделивым. Конечно, охранники прячущихся по своей сути заносчивые, но редко кто из них показывает эту черту настолько откровенно. Когда охранник обернулся и сделал пару шагов дальше от них по коридору, послышался странный хруст, заставивший Фарлана и Изабель глубоко вдохнуть и приосаниться. Леви от него почувствовал пустоту в желудке. В этой тишине любой звук кажется слишком близким и громким. Вдохнуть глубоко им удалось, лишь заметив падающие крошки в свете свечи, зажжённой охранником. — Ещё раз, — Изабель встряхнула руками, стараясь хоть немного успокоиться, закрыв двери наружу, — сколько ты заплатил тому проходимцу-информатору? — Если он не вернёт эти деньги, то ничего мы ему не расскажем, — агрессивно зашептал Леви, не желая привлекать лишнего внимания охранника фамилией с поверхности. Мало ли, что подумает и отправит обратно, не дав увидеть эту личную горничную принцессы. Им и так пришлось ждать этой встречи четыре дня. Не хочется приходить на встречу со Смитом ни с чем. — Если я почувствую от вас опасность, вы все отправитесь наружу, даже если госпожа Нора будет против, — голос охранника звучал твёрдо и однозначно, прервав мысли Леви. Возможно, услышав слова Изабель, подозрения решили явиться в голову охранника. Коридор казался бесконечным из-за слабого света свечи. Возможно, его край встретит тебя уже через пару шагов, а может через несколько метров. Дезориентированные Леви, Фарлан и Изабель могут лишь как слепые котята следовать за охранником Норы. — После вас, — никто не заметил, когда он открыл двери, улыбаясь вежливо и подозрительно одновременно. Леви цыкнул и, спрятав руки в карманы, подошёл ближе, чтобы заглянуть в комнату прежде, чем зайти туда. Затылком он чувствовал внимательный взгляд охранника, готового в любой момент начать драку. Однако это не вызывало той же тревоги, как прежде. Комната бывшей горничной находится в полумраке. Свечи еле заметно колеблются, добавляя в комнату приятный уют. Здесь словно пахнет безопасностью. Возможно, это лишь игра восприятия, обманчиво верящая в сохранность, из-за запаха медового печенья. Леви его где угодно узнает. Мама приносила ему такие. Всего один раз, но это воспоминание сохранилось настолько хорошо, что от него уже не избавиться. Пожилая женщина сидела на диванчике. Её плечи напряжены, а глаза не отрываются от двери. Леви не почувствовал от её взгляда опасности, но что-то внутри зашевелилось. Встретившись с ней взглядом, он почувствовал себя ребёнком. Почему она совсем не обратила внимание на Фарлана и Изабель? Даже на своего охранника?! Почему она так наблюдает за ним? Леви заставил себя сделать тихий, но долгий и глубокий вдох, словно перед дракой, чтобы заставить себя мыслить здраво. — Ты действительно на неё похож… Я не надеялась тебя увидеть… Ты помещался на её руках, когда я видела Кушель в последний раз, — Нора почувствовала, как щёки обожгло слезами от печальных воспоминаний, которыми теперь придётся поделиться.***
— Нора, дорогая, можешь, пожалуйста, прикрыть меня? Скажешь, что мне снова плохо или придумаешь что-то новое. Главное, чтобы меня никто не желал видеть до следующего утра, — Кушель покружилась перед зеркалом, критично разглядывая себя. Она бы и не подумала, что кто-то из аристократов наденет такое платье, чтобы выйти на улицу. Однако правильно ли она в нём двигается? Не слишком похоже на аристократку? Кушель даже не заметила, что она уже давно не только наедине с горничной. — Вы выглядите прекрасно, моя леди, — мужчина постарался не слишком громко сказать это. Она вздрагивает, резко оборачиваясь, чтобы увидеть Нору, умилённо улыбающуюся, и Уильяма, смущённо мнущего свой кепи. — Как давно вы двое здесь? — она приподняла бровь, поставив руки в боки. — Примерно с того момента, как ты проверяла, какая походка больше подходит к этому… не аристократичному платью, — Уильям старался спрятать улыбку, но плохо получалось. А ещё ему по сей день тяжело поверить, что в него, начинающего купца, влюблена такая женщина. Их знакомство нельзя назвать иначе, чем чудом. — Могли хотя бы дать мне знать, что уже пришли! — Кушель, подошла ближе к Уильяму, знающему, что злиться она несерьёзно, и весело ему улыбнулась, — готов прогуляться? Нора наблюдала за счастливыми влюблёнными, и не могла отказать им в небольшом прикрытии. Вряд ли сегодня какой-то важный день, что кому-то понадобится её госпожа. — Бегите уже, пока стражники сменяются. Кушель схватила Уильяма покрепче за руку и потянула к выходу, пока он поправлял кепи на голове. Они знакомым путём прошли по лестницам, чтобы добраться до одного из потайных выходов из замка. Настолько поглощённые ожиданием совместной прогулки они не заметили сверху наблюдателя, чей хищный взгляд наполнялся предвкушением веселья. — Я правда не выгляжу нелепо в этом платье? На простых девушках они смотрятся аккуратными и красивыми, но на мне… — Даже не переживай об этом, — помахал рукой перед своим лицом Уильям, — любая одежда смотрится на тебе замечательно. — Понять бы ещё, искренне ты говоришь, или же слишком хорошо льстишь своей принцессе, — смутилась Кушель, посмотрев в сторону дорожки, ведущей в город. Спустя пару секунд они оба рассмеялись. Даже если Уильям старался начать льстить, никакого злого умысла у него нет. Кушель знает, что он слишком честный и исполнительный. Она старалась помочь ему в бизнесе с помощью своих связей, но это привело лишь к ссоре. Он не хочет использовать их связь для достижения цели, чтобы самостоятельно стать достойным быть с ней. — Уильям… — Кушель мягко позвала его, смотря вверх, на чистое небо без единого облачка, — как думаешь… если мы сбежим, то сможем ли мы… жить просто и счастливо? — Что ты имеешь в виду? Зачем нам сбегать? Однажды я заработаю столько, что куплю свои земли и получу статус! Тогда никто не сможет помешать нам быть вместе. Кушель вздохнула, еле заметно помотав головой. Она с самого рождения часть высшего общества. Оно совершенно не такое, каким его представляет Уильям. Благородство? О нём они лишь говорят в речах перед публикой и друг другом. Увидев на улице бездомного ребенка, никто из этих благородных мужей не остановится. Но если вспомнить о простых людях, то кто-то из них наверняка найдёт кусочек хлеба, если не кров для него. Гордость? Скорее бесконечная чрезмерная гордыня. Словно весь мир крутится вокруг них. Настоящая гордость не появляется в том месте, где обитает покорность и уничижение. Кушель посмотрела на Уильяма. Он не похож ни на кого из её знакомых. И она не хочет, чтобы он, продвигаясь по социальной лестнице, менялся. А учитывая вечную борьбу за трон, Кушель не может всегда жить тихо и спокойно. — Уильям, — она резко останавливается, хватаясь обеими ладошками за его руку. Она должна открыть ему глаза хотя бы на часть мира, в котором она живёт, — мы не может ждать. Чем больше времени проходит, тем больше вероятность, что меня используют для политического брака. Я понимаю, что это важно для Парадиза, но… Это не будет решением всех проблем. Внутренние вопросы останутся такими же нерешёнными. Глобально я ничего не изменю. А если тянутся к власти, то… я потеряю себя. Я хочу сбежать и жить спокойно. Аккерманов много, они справятся без меня. Пожалуйста… *** Нора прервала рассказ, понимая, что ей нужно попить воды и немного отдохнуть. Дать себе пару минут, чтобы отстраниться от воспоминаний. Это то, что случилось давно. Это не изменить, сколько бы раз не желать. Однако сердцу не прикажешь верить, что ещё есть возможность исправить ошибки. Леви было страшно делать даже малейшие предположения. Однако, если верить старухе, то он действительно сын той самой Кушель. Его мама была не просто женщиной из подземного города. Она была принцессой… Как же нереально это звучит! Но сердце с трепетом пропускает удар, чтобы забиться быстрее. Леви трёт переносицу в попытках скрыть эмоции. А в голове однако всплывает образ Кушель, так элегантно пьющей дешёвый чай. Позже, сравнивая новых знакомых со своей мамой, Леви думал, что она была словно не из этого мира. И этому, как оказалось, есть объяснение. — Что с ними случилось? Что произошло с ней? — Леви не может дальше ждать. Почему Кушель осталась одна в подземном городе? Фарлан чувствовал пустоту в желудке. То, во что невозможно было поверить, оказалось правдой. Старуха явно узнала Леви, словно была в какой-то степени рада его видеть, хоть встреча и погрузила её в не самые приятные воспоминания. Изабель смотрела на братишку, прикусив губу. Её брови приподняты от грусти и сочувствия. Конечно, интересно, что случилось, но страшно. Первым не выносит молчания Леви. — Как она оказалась здесь? Почему одна? — может, если кто-то был рядом с ней, то она не работала бы по ночам. Голос с надрывом предательски дрогнул. — Я всё тебе расскажу… — Нора потянула руку к лицу Леви, который сделал глубокий вдох, чтобы сдержать возмущение от чужого прикосновения. Кажется, что у него затекли ноги, — у тебя её глаза… И волосы так похожи… Кушель была очень рада, когда узнала о тебе.***
— Эй, сестрёнка, в последнее время ты выглядишь совсем худо, — вальяжной походкой мужчина с небольшой бородой и темными волосами до шеи подошёл к Кушель, — уверена, что не заразилась чем-то во время прогулки со своим сокровенным? Кушель напряглась. По замку, конечно, ходил слух о её выходах в город, но Кенни говорит слишком уверенно. Словно знает что-то ещё. — О чём ты говоришь? — лучший способ скрыть что-то — это перевести внимание на что-то менее значимое. О Уильяме никто не должен знать, — разве я бы стала ходить в опасные места? Кушель чувствовала, что в последнее время ей нехорошо, но никак не связывала это с прогулками. Уильям всегда старается обеспечить её безопасность. Вряд ли это связано… Хотя сомнения подкрадываются. Может не стоило просить Нору провести Уильяма к ней ночью. Она слишком поторопилась! Но одна мысль о браке по расчёту заставляет её желать исчезнуть. Кенни прищурился и сделал шаг ближе к сестре. Она же старается сдержать желание уйти. Уж слишком резким выглядит его взгляд. — Не строй из себя простушку, ты прекрасно знаешь, о чём я. Кушель нахмурилась, когда поняла, что её буквально загнали в угол. За спиной стена и ей не сбежать в этот раз. Брат и раньше был не самым лучшим человеком, но видимо сейчас желание получить больше власти совсем снесло ему крышу. Ему весело наблюдать, как люди перед ним теряют силы, гордость и самообладание. — Чего ты хочешь? — со злостью посмотрев в глаза Кенни, Кушель скрестила руки на груди. — Ты прекрасно знаешь, что мне надо, — наглая улыбка и пугающие искры в глазах не оставляют никаких сомнений. Он наклонился к уху сестры, чтобы бессовестные стены не посмели подслушивать, — исчезни. Кушель вздрогнула от на удивление громкого шёпота. Кенни тут же хмыкнул и отошёл, начав уходить с таким видом, словно ничего не произошло. Однако, через несколько шагов, всё же остановился. — Ты знаешь, чего я хочу. Будет лучше, если ты сделаешь это сама, чем я решу, какой вариант тебе подойдёт больше.***
Леви почувствовал себя оглушённым. То есть как исчезнуть? Он хотел, чтобы его сестра ушла с его пути к трону? — Она не рассказывала мне всё подробно, — вздохнула Нора, — однако у Кенни всегда была плохая репутация среди прислуги. Госпожа восприняла его угрозы всерьёз и решила, что должна сбежать. Я помогала ей, но сейчас искренне об этом сожалею. Леви сделал тихий глубокий вдох. Раз Кушель… принцесса… и его мама, то получается, что её выбор привёл к тому, что она оказалась в подземном городе. — Как она оказалась здесь? — не выдержал он, желая получить ответ и окончательное подтверждение, что она его мама. — На неё начал охоту отряд Кенни, — горько улыбнулась Нора, стараясь скрыть дрожащие руки, — он хотел стать королём настолько, что открыл охоту на сестру, при этом убедив всех, что ищет её. Он рассказывал, что Уильям похитил её, поэтому важно найти не только госпожу, но и преступника. Госпожа Кушель была уверена, что её убьют, если поймают. Леви сжал кулаки. Он знает, что жизнь несправедлива. Одним может достаться всё просто потому что они родились в нужном месте в нужное время, а другим придётся кашлять кровью и выбивать себе место потеплее. Но он подумать не мог, что семья тоже может предать. Он знал лишь маму. Леви был привязан к ней и любил всем сердцем. Даже будучи подростком он мечтал, чтобы она вернулась и побыла с ним ещё немного. Рассказала о себе, поделилась своими мыслями, своим опытом… Она оставила в его душе отпечаток, что семья относится к тебе с заботой. Семья сделает всё, чтобы друг другу было хорошо вместе. Они будут делить вместе еду и кров, веселье и невзгоды… А получается, что родной брат заставил её оказаться в этой грязной дыре и помирать словно какой-то грязной мошке!***
— Уильям, стой! — Кушель схватилась за руку теперь уже мужа. Они заглянули в церковь прежде чем их начали искать и не успели покинуть стены Сины. Её сердце было не на месте с тех пор, как она с собранными вещами тихо покинула дворец, чтобы не привлекать к себе внимание. Ей казалось, что дело в том, что этот мандраж вызван лишь лёгким страхом перед неизвестной жизнью, ведь она никогда не покидала столицы, а вне дворца всегда находилась не больше суток. Но всё оказалось не так. Стоило верить своей интуиции. По Парадизу словно чумной ветер разнеслась весть, что принцесса Кушель Аккерман похищена и что ей угрожает смерть. Вот только люди даже представить не могут, с какой стороны ей грозит опасность на самом деле. — Если ты пойдёшь так, то они обязательно тебя поймают, — они всё ещё слишком близко к столице, — нам нужно двигаться ко входу в подземный город, — отчаянно сказала она, крепко удерживая руку Уильяма. — Нам не пробраться туда, у каждого входа куча полиции. Я отвлеку их, а ты спрячешься. Убежишь как можно дальше. Кушель поняла, что упрямство мужа снова выходит ей боком. Почему мужчины такие упрямые?! Стоит ей отпустить его, как она бросится в самую толпу, чтобы она смогла уйти…***
— Она рассказала мне всё это, когда мне удалось встретиться с ней через пару лет. Ты был совсем крошкой и так напоминал Уильяма, что госпожа каждый раз слишком крепко тебя обнимала, а ты сопротивлялся как мог… — Нора приблизилась к Леви и неожиданно для него погладила его щёку, — но сейчас ты так напоминаешь мне её…