Не спрашивай, просто доверься

      *       Ощущается, как на представлении в иммерсивном театре. Все такое реальное, живое, громкое, и в то же время словно бутафорское. Лу стоит в эпицентре сего действа, — является чуть-ли не главным его зачинщиком, — и сама не до конца верит в происходящее.              Перед ней Иво Мартен совершенно не по-приорски выгибается в такт музыке, тянется изящной черной лентой, минуя людей на танцполе, растворяясь среди них, как искусственный дым. Лу следит за ним, не отрывая взгляда. Все остальные посетители клуба кажутся лишними — они только мешают, закрывают обзор, а Лу не хочет упустить ни одного движения. Чтобы даже если это оказалось сном, она могла запомнить его в мельчайших деталях.       Иво ловит ее взгляд, — сложно не поймать, когда она не моргая пялится, — и вновь пытается подманить, притянуть к себе на одному только Единому известной тяге. Лу держится, буквально врезаясь ногтями в барную стойку. Боится, что, если подойдет к нему, окончательно потеряет связь с реальностью.       — Эй, девчуля! — Барменша пихает ее в плечо, привлекая внимание. — Твои напитки.       — Я не заказывала.       — А твой красавчик заказывал. — Она резко дергает подбородком вперед, указывая на Иво, отчего зеленая челка падает ей на глаза. Ее лицо принимает хищный вид. — Не видела его тут раньше.       — А ты прям всех запоминаешь?       — Нет, но такого горячего бы запомнила.       Лу мечет в нее предупреждающий взгляд и подтягивает стаканы к себе.       — Он занят.       Легкое чувство нервозности перемешивается с другим, более горьким и неприятным. Иво не беспокоится о том, какой интерес к себе вызывает, он, кажется, совсем ни о чем не беспокоится, но разве не в этом и был план? Все волнение на себя перетягивает псионичка: и за конспирацию, и за безопасность Приора, и за голодные взгляды, провожающие его на удивление гибкое тело. Ругает себя за то, что позволяет собственническим порывам затуманить голову, и старается абстрагироваться от отвлекающих мыслей. Сложно, но можно.       Лу поворачивается обратно к танцполу, чтобы подозвать Иво, а тот уже волшебным образом оказывается рядом, и она едва не проливает напитки ему на грудь. Он обхватывает ее руки, помогая удержать равновесие. На его лице широкая искренняя улыбка.       — Нужна помощь? — спрашивает он, растягивая гласные.       — Ты уже помог с заказом, — хмыкает в ответ Лу. — Смотрю, вошел во вкус?       Она передает ему один из стаканов, точно зная, что он заказал себе, а что ей. Приятным жжением по телу расходится мысль, что Иво не нужно было спрашивать, что она пьет, чтобы сделать правильный выбор. Она делает небольшой глоток коктейля, из-за рельефного стекла наблюдая, как Иво осушает свой чуть-ли не на половину.       Он вылавливает языком декоративную вишенку, отставляет стакан обратно на стойку за спиной Лу и упирается руками по обе стороны от нее, заключая в условную ловушку. Лу слегка отклоняется, чтобы иметь возможность смотреть ему в глаза, но недостаточно сильно, чтобы не чувствовать тепло, исходящее от его разгоряченного тела. Взгляд приковывают несколько капель пота, стекающих из-за уха вниз по шее и под шелковую рубашку. Рот наполняется слюной.       — Разве ты не этого хотела, — рокочет Иво с коварной улыбкой, наклоняясь ближе к ее лицу. — Иначе, зачем ты меня сюда привела?       *       Он сверлит глазами одну точку уже не меньше трех минут, и сквозь голографический экран его лицо выглядит серым и каменным. Лу смотрит на него в упор, а он не замечает, хотя обычно очень тонко чувствует чужое внимание. Перед ним снова и снова мелькают кадры с их экспедиции за Периметр, документы, скачанные Даниэль, какие-то графики и видео-отчеты с мест беспорядков в Термитнике. Иво смотрит, но не видит.       Вокруг него словно собирается невидимый, но удушающий туман, который затягивает его во мрак, а он не сопротивляется. От его вида бежит мороз по коже и в груди тяжелеет. Лу не выдерживает.       — Что ты делаешь? — Иво моргает несколько раз, словно пытается настроить картинку.       Она нажимает кнопку питания на компьютере, ни секунды не переживая о несохраненных файлах. Обходит его со спины, забирая из рук стилус от планшета. Мягким нажатием заставляет откинуться на спинку кресла. Иво не сопротивляется.       Мышцы под жесткой тканью униформы — застывшая глина. Лу разминает их с силой, будто пытается вылепить из него нового человека, не обремененного тяжестью ответственности. Могла бы — сняла с него ее всю и выкинула бы на помойку, да только знает, что не позволит. Но позволит быть рядом, подхватить, в случае потери равновесия. И сейчас самое время.       Она наклоняется к его уху, специально опаляя дыханием волосы и кожу. Украдкой вдыхает любимый аромат.       — Не спрашивай, просто доверься.       *       — Точно не спаивать, — смеется Лу.       Глаза напротив, обведенные темно-синей подводкой, сверкают в свете прожекторов, словно все бесы ада устроили на их дне карнавал. Лу смотрит в них и падает. Даже ухватиться не за что.       Она тянется к его виску, на котором из трех параллельно заплетенных колосков выбились несколько прядей. Иво подставляет голову, как кот под ласку. Лу пытается их заправить внутрь, затолкать под вплетенные в волосы синие нити, но пальцы отчего-то дрожат, и она только больше приводит прическу в беспорядок. Иво перехватывает ее руку.       — Почему ты ее прячешь? — спрашивает он, поглаживая большим пальцем платок на запястье.       Вопрос застает Лу врасплох.       — Не знаю, — пожимает плечами она. — Привыкла, наверное. — И, подумав, добавляет: — Так проще.       — Можно?       Он дожидается, когда Лу неуверенно кивнет, и тянет за кончик узла, развязывая платок. Ткань скользит по руке и скрывается в его кармане, а Иво подносит ее запястье к лицу и мягко целует. В темном помещении кажется, что на его губах остается след от чернил, Лу следит за его движениями завороженно, как за редким природным явлением.       — Я хочу разобрать этот мир до атомов, за то, что заставил тебя так думать, — произносит он удивительно четко, не отрывая взгляда от Лу. — И построить новый, где тебе больше не придется об этом переживать.       Иво пахнет пьяной вишней, сигаретным дымом, своим одеколоном и немного спиртом. Лу дышит глубоко и часто, потому что внезапно перестает хватать воздуха, и этот запах заменяет ей кислород. Перед глазами все плывет.       Он ведь действительно может изменить этот мир. И не просто может — хочет. В том числе и ради нее. Пусть это и пафосные пьяные реверансы, но что у трезвого на уме…       Лу отвлекается от размышлений, когда он закидывает ее руку себе на плечо и обнимает за талию, стирая последние миллиметры пространства между ними в ноль.       — Потанцуешь со мной? — спрашивает Иво, и в его голос возвращается хмельная игривость.       Лу обнимает его за шею.       — Сложно отказать человеку, который готов перекроить мир ради тебя.       Их смех в унисон заглушают нарастающие басы.       Не размыкая объятий, Иво утягивает Лу на танцпол под завистливые взгляды окружающих. Его танцы для Лу в новинку, но она легко подстраивается под его движения, кружится, позволяет вести себя, удивляясь, как естественно у него это получается.       Иво роняет ее на предплечье, очерчивая полукруг, — Лу чувствует, как кончики ее волос подметают пол, — ведет носом и губами по шее, спускаясь ниже к декольте. Она уворачивается из его хватки, обвивая торс со спины. Неведомым образом снова оказывается в его объятьях, лоб в лоб, губы в губы. В зале становится невыносимо жарко, пусть их и обдувают вентиляторы и дым машины, Лу хочет скинуть всю одежду — и свою, и его — прямо тут, потому что мешает. Она позволяет себе забраться под свободную рубашку Иво и накрыть ладонями полыхающую кожу на животе, дразнящие подцепить ногтем пирсинг. Иво урывками ловит воздух, его волосы спадают ширмой, закрывая их от посторонних.       — Единый, как же мне хорошо с тобой, — шепчет он. Лу улавливает смысл по движениям губ.       «Мне тоже» — застревает в горле. Лу не находит как выразиться, кроме как поцелуем. Отходят на задний план покушения, Викарий, страшные эксперименты, все проблемы, когда Иво отвечает. Когда мажет языком по губам, углубляя поцелуй, и перехватывает инициативу. Опустошает голову. Разжигает желание.       Лу чувствует себя освобожденной.       Она отрывается от Иво с раздражением, когда ее четвертый раз пихают в толпе. Едва сдерживается, чтобы не вырвать сережки вместе с ушами той суке, что извивается рядом с ней в эпилептическом припадке. Иво смеется с ее реакции и клюет поцелуем в нос.       — Пойдем к бару. Нужно промочить горло.       *       Они допивают свой шестой (для Лу третий, она, все-таки, немного на службе) коктейль, отсиживаются в углу барной стойки, не отсвечивая особо своими хорошо замаскированными, но тем не менее узнаваемыми лицами. Поздно спохватились, конечно, но, если завтра их страстный танец не будет мелькать во всех новостных программах, Лу будет считать тест на шпиона успешно пройденным. Иво рассказывает про свое первое посещение увеселительного заведения в качестве Приора, и его язык заплетается совсем немного, что только придает его речи очаровательности. Лу жадно ловит каждое слово, которое долетает сквозь термитское техно.       На столе загорается уведомлением экран телефона.       — Нам пора, — с досадой сообщает Лу. — У тебя завтра встреча с Сарду, будет не здорово, если ты будешь дышать на нее перегаром.       Иво комично хмурится. Его постоянный жесткий контроль эмоций покинул вечеринку еще после третьего напитка, и сейчас лицо и тело выдают все его чувства с потрохами. Лу с легким уколом совести этим пользуется, потому что, ну… Когда еще возможность представится?       — Да ладно тебе, не так уж я и пьян.       — Иво, ты пять минут назад пытался сделать себе из волос усы.       — Для наглядности. Чтобы доказать, что мне пошла бы… — Он запинается, отводя глаза в сторону, и на секунду подвисает. — То есть, не пошла бы… Лицительность на расце… Раститеность на лице. — Еще одна долгая пауза. — Ты поняла меня.       Что и требовалось доказать. Единый, кажется, Лу сломала Приора Инквизиции.       — Ага. Я звоню Баретти.       Иво громко театрально вздыхает, допивая подтаявший в бокале лед.       — И его карета превратилась в тыкву.       — Что? Какую тыкву? — Лу отрывается от телефона и вопросительно смотрит на начальника. Тот отмахивается.       — Я тебе как-нибудь потом почитаю эту сказку.              *       Иво накидывает только шарф на шею, и то лишь под натиском строгого взгляда своей телохранительницы, а серебряную куртку закидывает на плечо. Когда они выходят из клуба, весь мир на секунду немеет, а может, это они глохнут, но на улицу выходят как в космический вакуум. Иво останавливается в нескольких шагах от входа и глубоко вдыхает прохладный воздух, запрокидывая голову. Его пошатывает. Глядя на него, Лу невольно вспоминает день, когда грань их профессиональных отношений стремительно стерлась. Когда Иво впервые по-настоящему ей доверился.       Почти как сегодня.       Словно целая жизнь прошла с того момента.       — Гектор подъедет через десять минут. Я попросила его подождать нас в трех кварталах отсюда, чтобы не привлекать внимание. Прогуляемся, проветрим головы.       Иво поворачивается с блаженной улыбкой и закрытыми глазами.       — С удовольствием. — Он вслепую тянет к ней руку. Лу обхватывает его ладонь и подходит ближе. — Веди.       Ночные улицы радушно приветствуют их сыростью, отдаленным ревом мотоциклов и глухими переговорами по закоулкам. Лу не обращает на это все внимания, привыкла, в отличие от Иво, который вертит головой так часто и хаотично, будто у него шейный механизм заклинило.       — Ты никогда не был в Термитнике? Не по долгу службы.       — Был, конечно. В том числе и ночью. Но это было давно.       — Многое изменилось?       Он хмыкает, поворачивая голову в сторону неосвещенной аллеи, где двое очевидно придаются плотским утехам.       — Не особо.       Его нога внезапно цепляется за неровный край плитки, и он теряет равновесие, заваливаясь вперед. Лу в последний момент успевает дернуть его за руку, притянуть к себе. Иво пробивает на смех.       — Так, месье Мартен. — Лу обхватывает его за талию, вынуждая закинуть руку себе на плечо. Возвращает ему равновесие и дает опору. — Еще не хватало, чтобы вы тут ваш красивый приорский нос расквасили.       Иво продолжает смеяться, его смех переходит в тихое хихиканье, когда он с заискивающей ухмылкой смотрит на Лу сверху вниз.       — Считаешь мой нос красивым?       — Конечно! Самый красивый нос в Нью-Пари.       — Это когда такой конкурс проходил? Не припоминаю.       Лу закатывает глаза.       — Я отправила онлайн-заявку. Вас сразу выбрали победителем.       Иво останавливается и смеется в голос, открыто и искренне, от чего у псионички в животе проклятые насекомые устраивают казнь египетскую. Иво склоняется над ее лицом, продолжая обнимать за шею.       — Мой самый красивый нос в Нью-Пари хочет подарить тебе «эскимосский поцелуй».       — Это как?       — Сейчас покажу.       Он наклоняется еще ближе и прикрывает веки, касаясь своим носом ее. Лу тоже закрывает глаза, доверившись. Ощущает, как он мягко трется кончиком, губами едва задевая ее, а затем ведет носом по скуле вверх и в конце концов прижимается к ее лбу своим. Выдыхает.       — Приятно, — шепчет Лу, открывая глаза. — Но мне больше по душе обычный человеческий.       Она не медлит ни секунды, накрывая его губы. Пополняет копилку самых приятных поцелуев в ее жизни. Иво такой расслабленный, такой ласковый, целует ее тягуче, сладко, превращая время в патоку, в которой Лу хочется застрять навсегда…       — Эй, голубки! — Со стороны доносится свист. — Дома сосаться надо. Здесь вам не тот район.       — Ух, сука, — шипит Лу, сползая лбом Иво на плечо. — Мы будем когда-нибудь целоваться так, чтобы нас никто не прерывал.       Вопрос риторический, но Иво качает на него головой. На его губах веселая улыбка, он смотрит на Лу с обожанием, и на возмущенный голос со стороны вообще не реагирует. Чем, похоже, сильнее его выбешивает.       — Э, хлыщ, я с тобой разговариваю. За свои проколы придется платить.       Лу поворачивается на источник звука и видит человека в черной толстовке с капюшоном на голове; он медленно приближается к ним. Позади стоит подкрепление с битой в руках. Лу зло ругается.       — Пошли на хрен отсюда, пока еще ходить можете.       От выпадов псионички Черная Толстовка окончательно закипает и достает из кармана складной нож. Ситуация накаляется.       — Вели своей телке заткнуться, пока я ей личико не порезал.       — На вашем месте, я бы не стал этого делать, — раздается спокойный голос Иво из-за спины.       Лу оборачивается на него, спрашивая немого разрешения. Он едва заметно кивает и подмигивает. Все решается за секунды.       Первым в сторону отлетает нож — утырок даже не успевает понять, что произошло, когда ему тут же прилетает по голове битой, что еще секунду назад была в руках пособника. Он валится на землю, приземляясь аккурат на свое тупое лицо. Второй с яростным воплем несется на Лу, но она вскидывает руку и отправляет тяжелое дерево прямиком ему в челюсть. Он отшатывается в сторону, хоть и держится на ногах, и тогда Лу вторым контрольным посылает биту в затылок, не оставляя шансов. Вздрагивает, когда на плечи ложатся руки.       — Ты в порядке? Не перенапряглась? — с беспокойством спрашивает Иво, обхватывая лицо и заглядывая в глаза. Лу качает головой.       — Я в норме.       — Умница.       Он отходит к телам, прижимает пальцы поочередно к шеям, проверяя пульс. Долго хмурится, пытаясь сквозь пьяную дымку сконцентрироваться, и в конечном итоге удовлетворенно кивает.       — Жить будут.       Обхватывает за волосы типа с ножом и поднимает его голову. Лицо типа измазано кровью из разбитого носа, он медленно начинает приходить в себя и задушенно стонет.       — Она не моя телка, — отделяя каждое слово, говорит Иво ему в лицо и выглядит при этом донельзя довольным. — Она мой Телохранитель.       Естественно, тип его не слышит. Но эти слова и не ему адресованы.       *       Машина Гектора не сильно выделяется на фоне ночного города, но все еще выглядит слишком дорого для района. Лу радуется, что попросила его не подъезжать к клубу — они бы точно привлекли лишнее внимание и, скорее всего, потасовкой с парой тормознутых торчков не обошлись бы.       Они подходят к пассажирской двери, и Лу тихо стучит. Гектор поднимает сосредоточенный взгляд от экрана телефона, на котором светится полузаполненная сетка судоку. Распознав подчиненную, опускает стекло.       — Доброй ночи, Рид. Месье Мартен. — Его взгляд пробегается по внешнему виду Приора с легким интересом, хоть особо ошарашенным он и не выглядит. Должно быть, и не в таком виде заставал своего начальника. — Все в порядке?       — В полном, — опережает с ответом Иво.       — Рад слышать. Садитесь, отвезем сперва мадемуазель Рид, затем вернёмся в Центр.       Лу открывает заднюю дверь, но вместо того, чтобы сесть в машину, подталкивает в спину Мартена.       — Не стоит, месье Баретти, я сама доберусь.       Иво застывает.       — Даже не думай. Гектор отвезет тебя.       — Лишнее внимание, Иво, — вздыхает она. — Ты же и сам прекрасно понимаешь: машина очевидно инквизиторская, засветится на камерах. Нам сейчас это ни к чему. К тому же, мой байк припаркован недалеко от клуба.       Иво упрямо качает головой.       — Я не могу позволить тебе добираться одной. Едем в офис, переночуешь там.       — У меня завтра выходной. — Приходится напоминать, словно ребенку. — Да и тебе надо отдохнуть, выспаться, а со мной… — Она деликатно замолкает.       Эмоции на лице Иво сменяются с космической скоростью, и Лу запрещает себе умиляться этому слишком очевидно. «Он все еще твой босс, помимо всего прочего», напоминает себе. Но если бы под рукой была камера, она бы непременно сделала несколько кадров.       — Одну минуту, Гектор. — Иво захлопывает дверь и отводит Лу в сторону.       Она ему улыбается и ласково проводит пальцами по косичкам на виске, стараясь сгладить нарастающий конфликт. Иво млеет, прикрывает глаза на секунду, от чего его слегка ведет в сторону, но он удерживается. Ловит руку Лу и прижимает тыльной стороной ладони к своей щеке.       — Не хочу тебя отпускать одну. Там опасно.       — Раньше как-то отпускал.       — Раньше я воочию не видел, что поджидает тебя за темным поворотом.       — Да брось, — мягко смеется Лу. — А ты разве не увидел, как я там разобралась? Это не мне надо их бояться. Им — меня.       Иво дергает уголком губ, но в полную улыбку это не превращается. Смотрит на их переплетенные пальцы и думает о чем-то своем, от чего его лицо мрачнеет, а глаза застилает пеленой, уже не алкогольной.       — Дело ведь не в этом, Иво. — Лу осторожно поднимает его подборок, вынуждая посмотреть на себя. — В чем?       — Не хочу тебя отпускать.       — Я же сказала…       — Не хочу, чтобы этот вечер заканчивался, — добавляет он.       Он позволяет себе секундную слабость, искренность, от которой Лу пробирает до костей. Так говорят на исповеди, когда тело и душа защищены резной перегородкой и безликим священнослужителем. Он же сейчас стоит перед ней абсолютно открытый, обнаженный, но Лу не видит уязвимости. Лишь доверие.       — Ты на целый вечер заставила меня забыть о том, что творится вокруг. Не хочу возвращаться к реальности, когда ты уйдешь.       Как часто Приор Инквизиции, — обремененный обязанностями, ожиданиями и собственным моральным компасом, — позволяет себе так четко и ясно формулировать свои желания?       In vino veritas.       Лу обхватывает его лицо решительно и притягивает к себе, заставляя наклониться. Смотрит в блестящие глаза.       — Я никуда не ухожу. Всегда буду за твоей спиной, помнишь? На подхвате. Я ведь твой Телохранитель. — Она с ухмылкой припоминает ему его же слова.       — Ты — гораздо, гораздо большее.       Он оставляет теплый быстрый поцелуй на ее губах и привлекает в объятья. Шепчет в макушку:       — Спасибо Единому, что послал тебя.       Лу выжигает несколько поцелуев на открытой ключице и шее, губами ощущая загнанный чужой пульс.       — Уже через пять минут будешь его проклинать за это.       — О, несомненно.       Гектор деликатно не прерывает их, а потому «минуточек» прощания набирается на добрых полчаса. В конечном итоге Лу удается усадить Иво на заднее сидение. Он с трудом держит глаза открытыми, и Лу лишь надеется, что он найдет в себе силы смыть хотя бы макияж прежде, чем завалиться спать. Сарду бы, конечно, его новый лук оценила, да только не время и не место.       — Прошу, напиши мне, как доберешься.       — Обязательно.       Она оставляет на его румяной щеке прощальный поцелуй, не чувствуя никакого смущение перед Гектором.       — Доброй ночи, месье Баретти.       И, прежде чем закрыть дверь, наклоняется к Иво.       — И, месье Мартен... — Она понижает голос и подмигивает. — Освобождайте вечер следующей субботы. Повторим.