И ещё один день кислотного дождя. По прогнозам Аластора этот день должен быть последним дождливым на неопределённый срок, что просто не могло не радовать девушку, которой так хотелось наконец уже выйти на работу. Проснулась Сэм ближе к обеду, потому что наконец будильник не звенел под ухом как назойливая тварь. Грешница на удивление очень даже хорошо выспалась, чувствовала особую бодрость и прилив нескончаемой энергии. Конечно же её приподнятое настроение было до первой встречи с Аластором, но кто мешал сейчас насладиться этим прекрасным днём, во время которого, вполне возможно, Сэм будет прокрастинировать. Сев на кровать, она сильно потянулась, с хрустом сгибая конечности. Расслабившись, грешница посмотрела перед собой. Взгляд расфокусировался, а мысли начали заполняться странными моментами из жизни на земле. Всё такое мутное, неясное, ухватиться за что-то одно не выходило, но и в купе всё смотреть не получалось. Каждое воспоминание обрывалось, лица смазывались в телесного цвета овал, голова гудела. Ощущение, будто мозг пытался что-то вспомнить, что-то показать девушке, возможно что-то предчувствуя, однако ни одна из картинок не долетала до осознания, размываясь в сплошную линию и ускользая от внимания.
—Доброе утро! — Голос эхом отразился по комнате, смешиваясь со слабым шумом помех. Сэм вылезла из раздумий и устремила свой взор на тень, которая, улыбаясь, смотрела на грешницу. Девушка ярко улыбнулась, прикрыв глаза.
—Доброе! Как дела? Аластор не звал тебя? — Она быстро спрыгнула с кровати, сначала ставя правую, а потом левую ногу на пол, каким-то особым принципом являлось это действие у Сэм, потому что та помнила, что как-то её религиозный отец сказал, что всегда нужно начинать идти с правой ноги, что теперь вошло в привычку, но этого особого смысла не утеряло, заставляя улыбаться девушку каждый раз, когда она вспоминала о словах отца.
—Даже не пытался… Этот олень очень упёртый, поэтому, увы, мне ещё долго придётся мучить тебя своим присутствием, за что заранее прошу прощения. — Сэм усмехнулась и встала с кровати, похлопав тень по плечу, что у неё на удивление получилось, ведь она действительно думала, что тень не вещественна.
—Не надо, ты очень хороший в отличии от твоего хозяина, так что я даже не против если кто-то подобный будет мучить меня своим присутствием.
—И всё же я постараюсь появляться как можно реже, зная твою неприязнь к обществу.
—И как много ты обо мне знаешь? — Она направилась в ванную, по пути снова вытягиваясь. Она не стала дожидаться тень, потому что знала, что та пойдёт за ней.
—Достаточно, возможно даже чуть больше хозяина.
Так и случилось, тень тут же поплыла за Сэм, внимательно наблюдая за принимаемыми ею процедурами. Сэм поджала губы и, с долей удивления в глазах, приподняла брови. Такая перспектива её не особо устраивала, а осознание того, что кто-то, хоть у него и нет выбора, будет наблюдать за ней и узнавать больше, чем знает сама девушка, даже как-то пугало. Она не настолько хорошо знает тень и до сих пор не уверена в том, действительно ли можно ей довериться, но, взглянув на существо через зеркало, грешница выдохнула, смиряясь с этим фактом. «Всё же лучше тень Аластора, чем он сам. Да и не такая уж она и страшная… он… Как блин мне обозвать это нечто?» Открыв кран и зачерпнув в ладони побольше воды, Сэм плеснула её себе в лицо, тем самым заряжая себя хоть и не на целый день, но на утро так точно. Взгляд её вновь остановился на тени.
—Тебе по приколу наблюдать за мной? — Она выгнула бровь, с долей раздражения и даже напряжения наблюдая за существом. Оно встрепенулось и, неловко нагнувшись и ссутулившись, жалобно посмотрел на грешницу.
—Ох, прошу прощения, просто давно не видел, как принимают утренние процедуры, такая ностальгия сразу охватывает…
—Разве Аластор… Не моется? Ну или… Не знаю, руки не моет?
—Он давно уже забросил гигиену, осознав, что в аду это лишнее. Разве ты не замечала, как от него пахнет?
Тень нагнула голову в бок, словно не понимающий хозяина котик. Эта аналогия позабавила голубоглазую, заставляя её губы изогнуться в лёгкой улыбке. Тень выглядела крайне забавно, что заметила грешница только сейчас: оленьи ушки и рога забавно выделялись из всей пугающей фигуры, улыбка смотрелась крайне безобидно, к слову, иногда она была настолько слабой, что казалось, будто тень могла и не улыбаться вовсе, ноги у существа были, но предпочтительнее похоже было находиться в состоянии «джина», создавая вместо них тёмную, сероватую дымку. Опасность от этого существа исходила, но крайне слабая, однако понять от того ли, что Сэм ему не приходилась врагом, или тень сама по себе была слабой, было сложно. Казалось будто оно и вовсе безобидный, лишь выполнял и наверняка будет выполнять роль питомца Аластора, ведь вряд ли оно долго проживёт без хозяина, да и даже если проживёт, то потом ему будет ой как не сладко. Зачерпнув в ладони ещё воды, Сэм плеснула ею в тень и, о чудо! У неё получилось!
—Ты чего делаешь?!
Существо недовольно нахмурило свои невидимые брови, ушки дёргались, смахивая с себя капельки воды, которые сильно контрастировали от бликов на фоне тёмной сущности. Сэм издала смешок. Эта реакция была такая безобидная, такая добрая, казалось, что тень и вовсе не являлась частью Аластора. Однако кто говорил, что тень должна быть обязательно идеально похожа на своего хозяина, все ведь знают, что под тем или иным светом она искажается, становится другой формы, но всегда происходит от того, с кем связана. Тень может и не быть крайне похожей на радио-демона мыслями или поведением, да, что-то остаётся,
но даже наша тень, способна меняться, а всё зависит от того, какой свет на него направлен. Сэм, свет голубой, холодный, дымчатый, а потому тень почти сливается с окружением, чувствуя в грешнице что-то родное, родную темноту, а потому и ведёт себя с ней по-другому.
—Прости, я не знала, что это сработает. А… По поводу запахов, я, благо, их не чувствую особо, если конечно меня носом во что-то не ткнуть, но сильные, прям ядрёные запахи, как, допустим, большое количество духов или… Не знаю как объяснить… В общем нет, не чувствовала, зато эти сраные ваши одеколоны или духи они так вымораживают иногда своими запахами. Помнится, я, когда ещё жива была, с мамой пошла по магазинам и мы зашли в отдел с духами и, о боже, мне в нос сразу ударил этот спектр ароматов, и что ты думаешь?! Мне мама каждую полосочку с пробой пихала в нос из-за чего у меня потом он так болел.
Грешница сама не поняла, что неосознанно поймала сейчас ещё один осколок воспоминания, который, казалось, был уже давно утрачен в забытье её сознания. И не поняла она этого именно из-за незначительности этого самого куска, но это ведь воспоминание поэтому, какое бы оно маленькое и ненужное ни было, его вспомнить всё же стоило.
Память — дорогого стоит.
—Интересно… Возможно именно поэтому в аду у тебя обоняние почти пропало, потому что и на земле то оно у тебя было слабо выражено, явно из-за этого… Инцидента… — Тень улыбнулась чуть шире и подплыла ближе всё ещё сутулясь. Голубоглазая глянула на существо, потом на отражение, а когда вернуло взгляд на… Нечто, замахнулась и, не сильно, но достаточно чтобы заставить тень выпрямиться, хлопнула существо по спине.
—Выпрямись, а то ходишь как дед старый, ещё палки не хватает…
—Больно вообще-то!
—Я же слабенько… Ну и тюфяк…
—Обидно! — Сэм засмеялась, а тень выпрямилась, выдыхая и кряхтя от боли в спине.
Прошло какое-то время. Грешница вместе с тенью уже бурно что-то обсуждали, пока они на лифте спускались к главному залу, а вместе с тем, девушка всё ещё разбиралась в новом телефоне, продолжая его настройку под свои хотелки. Раздвижные двери с щелчком и маленьким звоночком открываются. Перед парой предстал длинный коридор, справа от лифта находился ещё проход, куда Сэм и намеревалась. Раз сегодня выйти на улицу было нельзя, то значит можно пройтись по внутренней территории отеля. Телефон отправился в карман, тень, для собственной же безопасности, спряталось в тёмные очертания девушки на полу, сливаясь с её силуэтом, а грешница, выйдя из лифта, направилась сразу по менее просторному коридору справа. Стены стали плавно переливаться из белых красивых обоев в белый кафель, из цветных частей которого были изображены какие-то узоры, очертаниями напоминающие птиц и небольшие силуэты оленей вдалеке. Одним словом пейзаж из кафеля. Задумка интересная и реализация не подвела, но в каком же шоке была Сэм. Просто вдуматься, что всё это, конечно не без помощи Люцифера, который наверняка мог многое создать по щелчку пальцев, но всё же, всё это было сделано за каких-то два дня! Может и чуть больше, но даже если три или четыре, это было слишком хорошо! А последующая картина заставила и вовсе впасть грешницу в ступор. Перед ней открылась столовая. Но это только звучит так, на деле же казалось, будто здесь открыли отдельный ресторан с множеством столиков небольших, у окон, и множеством средних и даже больших для крупной компании. Скатерть ярко контрастировала красным цветом с белым окружением как и стулья. На каждом из столов располагалась салфетница, с левой стороны от всего располагалась достаточно солидная кухня, от которой веяло приятным ароматом недавно приготовленных блинов. В конце столовой располагался белый рояль и мягкая табуретка из красного дерева и с красной подушкой поверх деревянной поверхности, вокруг свисали люстры в виде змей с разинутой пастью, протыкающих языком яблоко. Сбоку от рояля, который к слову тоже был боком повёрнут к зрителем, располагалось панорамное окно, которое работало и как экран в том числе. Сейчас на этом «экране» был выставлен приятный глазу пейзаж какой-то из частей ада, к слову очень красивой. Однако заострять внимание на очередной картинке она не стала. Её глаза зацепились за рояль, как за что-то из ряда вон выходящее, словно восьмое чудо света. Крышка у инструмента была открыта, выставляя на показ свои чистейшие, не тронутые, наполированные клавиши. Голубоглазая провела пальцем по одной из клавиш и слегка надавила на неё. Та охотно поддалась, похоже из-за того, что инструмент новый. На всю столовую, эхом, раздался звон высокой, почти пищащей ноты. Сэм вздрогнула от неожиданности, обычно, на инструментах на которых она играла, клавиши были крайне тяжёлыми и приходилось придавать больше усилий, чтобы создать такой громкий чистый звук. Грешница прошла чуть дальше по клавиатуре пальцем и нажала на ещё одну белую перекладину. «Когда-нибудь я определённо должна здесь сыграть что-то… Однако…
Почему у меня такое неприятное ощущение от этого инструмента?» В голову стала пробиваться очередная мысль, однако отразиться воспоминанием перед глазами она не успела. Очередная нить была утеряна и неизвестно восстановится ли вновь когда-нибудь. Вдруг до слуха девушки донёсся громкий смех с совсем другой комнаты, что было одновременно удивительно и нет. Хоть помещение и было огромным, однако эхо достаточно быстро находило выход, отдаляясь от источника и со слабым звучанием и небольшим запозданием доходя до другой комнаты
(учим физику и то как работают звуковые волны девачки). Сэм снова вздрогнула, вырываясь от будоражащих её голову мыслей. Пальцы слетели с клавиш, и, оставив инструмент в полном одиночестве, грешница отправилась к источнику звука, который находился, как оказалось совсем в другом крыле. Здесь, уже слева от лифта
(для того, кто выходил из лифта) и справа от Сэм, находился очередной коридор. Здесь убранство было уже другое, переходя от белых стен к тёмно-бордовым обоям, старой, но не менее искусной мебели из красного дерева. Сразу в глаза бросали оленьи рога на стенах, под которыми находились золотые таблички с видом оленя и годом его исчезновения. Столики были теперь меньше, некоторые имели круглую форму. Теперь панорамных окон уже не было, зато были небольшие окна, похожие на квадратные илюминаты, через которые проходил красный свет с улиц Пентаграмм-сити. Сразу за поворотом направо находилась барная стойка, за которой к слову расположилась вся компания отеля, что-то бурно обсуждая. Кто-то доедал уже остатки блинов с тарелки, кто-то уже распивал напитки, но в основном все просто наслаждались общением друг с другом. Сэм подошла ближе к стойке, прислушиваясь к разговору друзей, попутно всё ещё высматривая каждый миллиметр помещения, явно заинтересованная в обустройстве.
—Ну, я ему так и сказал, а ты что думаешь? Он взял свою пушку и просто пристрелил его! — Наконец девушка взглянула на собравшихся. Энджел увлекательно рассказывал свою историю, остальные комментировали что-то, но стоило Чарли поприветствовать Сэм, как все тут же обратили на неё внимание, из-за чего грешница стало дико неловко.
—Да… Привет, о чём болтаете? — Она подошла ближе и, схватив первый попавшийся стул, расположилась рядом с остальными.
—Я рассказываю историю о Вале, хочешь послушать, там сейчас самое интересное начнётся!
—Да, почему бы и нет. — Пожав плечами ответила Сэм, однако вслушиваться в историю не стала, всё равно бы не поняла без контекста. Она всё так же сидела в раздумьях, казалось о чём-то определённом, важном, но как таковых мыслей в голове у неё не было.
—Блинчики будешь? Папа афигенные блины приготовил, ты обязана попробовать! — Шепнула Чарли на ушко Сэм, подойдя к ней ближе. Грешница помотала головой в знак отказа, однако для принцессы ада отказы — это пустой звук.
—Слушай я ни разу не видела чтобы ты хоть как-то питалась… Адекватно… — Она вспомнила момент с истребления, когда голубоглазая вкусила сердце ангела, однако тут же зажмурилась и нахмурилась, стараясь отмести подальше ненужные мысли. На лице девушки вновь появилась добрая, слегка неловкая улыбка. — Ты… Ты вообще питаешься? Как ты живёшь?
—М… Обычно? Я просто не голодна, не стоит… — Грешница, со смятением на лице, улыбнулась Чарли. Есть не хотелось, однако было чёткое ощущение, что сейчас её точно заставят, а отказывать потом уже будет не вежливо, да и если не доест тоже.
—Попробуй хотя бы! Один блинчик! Я уверенна тебе понравится! — Не пойми откуда в руках принцессы оказалась тарелка с небольшой горкой блинчиков. Протянув их Сэм, Чарли ярко улыбнулась, искренне надеясь, что тарелку примут. Обречённо выдохнув, голубоглазая взяла блинчик и стала потихоньку есть его, тем временем как Чарли расположилась тарелку на стойке неподалёку, похоже надеясь, что Сэм съест больше. К слову так и произошло. От нечего делать, грешница уплетала блины один за другим, совсем не волнуясь, что не оставит кому-то, ведь многие наверняка уже объелись. Блюдо было невероятно вкусным, на удивление сочным, хотя казалось бы, простое тесто с сиропом поверх.
—Сэм, а у тебя есть какие-нибудь интересные истории из жизни? — Внезапный голос Ниффти застал девушку врасплох. Сэм сидела с блинчиком за щекой, словно хомяк и старалась активно придумать что-нибудь, всё же истории она рассказывать с прикрасами умеет, так ещё и лучше всего, главное не сильно приукрашать и делать это правильно, чтобы выглядело как правда. Проглотив очередной кусок блинчика, грешница вышла из транса и взглянула на ребят.
—Хмм, я мало что помню из своей жизни на земле, а в аду ничего особо не происходило за последние дни… — Она облизнула губы, опустив взгляд, а после вновь взглянула на грешников, уже с небольшим огоньком веселья в глазах. — Вспомнила! Был случай когда мне было лет… 7 где-то. Мы с мамой и её подругой, моей любимой тётей поехали на море. Всё прекрасно я там плаваю в этих надувных нарукавниках или как их называют, а на голове у меня повязка, ну, чтобы волосы не падали на лицо. Я ныряю, повязка слетает, потому что она очень слабой была и начинает уплывать. Я начинаю понимать, что повязки нет, осматриваюсь, вижу её где-то уже возле буйков и что вы думаете? Я поплыла за ней! А волны были, ну, достаточно сильные и высокие, я плыву к буйкам. Плывётся легко, естественно, ведь волны в глубь тянут. Ловлю эту повязку и со всех сил начинаю грести обратно. Ладно у меня нарукавники были, так бы я уже давно мёртвым грузом в воде была. Плыву обратно, волны утаскивают вглубь, плыву сильнее и с грехом пополам наконец доплываю до берега. Мама и тётя не видели меня, они своим занимались делом, пытались поплавать или ещё чего, не знаю. Маме я сразу конечно про своё путешествие не сказала, но знали бы вы как я тогда была счастлива, такой крутой себя чувствовала, а сейчас понимаю, что могла запросто утонуть. — Сэм по ходу рассказа активно жестикулировала, мимикрировала, ей явно нравилось рассказывать что-то и она искренне надеялась на то, что грешникам понравился и впечатлил её рассказ. Наконец, подняв взгляд, а во время разговора она не любила поднимать глаза на собеседников, девушка заметила у кого-то удивлённое у кого-то непонимающее выражение лица, Ниффти вообще радостно хихикала от истории.
—И ты не испугалась плыть до буйков и обратно?
Спросил Хаск, держа горлышко бутылки у рта, похоже ожидая её ответа, как признака, что можно отпить. Ему, похоже, действительно было интересно и даже… Страшно? Ушки его были слегка опущены назад. Иронично, учитывая что его нынешний облик из семейства кошачьих, однако Сэм была уверена что этот образ явно не из-за этого. К слову об образах существ в аду, после рассказа о том, как Ами попал в ад, грешница осознала, что подобные виды у жителей подземного царства очень сильно зависит от того, что происходило у них на земле, и, недавно, перед сном, Сэм сильно задумалась о том, а почему тогда ей присущ холод? Да ей было постоянно жарко на земле, а сейчас это чувство только усилилось из-за того, насколько низкой температура тела была у девушки, но только ли в этом причина?
Почему её глаза передают страх тем кто в них посмотрит? Почему именно рыжие волосы? Почему правая рука стала чёрного цвета? И что это за метка была на её спине?
—Конечно нет! Я же была ребёнком, ты в курсе, что у детей понятие самосохранения очень слабо развито? Чтобы ты понимал мы по крышам гаражей прыгали, а прямо под ними был забор, оступишься, всё не вылезешь! А я ещё и не особо спортивной была. — Сэм опёрлась о сиденье выпрямленными руками, в глазах сверка огонёк веселья от воспоминаний, а на губах играла уже более живая, искренняя улыбка чем прежде.
Атмосфера была приятной, весёлой и крайне дружелюбной. За полгода грешники успели хорошо так передружиться друг с другом, включая в их число и Сэм, хотя она и сторонилась до этого больших компаний, ведь чувствовала себя не особо уютно. Жители отеля радостно обсуждали истории, рассказывали их. В голове у голубоглазой стали всплывать всё больше приятных и весёлых моментов из жизни на земле, наконец пазл начал складываться в картину, медленно и по очень маленьким кусочкам, да и до полной готовности не хватало множество кусочков, но даже так Сэм была рада, что наконец вспоминает всё
, наконец чувствует себя живее. Она искренне радовалась тому, что её не боятся, с ней общаются, с ней дружат, её слушают, ею действительно интересуются и она является действительно важной частью общества, а не просто лишним колесом. Тень, что наблюдало за грешницей всё то время, которое она проводила в обществе искренне радовалось за неё, чувствовало, что наконец что-то потихоньку оживляет давно уснувшую радость и искренность девушки, но не всё может быть вечным правда? Спокойствие должно смениться. И сейчас оно сменится на особенный азарт.
Аластор, за всё то время пока не видел тень, даже и не намеревался искать это существо, забыв о нём. Эгоизм его был настолько велик, что он знал о том, что его часть должна вернуться в итоге обратно к нему, ведь долго прожить одному тени будет сложно, если конечно удастся. Радио-демон, за время отсутствия своего раба, занимался всё теми же делами, что и прежде: радио-эфиры, трапеза, сон, общение с другими каннибалами в особенности с Рози и тому подобное. Конечно без дополнительных ушей и глаз, которыми являлась его тень, было сложновато, но на что только не пойдёшь из-за гордости и нежелания идти хоть на малейших уступки. Забастовка тени казалась демону бессмысленной, глупой, грешник даже не раздумывал о том, что может быть не прав, искренне считая, что делает всё так, как нужно, по плану придуманному им самим, который был выгоден для него самого же. Причесавшись и поправив свой идеальный красно-бордовый костюм, Аластор спустился наконец к остальным, напевая себе под нос очередную джазовую мелодию, которую вспомнил на досуге. Преодолев длинное расстояние от комнаты к бару, от которого был слышен хохот грешников в особенности от Сэм, демон улыбнулся шире, с довольной мордой проходя внутрь просторной комнаты, которую наполнял аромат алкоголя и уже почти выветрившийся запах блинчиков. Красные глаза тут же зацепились за сложившуюся пополам от смеха голубоглазую, остальные сидели или стояли рядом, кто как. Кто-то уже отходил от смеха, а кто-то всё ещё гоготал на весь бар. Со скепсисом подняв бровь, Аластор подошёл, почти подплыл, ближе, настолько плавно он двигался.
—Я что-то пропустил?
—Да, но ты явно не поймёшь шутки… — Ответил Люцифер и довольно улыбнулся, взглянув на остальных, которые кстати кивнули в подтверждение его словам. Радио-демон слегка оскалился, ушки загнулись назад, а взгляд был раздражённым. Однако он быстро вернул себе самообладание, всё ещё поглядывая на Сэм, которая к слову совсем не обращала на него внимания, даже не взглянула и похоже совсем не признавала существование демона. «Они, я так понимаю, сговорились… Ну и ладно, будет легче её выбесить…» Только демон хотел что-то сказать, как Сэм тут же начинала говорить и перебивать его, при чём ладно если бы это было один раз, Аластор бы списал на совпадение, однако и через пару минут после первого инцидента она сделала так же. Потом ещё, и ещё, это невероятно сильно бесило грешника, а на лице голубоглазой играла довольная ухмылка, которую похоже замечал только радио-демон.
—Коротышка, разрешишь мне сказать хоть слово? — Он будто со стеной говорил. Фраза улетела в пустоту, приняв на себя удар молчания со стороны грешницы. Это заметили уже даже остальные, бурно ещё обсуждающие что-то. Все смолкли, начиная переглядываться и вновь смотреть на Сэм. Каждый чувствовал это душное напряжение проходящее между голубоглазой и радио-демоном. Со стороны демона шипение стало слышно отчётливее и, похоже, совсем не из-за тишины. Наконец грешница подняла глаза на остальных и с непониманием выгнула бровь, похоже не осознавая, что бесить психически неуравновешенных людей крайне опасно.
—Что? Что вы все так смотрите?
—Ну… Просто ты так игнорируешь Аластора… — Чарли неловко улыбнулась. На лице Сэм отразилось удивление, словно она впервые слышала это имя. Брови свелись к переносице, губы были поджаты, всё её существо делало вид, будто она вспоминает, кто же такой этот ваш Аластор.
—А, ты про оленя? Ох, я и не знала что животные умеют говорить… — Она лукаво ухмыльнулась, глаза сощурились от удовлетворения своим же ответом. Грешница взглянула на радио-демона, который издал неприятный скрипучий, какой-то даже пищащий звук, словно к динамику поднесли включённый микрофон, он был явно зол и недоволен. Удивительно было видеть, как их казалось бы дружелюбные вначале отношения, перешли на открытую борьбу друг с другом.
—Зато со мной не общаются из жалости… — Сэм сжала челюсти, однако улыбку не сняла со своих уст. Повернувшись к Хаску она попросила воды. Сжав стакан в руке, она вновь повернулась к Аластору, продолжая лукаво улыбаться. В глазах играл огонёк и уже совсем не такой добрый как прежде, а очень злой, разъярённый, она была готова разорвать его прямо тут.
—Зато со мной общаются и, хоть немного вспоминают, а вспомнит ли кто о тебе? Оленей мало кто на дух переносит… — Она ухмыльнулась шире и, сощурив глазки, стала ожидать ответа демона. Остальные просто молчали, не желая ни встревать, ни прерывать их. Каждый чувствовал между ними электричество, казалось они сейчас действительно будут кидаться молниями и плеваться ядом. Но так же чувствовалась и сила с каждой стороны, которые сейчас могли приравняться, а
со стороны Сэм может даже и превыситься, ведь никто не знал, на что она действительно способна. Холодный дымок и шипение стали окутывать эту пару и всё помещение вокруг них, кидая в озноб даже самого Люцифера. Аластор оскалился.
—А мне и не нужно чужое общение, если только от него я буду чувствовать себя хоть
кем-то…
Сэм легонько вздрогнула, что не утаилось от взгляда демона, который довольно приподнял брови, потом сощурился и в улыбке оскалился шире. Грешница крепче сжала стакан и встав с места, подошла к Аластору почти в упор, после чего встала на цыпочки и, резким движением руки, вылила охлаждённую, почти ледяную воду на радио-демона. Алый сильно вздрогнул от перепада температур и ошарашено, с яростью в красных горящих глазах, посмотрел на Сэм. Часть, где должен был быть белок перекрасился в чёрный, однако он даже сделать ничего не смог, как вдруг грешница, толкнув его в плечо, прошла мимо. Дым стал рассеиваться. Лишь сейчас Аластор приметил одну чёрную фигуру, которая резво юркнула за уходящей грешницей. «И правда, сговорились…» Глубоко вздохнув, демон посмотрел на остальных, которые всё ещё не понимали, что произошло.
—Ну хоть кто-то это сделал, а вообще было бы лучше, если бы она тебя на месте избила… — Люцифер, прервав тишину, тут же направился к выходу. Энджел выдал смешок, однако заметив злобный взгляд демона, тут же отвернулся к стойке. Чарли уже было побежала за Сэм, однако Вегги похоже остановила её в коридоре, начиная объяснять, почему сейчас не стоит тревожить достаточно натерпевшуюся за сегодня девушку. Хаск, нахмурив свои и так всегда сведённые к переносице брови, посмотрел на хозяина.
—Что ты опять натворил?
—Что
Я натворил? По-моему облили тут
МЕНЯ… — Поблагодарив Ниффти за чистое полотенце, демон стал обтирать им лицо, волосы, ушки, а после уже и плечи, на которые вылилась вода, предварительно сняв фрак.
—Ну слушай, Сэм сложно вывести из себя, так что не думаю, что здесь дело только в словах которые ты ей сказал, ты её уже давно так подбешиваешь своим поведением… Самому не противно?
—Ни сколечки… — Ответил Аластор, стряхивая свой красный фрак. Хаск злобно цокнул, продолжив очищать стаканы от остатков напитков, попутно отпивая из горла своего любимого дешёвого пойла. Демон обречённо вздохнул и, сложив фрак пополам, сложил его на согнутой в локте руке. Телепортироваться без тени он не может, а потому приходиться теперь передвигаться на своих двух, что не особо нравилось радио-демону, который уже так привык к своему эффектному исчезновению и появлению с помощью тени. По пути обратно в комнату, злобная, ехидная ухмылка демона стала спадать. Улыбка стала слабой, какой-то огорчённой и даже усталой. «Чёрт… Вот и почему меня волнуют слова этого алкоголика… Хватит… Не могу я сочувствовать, нет… Это просто… Злость… Усталость… Раздражение… Да что угодно!!!» Аластор с досадой огрызнулся, заходя в лифт. Перед ним, в зеркале, предстал грустный, несмотря на улыбку, грешник, с опущенными назад ушками и каким-то скованными движениями. «Такой жалкий вид…» Олень цокнул, корчась от собственного же вида. «Разве могу я испытывать жалость к другим, когда сам не получаю должного понимания, добра со стороны других… Только я могу себя спасти, только думая о себе я смогу выпутаться от этих оков, так что тем более сейчас мне нельзя думать о ней…»
—А не будь оков, думал бы ты о Сэм?
Аластор стал быстро оглядываться по сторонам, стараясь осознать откуда и от кого исходит голос. Тембр был точь-в-точь как у демона. Тени не мог принадлежать этот голос, он был бы искажён эхом, а этот… «Дожили… Сам с собой разговариваю…»
Аластор взглянул на себя в зеркало и, вновь, виновато опустил ушки.
***
—Блять, ну что за уёбище! Чтоб его черти драли! Паскуда! — Зайдя в комнату, Сэм громко хлопнула дверью, от чего тень легонько дрогнула, даже как-то побаиваясь высовываться. Сейчас сила грешницы ощущалась достаточно сильно,
однако этого было похоже всё ещё мало, чтобы действительно ею воспользоваться, что до сих пор удивляло и удивляет тень которая действительно не ожидала, что даже сейчас её эмоции и сила не достигли предела,
так что же будет, когда она сломается?
—Эм… Я… Не хочу как-то ещё огорчать тебя или ещё чего… — Тень выползла из укрытия, в полумраке наблюдая за голубоглазой, которая метнула свой разъярённый взгляд на существо, от чего то сжалось и опустило ушки. — Просто… Похоже Аластор заметил меня, когда мы уходили, и, наверняка, в ближайшее время…
—Забей. Я же сказала ничего он тебе не сделает… Чёрт ну вот и не прогуляешься ведь, придётся в четырёх стенах сидеть…
Взяв телефон, грешница стала листать сводку новостей, совсем не обращая внимания на тень, которая переминалась с ноги на ногу, не зная что делать. Он всё ещё не был уверен в том, сможет ли грешница совладать со своей силой, да и вообще хоть как-то ею воспользоваться против демона, но и перечить существо не могло, выбора нет, а возвращаться к Аластору ради благополучия грешницы он ещё не планировал. Конечно, если надо будет, если он действительно будет представлять опасность для девушки, то тень вернётся, но пока, существо просто садится рядом с девушкой на кровати. Они не тревожили друг друга, но было ясно, что если сейчас кто-то один уйдёт, то второму будет одиноко, и это присутствие было просто необходимо им обоим, тем более для Сэм, которая была готова расплакаться от неприятного, давящего чувства в груди, но она этого не делала, ведь плакать не правильно, это показатель слабости. Грешница хотела выглядеть сильной, она хотела показать тем кто её не знает, что голубоглазая сможет постоять за себя, примет любые высказывания в свою сторону с лукавой улыбкой, которая уже давила лицо своей формой, превращая Сэм в один сплошной образ того, кем она не являлась. Найти себя куда труднее чем кажется, и, увы, грешница даже пытаться не станет, потому что привыкла к маске,
считая её своей истинной натурой.
Остаток дня тень и голубоглазая провели на кровати, тупо глядя в экран смартфон. Иногда Сэм что-то рисовала, а тень приносила еду, что не нравилось грешнице, ведь она не хотела использовать тень, однако существо настаивало, да и похоже уже привыкло к подобной жизни. Уснула грешница довольно-таки рано и очень неожиданно даже для самой себя. Она просто вырубилась в сидячем положении, всё ещё сжимая телефон в руках. Тело, расслабившись, медленно сползло на плечо тени. Подобие Аластора вздрогнуло от неожиданности. Вот только что ведь она смотрела какие-то видео, а теперь уже лежала на его плече, расслабившись, выровняв дыхание. Терзания так и не отпускали её на протяжении всего дня, заполняя мысли, разъедая душу. Даже разного рода видео не помогли отвлечься. Может именно из-за усталости от этих мыслей Сэм и уснула так внезапно, почувствовав сильную усталость от всего происходящего, да и давно она не срывалась на самоистязание, так что можно было сказать точно, что её сердце наполняется этой чернотой, которую она так любила, до которой сама себя доводила. В скором времени она вновь сломается, в очередной раз повредит себе, укроется от всех, чтобы никто её не видел, никто её не трогал, но случится ли это, когда рядом теперь столько знакомых, готовых выслушать, готовых встать на её сторону, которых Сэм так отчаянно сторонится. Сегодняшний день исключение, не более, но являются ли хорошие дни исключением, в не наоборот? Неужели грешница настолько свыклась с темнотой на дне своей души, что хорошие дни считает простым исключением? Нет… Это изменится, она не сможет вечно убегать от правды,
ведь всякое тайное, становится явным, и боль возможно перестанет быть её основным образом жизни, по крайней мере, не её боль.
***
Утро нового дня! Наконец кислотный дождь остановился, оставив за собой множество дыр в грешной земле подземного царства. Очередной звон будильника, заставивший наконец Сэм взять в руки этот злосчастный телефон и отключить теперь его на целый день. Грешница, растерев чуть ли не до красноты свои сонные глаза, взглянула на объект, который обнимала, к которому жалась всю ночь. Тень лежала под ней и, ярко улыбнувшись, поприветствовала подругу.
—Ой… Тебе удобно хоть было, я же тебя наверняка всего измяла, избила… — Голубоглазая села на край кровати, через плечо рассматривая существо, которое быстро сменило положение на сидячее и радостно глазело на девушку.
—Всё в порядке, я же могу изменять свою форму, забыла?
—А… Да, забыла немного… — Она поджала губы, раздумывая о чём-то. — О, а давай я тебя буду звать Черныш?
—Что за странное имя…
—Ну, Уголёк тогда.
—Ты меня за кого принимаешь? Я вообще-то разумное существо, а не питомец какой-то.
—Питомцы тоже умеют думать.
—Хей! — Сэм засмеялась и, подсев ближе к существу, начала тормошить его покрытые мраком волосы и ушки.
—Пушистиком тогда будешь.
Она довольно улыбнулась. Тень же обречённо вздохнула, понимая, что похоже Сэм будет часто шутить подобным образом. Взглянув на довольную грешницу, которая то и дело старалась сильнее растормошить укладку существа, тень улыбнулась, довольствуясь таким беззаботным моментом. «Уж лучше пускай так шутит, чем впадёт в очередную депрессию.» Он удовлетворённо хмыкнул. «А ведь Аластор мог быть на моём месте, вот пускай и сидит там один одинёшенек, нечего было издеваться над таким прекрасным существом…» Тень чуть двинула головой в сторону ласкам, наслаждаясь моментом, от чего Сэм только сильнее обрадовалась, чуть ли не пища от милоты и счастья, переполнявших её сейчас.
Однако, увы, всё должно закончится и работу никто не отменял. Во всё время сборов голубоглазая общалась с тенью, планируя что они будут делать целый день, точнее она, ибо второму оставалось только таскаться за ней и ничего он толком сделать то и не сможет, зато повеселиться от души. Чуть позже тень спряталась в тёмные очертания Сэм на полу и, выйдя из комнаты, они направились к выходу из отеля. На этот раз никого на пути не оказалось, все спали и слава Богу, ведь в очередной раз видеть кого-то не хотелось, и если с другими бы она просто поболтала, то оленя она могла бы придушить на месте. Путь до пекарни не преграждал ни один паршивый грешник, кроме трупов естественно. Многие даже здоровались с Сэм и обещали зайти сегодня после дел, на что грешница ярко улыбалась и шла дальше. Общение с большинством грешников ей не особо нравилось, но пока они относились к ней и её окружении по-доброму она не будет ничего говорить, соглашаясь даже на такую компанию. Время шло на удивление очень быстро, но от этого не менее приятно, заставляя голубоглазую лишь улыбаться и даже совсем не натянуто. Заботы последних двух дней как-то улетучились, похоже оставаясь в отеле, где и находился этот олень. Работа шла своим чередом до момента пока не пришёл один очень странный посетитель, на которого все оглядывались и как-то начинали шептаться. Грешница не придала этому особого значения, приняла его как и остальных гостей, совсем не зная, что творится на кухне.
—Твою ж мать… — Услышав знакомый баритон, Ами прижал ушки к голове, начиная суетитьсяи нервно, дёргано махать хвостом из стороны в сторону.
—Что случилось? — Крис взглянул сначала на босса, потом подошёл ближе к стойке и взглянул на вошедшего, попутно поставив на столешницу заказ, который Сэм резво отнесла на нужный столик, после возвращаясь к мужчине с меню. — Ты его знаешь? — Спросил грешник, приподнимая бровь в вопросительном жесте. Ами на это промолчал, закусив губу. — Не волнуйся, он уйдёт потом…
—Нет, ты не понимаешь… Он пришёл за мной, а это значит, что он точно не уйдёт… Чёрт… Вот что ему не сиделось там, в своём офисе…
Однако единственное что оставалось Ами это нервно терпеть до тех пор, пока этот посетитель не уйдёт. Да даже если он и уйдёт, кот знал,
что потом ему придётся ой как не сладко.
***
—Пока Крис!
Попрощавшись с грешником, Сэм аккуратно сложила все меню в стопку, прибралась на столиках и уже было собиралась уходить домой, довольная своей сегодняшней сменой, однако что-то её насторожило. «Где Ами? Я его так редко видела сегодня после утра…» Конечно можно было списать на то, что Сэм работала в зале, а кот на кухне из-за чего они и не могли увидеться, однако даже так, грешница часто видела, как её друг ставил на столешницу заказы, довольствуясь своей работой. Но сегодня он почти не появлялся на поле зрения. Голубоглазая решила отыскать парня. Обычно он всегда остаётся в пекарне дольше остальных, чтобы потом всё перепроверить и закрыть заведение, как было и сейчас. Пройдя к двери в его офис, а по совместительству место отдыха, девушка хотела было постучать в металлическую дверь, однако остановилась, заприметив небольшую щель, указывающую на то, что дверь недостаточно закрыта. Навострив слух, Сэм приложила ухо к щели, стараясь хоть что-то разобрать, что выходило с трудом. Это затея была обречена на провал, тем более когда за дверью говорили очень и очень тихо. Но одно расслышать девушка могла точно: там был Ами, а вместе с ним кто-то ещё и этот кто-то явно не был настроен на доброе общение. Грешница поднесла руку к ручке двери. Сердце гулко отдавалось в ушах страхом, мешая ей вновь услышать хоть что-то. Руки подрагивали сильнее обычного, а глаза метались из стороны в сторону. Она не решалась, боясь, что сейчас может только усугубить положение, но ей нужно было знать, что происходит там, внутри, а потому,
Сэм легонько приоткрыла дверь, позволяя своим глазам, наконец узреть не самую приятную картину.
