Монстр или принц ?

Григорий дослужил до звания штабс капитана. В полке его знали как храброго, умного и сильного офицера, который был дваждый награждён. Молодой барин был смелым и отважным, когда шел в бой с отрядом, моментами бывала что забывал о смерти и думал только о исходе битвы. Ни раз Григорий рисковал жизнью ради товарищей, ни раз лез в самое пекло, но когда он оставался один и рядом некого не было, мысли о смерти душили Григория, он будто превращался в другого человека и весь Григорий что был ранее, пропадал, как будто его и не было. Червинский попал в такую ситуацию дваждый, в первый раз, он смог пересилить себя и удачно завершить очередную битву. Тогда то он и получил первую награду и звание штабс капитана. Вторую медаль Григорий получил за спасение офицера, другого отряда, который в итоге оказался, чинным офицером. Но во второй раз оказавшись один на один со смертью Григорий не справился, совершил постыдный поступок, о которомон позже жалел. В лазарете Григорий не раз просился обратно в поле боя, он знал что его более не допустят к службе, но его рвение обратно в бой, ещё более по способствовало бы сокрытию его тайны. Через два месяца Григория выписывают и его награждают медалью за военнскую честь и доблесть. На награждение Червинский встречает боевого товарища, которому был вовсе не рад. Это был он, Решетников Егор Кузьмич, тот единственный человек который видел его постыдный поступок, тот кто мог испортить ему всю жизнь. Через два месяца Григория возвращается домой. Всю дорогу его мучал тот взгляд Решетникова, который пронзал ему душу и вселял в него беспокойство и страх. Но в его душе была надежда, что приехав домой, он заживёт новой жизнью, что никогда больше не увидет этого человека и он его никогда не побеспокоит. Подъезжая к дому Григорий заметил что у входа собрались крепостные, с порога его встречают Анна Львовна с Петром Иванычем. " - ещё бы с фанфарами меня встречали...", - пронеслось в голове у Пана младшего, - " матушка, всегда, так много значение придает всем мелочам и иногда это слишком..." Подъехала каляска и остановилась у крыльца. Вышел из неё мужчина лет двадцати пяти, холеный и статный, в офицерском мундире, с наградами на груди, облика самого мужественного и гордого. - Гриша...Гришенька! - кинувшись к нему, Анна Львовна, уткнулась лицом в мундир. - Гришенька, Господи. Живой! - Матушка.... - улыбнулся Григорий, позволяя матери обнять себя. Петр Иваныч старался держаться по дальше, но, чувства гордости переполняло его, пусть он и пытался это скрыть. Катерина, осталась в доме и наблюдала за всем этим из окна. Она радовалась счастью крестной, и так же восхищалась Григорием, которого в последний раз видела в детстве и совсем не помнила, и знала только по рассказал Анны Львовны. В скоре чета Червинских удалилась в дом. Уже в доме, без прилюдии Петр Иванович, стараясь быть сдержаннее, обнял сына одной рукой за плечо. - Ну герой! Ордена, вы посмотрите Анна, ну сын, возмужал - Петр похлопал сына по плечу. - Неужели удивил ? - Григорий улыбнулся, слегка скосив вопросительный взгляд на отца. - Чего скрывать - переживал! - признался отец. - Боялся что ты как и раньше, выкинешь фортель какой нибудь, опозоришь имя Червинских, - немного помолчал и добавил, - а ты отца не опозорил! Григорий немного помрачнел, нахмурился, но вскоре вновь улыбнулся и опустился на диван. - Почему не писал, Гришенька ? - допытывались Анна Львовна Собераяясь ответить, Григорий чуть заметно поморщился и повернулся к лакею: - Где моя трость, Фрол ? Тот немедля поднес её, и Григорий с усилием опёрся на неё. Анна Львовна ахнула и всплеснула руками: - Ты...ранен ? - Царапина, - отмахнулся Григорий. - В лазарете лежал. Потому и не писал. Иначе бы у вас, матушка, сердце не выдержало бы. - Вот это - мужской поступок, - удовлетворительно отозвал Петр Иванович. Григорий сел на диван рядом с отцом, а рядом устроилась Анна Львовна, продолжая беспокоиться : - Куда ранили, Гришенька? В ногу ? Болит ? Как же так ? - Да забудьте матушка. Ерунда! По сравнению с многими, мне сильно повезло! Как же я рад вернуться домой. - мужчина облегчённо вздохнул, оглядываясь по сторонам. Так, время скатились к обеду, по желанию Анны Львовны сегодня он был особенно росскошный. Потехонечку Червинские переместились в столовую. За обедом Григорий живо интересовался делами в усадьбе, а за тем Анна Львовна сова заговорила о войне : - А мы тут извелись, Гришенька! Писали что турки нашим солдатам головы отрезали. Я газеты читать боялась, а как же ты..... - Матушка, я вернулся, я сдесь, дома и впредь всё будет хорошо, - перебил её Григорий. - Ох, до чего же вкусная эта ваша лососина, - решил сменить тему Червинский младший! - Тебе понравилось, сынок ? Я сейчас же прикажу Павлине ещё принести, - спахватилась Анна Львовна. - Не стоит, матушка, - Григорий даже обрадовался возможности, ненадолго отлучиться. - дорогу на кухню я пока ещё не забыл. Катерина старательна раскладывала закуски на блюдах, всё так же крутя образ молодого Паныча в голове, когда на кухню вошёл Григорий, застав её в расплох, но тот и сам был изумлён : - Что вы сдесь делаете, милая Барышня? Кто вы? - казалось бы что здесь такого, самый лёгкий вопрос, но для Катерины он-то и представлял главную сложность. Растерявшись, она смутилась и потупилась... - Я задал вам, весьма простой вопрос, так почему бы вам не оказать мне честь и удовлетворить ответом ? - он не теряя свою улыбку продолжал наблюдать за девушкой. - Я.... - Батюшки мои! - в кухню вернулась Павлина, тем самым приходя на помощь к Кате, - Вы что-то хотели Григорий Петрович? -Да так, - произнес Григорий, так же держа взгляд на Катерине,- Уж больно, вкусна ваша лососина. - Да шо ж вы, сами то ? Сейчас ещё принесём. Повода оставаться на кухне у него уже не было, он не охотно направился обратно в гостиную. Павлина выдохнула, обращаясь к Кате : - Заклинаю тебя, держись по дальше, от этого ирода. - по лицу Катерины пробежала тень. Стоило Григорию вернуться, в столовую, как Анна Львовна обратилась к нему: - Гришенька, сынок, а ты помнишь Александра Васильевича Дорошенко? На днях он приезжал к нам со своей дочерью, Натали. Так хочу тебе сказать, она вернулась из пансионата примилой барышней. - А я сей же час на кухне встретил сесьма примилую барышню, - обранил Григорий, всё ещё под впечатлением увиденного. Другие барышни, похоже сейчас, не могли занимать его мысли. - кто она ? - Это Китти, Гришенька. Моя воспитанница.- произнесла Анна Львовна, скосив взгляд на мужа. - Воспитанница, - хмыкнул Петр, - тьфу, Катька девка крепостная. - Ах, вот оно что - проговорил себе под нос Григорий. - Катерина....понятно. Вечером, Катерина готовясь ко сну, переодевшись в ночную сорочку, сидела у себя в комнате. Сиде возле туалетного столика, девушка рассчёсввала свои длинные, русые волосы. Сидя на против зеркала, девушка не сразу заметила в отражении ещё одну фигуру, стоящую возле двери, облокотившись на неё. В мужчине лет 25, высокого роста, крепкого телосложения, чёрными, кучерявым волосами, которые были слегка взъерошенные, чёрными глазами, блеск которых отображал неизвестность, с лёгкой ухмылке, украшающей его уставшее от "допросов" матери и отца, о военной службе, лицо, в офицерской форме, небрежно расстёгнутый камзол которого открывал вид на белоснежную рубаху и тростью в левой руке, завершающая всю картину, крепостная сразу узнала пана Червинского младшего. Заметив его в отражении, девушка испугалась и резко вскочила на ноги, поворачиваясь к мужчине. - Григорий Петрович ? - девушка накидывает на плечи белый палантин, - простите я вас не заметила... Вам что то нужно ? - Негоже держать гостей у порога, - мужчина так же держит свою ухмылку на лице, не сводя глаз с девушки, - может предложишь пройти...присесть...я бы не отказался... - простите, конечно проходите, садитесь - девушка указала ему место на стуле и на кровати, - если желаете... - спасибо - Червинский опираясь на трость проходит в комнату и занимает место на стуле, напротив девушки. Мужчина проскальзывает взглядом по фигуре Кати. В комнате нависает гнетущая и слегка двусмысленная тишина. - Анна Львовна так счастлива вашему возвращению, - скороговоркой произносит она, желая разбавить нависшую в комнате тишину, - Она день и ночь молила Бога о вашем возвращении... - А ты ?, - ухмыльнулся молодой барин, - ты молила ? Хотела что бы я вернулся ? - Конечно..., все молили... - девушка немного смутилась и сжалась он нагнетающей обстановки. Григорий поднялся опираясь на трость и сделав пару шагов в сторону девушки, остановился подле неё. Опустившись на одно колено, взяв ее за руку, поцеловал тыльную сторону ладони девушки. - Спасибо, милая Китти. Только благодаря вашим молитвам я жив. - Бог с вами Григорий Петрович. Разве только моим?, - девушка поспешно отдернула руку. Не позволяя спрятать от него глаза, мужчина опираясь на трость медленно встаёт. От взгляда пана и от того на сколько сейчас близко к нему она стоит, у Кати перехватывает дыхание, а тело цепенеет не позволяя девушке сделать лишнее движение. - Знаешь Катя, чего больше всего не хватает на войне ?, - едва слышно, чуть задыхаясь, произносил Григорий - Не знаю.... - Любви... Люблю и Милосердия. Катерина теряется в непонимание чего от неё хочет пан, не зная что ему ответить, она продолжает смотреть ему в глаза - Ты могла бы подарить мне любовь, - приняв молчание девушки за, положительный ответ, Григорий рывком притягивает её ближе, прижимая её в плотную к себе и впивается в губы. Катерина поддаётся ему, но через несколько мгновений, когда до неё доходит понимание происходящего, девушка пытается оттолкнуть его. - Григорий Петрович! Григ....Петр...., - Катерина вырывается из его объятий, пятится назад, но в скорее ощущает преграду в виде стены за спино, уперевшись об неё, её взгляд падает на ножницы лежащие на невысокой комоде, она хватает ножницы и направляя их остриём в сторону врага, пытается успокоится от всплеска адреналина, но тот лишь распалялся от этого. - Ух, какая ! Прям лошадка не объежженная! Ну иди...иди сюда, - мужчина идёт на встречу к девушке и упирается торсом в ножницы, находящиеся в дрожащих руках девушки. - Ну что ? Убьёшь меня ? Или попугать решила.....,- не успел Григорий договорить, как ручка на двери в комнату задёргалась и снаружи раздался голос Павлины : - Катря ! Ты что это закрываться удумала !? Ну-ка отопри немедля ! Я воды принесла, для умывания. -Ч-черт - промывал мужчина, с досадой оборачиваясь на дверь, - Помни Катенька, приручить можно любую лошадь, какой бы строптивой она не была, главное терпение и умелый всадник, - Григорий забрал у Катерины ножницы, поставил на комод, где ранее они и лежали. - Катя!? Ты шо уснула шоли а ? - снова послышался голос Павлины. Лицо Григория перекосилось от досады и он пошел к выходу. У самой двери он оглянулся и усмехнулся: - Полно. Я ж не злодей какой. Ожидание десерта, делает его только слаще. - Катря! - Палина постучала - Что ж ты голосишь так, будто весь дом на ноги поднять решила!? - Григорий наконец распахнул дверь. - Дай пройти! Павлина от неожиданности, чуть не пролила на него воду из кувшина. - Вы !? Ой, божечки...А....Что.... - испугалась кухарка. Неудостоив её словом, Григорий неспеша удалился, и ошеломлённая Павлина зашла в комнату. Заметив её Катерина попыталась успокоиться, и сделать вид что все хорошо. - Ну и что тут на ночь гладя забыл Григорий Петрович? - нахмурились Павлина - Он заходил....пожелать спокойной ночи...- кусая губы ответила Катя, у которой язык не поворачивается сказать правду. - Катя, - вздохнула женщина, - Я жизнь прожила. А то я не знаю, как Панычи заходят спокойной ночи пожелать. Руки распускал ? - заметив красный след у неё на запястии, кухарка схватила её за эту руку, не позволяя спрятать её за спину. - Ах ты ж, ирод! - воскликнула она, - Ах ты аспид! Всё расскажу хозяйке! Сегодня ночь уже, не буду тревожить, но завтра с самого утра... - Нет-нет! Мамуся-Павлюся, не надо! Ничего не случилось! Он не трогал меня! Я сама виновата : может повод дала какой, может, вечером улыбалась без меры, может, декольте слишком глубокое было. Да и я сама его впустила... Сама виновата! Ах, если крестная узнает....Какой стыд! -Нет-нет! Я буду осторожнее впредь. А на ночь буду дверь на засов закрывать ! - Катерина пыталась убедить кухарку, что этого больше не повториться, ведь впредь она будет "умнее". - Лучше полей мне, пожалуйста. - девушка подошла к умывальному тазу. - Какое же ты ещё дитя... - грустно покачала головой Павлина, поливая из кувшина ей на руки. - Я ж его и его папашу как облупленных знаю. Такие бабалюбы, ух! Им и поводов никаких не надо! Катерина спрятала лицо в полотенце, и отдав его Павлине, заставила себя улыбнуться.