дрянной мальчишка

Громкая подвижная музыка исходит из колонок и бьёт по ушам. Толпа подростков и студентов двигается под один бит, заполняя собой всё пространство и излучая невероятно сильную энергию. В большой гостиной витает смесь разных пестрых запахов: дорогие духи и одеколоны, вейпы и кальяны, феромоны и марихуана. Всё широкое помещение утопает в ярких огнях светодиода и музыке, то и дело слышатся радостные крики, смех и пьяные песни. Кто-то устроил волейбол прямо в бассейне, кто-то перебрал с алкоголем и теперь пропускает всё веселье на диване, кто-то обкурился и уснул в кустах на заднем дворе, кто-то на приколе занимается сексом в ванной комнате прямо с открытой дверью, а кто-то танцует под фонк, становясь единым целым с людьми на танцполе. Чонгук был тем, кто отдался танцам и влился в поток таких же танцующих студентов. Сегодня ему выпала чудесная возможность попасть на большую тусовку, на которой присутствовал почти весь их универ. Чон всегда за какое-нибудь веселье и движ, где есть его друзья, много еды, музыки и алкоголя. Но сегодня он не пьёт – пообещал маме вернуться в приличном виде. Да и настроение сегодня не располагает к выпивке, он пришёл сюда просто повеселиться и расслабиться. Энергично танцуя в забытье и полностью отдаваясь эмоциям, Чонгук движется точно под ритм музыки, теснясь между горячими телами, которые так же расслабленно двигаются и прыгают с довольными улыбками на лице. Чонгук, практически никого не видя перед собой, нечаянно спотыкается о чью-то пятку и сталкивается со спиной незнакомого альфы. Тот в недоумении оборачивается и видит перед собой красивого розовенького омегу, который неловко улыбается, жестом одной руки извиняется и продолжает свой беспорядочный танец. Альфа усмехается, всем телом оборачивается к Чону и подстраивается под его движения, начиная осторожно заигрывать с ним телом. Чонгук видит внезапно появившегося рядом с собой парня, замечает, как тот заинтересованно смотрит на него, и, показав быструю улыбку, разворачивается к альфе спиной и пытается не обращать внимания на этот тривиальный флирт. Но парень не теряется и, наглея, вплотную подходит к Чону со спины, рукой обвивает омегу поперёк груди и несильно, но ощутимо прижимается пахом к чужой соблазнительной заднице. Другая рука альфы находит место на левом бедре омеги и беззастенчиво слегка сжимает обтянутую синей джинсой мышщу. Чонгук к такому повороту не готовился. Он не соображает ничего лучше, чем просто накрыть ладонью чужую руку на своём бедре, а другую закинуть вверх и зарыться ею в густые волосы альфы. Они продолжают двигаться, но уже не так энергично, переходя в более размеренные движения. Альфа ведёт Чонгука в их едином танце, а тот не сопротивляется, надеясь, что эта спонтанная близость не протянется дольше этой вечеринки. В какой-то момент они перестают покачиваться, альфа теснее прижимает Чона к своей груди, и теперь они двигают только бёдрами. Альфа делает круговые движения пахом, трясь о задницу омеги, а тот в шоке приоткрывает рот и, немного помедлив, поддаётся навстречу, неуверенно двигая тазом и легко потираясь о чужое достоинство. Биты становятся тише, будто сердце глухо бьётся в ушах, но музыка не прекращается. Парень опускает подбородок на изящное омежье плечо, прикрывает глаза и томно простанывает Чону в ухо. У омеги сперивает дыхание, пульс учащается, на ушах, щеках и шее постепенно расцветают красные пятна смущения. Его горячее напряженное тело обвивает густой и насыщенный запах феромонов, в которых чувствуется желание и возбуждение. Чужой пах ещё раз проходится по напряженным ягодицам, и на этот раз Чонгук чувствует стояк, который теперь вплотную прижимается к нему сзади и медленно трётся между половинок. Чон в полной растерянности, он не понимает как лучше ему поступить: позволить этому наглому индюку отыметь его при всех прямо в одежде или отпихнуть и влепить добрую пощёчину? А вдруг он пьян и не может держать себя в руках? Чонгук точно не хочет разводить скандал на пустом месте. Омега пытается осторожно вынырнуть из настойчивых и нежеланных объятий, но тяжёлая рука на груди крепко держит его, как ремень безопасности на экстремальных горках, продолжая удерживать рядом с собой и вытворять непристойные вещи. Чон чувствует себя уязвленным, и ему это совсем не нравится. Не нравится, что какой-то неотесанный альфа ни с того ни с сего вздумал подкатить к нему свои яйца, ещё и без разрешения и задних мыслей вот так открыто тереться об него, имитируя пошлые действия. Гук откидывает голову на широкую грудь и заламывает брови. Давящие феромоны и непрекращающиеся грязные движения выводят его из равновесия и заставляют чувствовать себя ужасно. Чонгуку кажется, что он стал жертвой насилия, хотя по факту, так и есть, он не давал всем альфам разрешения на потирание о свою задницу. Омега бегает взглядом вокруг, осматривает толпу студентов, и ни один не смотрит на них и не видит, что делают с Чонгуком. Может, кто-то и видит, но он скорее думает, что Гук с этим мудаком знаком и раз не сопротивляется, то значит, они просто так забавляются. Но это нихрена не так. Чёрные глаза наливаются горячими слезами обиды, злости и смущения. Руки Чонгука вцепляются в альфьи, которые уже начали блуждать по скованному телу и прощупывать каждый участок кожи. Каждое касание чужих жёстких ладоней болезненно обжигает, оставляя после себя невидимые раны и неприятные мурашки. Самое отвратительное в этом положении то, что Чонгук физически не может контролировать своё тело, и между его ног уже скопилось приличное количество смазки. Хоть трусы выжимай. Не в силах больше терпеть этот эротический танец, Чонгук ногтями вцепляется в сильные руки и, выгибаясь в спине, разводит их в стороны, высвобождаясь из плена. Чон отходит на пару шагов и резко оборачивается на своего мучителя, меря того уязвленным взглядом. Альфа стоит и ухмыляется, облизывая губы и сальным взглядом проходясь по всему телу омеги. Он в стельку пьян. Чон неосознанно опускает взгляд на пах альфы и с отвращением смотрит на его стояк в штанах и на образовавшееся на них темное мокрое пятно от смазки. Гук хочет плюнуть этому извращенцу в лицо, лишь бы больше не видеть этой нахальной рожи. — Уебок, — шипит сквозь зубы Чон и стремительно удаляется с танцпола. Благо в ванной комнате никого нет и Чонгук быстро запирается в ней. Он облокачивается спиной к двери и смотрит на себя в зеркале. На глазах слезы, прозрачная черная рубашка растегнута внизу на две пуговицы и расправлена, а на синих джинсах в промежности виднеется мокрое пятно. Вид у него, мягко говоря, ужасный, и чувствует себя Чонгук просто отвратительно. Он не может смотреть на себя. Гук отстраняется от двери, подходит к раковине и упирается в неё с двух сторон руками, опуская голову. Зачем он вообще позволил этому случиться? Почему пошёл на поводу у этого мудака? Зачем он позволил распустить ему руки? Отвратительно. Мерзко. Тошно. Чонгука словно разобрали по кусочкам. Его достоинство безбожно растоптали. Чон резко вдыхает носом воздух и поднимает голову, влажными глазами свысока смотря на своё отражение. И зачем он родился омегой? Он ненавидит свою сущность. Ненавидит себя за такую уязвимость и безотказность. Он считает несправедливым тем, что он, будучи таким привлекательным омегой, должен переживать такие дерьмовые случаи с альфами, терпеть их тупой флирт и опасаться того, что, наткнувшись на какого-нибудь мужлана без тормозов, откажет ему и станет жертвой надругательства. Почему он должен терпеть эти гребанные выходки спесивых альф только потому, что ему (не) повезло родиться мягким омежкой с красивыми глазами и сочной задницей? Чонгука полностью накрывает истерика. Его просто рвёт на куски от мерзотных чувств, которые свалились в этот, казалось бы, охриненный вечер на его одинокую душу. В груди тоска борется со злостью, но оба эти чувства сильны и они медленно добивают Чонгука. Омега хнычет и громко шмыгает, склоняясь над раковиной и позволяя стекать в неё слезам. Тело трясёт от горечи и ненависти, но сейчас он ничего не сможет сделать. Ему недавно хотели вставить прямо на танцполе, ему нужен психотерапевт. В заднем кармане джинсов вибрирует телефон. Чон достаёт его и читает полученное сообщение от мамы: — Как вечеринка? Всё хорошо? Только что высохшие глаза снова становятся влажными, потому что – нет, нихрена не хорошо. Говорить матери о подробностях сегодняшнего вечера Чонгук в ближайшее время точно не будет. Он хочет сначала сам успокоиться и проглотить этот неприятный случай и уже только потом он, возможно, созреет на разговор с мамой. Но оставаться в этом доме, где сейчас спокойно тусит тот мудак, имени которого Чонгук даже не знает, он точно не собирается. Поэтому пишет маме короткое сообщение по типу: "всё нормально, еду домой" и блокирует телефон. И похер, что он говорил не ждать его раньше трёх ночи, а сейчас даже двенадцати нет. Всегда можно найти оправдание.

***

Домой Чонгук приезжает на такси. Стараясь натянуть на лице довольную улыбку, он открывает дверь в дом и заходит. Свет везде выключен, поэтому Чону приходится хорошенько вглядеться в темноту, чтобы снять кроссовки и ни об что не споткнуться. Из гостиной доносится яркий свет телевизора, сопровождающийся громкими разговорами. Видимо, мама опять свой сериал смотрит. Чонгук идёт вглубь дома, проходя мимо прохода в гостиную и направляясь на кухню. Пить хочется ужасно, Гук открывает холодильник, достаёт из него открытую бутылку сока и тянется за кружкой, тихо гремя посудой. Громкие звуки телевизора прекращаются и следующее омега слышит: — Гук-а, ты пришёл? — удивленным тоном спрашивает Сэкера сына. — Да, — громко так, чтобы его услышали, отвечает Гук из другой комнаты, наливая сок. — Налей мне сок и иди сюда. Чонгук исполняет просьбу. Через минуту он идёт в гостиную с двумя кружками и садится на диван рядом с мамой, отдавая ей напиток. — Благодарю, как вечеринка прошла? — принимая кружку, спрашивает Сэкера, глядя на сына. — Весело, — бесцветно кидает Гук, смотря на телевизор. — Это Отчаянные домохозяйки? Ты же его пятьсот раз смотрела. — И что, он не перестаёт быть от этого интересным, — пожимает плечами женщина и закидывает в рот несколько кукурузных хлопьев. — Попкорн будешь? — Сэкера подаёт почти полностью умятую чашку Гуку. — Включай своих домохозяек, — вздыхает Гук и принимается лениво поедать попкорные зерна. Он бы сейчас с удовольствием ушёл в свою комнату, нежели чем смотреть этот до дыр засмотренный сериал, в котором для Гука давно всё очевидно. Но именно сейчас ему хочется необходимо посидеть рядом с мамой, чтобы ощущать её присутствие и знать, что она всегда рядом. Пусть он ей толком не говорит о своей проблеме и не собирается пока что говорить, но где-то на подсознательном уровне он уверен, что она его во всём поддержит. Находясь рядом с мамой, Чонгук чувствует себя как за каменной стеной. Простое объятие с ней несколько раз на дню или её тёплый поцелуй в лоб, и все проблемы словно сами устраняются. Мама всегда была решением всех его проблем. Единственный вопрос, который Гук часто задавал себе, это то, почему он не всегда рассказывает ей, что происходит у него в жизни и на душе. Чонгук стал замечать, что в большинстве случаев он предпочитает умалчивать о своих трудностях и каждый раз переваривает всё дерьмо в одиночку. Ему хватало лишь маминой близости и знание того, что она всегда на его стороне и всегда готова помочь ему во всём. И она действительно помогала. Пусть это не было сильно заметно в её действиях, но на ментальном состоянии Чона очень дажн хорошо отражалось. Ответ на вопрос заключается в том, что Чонгук просто не хочет нагружать маму своими заботами. Он уже взрослый, совершеннолетний и полностью дееспособный человек и в состоянии сам разобраться со своими проблемами. Тем более, Сэкера сама прожила не самые лучшие времена: она похоронила отца и брата, поругалась и разошлась с мужем и сама же страдает от назойливого внимания со стороны её коллег-альф, потому что она тоже, как и её сын – омега. Чонгук много раз пытался уговорить мать уволиться, чтобы не терпеть выходки этих скотин, но её неизменным ответом было: "это единственный мой достойный заработок", "нынче очень трудно найти вакансии менеджера", "я не уволюсь из-за каких-то недотраханных альфа-самцов", и тому подобное. Вот так и приходится со всем мириться. Они просто хавают свои проблемы и продолжают жить как ни в чем не бывало. Благо Сэкера обладает удивительным оптимизмом и простым взглядом на жизнь, которая в их случае просто варится в дерьме, и самое главное, что этот оптимизм передался и Чонгуку. У него много друзей, он довольно много чем увлекается и у него хорошая успеваемость в вузе. Завтра ждёт сложный день. Поэтому как только Чонгук чувствует лёгкую сонливость, встаёт с дивана, прощается с мамой и уходит наверх в свою комнату. Шмотки летят на пол, Гук небрежно стягивает джинсы и направляется в ванную комнату. Там смывает размазанный макияж, стягивает нижнее белье, закидывая его сразу в стирку, и встаёт под тёплые струи душа. Он фантомно ощущает, как все постылые следы от касаний смываются, как очищается тело от грязи, вымывается пот и моральная усталость. Несколько минут в душе стали лучшими "подругами" Чона. За это время он очищает и тело, и мысли, приводит себя в порядок и чувствует себя заново родившимся человеком. Будто не об него потирались членом в разгар тусовки. А впрочем, уже похер. Уже отпустило. Чонгук открывает дверцу и выходит из душевой кабины, берёт полотенце и сначала вытирает лицо, а потом тело. Он нагим стоит перед зеркалом и рассматривает себя. Руки плавно вытирают влагу с распаренного гладкого тела. Чонгуку нравится то, как он выглядит сейчас. Он задерживается у зеркала чуть дольше обычного, чтобы побольше насмотреться на себя такого. Эти стройные длинные ноги, упругие бёдра, тонкая талия, немного впалый живот с еле заметными очертаниями пресса, изящные плечи и шея, выпирающие ключицы. Неудивительно, почему альфы тащатся по нему. Он бы и сам захотел себя, и в этом всё его преимущество. Вытеревшись, Чонгук приступает сушить волосы и тем же временем крутится в разные стороны, рассматривая каждый сантиметр своей фигуры. Он счастлив находиться в этом теле. Это источник его силы и самоуверенности. Только вот обидно, что одно его тело условно приходится на десять пар развязных рук хамоватых альф, у которых на уме только одно. Чонгук хочет быть только для себя, ему точно не сдался какой-нибудь сильный благородный альфа за его спиной, потому что для него все альфы – распутные скотины. И пока не встречал Чонгук такого, который разрушил бы этот гендерный стереотип. Наконец, закончив свои дела, Гук покидает ванную, заходит в свою комнату и начинает убирать все разбросанные вещи, надевает свою любимую пижаму и запрыгивает на кровать с телефоном. Чон заходит в инстаграм, сразу просматривает все сторис своих друзей, в которые залиты видео с сегодняшней вечеринки. На записи видно, как они широко улыбаются и по полной отрываются. И в каждой сторис видео с тусовки. Выложены две минуты назад, значит, все они всё ещё там. Походу, Чонгук единственный, кто так рано ушёл оттуда. Просмотрев все кружочки, Гук открывает директ и натыкается на несколько сообщений от трех друзей. Первое сообщение от Чимина, потом от Кана и ещё одно от Мингю. Они все беспокоятся о нём и спрашивают, куда Чон делся. Гук коротко пишет каждому однотипное сообщение о том, что он уже вернулся домой и у него "всё хорошо" и блокирует телефон, оставляя его на тумбочке. Стараясь больше ни о чём не думать и не вспоминать все прелести вечеринки, Чонгук закрывает глаза и с большим трудом пытается уйти в сон, лишь бы поскорее наступил следующий день. ...И лучше бы он сегодня напился.