Самый прекрасный цветок

Шерлок намылил отросшие рыжие волосы, затем смыл душистую пену теплой чистой водой. Взбил мыло на губке и вымыл худую спину и ягодицы. Вымыл изящные руки и перешел на грудь с алыми натертыми сосками, плоский живот, стройные длинные ноги и только потом намылил свои ладони что бы вымыть брата между ног, ему самому хотелось почувствовать последствия "Медвежьей любви". Он ласково обвел пальцами опухшие губы, обвел аккуратно чувствительный клитор и скользнул в растраханную дырку. Три мыльных пальца входили свободно, влагалище пульсировало до сих пор и Шерлок испугавшись что может сделать больно, вынул пальцы и уже Майкрофт сполоснул себя внутри. Окатив брата чистой водой и вытерев его, Шерлок проследил за тем что бы он добрался до кровати и лег в нее без приключений. Антея умница и Шерлок подумывает как-то отблагодарить ее. Перестелить постель, выгнать голого мужика в три раза больше ее самой, поставить графин с холодной водой... Кудесница. – Как скажешь, мой дорогой. Только скажи мне... – Шерлок отчаянно, но с невероятным трепетом прикоснулся к родным губам – Тебе было больно? Со стороны это было похоже на изнасилование... Я был готов перерезать ему горло и плевать что меня самого ждала бы плаха... Перед тем, как совсем провалиться в блаженную темноту, Майкрофт целует брата в ответ, а после вздыхает приоткрыв один глаз, и тонко ухмыляется, едва оттянув уголок зацелованных губ, отчего весь вид старшего Талли будто преобразился в того инкуба, каким его порой считает брат: — Нет, Шерлок, было... хорошо. Брат вырубился, а Шерлок неторопливо вымылся сам и задумался. То что он видел его безмерно пугало и он был готов защищаться и защищать. Такая безудержная страсть... Утоление давно тлеющей похоти и удовлетворение ненасытного желания. Грегори казавшийся светлым романтичным рыцарем, оказался темной похотливой тварью, которая молила на коленях о милости и потом взяла то что хотела... Но почему же так екало где-то далеко и возбуждение тонким щупальцем шевелились внутри вынуждая поджимать мышцы живота. Шерлок зарделся и замотал головой когда невольно представил себя под этим зверем. Кошмар. Но.... Подспудно хотелось ощутить "это" самому. Утром Шерлок ласково поцеловал брата в висок, погладил плечо и поцеловал в него. – Май... – замурчал этот котяра просовывая голову под руку брата. – Проснись. – Антея уже поставила им легкий завтрак и приготовила одежды. А Шерлок мурлыкая аккуратно будил брата, с поцелуями и нежностями, замирая сердцем от милых сердцу веснушек на тонком длинном носу. Сонно моргая, Майкрофт чувствует тёплые порхания губ и невольно улыбается, приглаживая кудрявую копну волос растрепанную со сна. — Доброе утро, мой дорогой, — нежно шепчет он, притягивая своё ласковое чудо для первого на сегодня поцелуя, почти целомудренно приникая к тёплым губам, чувствуя где-то внутри мимолётное облегчение от того, что, кажется, отношение брата после вчерашней ночи не изменилось. Он приподнимается, продолжая улыбаться, и совсем как в детстве, когда младший будил его ни свет ни заря, запрыгивая на кровать, нависает над ним, принимаясь зацеловывать куда удаётся дотянуться. — Так тебя люблю, — тихо шепчет Майкрофт, отводя кудрявую чёлку от лба брата, чувствуя, как нежность, которая переполняет его, колет кончики пальцев. – Я тоже тебя люблю. Безумно. – Шепчет Шерлок брату. Это момент их единения и никакого Лестрейда, тут и быть не должно. Он очерчивает костяшками черты лица, гладит переносицу до кончика носа, и наклоняется, чтобы ещё раз поцеловать, перед тем как подняться с постели. На удивление, чувствует он себя... сносно. Бёдра и промежность — ноют, но горячая ванна, кажется облегчила его утреннюю участь насколько это возможно, хотя подушку себе под задницу он подкладывает, когда садится завтракать, бросив взгляд на тёмную и тёплую одежду, что Антея приготовила в дорогу, подумав, что надо будет как-то её поощрить. — Сегодня к вечеру мы должны будем уже прибыть в Королевскую Гавань, если верить нашим сопровождающим, — Майкрофт тянет к себе кофейник, пока янтарные капли раскачиваются на его мочках. — Я в замке был всего один раз с отцом, ещё до того, как ты родился. Майкрофт порочно красив, он двигается немного скованно и у Шерлока знающего что вчера было немного твердеет член. Белоснежная кожа, стройная фигура, красивая попка так и просящая укуса или поцелуя. Янтарные капли, блистающие в ушах Майкрофта, делают его совершенно очаровательным и весь завтрак, лорд Талли мечтательно пялится на брата, думая о его красивой заднице и как он на нее нападет, как только брат поднимется. – Я не был никогда. Даже не знаю что там и как... Но если мой брат будет королем, мне нужно будет знать точно только одно местоположение. Координаты его покоев. – Шерлок красуется перед братом, смотрит через густые черные ресницы своим грозовым взглядом, быстро облизывает яркие пухлые губы, которыми он умело доводит Майкрофта до грани и расправляет широкие плечи. Шерлок все таки не удерживается от ребячества и быстро наклонившись чмокает в одну ягодицу и чуть прикусывает во вторую, как только брат встает чтобы одеться. Он обнимает его за талию прижимая к себе спиной, целует линию плеч, шею, а потом разворачивает к себе теплого, родного, любимого Майкрофта что бы поцеловать его. Нежность и любовь кипит в груди Шерлока и грозится перелиться за край. – Я так люблю тебя, Май – Говорит Шерлок рыжеволосому инкубу в его объятьях и сейчас это говорит не желание, а именно сердце. Шерлок может ради интереса допустить третье лицо в постель, но любовь Майкрофта он не отдаст. Он убьет за него или убьется сам. Антея одевает брата и Шерлок глядя на то как Майкрофт обрастает многослойной узорчатой одеждой не может не восхититься. Антея делает все тщательно и аккуратно, она старается что бы ее господин выглядел по-королевски, не иначе. Она поправляет сзади его волосы, поправляет завернувшуюся капельку янтаря в ухе, помогает завязать узорчатый пояс и завернуть манжеты и Шерлок очарованный этим выражением любви, именно любви, к Майкрофту, спрашивает у служанки. – Антея. Ты с нами недавно, но ты стала поистине незаменима. Я бы хотел подарить что-нибудь нужное тебе. Чего бы ты хотела? – Шерлок уложивший свои смоляные кудри и втиснувший свою задницу в черные форменные штаны, наблюдал как Антея подает брату перчатки, а сама девушка не медлила с ответом. Она поклонилась лорду Талли и продолжила одевать своего господина – Я бы хотела и дальше служить только Милорду, независимо от его статуса. – Это не обсуждается, Антея. Что-то для себя, может? Что хотят девушки? – Размышлял Шерлок вслух – Лошадь, драгоценности, деньги... – Книги – Выпалила Антея –беспрепятственный вход в королевскую библиотеку. – Как-то мелко... Король и так тебе разрешит, я думаю – ответил Шерлок. – Мне хватает денег, милорд. Вы щедры. На украшения я не падка, на одежды и лошадей тоже... Так что книги. – Антея закончила одевать брата и тот теперь выглядел так, что хотелось его раздеть и трахнуть. Служанка собрала поднос с посудой и поклонилась – Спасибо большое, для меня честь служить вам. – Она кинула преданый взгляд на Майкрофта и вышла, аккуратно захлопнув за собой дверь. – Я надеюсь ее преданность никуда не денется... – Сказал свои мысли вслух Шерлок, а затем встал и накинул военный походный мундир. Склонившись в глубоком поклоне, он поцеловал ладонь брата в перчатке. – Вы так красивы, ваша милость... Я просто немею от вашей красоты. Когда Майкрофт поднимается из-за стола и чувствует сначала поцелуй, а после и правильный прикус братца на своих ягодицах, то даже почти не удивляется, лишь коротко смеётся, заглянув себе через плечо. Если бы красующийся за завтраком младший не выкинул что-нибудь подобное, он бы и сам не удержался от того, чтобы коснуться его лишний раз, пока они не скрыты друг от друга слоями одежды и условностями, так что Майкрофт жмётся к тёплой груди, гладит запястья и чуть ли не урча льнет под поцелуи, довольно вздыхая. Старается надышаться этой близостью на сутки вперёд, пока они будут вынуждены быть Лордом Талли и Милордом Майкрофтом у всех на глазах. — И я тебя, моя любовь, — тихо отвечает он на признание, обнимая лицо брата в ладонях, смотря на него с нежностью и обожанием, повторяя эхом. — Лишь тебя. Он бы простоял вечность вот так, в объятиях Шерлока, но им приходится всё же разомкнуть руки, и пока Антея кутает своего господина в тёмные богатые ткани, Майкрофт бросает короткие игривые взгляды в сторону брата, улыбаясь ему украдкой, когда чувствует, что Шерлок смотрит особенно пристально, и поправляет отросшие пряди рыжих волос, что немного кокетливо вьются на самый концах. Он слушает их разговор со служанкой, отмечая про себя пару идей, чем можно было бы порадовать и поощрить её за хоть и недолгую ещё, но преданную и безукоризненную службу, а после с усмешкой кивает. — Я тоже на это надеюсь, без неё я правда совсем как без рук, даже одеться прилично и то скорее всего не смогу, — Майкрофт коротко ухмыляется, поправляя перчатки на запястьях, и им пора бы уже выходить, но Шерлок вновь ненадолго оттягивает момент "расставания", и старший Талли смотрит на брата, чувствуя, как в груди снова разливается прилив неописуемой нежности. — Думаю, это должен говорить тебе я, — тихо шепчет он и аккуратно подтягивает брата, помогая выпрямиться, чтобы погладить его по щекам и вновь коснуться губ в утренних сумерках. Им осталось совсем немного, дотерпеть до вечера, и долгая дорога, за которую столько всего успело произойти... Когда они появляются, Шерлок чувствует взгляд Грегори нутром. Он пристальный и жгучий, но лорд Талли игнорирует рыцаря, как и Майкрофт. Они все погружаются в экипажи и Шерлок прямой как струна, держит под уздцы своего вороного коня в последний раз перед поездкой говорит с возлюбленным, он смотрит влюбленно, говорит жарко и касается нежно украдкой. Когда Майкрофт уже готов сесть в карету, к братьям Талли подходит капитан королевской гвардии. Он выглядит официально, представительно и даже внушительно одетый в форму и с ножнами двуручного меча. Не скажешь что этот грозный рыцарь и главный охранник короля, вчера ебал с воодушевлением этого самого будущего короля дорвавшись до столь вожделенной розовой щели. Сам Лестрейд думал что его попустит немного, он ожидал что вытрахав столь желанную много дней дырку, он будет намного холоднее реагировать, но... Стоило ему увидеть старшего Талли, в его темных узорчатых одеждах в пол, рыжие волосы, янтарные капли блистающие в ушах, глаза... В душе всколыхнулось воспоминание его запаха, его вкуса, ощущение этого красавца под ним и вдвойне неприятно было когда окликнутый старший Талли взглянул на него как на обычного, постороннего человека. – Я хотел узнать как вы, мой господин? – Грегори говорит грубым мужским голосом, а Майкрофт смотрит на него с превосходством, будто он здесь победитель, будто не его тут трахали как шлюху, думает Лестрейд и вдруг он ясно понимает, что он попал в его постель, взял его только потому что ему позволили. Допустили до тела только ради собственного удовольствия и желания... Это Лестрейда использовали как портовую девку. Видно что-то такое появилось в его глазах что Майкрофт усмехнулся и Лестрейд добавил – Я хотел остаться, но у вас не служанка, Милорд, а дикая кошка. Она выгнала меня, спасибо дала одеться... – Грегори склонился к руке и поцеловал ладонь в перчатке – Могу ли я рассчитывать на вашу милость еще раз? Майкрофт, одетый в свои плотные тёмные одежды как в броню, стоит против ветра, что лишь крепчал, вея волнами по длинному подолу в пол узор на ткани, и чуть трепал уложенные волосы, в которых играли отсветы солнечных лучей, почти так же как в каплях янтаря, что в несколько прохладном утре делал старшего Талли чуть ли не единственным ярким отголоском вчерашнего тёплого дня, а его самого грела улыбка брата, его жаркий шёпот и касания украдкой, пока их процессия ещё не тронулась с места. Они с братом уже почти простились друг с другом до того момента, когда прибудут непосредственно в саму Королевскую Гавань, как их последний взгляд глаза в глаза прерывает оклик знакомого чуть грубоватого голоса. Майкрофт оборачивается, смотрит на своего будущего стражника без намёка на их вчерашнюю близость и, замечая некоторое замешательство, проступившее на лице сэра Грегори, а после и догадку, промелькнувшую в его глазах, усмехается, с невыраженным вслух сочувствием, лишь начала рыжих бровей чуть приподнимаются, меняя на миг гримасу старшего Талли. — Согласен, моя служанка чудо как хороша, — снова ухмыляется Майкрофт, пока рыцарь склоняется, чтобы коснуться губами руки в перчатке, а на последовавший за этим вопрос отвечает чуть помедлив, бросив взгляд на брата, что молча стоял рядом, крепче сжимая узды своего скакуна. — Мы подумаем над этим, — наконец говорит он, аккуратно выпростав руку из медвежьей хватки, и приподнимает лицо Грегори за подбородок, смотря в его глаза чуть насмешливо, с неизменной тонкой ухмылкой на губах, которые ещё ночью рыцарь мучал и томил поцелуями до иступления, и что сейчас мучили неизвестностью его самого. Неожиданно для самого Лестрейда сердце заходится частой дробью, когда он допускает мысль, что тот раз — был единственным, когда ему было дозволено прикоснуться к сокровенному белому телу, но он не позволяет себе упасть на колени прямо здесь, чтобы начать вымаливать будущего короля об ещё одной милости для него. Возможно, позже... когда они прибудут в Красный замок, и он сможет остаться с братьями наедине, ведь оба они подчёркивали, что без согласия одного, Капитану не перепадёт ни кусочка. И Грегори уходит, поклонившись обоим братьям Талли, а старший из них напоследок лукаво смотрит на младшего, прежде чем скрыться за дверцой экипажа. — До встречи в Королевской Гавани, моя любовь, — тихо шепчет он и садится в карету. Они въезжают в город к вечеру. Красные стены крепости в лучах закатного солнца отливают пурпуром, и кажется, что Гавань будто горит. Чтобы добраться до Красного Замка, что возвышается у самого берега, им приходится проехать через весь город. Королевская Гвардия с послами едут впереди, люди Талли во главе со своим Лордом держатся чуть дальше, проезжая мимо толпы зевак, что сбегаются с каждой улицы, чтобы поглядеть на господ. Майкрофт замечает в оконце кареты восстановленную Главную Септу, стоящую поодаль, и некоторое время спустя его экипаж наконец останавливается. Майкрофт выходит, взяв поданую руку брата, с тихим «наконец-то мы добрались» ступает на вымощенную площадку перед длинной лестницей, что ведёт ко Дворцу, и краем глаза замечает, как лорд Мориарти так же помогает сойти их сестрице. Он смотрит наверх, где уже собралась толпа встречающих, и под руку со своим Лордом ступает на первую ступень. Последний рубеж, перед тем, как они наконец смогут расположиться в покоях и ожидать встречи с Королём. После долгой дороги — преодолеть лестницу с достоинством — целое испытание, но и Старший, и Младший Талли полны достоинства на последней ступени практически так же как и на первой. Одного роста, в тёмных одеждах, как есть хищные рыбы из Речных Земель. Разве что Майкрофт более "декоративный" в своих длинных одеждах на заморский манер, когда как Шерлок — твёрдый, статный и по военному выверенный в каждом скупом жесте. — Рады приветствовать благородных Талли в Королевской Гавани, — заводит уже Мориарти, подходя к встречающей их толпе. — Позвольте мне на правах будущего родственника показать, где же Вам предстоит располагаться. Шерлок молчал глядя на Лестрейда, как он молил взглядом о еще одном шансе или возможности и как мастерски брат играл с его сердцем, держа его на кончиках пальцев, балансируя и ловко подхватывая когда оно готово упасть с цепкой ладони. Лорд Талли невольно посочувствовал сопернику, ведь эта же участь могла грозить и ему, не будь чувства Майкрофта так сильны или не существуй между ними братских уз. Создавалось впечатление, что Майкрофт умел влюблять в себя и держал этой любовью будто канатом. Тонкий, нежный, изящный брат, для кого-то был хитрым, обольстительным, изворотливым хлыщом добивавшемся своего. Рыжеволосого демона хочется тут же зажать и добиться подтверждения своих выводов, но Шерлок только прощается и помогает брату сесть в экипаж. Но мысль о двойственности восхищала лорда Талли и он не переставал думать о темной стороне Майкрофта, до самой Королевской Гавани. При въезде в город королевская гвардия выстроилась впереди, огораживая послов, сам Шерлок с непроницаемым выражением лица вел за собой своих войнов. Они охраняли кортеж из двух экипажей запряженных породистыми лошадьми, везущими самое дорогое что было у Шерлока. Людское море казалось надвигалось на них со всех сторон, изо всех улочек, крыш, окон. Все глазели на богато разряженных господ. Шерлоку было не по себе от этого внимания, но он не выдал себя ни единым движением или жестом, он ехал вперед и сверлил спину Лестрейда суровым взглядом. Тот наверное привык к такому ибо даже не почесался, чем расстроил немного лорда Талли. Когда они въехали на площадь перед дворцом, Шерлок про себя взвыл узрев длинную лестницу и взиравших с ее высоты людей, но с достоинством спешился и подал руку своему брату. Лестница была пыткой для врагов, но братья Талли и их маленькая сестра Эвр преодолели ее с достоинством. Пусть самой Эвр немного помог Мориарти и ее юный возраст, но было видно что она устала от поездки, от всей этой суеты, да и самому Шерлоку хотелось отдохнуть, весь день в седле это не шутки. Когда лорд Мориарти заговорил об отдыхе, Шерлок как ответственный за свою дружину не двинувшись с места спросил. – Куда поселят моих людей? – За их расположение, отвечаю не я, глубокоуважаемый лорд Талли – Начал Мориарти медоточиво – Но я уверен что капитан королевской гвардии, с которым вы имели честь кхм... Познакомиться. Разместит их со всеми удобствами. – Итак, паук знал об их маленьком приключении, но Шерлок не изменил выражения лица и перевел взгляд на такого же каменномордого Медведя. – Буду вам весьма признателен – холодно говорит Шерлок, глядя на Лестрейда и тот усмехается. Похабно, но прячет это под поклоном. Сам Джеймс подозрительно кашляет в кулак, заметив эту пантомиму. Дальше они следуют за Пауком Мориарти и лорд не запоминает эти залы, переходы, лестницы, он ждет когда он сможет остаться наедине с братом, но прежде чем их предоставить друг другу, лорд Мориарти предусмотрительно показывает покои где будет жить Эвр и только потом показывает их покои. Они были расположены недалеко от покоев сестрицы и Шерлок успокоился. – Ваши покои... Смежные. – Говорит тихо Мориарти, глядя на братьев не читаемым взглядом – Кому-то из вас придется жить со служанкой или предоставить ей комнаты одного из лордов в полное распоряжение. – Благодарю, Джеймс. – Лорд Талли и Лорд Мориарти кивают друг другу и сам Мориарти спешит удалиться. Антея входит в покои первая и замирает от убранства, Шерлок тоже восхищен. Большая комната с золотистым шелком на стенах, на потолке кропотливыми мастерами были выложены узоры из лепнины, а коричневые бархатные шторы закрывали плотно окна в комнату делая ее теплее. Как и горевший натопленный камин. Огромная кровать укрытая теплыми одеялами и собранным пока балдахином, а вокруг этого ложа были разбросаны шкуры животных мягкие даже на вид. Возле штор стоял маленький столик с двумя стульями, маленькие тумбочки с двух сторон от кровати, место под сундуки с вещами... Шерлок широким шагом прошел до штор что бы распахнуть их и открыть окно, но увидел вместе с оконными рамами и дверь ведущую на открытую террасу, с которой открывался вид на водную гладь, неспокойную в это время года. – Здесь очень красиво, Май... – он обнимает брата, вышедшего следом за ним, пока Антея говорит со служанкой замка и требует ванну сюда и еду с вином. — Да, и замок такой же огромный, каким казался в детстве, — Майкрофт улыбается, выходя вслед за братом на терассу, думая, что наблюдать закаты здесь в тёплые безветренные дни должно быть ещё красивее, и льнет к Шерлоку, в его тёплые объятия, подставляя лицо соленому бризу со стороны моря и тихо вздыхая, после чего оставляет немного ребячливый поцелуй под скулой младшего и говоря. — Как удобно, что терасса расположена со скалистой стороны. И вдруг думается, что и вот так греться в кольце бесконечно любимых рук — тоже неописуемо прекрасно. Даже без великолепного пейзажа за окном или богатого убранства покоев, где сейчас наводила "свои порядки" его смышленная служанка. Наверное, во избежание лишних пересудов придётся ещё раз продемонстрировать всем его неоспоримую "чудесность", чтобы беспрепятственно касаться своего брата-жениха именно как возлюбленного, и не вызывать излишне осуждающих взглядов, не навлекая порочных слухов на их общий благородный Дом там, где последнюю Королеву подозревали в грехе кровосмешения, а пока можно без лишних глаз прижаться покрепче к Шерлоку, немного устало смежить веки и приткнуться длинным носом к тёплой шее над воротником, прошептав, что: — Ты красивее всех закатов и рассветов, что я встречал за свою жизнь. Когда они возвращаются обратно в богатые покои, держась за руки, Антея уже сервирует стол к ужину и наполняет кубки, если вдруг господа не захотят присоединиться к общему ужину за столом в главном зале. У них, как у гостей было такое право, тем более, с дороги. Эвр точно будет отдыхать и удостоит присутствующих своим появлением только с завтрашнему утру, так что у её старших братьев есть выбор идти или же полноценно отдохнуть после долгой дороги. Сам Майкрофт с соблазном следит за тем, как наполняют бадью горячей водой, смотрит на широкую постель, а после переводит взгляд на младшего, задавая немой вопрос всего несколькими жестами: стягивает перчатки, тяжёлый тёплый плащ, а после распоясывается, отчего запахнутое платье расслабленно расходится на груди. В таком виде явно не пойдёшь к благородным господам, зато можно разоблачиться полностью и остаться в отведённых покоях. Антея как раз подходит к своему господину, чтобы помочь ему выскользнуть из платья, оставаясь в тонком, почти полупрозрачном подкладе, чем-то похожем на те одежды в каких старший вышел к брату в первый раз, когда Шерлок ещё не догадывался, кто перед ним в борделе Браавоса. Он отходит вымыть руки и умыться, прежде чем сесть за стол и хорошенько осмотреться. Слуги уже занесли их вещи, и посторонние не должны были таскаться в комнаты. — Займёшь соседние покои, — говорит он Антее, поднося кубок с вином к губам, помня слова Паука, он был не намерен расставаться с братом.