Самый прекрасный цветок

Майкрофт хочет оставаться внутренне хладнокровным, как с любым другим своим клиентом, но под взглядом Шерлока чувствует, как внешнее проникает куда-то под кожу. Простые слова, сказанные голосом, который в последний раз он слышал ещё не сломавшимся, отдаются разом в голову, диафрагму и низ живота, натягиваясь звенящей нитью, и словно тянут из него жилы. Когда-то он размышлял, что может сказать младший брат, если узнаёт о его... "нюансе", как называли вагину Майкрофта родители, по планам которых никто и никогда не должен был узнать, что их первенец женщина ниже пояса (они даже готовили его к поступлению на обучение в мейстеры, но вместо этого судьба занесла его в Эссос). Что ж, сейчас Майкрофт получает сполна за своё любопытство, чувствуя, как натягивается скользкая нежная кожа, когда чужие пальцы раскрывают сочащуюся смазкой и семенем дырку. Нет, ему не стыдно, из Майкрофта уже давно вытравили всякие стыд и смущение. И стонет от удовольствия он, выгибаясь с расставленными ногами, когда рот брата ублажает его от клитора и исходящего соками дрожащего входа, тоже совершенно бесстыдно. Так же как и заводит стройные ноги Шерлоку за спину, закидывая одну на другую, а ладонями гладит бока, жарко и сладко выдыхая куда-то на ухо, задевая кончиком носа кольца кудрей, когда горячая плоть снова пронзает его скользкое нутро. Шерлок бесстыжий и ненасытный. Он трахает рыжую блядь неустанно, причем он не хочет его рот и задницу. Этого, у красавца наследника хватало и без рыжеволосого мужчины, он долбит только одну дырку, которая хлюпает принимая его член, яйца шлепают по белым ягодицам, а сам Шерлок тяжело дышит имея под собой раскрасневшееся прекрасное создание, что стонет так сладко и жмурит глаза. Несмотря на туман вожделения и похоти, Шерлок прекрасно осознает что мужчина притворяется и таких как Шерлок у него пруд пруди, но все равно ему хочется все больше и больше. — Как тебя зовут — Шепчет юноша, он оглаживает гибкое тело под собой, целует шею не оставляя следов, вертит мужчину как куклу под собой, пробуя его в разных позах. Не меняется одно - он хочет его все больше и больше. Говорят мужчина любит глазами, если это действительно так, то эта шлюха покорила юного наследника дома Талли. Когда он содрогается и кончает глубоко вбиваясь между бедер, он глухо стонет и сжимает мужчину в своих объятьях до хруста чужих ребер. Он тут же извиняется за причиненную ненароком боль. — Извини. Я действительно не хотел. Кажется, Майкрофт кончил как минимум два раза, пока клиент вертел его в руках и на члене под собой, а он сам подмахивал задом, насаживаясь на горячую плоть мокрой дыркой. Шерлок вырос крупным мальчиком, и в отрыве от реальности, где его трахал собственный брат, самому Майкрофту как шлюхе было очень даже хорошо. И, на самом деле, это довольно редкое явление, если только ты не помешан на сексе, и тебе всё равно, как и чем тебя долбят. Майкрофту всё равно не было, но ему повезло (насколько можно судить об этом в его положении), за гроши, когда могли порвать всё, что можно, а после выбросить, его никогда и ни под кого не подкладывали, а хозяин борделя всегда говорил, что между ног у него настоящая золотая жила. — Какая разница? — томно шепнул он в ответ, на выдохе растягивая последнюю «а» и вздрагивая, когда член снова проник в лоно, но после, подцепив шнурок на чужой шее с подвеской-гербом дома Талли (когда-то он тоже носил почти такую же), усмехнулся, оставляя её болтаться в такт толчков в своё нутро. — Можешь называть меня... Золотой Рыбкой, сегодня я исполняю твои желания. Хорошее напоминание, что все сказки — лишь пошлая блажь. Когда кончает сам Шерлок, Майкрофт коротко шипит в его болезненных объятиях, но после лишь улыбается. Шлюхи всегда улыбаются, особенно дорогие, если только не попросить их плакать. Состояние "Глазами бы еще ел и ел, но животом не можется" Шерлок отныне понимает очень хорошо. Раскинувшийся перед ним инкуб не иначе, соблазняет на новые подвиги. Покрасневшая, блестящая смазкой и спермой вагина манит так что внутри все скручивает от желания, но член выдоенный до суха не может подняться. — Ты такой красивый — с неподдельным восхищением в голосе вновь говорит Шерлок. Он пока не может вновь взять бесстыдно раскинувшегося перед ним красавца, но трогать то того можно?! — Я бы хотел искупаться, составь мне компанию, Золотая Рыбка. — Шерлок поднимается с постели, чувствуя негу во всем теле и пузырящуюся легкость внутри. Он не прикрывшись открывает дверь, но так чтобы Рыбку не было видно и приказывает местному служке тоном, которого невозможно ослушаться. — Приготовь нам купальню и еды принеси. — Шерлок голоден как волк, он оборачивается и закрывая дверь идет к мужчине, двигаясь с хищной грацией. — И трапезу со мной разделишь, Рыбка. — приказывает Шерлок, но таким соблазнительным тоном, который заставлял за наследником Талли бегать кучу людей, делая оказаться у него в постели. — И с рук накормлю, если захочешь, только скажи, — губы Майкрофта расплываются в соблазнительной ухмылке и он, переворачиваясь на живот, когда наследник возвращается к ложу, невольно подставляется под солнечные лучи, падающие из занавешенного пока только тонкой тканью окна, выходящего во внутренний двор борделя. Загорать ему запрещали категорически, но несколько минут под рассеянным светом ничего не решат, даже веснушки не покажутся, и он нежится в ласковом тепле, конечно, немного демонстративно, не забывая, что клиент всё ещё здесь и смотрит. И, чего скрывать, он сам тоже любуется братом. Угловатый ребёнок, которого он помнил, вырос и стал мужчиной. Красивым и властным, который знает это и, судя по тону, которым обращается к Майкрофту, пользуется напропалую. То, что есть на кухне готового, им приносят сразу, чтобы утолить первый голод чём-то кроме фруктов в вазе, а ещё вина получше, чем сейчас стоит на столе, и кувшин с водой, к которому Майкрофт тянется в первую очередь, когда клиент берёт то, что тему нужно. Когда готовы купальни, евнух приносит для гостя простую, но чистую накидку, в которой будет удобно прогуляться, не заморачиваясь с одеждой с множеством застёжек, и Майкрофт ведёт клиента в нужном направлении.