Северные звери

Как долго длился его Синдром падения, Фёдор не помнил, так как и, очнувшись, не мог отличить иллюзии своего травмированного подсознания от реальности. Все дальнейшие события проходили мимо него. Ввиду новогодних праздников, многие разъехались по домам. Его же Владимир Михайлович отпустил не сразу, опасаясь, что подобное состояние может усугубиться. Но сам Федя хотел уехать подальше от всего этого. Поэтому когда уже ехал в поезде, почувствовал некое облегчение. А дома всё потихоньку встало на свои места: праздники, родственники, старые друзья, никаких телепатов и развитых душ, обычные люди, обычная жизнь. Реальность прояснилась, он чувствовал, как душевно отдыхает от всего того, что случилось за последние полгода. К тому же отношение окружающих людей к нему заметно изменилось. После праздников началась сессия в институте, и Фёдор с недоумением заметил, что понравился практически всей своей группе. Все хотели с ним дружить, но он тактично отгородился, даже немного испугавшись: обычно ему было трудно располагать к себе незнакомых людей. Они чувствовали в нём Посредника — это ясно. Учёба давалась тоже легко — всё-таки развитые души научили его продуктивному логическому мышлению. Да и Федя не стеснялся использовать способности в своих целях. Перед отъездом с турбазы никто не говорил ему, как следует вести себя вне Сообщества зверей. Поэтому он не задумывался о том, насколько это правильно. Одной из последних была лекция по психологии, следующая неделя — зачётная. От этого предмета не ожидалось ничего сложного, можно было даже и поумничать при случае. Но как только в аудиторию зашёл преподаватель, Фёдор нервно дёрнулся, почуяв в нём зверя. — Ты чего? — заметила Катя, единственный человек в группе, с кем он решил целесообразно общаться. Она отличалась именно тем, что была совершенно равнодушна к нему. Знания привлекали её больше, чем дружеские коммуникации. Они сидели вместе на всех лекциях. — Этот препод нам спуску не даст, — растерянно пробормотал Федя, не зная, что и думать. — Ну почему, очники говорят, он мужик довольно лояльный. У тебя что, проблемы с психологией? — Скорее, с психикой у меня проблемы. Не нравится он мне. — Ты странный. Бывают преподы куда хуже, — усмехнулась Катя. Продолжая бессмысленную болтовню, они пропустили тот момент, когда преподаватель начал говорить. — … Я проверил ваши доклады. Отлично, вы умеете пользоваться интернетом. Но было среди всего этого и что-то действительно интересное. Поэтому я всё-таки поставлю несколько зачётов автоматом. Фёдор напряжённо наблюдал за ним. Молодой мужчина в очках с тонкой оправой, судя по всему, служивших прикрытием для его неестественно бирюзовых глаз; с русыми волосами, уложенными в идеальную причёску. Чувствовалось, что преподаватель тоже заметил его. — Закусалов, занимаетесь научной деятельностью? Профессор Павлов говорил о вас, — неожиданно выдал он. Федя буквально подпрыгнул на месте, всё внимание аудитории было обращено на него. — Владимир Михайлович, если так привычнее, — добавил преподаватель. — Да, — неуверенно выдавил Фёдор. — Ты не говорил, что состоишь в научном сообществе Павлова. Я столько слышала об этом профессоре. И, кстати, тоже пыталась попасть к нему год назад. Жаль, не вышло, — поражённо прошептала Катя. — Я там совсем недавно, сам толком ещё ничего не понял. — Так как ваш доклад любопытен и где-то даже провокационен, поставлю вам зачёт автоматом, — продолжал преподаватель, далее называя фамилии остальных счастливчиков, среди которых значилась и Катя. — Как тебе удалось? — не отставала она, даже забыв порадоваться автомату. — Был в пансионате Северный, там проводили набор, и я прошёл испытания, вроде, и не старался даже, — пожимает плечами Фёдор. — Слышала про этот пансионат, разве его не закрыли? Федя, тебе неимоверно повезло! — Так и есть. Но не расстраивайся, получится в другой раз. — Скорее, в другой жизни. — А вот это ты тонко подметила. Там, кстати, не так уж и клёво, как ты думаешь. Сложный коллектив, трудные задания, постоянные выезды на всякие форумы и научные мероприятия, — Феде и самому нравилось, как он красноречиво врёт. До конца лекции он погрузился в некий панический транс. Всё это напомнило ему о том, как тесно связан этот мир с миром развитых душ. Что скоро снова придётся вернуться в звериное Сообщество, снова сражаться, кого-то терять, а главное, наконец, узнать, когда состоится слушание их дела Советом Первородных Развитых душ. Он запутался: вроде, так много уже знает, столько пройдено. С другой стороны, понимание — всё это ничто, по сравнению с тем, что ещё предстоит узнать, — заставляло сознание буквально взрываться от накатывающих мыслей. Видимо, Владимир Михайлович не переставал держать его в поле зрения — это и успокаивало, и раздражало одновременно. Также Федя понимал, что среди обычных людей запросто можно встретить не только зверя, но и Охотника Отдела 313. Но зверя он почуял сразу, а вот Охотника может просмотреть. После лекции они направились в столовую, где ожидал Ваня. — Угадай, кто получил свой первый автомат? — сообщает Федя, плюхаясь на стул возле стола, который любезно занял для всех друг. — Вот же везучие… Похоже, вы ботанить собираетесь, — вздохнул Ваня. — Сначала ты работаешь на репутацию, потом репутация работает на тебя, — подтверждает Катя, салютуя своим стаканчиком кофе. — Аминь, — соглашается Фёдор. — Только вот Феде что-то Апостол Павел наш не понравился, несмотря на автоматы, — хмыкает одногруппница. — Что за стрёмное прозвище у препода? — морщится тот. — Да потому что курирует специальный факультет, экспериментальный, жуткая смесь психологии с теологией, — объясняет Катя. — Даже звучит супердушно, — усмехается Ваня. — Через два столика от нас девчонки с этого факультета, — прикрывая рот рукой, шепчет Катя. Федя поворачивает голову — и сердце уходит в пятки. Он встречается взглядом с Добромирой, которая беззаботно машет ему. И не успевает опомниться, как девушки оказываются возле них. — Привет. Как сессия? — интересуется Мира, обнимая его со спины. При этом Ваня давится своим чаем, а Катя в растерянности замирает, открыв рот перед булочкой. — Добромира, — представляется девушка, пока Фёдор, сам прибывая в шоке, молчит. — А это мои старшие подруги с факультета — Вера, Надежда, Любовь. — Как поэтично! Приятно познакомиться, Ваня. Друг Феди, которому он даже не удосужился рассказать, что у него появилась девушка. А это Катя, его одногруппница, — не теряется тем временем друг. — О, Архангел Михаил, мне курсовик ему надо сдать, — быстро ретируется Надя, заметив преподавателя в толпе студентов. — Надежда покинула нас, — скептически замечает Вера. — Если у вас будут проблемы с нашими преподами или с теологией, найдите меня. Тоже вынуждена откланяться. — А меня искать не надо, я сама вас найду, если что, — многозначительно улыбается Люба, махая на прощание. Добромира же занимает последнее свободное место за их столом и с улыбкой продолжает разговор с Ваней. Даже Катя отмирает и подключается. А Фёдор, словно в ступоре, ловит лёгкий диссонанс от объединения миров. Академия Ангелов прямо у него под носом, в обычном институте, разве что обозначена специальным факультетом. — У тебя всё в порядке? — замечает его растерянность Мира. — Я не могу ответить на этот вопрос, — вздыхает Федя. — Мы отойдём на пару слов, — мило улыбается остальным Добромира, потянув его за руку. — Конечно, идите, поворкуйте, — усмехается Ваня. Но Фёдору не до его шуток. — Твой телепатический канал захламлен всякой ерундой, — сразу же начинает Мира, как только они достаточно отходят, чтобы их не слышали. — Знаю, как ты себя сейчас чувствуешь и как не хочешь возвращаться. — Ты не можешь знать, что я чувствую. И вообще, всё в порядке, я в любом случае вернусь. — Ну, я не могу, а Жанна может. Не надо отмахиваться, всем сейчас нелегко. А вернуться без желания — это всё равно, что не вернуться. — Ты общаешься с Жанной? Странно. — Да. Ничего странного, тебе тоже не мешало бы изредка интересоваться, как там твоя команда, капитан. — Все разъехались, нам действительно нужно время отдохнуть от всего и, в том числе, друг от друга. Не знаю, вряд ли их нужно беспокоить. Не так-то это просто на самом деле. — Всё просто, Федя. Никто не будет против, если лишний раз поинтересуешься, в порядке ли дела у твоей команды. Внимание никогда не лишнее. Дело в тебе. Не хочу, чтобы ты замыкался и думал, что чего-то кому-то должен, но не можешь выполнить возложенные на тебя обязательства. Всё так вышло не по нашей вине. И мы разбежались, даже не поговорив. Так нельзя. Поэтому все сейчас чувствуют себя в чём-то виноватыми. На секунду Фёдору стало стыдно, что он так себя ведёт и ещё злится на окружающих. Добромира в их команде абсолютный новичок, но делает гораздо больше для сплочённости. Её слова действительно спустили на землю. — Ладно, я не буду тебя напрягать. Подумай и возвращайся, только не из-за каких-то обязательств. Надеюсь, ты, правда, захочешь вернуться. Удачи! — закончила Мира и, снова обняв его, удалилась. Дорога до дома была на автопилоте. Снова всё вокруг завертелось и перестало его волновать. Ваня что-то рассказывал, даже не замечая, что Федя его не слушает. Когда они остановились у дороги, на другой стороне шумная компания молодых людей обратила на себя внимание. Фёдор присмотрелся, по коже прошёлся мороз, ведь это команда Антона. Он взволнованно хотел кинуться прямо к ним. Но кто-то задержал его, выставив руку. Фёдор повернул голову и содрогнулся. Саша оттеснял его рукой от дороги. Тогда он в панике обернулся в другую сторону. — Соберись, что с тобой? — уверенно похлопал его по плечу Иван. Федя покачнулся и отчаянно зажмурился. Когда он снова открыл глаза, на него взволновано смотрел Ваня. — Ты опять чуть не попёрся на красный свет! — возмутился тот. — Тебе жить надоело? — негодовал незнакомый парень с другой стороны, который и не позволил ему выскочить на проезжую часть. А на той стороне улицы по-прежнему веселилась незнакомая компания. На этот раз Ваня дошёл с ним прямо до двери подъезда, не желая слушать отговорки. Фёдор ещё несколько минут слушал обеспокоенные возмущения друга, приходя в себя. Что-то внутри подсознания щёлкнуло, и даже дышать стало легче. Несколько дней ему пришлось провести в мучительных размышлениях и спорах со своим подсознательным «Я». С зачётами проблем не возникало, многие предметы давались ему легко. А на тех, с которыми не ладилось, он успешно списывал у Кати. Девушка и не подозревала об этом: Фёдор просто читал её мысли. С Ангелами больше не пересекался, на Павла Борисовича смотрел с подозрением. Вскоре сессия была успешно закрыта. Хотя Федя так и не решился связаться ни с кем из команды, он ловил себя на мысли, что скучает по ним. Желание вернуться на турбазу возникло спонтанно. Поэтому Фёдор, не раздумывая, купил билет на поезд. Дорога показалась длинной, он мучился, никак не мог дождаться прибытия. А на уже знакомом вокзале снова растерялся, не зная как добираться до турбазы. Когда он уезжал, его отвозил сюда Снежный. Ещё как назло всплыло воспоминание о том, как тут их впервые встретил Антон. Продолжая терзаться печальными мыслями, Федя спустился в подземный переход. Почему-то его начало тошнить, в глазах потемнело, он облокотился плечом о стену. В висках пульсировало, словно разрывало от противоречий, желание поскорее добраться отчаянно боролось с невозможностью этого. Неожиданно всё замелькало, откуда-то ворвался сильный ветер, а в следующую секунду он оказался перед воротами турбазы. — Я же телепортировал? Офигеть! Я сам! — ошарашенно выпалил Федя и нетерпеливо нажал на звонок. Ему открыл дежурный, поздоровавшись с ним, Фёдор сразу бросился в административное здание. Хотелось быстрее увидеть Владимира Михайловича. Забывшись, влетел в его кабинет без стука. — Закусалов, ты в курсе, зачем существуют закрытые двери в кабинеты директоров? — удивлённо заметил наставник, откладывая свои бумаги. — Ну, да, простите, что без стука. Вам бы секретаря. Я вернулся. И это… Я только что сам телепортировал! — Интересно. Для меня неожиданно твоё появление сегодня. Думал, тебе нужно больше времени. Но хорошо, что ты захотел вернуться. — Признаться честно, не без помощи Добромиры. Я много думал и осознал, что моё место здесь. Извините меня, последнее время вёл себя как идиот, но я многое понял. — Садись, Федя, не за что извиняться. Тут дело такое, нет правильного поведения для сложившейся ситуации. Главное, что ты чему-то научился в результате. — Да, но всё, что случилось с моей командой. Нужно что-то менять. Думаю, я смогу теперь договориться с ними. — Вот, насчёт команды. Я и не сомневался, вы найдёте равновесие рано или поздно. Когда я дал волю, вы сплотились. Это был правильный шаг. Поэтому и сейчас я не стану к вам лезть. Делай, что считаешь нужным. Мы почти завершили восстановление турбазы. Белые волки ушли, теперь им предстоит возродить и своё хозяйство. Иди, команда ждёт тебя. Потом поговорим, в том числе и о твоей телепортации. Кстати, зайди в медпункт, пусть Степан Павлович проверит, как сказалось перемещение на твоём организме. — Ладно. Но это было гораздо проще, чем моё первое обращение в волка, всё в порядке. — Скорее всего, но обратиться тебя Бессмертный заставил, а телепортировался ты сам, хотя даже ничего не знаешь об этом. Фёдору не хотелось тратить время на медпункт, он сразу направился в жилой корпус. Чуть в стороне от дороги Диана лепила снеговика из подтаявшего снега. Выглядела она не очень весёлой, но это было неудивительно после последних событий. Федя, не раздумывая, свернул к ней. Внезапно откуда-то вылетел снежок, угодивший прямо в неё. Она обернулась в противоположную от Феди сторону и улыбнулась, тоже начиная лепить снежок. Из-за деревьев показался Бес. — Какого чёрта ты опять к ней лезешь? — разозлился Фёдор, бросившись в его сторону. — Федя? Ты здесь? — удивилась Диана. — Ладно, я пропущу это. Ты уж как-то сама со своим бывшим капитаном договорись, — тактично удалился Бессмертный. — Что значит бывшим? Диана, что происходит? — Я всё объясню, пошли в корпус, команда тебя там уже заждалась, — опустила глаза она, направляясь к дороге. В холле жилого корпуса и правда собралась почти вся команда. Не было Снежного. Федя нахмурился, подозревая, что сейчас ему испортят настроение. — Наконец-то, я уж боялась, что ты не скоро вернёшься, — облегчённо вздохнула Добромира. — Ну, хотя бы капитан соизволил нас посетить, — скептически буркнул Егор. Он сидел в тёмных очках. Стильно, но явно неуместно в помещении, да к тому же зимой. — Я тоже рад вас видеть. Где, кстати, Кошак? — растеряно поинтересовался Фёдор. В ответ послышалось только напряжённое молчание. — Женя официально в розыске по всей стране с прошлой недели, — вытащила из кармана мятую ориентировку Жанна. — Что? — судорожно выхватил листок Федя. — Значит Отдел 313 теперь в курсе, что он жив. Откуда они узнали? — Кто б нам рассказал, — усмехнулся Егор. — Ясно. То есть мы не знаем, где наш Аналитик. Так, начнём по порядку. Диана? — плюхнулся Фёдор на диван, оставив свои вещи прямо у входа. — Я больше не в вашей команде, пару недель назад перешла к Свирепому, — неуверенно начала она. По лицам остальных было видно, что они не в восторге от данного манёвра. Егор и вовсе сидел, повернувшись к окну, как будто и не хотел говорить ни с кем. Федю такое заявление возмущало. Он не мог понять, почему Диана так поступила. Конечно, после смерти Ивана всем пришлось нелегко, можно было ожидать, что и она не скоро придёт в себя. Но её логика в данной ситуации Фёдору была совсем непонятна. — Ты хорошо подумала? Нужно поговорить с Женей, нельзя так, — раздражённо выпалил он. — Знаю, но я уверена в своём выборе. Извините, что так вышло. Думаю, мне будет лучше в той команде. А Снежный — Аналитик, а не наш «семейный» психолог. — Да что тут непонятного? Она опять с Бесом, поэтому в его команду и свалила, — заметил Егор, даже не повернувшись в их сторону. — Дима мне помог справиться с моими переживаниями. Он на самом деле не такой, каким кажется. Просто у всех есть свои причины так или иначе поступать. Нужно уметь прощать, — начала объяснять Диана. — Она идиотка. Кто-нибудь уже скажет ей об этом? И ещё, только меня тошнит, когда Беса называют Димой? — брезгливо фыркнул Егор. — Пушок, хватит злиться. Это его имя вообще-то! — Да, ты же не видела, какой я теперь Пушок. — Я не понимаю, почему у вас сложилось такое мнение о нём. Вы собрались тут в одной команде, люди, которые никогда никого не прощают, даже себя! Я ухожу не из-за Беса, просто не могу больше с вами. Когда был Иван, можно было терпеть. Но сейчас, мне жаль, команда больше не соответствует тому первоначальному мировоззрению, которое меня привлекало, — раздражённо закончила Диана. — Может, ты и права. Последнее время команда разваливается на глазах. Это моя вина, не таким уж хорошим оказался капитаном, хотя и Посредник. Но уверяю, всё будет по-другому, у меня было время кое-чему научиться, — всё ещё пытался переубедить Фёдор. — Не начинай, Укуськин, все тут отличились. Нельзя винить одного капитана. А Диане виднее, в какой команде ей будет лучше. Хватит нападать, она сделала свой выбор и никто не вправе осуждать за это, — настойчиво вступила Добромира. — Спасибо. Хоть кто-то меня понял. Мне пора. Простите, — развернулась Диана и вышла из корпуса. — Зашибись, нас осталось пятеро, — обречённо вздохнул Федя. — А то и четверо, — тихо добавил Егор. — Нет уж. Кошака я из-под земли достану! — Его спецслужбы найти не могут, как ты собрался искать? — напомнила Добромира. — Ну, мы-то не спецслужбы, найдём. Вот ему очень необходимо быть здесь, мы нужны Женьке, как бы он не отталкивал нас. — Да, тут я склонна с тобой согласиться. Но, опять же, нужно, чтобы Снежный сам это осознал. — Ты сегодня что-нибудь скажешь? — обратился Федя к Жанне. — Вы меня жутко бесите, — буркнула она. — И тем не менее ты вернулась к нам, — хитро улыбнулась Мира. — Потому что остальные бесят меня куда сильнее. Не знаю, у меня вообще всё сложно, мне нет места нигде. — Это ты явно преувеличиваешь. — Может быть. Ну, в общем, я всё равно с вами. — Это радует. Что насчёт Жени? — обрадовался Фёдор. — Придумаем что-нибудь, — неохотно процедила Жанна. — У меня идея: если Снежный не идёт к команде, значит команда идёт к нему, — с энтузиазмом предложил Егор. — Может, он дома. — Ты знаешь, где он живёт? — не понял Федя. — Конечно. Мы соседи. — И ты, блин, молчал? — Неплохо бы телепортироваться, — оживился Егор. — Могу Гришу попросить, — предложила Добромира. — Отлично. Иди, спроси. А я пока вещи закину, — подошёл Фёдор к своей сумке. — Его наверняка там нет. Думаете, Отдел 313 не пробил адрес? — нахмурилась Жанна. — Этот адрес пробить сложно. Документально след ведёт совсем не туда. Михалыч понимал, скорее всего, что однажды такое случится, — пояснил Егор. Чуть позже все снова собрались в холле. Фёдору всё-таки пришлось заглянуть в медпункт, потому что предстоящая телепортация могла усугубить последствия его недавнего собственного перемещения. К счастью, всё было в норме, а Степан Павлович остался под большим впечатлением по этому поводу. — Куда это вы намылились? — поинтересовался Гриша. Судя по всему, Добромира не объяснила ему ситуацию. — Я передам тебе мысленно координаты, — отозвался Егор. — Всех сразу не смогу переместить, давайте по двое. Кто первый? — Я и Федька. — А что это за место? — Гриша, ну телепортируй уже, хватит занудствовать! — поторопила Мира. Он подошёл к Егору и схватил его за руку, вторую руку протянул Феде. Пара секунд, и ребята оказались в просторном ухоженном коридоре перед дверью, отделанной светлыми деревянными панелями. Затем Гриша незамедлительно исчез и вернулся уже с Добромирой и Жанной. — Думал у Кошака дверь железная, — осмотрелся Фёдор. — Да, у него железная, а это моя квартира, — помотал ключами Егор. — Блин, вы просто в гости? Так бы и сказали, а то конспирации сколько. Мира, позовёшь, если обратно соберётесь, — ухмыльнулся Гриша и испарился. — Ты нас к себе приглашаешь? — не понял Федя. — Пока да, откройте дверь, — поторопил он. — Пушок так и не видит, — объяснила Жанна, забирая у него ключи и открывая замок. Просторная однокомнатная квартира-студия, отделанная в красно-коричневых тонах, зеркальный потолок, на окнах тёмные плотные жалюзи, от чего в комнате полумрак. Егор с лёгкостью здесь ориентировался, в пару шагов достиг шкафа, встроенного в стену и начал там копаться. — М-да, в твоём стиле, — фыркнула Жанна, осматриваясь. — Мне нравится, — оценил Федя. — Только один вопрос… — Объясняю, данный жилой дом построен кампанией Владимира Михайловича, здесь живут исключительно развитые души. Он выделил мне тут квартиру, как и Женьке тоже. Но не думайте, что нам так повезло. Благотворительностью и не пахнет. Мы официально оформлены как сотрудники компании и вкалываем на её благо. Вполне успешно, и делаем это уже несколько лет, — поведал из шкафа Егор. — Как насчёт какого-нибудь образования? И что вы там делаете? Особенно Кошак, он ведь только убивать и умеет, насколько я знаю. — Я учусь на заочке тоже. Снежный работал в секретном военном подразделении, поверь, он много что умеет. А я вот, например, менеджер самого среднего звена, но это неважно, я же Стратег, — пояснил Егор, запихивая комом в рюкзак одежду. — Вы используете свои способности? — поинтересовался Федя, пытаясь помочь ему аккуратнее сложить вещи. — Да. Большинство успешных компаний в мире держится за счёт работающих там развитых душ. Конечно, никто и не подозревает об этом. А дело Стаса, ты думаешь, почему так процветает? Его отец — один из генеральных директоров этой звериной корпорации. — Кстати, слышала у них сейчас некоторые проблемы после разгрома Диких, — заметила Добромира. — Ерунда, у Белых страховка не хилая, разберутся. Мы все в одной упряжке, Михалыч создал прямо-таки империю. Но это даже удобно, где бы я сейчас был, если бы не они. Скоро и вас припахает, освоитесь немного. — Ну да, в принципе, его научное общество тоже шикарная отмазка. Прикиньте, у меня тут одна одногруппница из неразвитых всё мечтает к нам попасть, знала бы она, что это на самом деле, — усмехнулся Федя. — Может, уже к Жене направимся? — поторопила Мира. — Да. Предлагаю выпить для храбрости. У меня точно коньячок оставался, — направился на кухню Егор. — Нет уж, мы не бухать пришли. И вообще, завязывай с этим! — кинулась за ним Добромира. — Никогда не говорил это девчонкам, но, Мира, твоя настойчивость меня раздражает! — Интересно, у неё получится хоть немного повлиять на него? — тихо заметила Жанна. — Ещё как. Она не просто Ангел… — задумался Федя. — Не просто? — хитро прищурилась Жанна. — Однозначно. Кстати, мои друзья из человеческого мира думают, что мы встречаемся… — А ты что? — Что? — А ты тормоз, и чего я спрашиваю вообще, — закатила глаза Жанна. Квартира Снежного на третьем этаже. Дверь была открыта. Внутри царила разруха, всё было перевёрнуто вверх дном. Фёдор не успел и шага сделать, как споткнулся. Неожиданно из-за угла выскочил Женя и направил на них винтовку. Его одежда была в крови, да и выглядел он замученным. — Спокуха, Кошак, это мы, — поднял примирительно руки Федя. — Какого чёрта вы припёрлись? Меня ищут все возможные государственные службы, я вернулся только из-за того, что вас почувствовал. Тут опасно, нужно бежать, — устало опустил он винтовку. — Здесь уже был обыск? — догадалась Добромира. — Да, но нельзя задерживаться. — Ты ранен. Нужно возвращаться на турбазу, там тебя не смогут вычислить, — осторожно подошла к нему Жанна. — У меня огнестрельное, пулю я вытащил. На турбазу возвращаться рискованно, — не согласился Женя. — Но как Охотники узнали обо всём? — взволновано спросил Фёдор. — Здесь только один вариант. Меня заложил кто-то из Северных, потому что в розыскной ориентировке значатся мои новые персональные данные. Они всё знают обо мне: новое имя, адрес, место работы. Никто больше не мог этого знать. Всё сходится, информация утекла именно тогда, когда точно стало ясно, что я и есть тот самый Охотник-зверь, — задумчиво пояснил Снежный. — А вот, ты говорил про Нулевой сектор и агентов под прикрытием, это правда? — уточнил Федя. — Как видишь. Я рассказал только то, что знал. Но теперь мы можем лично убедиться в этом. Среди нас есть такой агент, и неизвестно, что ещё он доложил Отделу 313. — Тут к дому, кажись, спецназ подтягивается, — объявила Добромира, осторожно выглядывая в окно через небольшую щель между задёрнутыми шторами. — Валим. Возьми пока это, — кинул Снежный жёсткую сумку с ноутбуком Феде. Сам надел рюкзак и накинул на плечо винтовку. — Я позову Гришу, — занервничала Добромира. Они телепортировали практически за секунду до того, как дверь в квартиру беспощадно выломали. Сразу к кабинету Владимира Михайловича. У него кто-то был, поэтому директор мысленно попросил их немного подождать. Все молча подозрительно переглядывались, но никто так и не сказал ни слова. Ещё несколько минут спустя в коридоре заструился еле уловимый белый дым, и появились Вика и Стас. — Какие люди! Одногрешники нарисовались, — усмехнулся Федя и с энтузиазмом пожал руку Стасу. Он был рад их видеть, несмотря ни на что. — Михалыч просил прийти, стало что-то известно по поводу Совета, — пояснил Белый волк, выглядел он не лучшим образом. Да и в целом, казался каким-то потерянным. — Ты в порядке? — забеспокоился Фёдор. — Он не в порядке. Спасибо вашему бездарному Целителю, — напряжённо вздохнула Кара. — Она тут не виновата. Тебе говорили, что без последствий не обойтись, мы его с того света вытащили, между прочим, — осекла Добромира. — Я в порядке. Просто иногда возникает такое чувство, словно моё собственное тело посылает меня куда подальше, — невозмутимо пожал плечами Белый волк. Неожиданно из-под двери директора мелькнули странные яркие всполохи. Затем Владимир Михайлович пригласил их войти. Егор схватился за ручку двери и резко отдёрнул руку, возмущённо выругавшись. — Что? — не понял Федя. — Издевательство! Ручка огненная! — подул на руку он. — Причём это действительно так, у него ожог, — посмотрела Жанна, начиная лечить. Кара прищурила глаза, и дверь в кабинет распахнулась сама. Она вошла первая, затем остальные. Стены и мебель были слегка опалены, сам же наставник озадаченно сидел на своём месте, рядом стоял огнетушитель. — Извините, меня посетила уважаемая персона, она огненная во всех смыслах этого слова, — попытался объяснить Владимир Михайлович, стараясь потушить тлеющие документы на столе. — Лада? — догадался Стас, понимающе осматриваясь. — О, да. Она лично удостоила нас своей аудиенцией, чтобы сообщить новости о предстоящем собрании Совета Первородных Развитых душ по вашему делу. — Кто она? — ошеломлённо спросил Федя, даже опасаясь услышать ответ. — Одна из Первородных. О ней ходят легенды со времён Древней Руси. В общем-то, в сказках известна как Жар-птица. Увидите скоро. Рассказывать о Ладе можно бесконечно, ибо столько пожаров на Руси связано именно с ней. Она благосклонна к вам, так что на Совете бояться почти нечего. — Мифическое существо? Разве это не результат модификации? — Нет. Первородные Развитые души именно тем и отличаются, их животные обличия уникальны и единичны в своём роде. Расскажу немного о том, что вам предстоит, ведь незнание всегда пугает больше. Садитесь, — директор дунул на ладонь и сделал круг рукой в воздухе, мебель стала как новая. — Сразу стоит отметить, что ваше дело начнут рассматривать только весной, вероятно, осенью вызовут на слушание. — Почему так долго? — недовольно поинтересовалась Кара. — У Совета своя система, они держат под контролем всё Сообщество зверей, и это совсем нелегко, даже таким высокоразвитым душам. У вас есть время, и вы должны обратить его в свою пользу. — Интересно как? — не выдержал Федя. — Постараюсь вам помочь, но, что касается души, вы и сами прекрасно понимаете, это весьма тонкая и субъективная материя. Только вы знаете, как исправлять свои же ошибки. Среди нас теперь Ангел. Добромира, расскажешь о метке Последнего греха? — Ну, я попробую, — Мира нерешительно задрала рукав, показывая надпись на латыни. — Это и называют меткой Последнего греха. Моя надпись гласит: «Auribus tento lupum». Латинская поговорка — «Держу волка за уши», что означает «нахожусь в безвыходном положении». — Что ж, вскроем карты, — усмехнулся Гриша закатывая рукав. — «Tibi et igni» — дословно — «Тебе и огню», то есть «прочти и сожги». — «Contra spem spero» — «Без надежды надеюсь», — показала свою метку Жанна. — «Nihil habeo, nihil curo» — «Ничего не имею — ни о чём не забочусь», — следующий пояснил Егор. — «Caesarem decet stantem mori» — «Цезарю подобает умереть стоя», насколько я знаю последние слова императора Веспасиана, — подошла очередь Стаса. — «Ignoscito saepe alteri, nunquam tibi» — «Другим прощай часто, себе — никогда», — недовольно сообщила Вика. — Я даже не знаю латынь, — вскинул руки Фёдор. Добромира, сидевшая рядом, схватила его за руку. — «Si vis pacem, para bellum» — «Если хочешь мира, готовься к войне», — сосредоточенно произнесла она. — Как символично. Почему Снежному как всегда всё сошло с рук, тут даже в прямом смысле? — фыркнула Вика. — Что касается Жени, в отношении него действует одно из особых правил. И применяется только в случае Кармического долга. По крайней мере, так сказала Лада. Его не будет на вашем слушании. На Женю у Совета отдельное дело. Эти надписи понять можете только вы, они несут для вас особый смысл. Каждый в глубине души знает о чём, ведь причиной Последнего греха во многом послужили ваши индивидуальные душевные принципы, которые не идут вам на пользу, — объяснил Владимир Михайлович. — Хм, надеюсь, больше Снежный не ускользнёт от заслуженного наказания, — успокоилась Кара. — Кстати, он в розыске, — начал Фёдор. — Не беспокойтесь, я разберусь с этим, — перебил его директор. — У нас есть способы скрыть присутствие. Стоит обсудить Дикую стаю и смерть одного из сильнейших Ведущих. Я, не говорю, что вы безнадёжно действовали, но всё же. Есть тут некоторые вопросы. — Намекаете на то, что нам просто повезло? — возмутилась Вика. — Или, скорее, не повезло. Совокупность ваших действий привела к гибели души и уничтожению природного источника энергии. Задача — убрать зарвавшегося Ведущего — не из лёгких и под силу только другому Ведущему. Что скажешь, Стас? — Мы использовали духовное оружие, это прямое противостояние. Только один победитель, мы оба знали, на что шли… — уверенно пояснил Белый волк. — Но вы оба проиграли, — закончил за него Владимир Михайлович. — Тут без Ангелов не обошлось, — напомнила Кара. — Да, все знают, что в поединок Ведущих вмешиваться нельзя. Даже самые заносчивые Наблюдатели, — многозначительно покосилась на неё Мира. — Вот только Ангелина вмешалась… — Ты тоже, — наседала Вика. — Я пыталась блокировать её руну. Вероятно, это было не лучшее сочетание энергий. Поэтому и эффект соответственный. Но ты впоследствии всё усугубила, не знаю, как теперь это расценит Совет. — Не ищите виноватых, метка Последнего греха не про это, — остановил их Владимир Михайлович. — Каждый сам должен исправить последствия своих действий. — Как быть с Отделом 313? Диких мы успокоили. А вот Охотники действуют всё активнее, — вмешался Женя. — Давыд разворошил осиное гнездо. Но с ними удача не поможет. К столкновению с Отделом 313 надо основательно подготовиться. — Снежный слил Диким кучу информации, что им мешает использовать её с Ведущим или без не имеет значения! — возмутился Федя. — Это всё ложь, и документы поддельные, — сложил руки на груди Женя. — Ожидаемо. Только вот как понять, не врёшь ли ты нам тоже? — недоверчиво прищурилась Кара. — Ты уже вообще ничего не в состоянии понять. — Вика, ты нарушила принципы Наблюдателей, — напомнил директор. — Это сильно повлияло на ход событий. Ты сама понимаешь, что должна в первую очередь сделать… — Да. Уйти, — сжимает ладони она. — Самый очевидный выход. Но уйти ты не можешь, — возражает Белый волк. — Я всегда могу уйти… — Нет. А вот теперь не можешь — Ведущий не отпускает. Правила тебе не нарушить, и это тоже последствия… — перебил Владимир Михайлович. — Вмешательство Ангелы и Миры не было столь значительным, они уравняли шансы. Но ты вывела ситуацию на другой уровень, цена за это высока. Скоро поймёшь. — И ещё кое-какие детали. Гриша согласился стать частью Белой стаи, — уверенно продолжает Стас. — У меня такое же предложение к команде Фёдора. — Это как-то бестактно, — не понял Федя, удивлённо переводя взгляд на Владимира Михайловича. — Стоит хорошо обдумать, прежде чем что-то ответить, — предупреждает директор. — Я не могу влиять на ваши решения и не буду противостоять в любом случае. — Надо обсудить, — нахмурился Женя, переглянувшись с Фёдором. — Обсуждайте, не тяните с ответом. Дайте знать о своём решении, — встал Белый волк. — Вика, уходим. Они моментально испарились с характерным белым туманом. — Стас злится… — задумчиво потёрла подбородок Жанна. — Ну конечно, не дали спокойно сдохнуть. Теперь ещё столько дерьма разгребать, — усмехается Егор. — Ладно, это ожидаемо. Его власть как Ведущего возросла. Поэтому одного успокоили, другому надо помочь не двинуться, — вздыхает Снежный. — То есть ты готов переметнуться к нему в стаю? — поднял брови Федя. — Да. К тому же надо отвести удар от Северных зверей, у Стаса нет двойных агентов. Мне точно нужно уйти. — Всем нам нужно. Гриша раньше нас всё понял… — догадалась Добромира. — Что он там понял? — закатил глаза Фёдор. — Он же так не хотел к Белым, потому что там Вика… — Она больше ничего не сможет сделать. — А больше и не надо. Но это аргумент. Кара потеряла своё влияние, — согласился Женя. — Мы можем уйти? — уточняет Фёдор у директора. — А я вам когда-то запрещал? — отзывается тот. — Но стая — не Сообщество. Ты понимаешь, Закусалов? — Вот и возможность сравнить. Разберёмся. Стас хороший Ведущий, у меня было время понять. К тому же мы вместе «нагрешили» — вместе надо и расхлёбывать. Егор, ты уж не отмалчивайся опять. Что скажешь? — Всё к тому и шло, если честно. Ну да, это сработает, думаю, — кивает он.

***

Ранняя весна. В лесу туманная дымка. Холодное утро. Тихо. Подозрительно тихо. В воздухе острый привкус опасности. Рывок в сторону, и выстрел. Птицы шумно сорвались с деревьев. Бежать. Ещё один пронзительный звук. Волк умело лавирует между деревьев, но выстрелы преследуют. Совсем близко, резкий разворот, прыжок от обрыва в сторону. Оттолкнувшись от земли, волк на секунду замирает в воздухе, обращаясь, и Федя заваливается назад, приземляясь в грязь. Перед глазами прицел винтовки, он недовольно отталкивает рукой. — Блин, Кошак, пару месяцев от тебя бегаю, так и не могу понять, когда будет выстрел, — вздыхает Федя. Рядом мелькает белая дымка, Стас обращается в прыжке и устойчиво приземляется на ноги. — Вставай, — поторапливает он. — Это уже лучше, но ты замедляешься… — Потому что уже с ног валюсь. — Охотники не будут ждать, пока ты отдохнёшь, — ухмыляется Женя, закидывая винтовку на плечо, и подаёт ему руку. — Я только и делаю, что тренируюсь, — ворчит Фёдор, неуклюже поднимаясь. — Егор даже вслепую лучше уходит от моих выстрелов, а у него ведь и габариты поменялись и сил животная сущность требует больше. — Ну это же Егор. Тренировки с наставниками и тренировки с вами — небо и земля. — Брось, Укускин, ты халтуришь, — качает головой Стас. — Между прочим, мне заблокировали дар после модификации Диких. Может, он не исчез, потому что появился не из-за модификации, а естественно. Как у Жанны эмпатия, — возмутился Федя, безуспешно пытаясь отряхнуть грязь. — У Жанны способность открылась тоже после контакта с энергетикой камней в Ярино, — напомнил Женя. — Да, но это просто был толчок к развитию, и она со своим даром сейчас очень виртуозно управляется, потому что развивает его. А я буду, как лошара, путаться со своим. Горе телепортации мне же мало! — Руслан сказал, что ты делаешь успехи, тренируйся усерднее, — вздохнул Белый волк. — Ещё раз, я только этим и занят, — вскидывает руки Федя. — Давай лучше щит попробуем? — Ты же вроде устал? — Ну, Стас. Мне нужен щит, Кошак меня точно когда-нибудь случайно пристрелит. — Случайно нет. Только намеренно могу, — ухмыляется Женя. Когда они уже под вечер возвращались домой, Фёдор почти задремал в машине. Несмотря на все изначальные сомнения с Белыми волками, он почувствовал себя в своей среде. Даже утомительные тренировки были в радость, жаловался формально. Продвинуться в развитии способностей удалось колоссально. Не только ему — вся команда прокачалась. Даже в новых условиях стаи, командные связи они сохранили и усилили. Рядом с Ведущим интересно. Стас его не отталкивал и вопросы не игнорировал. Такая открытость информации радовала больше всего. Их с Женей монотонный диалог вдруг принял эмоционально другой уровень, поэтому Федя приоткрыл глаза. — Ты не передумал жениться? — скептически интересуется Снежный. — Даже не начинай… — отмахивается Стас. — Вы, конечно, упёртые, но твоя семья против, её семья против. Что более актуально, твоя стая против, я — твой свидетель — и то против, — вздыхает Женя. — Тебе не удастся слиться с этого статуса, и не надейся. — Почему я? Кара меня ненавидит. Ну, попроси Ярослава. — На самом деле уже всё решено, и Вика смирилась. Это ей полезно. — Думаешь, хорошая идея была отпустить её к родителям? Что-то она там зависла. — Хорошая. Может, хоть вспомнит, что такое настоящий Наблюдатель, пообщавшись с матерью. Да и стае нужно время принять. — А такое возможно, что стая примет? — вмешался Фёдор. — О, смотрите-ка, кто сразу проснулся, — усмехнулся Женя. — Кстати, вот идеальный вариант для свидетеля, расшибётся, стараясь. — Всё, не раздражай меня, Снежный, — осекает его Белый волк, выруливая на стоянку перед домом. Белые разместились по квартирам очередного многоэтажного дома под покровительством звериной корпорации. Фёдор жил вместе с привычной компанией Жени и Егора. А Жанна и Добромира с Алёной. Грише выделили отдельную квартиру. Вероятно, Алхимикам это было необходимо. К нему Федя никак не мог привыкнуть, вот кто о методах своих не распространялся. Как только они оказались на пороге своего жилья, их встретил Егор. Неподвижный взгляд выдавал отсутствие зрения, но он мастерски определял по шуму любого. — Ну, напрыгались? — интересуется Егор, отпивая из бутылки в руках. Фёдор машинально выхватывает у него бутылку. — Укуськин, блин, лимонадик пью. Теперь будешь все напитки у меня отбирать? Вот вы скучные… — Ладно, допустим. Но ты хоть пытаешься понять, как справиться с Последним грехом? — ворчит Федя, возвращая лимонад. — Естественно, время у меня есть. Я-то не бегаю за Стасом, как верный щенок, — ухмыляется Егор. — Какая колкость. Подумаешь. Не у всех есть такая возможность. — Как легко ты меняешь идеалы. — Я их только сформировываю. Кстати, пойду, поднимусь к девчонкам, ты со мной? — Спрашиваешь. — Кошак, а ты не хочешь сходить? Они уже забывают, как ты выглядишь, — скептически интересуется Федя. — Смешно, особенно, когда моё лицо буквально на каждом столбе, — отзывается из другой комнаты Женя. Как ни странно, а опасения у Фёдора вызывала в первую очередь Алёна. Что каждый раз заставляло его идти проверить, как обстоят дела. Она была по-прежнему невозмутима, и сила работала стабильно. Но чутьё Посредника било тревогу. Не смирилась, смерть младшего брата — это не то, что можно легко отпустить. Добромира тоже тревожилась, а значит развитие души под угрозой. А с Мирой они отлично синхронизировались. Впервые за долгое время Федя облегчённо выдохнул. Ситуация с трудом, но разрешилась. Хотя неизвестно было, как всё будет развиваться дальше. Этот «бой» они скорее выиграли, чем проиграли. Остатки весны испарились быстро, как во сне. Почти всё это время Федя много думал, и всё происходящее не проходило мимо него. Он принял в себе волка. И самое главное, ему теперь совсем не хотелось сбежать.