kiss me

      Первый раз у Олега появилось желание поцеловать Диму, когда они только познакомились. Точнее не его самого как такового, а его губы. Именно на них он сразу обратил внимание при встрече. В меру полные, симметричные, чётко очерченные — идеальные. Даже позавидовал, что такие красивые губы и парню достались: их же целовать наверняка — сплошное удовольствие, будь такие у девушки, он бы непременно подкатил бы к ней с просьбой украсть поцелуй.       Мысль это было мимолётная и шуточная, абсолютно невинная. Олег ей серьёзного значения не придал. Просто... если есть в человеке что-то особенно красивое, почему бы это не отметить? Даже чисто про себя. Ну и что, что парень.       Это потом уже — чаще видясь, ближе общаясь — Олег стал замечать, что красивые губы Димы могут растягиваться в красивую улыбку, которая очаровательно поднимает скулы и зажигает глаза. А глаза у Димы тоже красивые. У него вообще очень притягательная внешность. Но именно губы стали тем самым крючком навсегда прицепившем к себе взгляд Олега.       Они сдружились быстро. Среди всех "коллег по цеху" им — ребятам одного возраста, общий язык между собой найти оказалось легко. У Димы, как Олег потом выяснил, есть одна вредная привычка с губами связанная — он их часто облизывает. И Олег, когда это увидел, долго не мог выбросить из головы мысль о том, что сам бы охотно смочил слюной такие губы, а если бы в этот момент их языки встретились — он бы совсем не был против. Видение яркое и внезапное заставило Олега растеряться от собственной откровенности. Это был второй раз, когда у него появилось желание поцеловать Диму.       — Прекрати облизывать губы, — сам не до конца понимая зачем — наверное, чтобы отвлечься — сказал он тогда, — они от этого только сильнее сохнут и быстрее обветриваются.       Дима на его замечание уголком этих самых губ только и дёрнул в полуулыбке.       — Знаю. Но это чисто на автомате выходит, я не замечаю. Надо бальзам какой-нибудь купить...       Надо, думает Олег. Полезная вещь. Только вот от бальзама губы Димы получат эффект влажности и будут выглядеть ещё мягче, ещё сочнее. Станут ещё более притягательными, хотя казалось бы, куда ещё-то...       В третий раз у Олега появилось желание поцеловать Диму, когда они курили. Тонкая розовая кожа его губ собиралась складками-трещинками, округлялась форма, стоило Диме обхватить ими сигарету. Слишком соблазнительно и маняще. Если их втянуть поочерёдно в рот, пообсасывать, покусать, они распухнут, заалеют и если вот такие вот — зацелованные — эти губы обхватят кое-что куда толще и длиннее сигареты, то...       Олег аж поперхнулся. Закашлялся почти до слёз. Дима его быстрее по спине похлопал.       — Ты чё, как в первый раз затянулся? — Посмеялся.       Олег отмахнулся. Лицо в жар бросило и не понятно то ли от резкого кашля кровь прилила, то ли от совсем непотребной фантазии. Ни за что бы не подумал, что такой фетишист, решил Олег про себя. Это ж надо было так помешаться? Смотришь на эти губы и не одной приличной мысли в голове. И было бы всё не так страшно, если бы только эти губы не принадлежали парню. Да ещё и другу. А это ненормально, когда ты хочешь поцеловать своего друга. Олег понимает... Но всё равно хочет.       И вот никогда бы эти мысли не ушли дальше его дурной головы, если бы только однажды он не имел неосторожность напиться в компании Димы. Не зря же в народе закрепилось выражение: "что у трезвого на уме, то у пьяного на языке". Чем выше становился градус алкоголя, тем сильнее помимо лёгкости, головокружения и тепла в Олеге нарастало желание выболтать ему всё потаённое, как на духу.       Это была домашняя мини-вечеринка по случаю дня рождения их общего приятеля. Народу не так уж и много. Шумно, весело. Время ближе к ночи. Все уже достаточно пьяные, разбалдевшиеся. Они вышли вдвоём на балкон: покурить, проветриться. За плотно закрытой дверью глухо доносилась играющая в квартире музыка, а пробивающийся через тонкую тюль свет, было их единственное освещение.       Олег затянулся, Дима приложился к горлышку бутылки. Он вроде как с курением завязывает, поэтому их "покурить" означало: "ты куришь, а я за компанию рядом дышу". Мурашки гуляли по коже от влетевшего через открытый балкон холодного воздуха.       — Ты когда-нибудь целовался с парнем?       Дима от этого вопроса на полуслове запнулся. Напрочь забыв о том, что только что Олегу рассказывал, он посмотрел на него внимательно, а потом неловко улыбнулся.       — Чего это ты такое спрашиваешь?       Олег нервно пожал плечами. Выдохнул дым.       — Да просто... не знаю. Пишут всякое в интернете... слухи...       Он затянулся вновь, давая себе возможность собрать лихорадочно заметавшиеся мысли в кучу. Какие слухи? Какой интернет? Олег сам не соображал, что несёт. Сердце взволнованно стучало. О чём он вообще думал, когда решил подобное ляпнуть? И думал ли...       — Где это про меня такое пишут? — Усмехнулся Дима. — Скинь ссылку.       — Забей. Мало ли ерунды люди про нас...       — Но ты же спросил. Значит не такая уж и ерунда.       — Пьяный просто, не обращай внимание. Я плохо о тебе не думаю, знаю, что ты не...       — Так, подожди. Во-первых, нет в этом ничего плохого, или у тебя какие-то предрассудки? Просто слишком личный вопрос и так внезапно...       Олег совсем растерялся.       — Нет у меня никаких предрассудков. — Он затушил сигарету, взъерошил волосы. — Говорю же забей. Перепил вот и язык как помело. Правда, некрасиво такое спрашивать. Извини. Пойдём? Там нас поди уже потеряли.       Олег сразу развернулся, собираясь зайти внутрь, не давая Диме возможности на возражения. Уже за ручку схватился, как его внезапно дёрнули.       — Стой.       Олег посмотрел на Диму и Дима, не мешкая, приблизился, обхватил ладонями его лицо и прижался своими губами к его. Всего лишь на пару секунд. Отстранившись, выдохнул.       — Да.       — Что "да"? — Ошарашенно прошептал Олег в ответ.       — Я целовался с парнем. Вот прям только что.       А потом, как ни в чём не бывало, отпустил его и вернулся в квартиру к остальным.       На следующий день они это не обсуждали. Олег ничего не забыл — хоть и пьяный был, но не настолько же — и Дима, он уверен, точно всё помнил. Но Дима вёл себя, как обычно; Олег, смотря на него, делал то же самое.       Возможно, протрезвев, Диме стало стыдно за свой поступок и он решил, что всё само собой замнётся, если игнорировать. Или наоборот, в этом поступке не было для него ничего особенного, поэтому и внимания на нём заострять он не стал. В конце концов, поцелуй вышел достаточно невинный, они же не языки друг другу в рот до самых гланд засовывали, легко можно расценить, как пьяную дружескую шалость. А возможно Дима так сделал первый ход и теперь ждал от Олега ответной реакции.       Вариантов крутилось так много — страшно было прогадать. А ещё Олегу очень сильно хотелось снова поцеловаться с Димой. Уже по-серьёзному. Потому что эти губы...       — У меня в зубах что-то застряло?       — В смысле?       — Да ты постоянно на мой рот пялишься, вот я и подумал...       Олег стушевался. С того дня прошло пару недель, но он в своих метаниях с мёртвой точки так и не сдвинулся. Продолжал украдкой бросать взгляд на губы Димы и вздыхать. Но то ли взгляд его теперь стал излишне напористым, то ли Дима стал более внимательным, потому что попадался Олег на этом деле всё чаще и чаще.       — Нормально у тебя всё. — Говорит, а сам дураком себя чувствует.       — Ну ладно.       Они только вернулись со съёмок, погода стояла потрясающая. Дима рассказывал о сложностях, с которыми столкнулся во время испытания, Олег свои комментарии вставлял редко, по большей части слушал и старался не залипнуть опять на его губах. В какой-то момент Дима замолчал, задумавшись о чём-то, а потом вдруг поддел Олега плечом.       — А к тебе когда-нибудь подкатывал парень?       Олег от такой внезапной смены темы разговора сначала завис, а потом испугался. Вытаращился на Диму, пытаясь понять в чём подвох. Ладони махом вспотели и сердце в горле забилось.       Дима точно мысли его прочитал.       — Ну не только же тебе меня подобными вопросами огорошивать. — Усмехнулся. — Так как?       Олег отвёл взгляд.       — Нет.       — А ко мне вроде да.       — "Вроде"?       — Ну... я думаю, что это всё-таки подкат был.       — И что ты на него ответил?       — Дал понять, что не против.       Олег аж с шага сбился: своим ушам не поверил.       — Но похоже не достаточно красноречиво, — продолжил Дима, как ни в чём не бывало, — потому что на том подкате всё и заглохло. Ни ответа, ни привета... У тебя сейчас, кстати, дела есть какие? Пойдём ко мне, нашёл недавно одну ритуальную приблуду, хочу показать.       У Олега под ложечкой засосало. От происходящего прямо сюрреализмом потянуло: мало того, что Дима буквально пару секунд назад ему, как минимум, в своей бисексуальности признался — и так естественно, мимоходом, как будто ничего особенного — так и описываемая им ситуация подозрительно напоминает то, что произошло между ними на балконе. Мысли в голове как карусель завертелись.       — Ты чё завис-то? Занят?       — Нет. — Тут же ответил Олег; голос прозвучал странно хрипло, пришлось горло прочистить. — Нет, пойдём.       Дима довольно улыбнулся, а Олег против воли снова упал взглядом на его губы и машинально облизнул собственные: они зазудели от намёка на взаимность, предвкушая поцелуй. А если Олег не дурак и всё правильно понял, у него действительно есть все шансы этот самый поцелуй получить.       Правда ближе к дому Димы храбрости у Олега значительно поубавилось. Когда они в квартиру поднялись, он всерьёз засомневался, что верно его слова истолковал. Кажется такой неуверенности и волнения Олег никогда в жизни ещё не испытывал. Даже вздрогнул, стоило входной двери за ним захлопнуться.       — Разувайся, проходи.       — Слушай, Дим...       — М?       — Я тут это...       Они стояли слишком близко друг к другу и Дима, ожидая, смотрел ему прямо в глаза. Олег сглотнул, пытаясь заставить язык шевелиться. Сам окаменел, будто перед прыжком с высоты.       Дима, так и не дождавшись от него ничего вразумительного, вздохнул.       — Вот никогда бы не подумал, что ты такой тормоз.       Он сам потянулся к Олегу, рукой за шею ему скользнул и Олег опомниться не успел, как Дима утянул его в поцелуй. Лёгкий, нежный. От него глаза сами собой закрывались и мурашки по коже табуном прокатывались; в груди ёкнуло глухо.       Олег судорожно выдохнул Диме в губы; чёткий, сочный вкус мяты от его жвачки растёкся во рту. Обнял за талию, притянул теснее, как по наитию и почувствовал в ответ, зарывающиеся в волосы тонкие пальцы. То ли сон, то ли явь — хоть щипай себя.       Дима скользнул кончиком языка по его нижней губе, отстранился. Олег за ним, как примагниченный потянулся. Поймал его губы своими, прижал к себе крепче. Дима что-то промычал в ответ, а потом расслабился в его руках, уступая инициативу.       Губу Димы мягкие, податливые; Олег втягивал их в рот, кусал, посасывал. Сердце громыхало — ту-дум, ту-дум — гнало кровь по венам так, что в жар бросало невыносимый. От переизбытка ощущений голова шла кругом, но оторваться хоть на секунду — ни сил, ни желания. У обоих.       Олег не раз представлял себе как обалденно будет целовать эти губы, но никогда не думал о том, насколько же обалденно будет, когда эти губы начнут целовать в ответ. Дима вздрагивал, выгибался в спине, задирая голову, открывал рот шире, принимая его язык, проталкивая свой. Он хватался за Олега: гладил по плечам, спине.       Они разорвали поцелуй только, когда лёгкие зажгло почти до боли. Выглядели взбудораженными, растрепанными: глаза тёмные-тёмные от расширившихся зрачков, блестели желанием, скулы покрасневшие, губы налившиеся. Дышали сбивчиво и влажно. Смотрели неверяще.       Дима облизнулся и прошептал.       — Пойдём... на диван?       — Ага.       Олег проследил взглядом движение его языка, выдохнул рвано и в разрез словам, не двинулся в гостиную, а прижал Диму к стене, снова начиная целовать. Запустил руки под кофту, касаясь кожи напрямую: ладони были грубоватые, но невероятно горячие, прошлись по бокам вверх, собирая за собой кофту, легли на поясницу. Дима не возражая нисколько, обхватил его в ответ за шею и тихонько простонал: от ощущения его прикосновений плавиться хотелось.       Дима не понял в какой момент он сам забрался ему под одежду, в какой момент стал незаметно расстёгивать ремень на джинсах. Олег перешёл с поцелуями на шею, поймал в плен губ мочку ухо, дразня. Ладони сместились с поясницы на ягодицы, сжали их, притягивая ближе. От чётко уперевшегося ему в бедро твёрдого члена он одновременно напугался и возбудился ещё сильней: внезапное осознание, что и у самого давно стоит, заставило сбавить обороты.       Олег отстранился от Димы, заглянул ему в глаза. Дима, разомлевший, упирался затылком в стену, смотрел хоть и пьяно, но с ясной ноткой самодовольства: его не смущало ни собственное возбуждение, ни чужое — ему нравилась такая реакция на себя. Губы, казалось, пульсировали, призывая к новым поцелуям: чуть приоткрытые, алые. Олег сглотнул и открыл уже было рот, но не успел ничего сказать: рука Димы нырнула ему в бельё и обхватила член, слегка сжав.       Олег вздрогнул и замер, выдохнул. Дима ухмыльнулся. Он стал медленно целовать его шею, не двигая рукой, а пока только поглаживая ствол подушечкой большого пальца.       — Дим...       — Обопрись руками о стену, чтобы было удобней.       Дрожь прошлась по позвоночнику; если Олег и замешкался, то только на секунду: сдавать назад, когда Дима уже хозяйничает у тебя в штанах и решительно держит практически за самое дорогое — глупо и бессмысленно, поэтому он упёрся руками в стену по обе стороны от головы Димы для устойчивости и потянулся к его губам. Дима прильнул с готовностью, подставляясь под поцелуй, а сам второй рукой оттянул его бельё и достал член наружу.       Целоваться, когда тебе дрочат — феерично. От того, как ловко пальцы Димы танцевали по его члену, у Олега подгибались колени. Уверенно, ласково и жёстко одновременно; поощряя его толкаться бёдрами навстречу, ненасытно — на грани первобытных инстинктов. Тело жаждало удовольствие, тело к нему стремилось, пока разум раскачивался на волне эйфории от вкуса Диминых губ.       Хриплый стон утонул в глубоком поцелуе; Олег отстранился, тяжело дыша, приложился лбом к стене. Дима тут же уткнулся носом ему в шею. Оставил засос. Было жарко: кожа казалась горела и плавилась, кололась, покрываясь испариной. Дима задвигал рукой быстрее, подталкивая Олега к оргазму и он кончил, пачкая спермой свою и его одежду.       Кто из них двоих от этого выглядел более довольным — загадка.       Дима потерся носом о щёку Олега, улыбаясь, чмокнул.       — В ванную. Давай.       Олег всё ещё приходя в себя, пошёл за ним следом чисто по инерции. Дима смочил полотенце, подтёр пятна на своей кофте, передал его после Олегу. Сам включил кран, чтобы вымыть руки. Олег привёл себя в порядок и прижался к нему со спины. Шепнул на ухо.       — Ты ещё не кончил.       Дима поднял на него взгляд через зеркало, перекрыл воду. Повернул голову в бок: их носы встретились.       — Поможешь? — Томно.       Олег сразу потянул руки к его ширинке, расстегнул. Дима откинул голову ему на плечо, оголяя живот, приподнял кофту, чтобы не мешала. Яйца у него звенели так, что и полминуты, думалось, не протерпит. И, как подтверждение, первый же стон, слетевший с губ, был до смущения громким.       Олег втянул в рот тонкую кожу на его шее: ему хотелось тоже запечатлеть на память свой след. И плевать, что из-за татуировки его практически не будет видно. Он чувствовал, как артерия пульсировала под губами от учащенного сердцебиения, вибрировала от стонов. Спустя ещё пару движений Дима задрожал всем телом, кончая, и обмяк. Это действительно было быстро.       Олег оставил шею Димы в покое, посмотрел на его отражение в зеркале. Вернул ему довольную улыбку. Дима фыркнул. Снова включил кран и сам потянул руку Олега под воду, начиная мыть.       — На ночь останешься? — Спросил попутно.       — И что мы будем делать?       — Ну не знаю... У меня есть презервативы, смазка и очень удобная кровать...       — Можешь не продолжать, я согласен.