Несвойственно.

      Сегодня утром Минхо проснулся раньше прежнего и застал Сынмина, завтракающего с Чонином. Он бросил короткий взгляд на донсэнов и принялся готовить кофе. Обычно этим занимался Сынмин — делал сразу для всех, но сейчас он и сам сидел со стаканом воды. Это было ему несвойственно, трудно представить Кима, не заглотившего двух чашек американо, и для Минхо было слишком очевидно, что что-то произошло. На самом деле он уже давно знал, что именно произошло. Хён встал, уперевшись спиной в холодильник, и погрузился в размышления, смотря в пустоту. Он уже догадывался о чувствах Сынмина к нему, но неделю назад, когда все 8 парней в очередной раз отмечали награду за крепкой выпивкой, произошло что-то непоправимое. Ночью уже напившиеся мемберы разошлись по своим комнатам, оставив туминов одних в гостиной убираться и мыть посуду. Они были такими же пьяными и уставшими, поэтому просто сидели на разных краях дивана, пока Минхо не решился встать. Он хотел уйти в свою комнату, забив на беспорядок, но тёплая рука младшего схватилась за его запястье мёртвой хваткой. Ли нравилось видеть такого Сынмина — ужасно красного из-за алкоголя, в огромной растянутой футболке, обнажающей ключицы. Он встал следом, и, не отпуская руку хёна, приблизился к его лицу. Смотря в затуманенные глаза, он взял Минхо за вторую руку. Лино ничего не предпринимал, всё также сверля взглядом парня напротив. Сынмин осторожно прикоснулся своими губами к губам старшего и отпустил его. Уши Ли стали ещё краснее, словно вся кровь из мозга ушла в них. Он начал глупо хлопать ресницами, в абсолютном непонимании, что делать дальше. В голове и так было пусто, а теперь пустота стала настолько пустой, что образовала чёрную дыру. Он не придумал ничего лучше, чем молча уйти и никогда не поднимать эту тему. Кофе уже давно приготовился, но Минхо этого не заметил. Сам того не понимая, он всё время смотрел прямо на Сынмина, и Сынмин не мог этого не увидеть. Когда Ли очнулся от раздумий, его обеспокоенные глаза встретились с какими-то полумёртвыми глазами напротив. В какой-то момент Ким резко перевёл взгляд на макнэ и завёл с ним обычную спокойную беседу, характерную для их обычных спокойных завтраков, а старший молча забрал кофе и ушёл к себе.

***

      На часах около часа ночи, но Лино не спал. Он пытался заснуть уже продолжительное время, но ничего не получалось. Парень не мог перестать думать о случившемся и решил посмотреть, спит ли Сынмин. Выйдя в коридор, он осторожно открыл дверь в комнату младшего. Обычно, если ему что-то нужно (а заходит он сюда только при необходимости), он входит резко, игнорируя любые правила приличия. Но сегодня был особенный день. Всю неделю Сынмин был ужасно подавленным. Он никогда не давал волю своим негативным эмоциям и всегда выглядел максимально сдержанно, оттого было трудно заметить, что что-то не так. Но Минхо всё знал. никому кроме него и не казалось, что что-то происходит, но Минхо видел. Ему не нужно было даже смотреть на лицо, он видит по походке, по маленьким деталям в жестах, слышит по голосу и его мельчайшим колебаниям. В этом их сходство: они никогда не подадут прямых сигналов, означающих, что им плохо. Остальные мемберы редко замечают изменения в поведении этих двоих, но они оба сразу знают, когда у кого-то из них что-то происходит. Но они никогда об этом не скажут. У них нет никакого желания говорить о любых своих чувствах. И оказывать поддержку они тоже не умеют, поэтому просто молчат. Им привычнее общаться взглядами, и одни лишь глаза друг друга помогают вовремя прийти в себя. — Ким Сынмин-щи. Сынмин, сидевший за столом, уставше вздохнул, и откинул голову назад, абсолютно пустым взглядом рассматривая потолок. — Мне будет легче оставить это всё в себе. Ты сам знаешь, что ни к чему хорошему это не приведёт. Тем более, я знаю, как ты относишься ко мне...— резко начал свой монолог Ким. Он встал и подошёл к старшему, продолжая. — Я не нуждаюсь в ответе, просто притворись, что ничего не было. ... — Я даже ничего не сказал.— старший, стоявший у двери, хмыкнул и вышел из комнаты. Атмосфера стала слишком давящей и мыслей стало слишком много, а Минхо не любит задумываться о чем-то слишком серьёзном. Он хочет просто притвориться, что никакой проблемы нет, и что ему не надо ни о чём беспокоиться. Гораздо проще проигнорировать ситуацию, чтобы мозг не кипел, а навязчивые "что если" не мешали работать. Он хочет остаться в своём "холодном" образе, но почему-то уши горят, а сердце в бешеном ритме отбивает чечётку. Ему хочется ничего не знать, но он знает всё, и это мешает ему жить. Ему надоело играть с Сынмином на камеру "разведённую парочку", надоело делать вид, что Ким ему неприятен. Все те короткие объятья младшего, которые доставались ему как наказания в шоу и влогах и правда были пыткой. Минхо ненавидел то, что он может почувствовать тепло его тела лишь в таких обстоятельствах. Только на потеху мемберам и стэй, но никогда не искренне и не по своему желанию. Лино стоял в коридоре и знал, что за дверью всё также стоит Сынмин. Они чувствовали, что оба смотрят друг на друга через дверь. Это не характерно для Минхо, но это правда уже переходило все границы. Ему не нравилось быть беспокойным, не нравилось не иметь контроля над ситуацией. Он решил, что должен поговорить с Кимом и снова открыл дверь. — Ты мне надоел.— старший медленно зашёл в комнату. — Ты мне тоже, поверь.—язвительно ответил Ким. — Пожалуйста, скажи всё сам, чтобы мне не пришлось позориться. Меня это всё так раздражает.— Минхо вздохнул и посмотрел наверх. — Сказать что? Ты и так всё понимаешь. — ... Я ненавижу это. — Меня? — грустно, но спокойно спросил Сынмин. — ...Нет. ээ- — Лино замялся из-за волнения. — Я знаю, хён. Тебе не стоит тратить своё время чтобы убедить меня в этом это снова. — Снова? Я никогда такого не говорил. — Я вижу. По глазам. — после этих слов младшего, Ли удивлённо похлопал ресницами. — Я скажу и уйду. Делай с этой информацией что хочешь. Я чувствую тоже самое, Ким Сынмин. Спокойной ночи. — Минхо опять собирался уйти, но Сынмин взял его за руку, также, как в ту злополучную ночь. — Посмотри на меня, Лино-хён. Они смотрели друг другу в глаза около 10-ти секунд. Младший хотел удостовериться в искренности слов парня. Минхо смущённо застыл. Его смущённость не похожа на смущённость в привычном её понимании, и в такие моменты он выглядел скорее испуганно, словно олень при свете фар. Всё его внимание было сосредоточено на лице напротив. — Ты хочешь оставить всё как есть? — неловко спросил Ким. — Я не знаю. Я просто хочу, чтобы ты был в курсе, что мои чувства к тебе абсолютно противоположны ненависти.— почти шёпотом сказал Ли. Ему почему-то было неожиданно приятно и одновременно стыдно произносить это вслух. Сынмин посмотрел на свою руку, держащую Минхо и отпустил её. Он отступил и сел на кровать, тяжело вздохнув и закрыв лицо ладонями. — Было бы проще, если бы ненавидел.— Сынмин запустил руки в свои растрёпанные чёрные волосы, пока его глаза медленно наполнялись слезами, которые он никогда не выпустит. — Да. — Нам не стоит, Хён... — Знаю. — Давай постараемся быть...друзьями. Как раньше. Так будет лучше для всех.— с каждым словом голос Кима начинал дрожать сильнее. В комнате повисла угнетающая тишина. — Как хочешь.— режуще-холодно произнёс Минхо. Его взгляд заметно изменился. Он стал блёклым и опустошённым. Даже в полумраке Сынмин увидел, как резко погасли глаза возлюбленного, но не мог ничего с этим сделать. Им обоим сейчас ужасно больно, но выбора нет. Они даже не рассматривали ситуацию, в которой у них все хорошо. Они сами загнали себя в эти рамки, ведь поступить по-другому для них было бы слишком несвойственно.