Я немного схожу с ума

Холодок пробежал по коже на шее, вызывая невольные колючие мурашки, Коля вздрогнул и обернулся. Это был Руслан, который улыбался ему кокетливой приветливой улыбкой. — Привет, — сказал Коля. — Привет, малыш, — притянул Руслан, заваливаясь рядом с Колей на постель, — че, как там универ? Все так же скучно? Коля просто кивнул в ответ. Было бессмысленно спорить, что ему было в общем-то и не скучно в универе. Наоборот даже. — Ну что ты? — Руслан приобнял Колю за шею, кладя свой подбородок ему на плечо, — ты какой-то неразговорчивый сегодня. По коже пробежало еще больше мурашек. Будто холодный воздух из морозилки коснулся кожи. — Просто, — Николай чуть откашлялся, — устал. — Тфу ты, пошли лучше развлечемся, — прошептал Енисейский на ушко. — Знаю я твои развлечения, — ответил Коля. Знал и ожидал. Но так уж и быть. За книгой весь вечер было тоже скучно сидеть. — Мы будем дома ближе к восьми или к девяти, — Коля прокричал Матвею, который скорее всего был на кухне. Матвей выгляну, провожая Колю задумчивым взглядом, — не задерживайся допоздна, дофаминчик. Потом расскажешь, куда ходил. Руслан тем временем показал Матвею язык, весело хихикая. А Коля его ущипнул за бок, — будь повежливее, пожалуйста, с братом. Развлечения у Руслана были… экстравагантные. Но будоражащие адреналин в крови. Они пару раз пробирались в подпольные казино, и хоть Сибиряков не играл и отказался играть, но все ж было интересно изучать, как все там было устроено. А еще Руслан сломал пару автоматов. Они с Русланом ходили в салон по продаже мотоциклов. Новеньких, блестящих и очень, очень дорогих. И Коле приходилось расспрашивать продавщицу про новейшие модели, при этом объясняя, что покупать так-то он ничего не собирается и даже за кредит в банке. А иногда они просто гуляли вдвоем по темным улочкам и дворам, паркам и проспектам. Руслан постоянно что-то рассказывал, а Коля слушал. Слушал внимательно, ибо истории Енисейского были самые странные и необычные. Больше всего Руслан любил набережную в Новосибирске и мост. Они напоминали ему о родном городе. — Не настолько Обь красива как Енисей, но сойдёт, — говорил он, — хоть что-то… И Коля, прикрыв глаза, представлял, какой этот Енисей и набережная в Красноярске. А потом, открыв глаза, вглядывался в такое спокойное и умиротворенное лицо Руслана. Он был тоже очень красивый. Роскошные густые красные волосы. Зелёные, словно летний лес, глаза, обрамленные длинными красными ресницами, и бледная, почти белая кожа. Был. Потому что, Руслан был мёртв уже как три с половиной года. А Коля почему-то мог видеть и общаться с его призраком. Или это Руслан выбрал Колю и пришёл к нему в виде неупокоенной души вопреки всем научным исследованиям… Но Руслан обожал нарушать любые правила. И это правило тоже нарушил. — Мелкий, а мелкий, — Руслан вырвал его из размышлений, появляясь откуда-то слева, — тебе ж уже восемнадцать? А купи сигарет, а? — Зачем? — Коля взглянул на Руслана. Как он умер? Енисейский не рассказывал. Может сам не помнил? И только красный шелковый платок с маленьким бантиком на шее давал некую подсказку. — Да я курил, — Руслан плюхнулся рядом с Колей на лавочку, — ну, при… — он замолчал, — не важно. Много курил. Это мерзко-приятное чувство никотина на языке. Хочу прочувствовать его опять. — И как? — Коля не знал и не понимал, как работают правила того мира. Он мог трогать Руслана, а Руслан его. При этом поднимать и брать предметы он не мог, приходил сквозь них. Техника часто барахлила и переставала работать рядом с призраком. И никто его не видел кроме Коли. — Ну ты купи, а потом разберёмся, — подмигнул ему Енисейский. Вот так вот, азартный манипулятор. Продавщица скучающе перевела свой взгляд с паспорта на Колю и сказала, — на восемнадцать не выглядите. Коля ей в ответ пожал плечами и постарался мило улыбнуться, — мне часто так говорят. — Макияж у тебя уебещный, — сказал в ответ Руслан, показывая ей средний палец. Почему-то, Коле казалось, что Руслан сказал бы это и при жизни. — И, что делать? — спросил Коля, держа в руках пачку сигарет и зажигалку. Руслан на это закатил глаза и цокнул языком, — господи Боже, ты мой правильный сыночек. Берешь сигарету, берешь зажигалку, суёшь сигарету в рот и зажигаешь. Как ты можешь решать все эти сложные уравнения по химии с таким уровнем знаний в обычной жизни?! — По физике, — пробубнил Сибиряков. И скорее он был правильный младший братик, а не сыночек. Коля сделал ровно то, что ему сказал Руслан. Он задумчиво посмотрел на нее, словно сигарета держала ответы на всемирный вопрос бытия. Он прикоснулся к кончику сигареты губами. Звук колесика зажигалки. Не огонь, а лишь искра, которая наконец-то переросла крохотное пламя. И Коля медленно вдохнул воздух. Он сделал первую затяжку, ощущая ее горечь и дымный вкус. Коля почувствовал себя странным и неловким. Он не успел выдохнуть дым, когда Руслан взял его за подбородок, разворачивая лицо, и прикоснулся своими губами к Колиным. Холод. Леденящий мороз пробежал по всему телу. А потом что-то необъяснимо горячее расплылось в груди. — Что? — Коля только и прошептал, когда Руслан оторвался от его губ и облизался. — М, давно забытый вкус никотина, — сказал он, — как я и думал. Колины щеки точно покраснели, и он повернул голову в сторону, чтобы не так заметно было. В этом был весь Руслан: наглый, хамоватый, манипулятор, красивый, вдохновляющий и мертвый…

* * *

Коля знал, как он выглядел со стороны, постоянно разговаривая с самим собой в своей комнате. Но он забывал, что Руслана никто не мог видеть. А Матвей уже мягко намекал брату, что надо бы сходить к психологу, потому что для восемнадцатилетнего парня это было ненормально… — Ну, Руслан, слезь с моей кровати, мне спать пора. Я не могу нарушать свой график, — Коля возмутился, стараясь говорить не так громко. — Свой график, — передразнил его Енисейский, — ложись рядом. В чем проблема? — Во всем, — громко шепнул Коля. — Ах, во всем? — Руслан перекатился на бок и приподнялся на локте, — во всем, — протянул он, — или может в том, что я мужчина, а? Дыхание в груди у Коли перехватило. Он скрестил руки на груди, а лицо его было похоже на сочный помидорчик, — нет! Руслан явно уже было хотел ответить в рифму, но Сибиряков его перебил: — Не знаю. Не спрашивай, — он быстро подошел к шкафу, доставая пижаму, — я в ванную. Дверь ванной комнаты была слишком громко закрыта, и Коля вздрогнул, — простите, — пробубнил он. Он прошел к раковине и посмотрел в зеркало. В ответ на него смотрел молодой парень с уставшими глазами, слегка розовыми щеками и растрепанными волосами. — Нет, — ответил себе Коля, — да, нет, не знаю. Потому что это Руслан… Хотелось больше рыдать, чем радоваться первым романтическим чувствам. Сибиряков до сих пор не был уверен, что Руслан не его больная фантазия, плоды некого замедленного нервного срыва или развивающаяся шизофрения. И от этого становилось жутко. Коля проморгался, беря зубную пасту и щетку в руки. График. — Бу! — Руслан громко выпрыгнул из-за шторы, когда Коля вошел в комнату. — Ой! — дыхание в Колиной груди перехватило, — Руслан! А тот только невинно начал накручивать свои красные волосы на палец, — ну я же призрак. Это моя работа — пугать. — Или ты просто можешь продолжать вести себя как нормальный человек, — как бы Коля не пытался грозно нахмурить брови, у него ничего не получалось, — ладно, спокойной ночи. Он выключил свет и забрался под одеяло, закрыв глаза. Сибиряков не почувствовал ворошение простыней или тяжесть под вторым телом на кровати, но он знал, что Руслан был там. Рядом с ним. Так близки, невыносимо даже. Его сердце застучало чуть сильнее. — Спи спокойно, малыш, — раздался нежный голос Руслана над ухом, — я всегда буду сторожить твой сон. А потом холод прошелся по лицу парня, поглаживая кожу на щеке, и Коля почувствовал покалывающее чувство чужих губ на своих. И Коля и правда мирно проспал всю ночь. А на утро Руслана нигде не было.

* * *

Присутствие Руслана в Колиной жизни стало комфортно приятным. И даже пугающе зависимым. Он не мог отделиться от этой зависимости, которая стала для него неотъемлемой частью существования. У него практически не было друзей, было мало знакомых. Братья играли центральное место в его жизни. А тут… Тут, что-то необъяснимое. Недоказуемое. Что-то, что принадлежит только Коле. Его личный секрет. Каждый раз, когда Коля видел Руслана, а это было постоянно, его сердце замирало на мгновение, а затем начинало биться еще сильнее, переполненное всевозможными гормонами и химическими реакциями. Потому что живое. И ему казалось, что он уже был готов на все, лишь бы быть рядом Русланом. Коле… Надо было всего лишь тоже умереть? Почему-то он чувствовал, что без Енисейского его жизнь была бы пустой и бессмысленной. И хотя Сибиряков понимал, что его зависимость была не здоровой, он не мог ее преодолеть. Его эмоции были слишком сильными, чтобы просто отпустить их и пойти дальше. Да и куда он пойдет? А Руслан? Он то тем более никуда уйти не мог. Его что-то держало… — О чему думаешь, малыш? — Руслан как обычно появился из ниоткуда и пихнул Колю в плечо. И Коля даже не вздрогнул, привык, — да так, об непонятных чувствах и необдуманных поступках. Руслан присвистнул, — бывали там. Много хуйни наделали. Николай посмотрел на Енисейского, — а как ты умер? Почему-то, Руслан резко распахнул глаза и его взгляд стал пустым, даже испуганным. Он на автомате коснулся шеи, — я не… Я не помню. Не знаю… — его дыхание участилось. Коля быстро положил свою руку на руку Руслана, — Русь, Руся, прости, не надо, не вспоминай тогда. Я больше не буду спрашивать. — Ха, — вымолвил Руслан, вытирая несуществующую слезу, — малыш, не переживай за меня. Я то уже мертв, — он положил ледяную руку на Колино лицо, — я уже мертв. Какая разница? А вот ты жив. — Но я не хочу, не хочу, чтобы это было так. Или может мне стоит… — Коля перешел на громкий нервный шепот. — Коля, малыш, не смей такое говорить, — Руслан взял его лицо в свои руки, — не смей, — он коснулся своими губами губ парня. Дверь резко распахнулась, — Коль, Матвей сказал, что ужин гото… — Максим резко замолчал, — эм, прости… — он резко захлопнул дверь. Руслан со смеху чуть не свалился на пол, а Коля чуть не умер от стыда. И как же это все выглядело со стороны? Он, обнимаясь с воздухом, целуя что-то перед собою. — Меня братья точно в психушку сдадут, — сказал он, закрывая руками лицо. — Там тебя не будут судить за отношения с призраком, — выдохнул Руслан, пытаясь успокоить себя.

* * *

— Ты куришь? — Вова удивленно взглянул на Колю, — с каких пор? — Так, просто, — пробубнил Коля. С тех пор как Руслан, не договорил парень. Действительно, почему он начал курить, даже когда Руслана не было рядом? Может, потому что ему хотелось все больше и больше от мужчины. Прочувствовать его, стать ближе… — Твое дело, Коль, — Вова поднял руки в воздух, — ты это, ну, курение убивает в общем. На что Коля закатил глаза. Любовь убивает. Он пытался найти что-то про Руслана Енисейского. Записи о происшествиях. Возможно локальные новости. Ничего. Только про нарушение правил дорожного движения от известного в своих кругах гонщика байкера. Руслан явно умер не от штрафов. — Руслан, — Коля первый обнял мужчину, когда тот появился в очередной вечер. — Уф, малыш, соскучился что ли по мне? — спросил Руслан, кокетливо прикусывая мочку Колиного уха. — Есть такое, — Сибиряков нашел своими губами губы Руслана, — очень соскучился. Будь что будет. Руслан охотно углубил поцелуй, зарываясь руками в жесткие волосы парня и почти усаживаясь ему на колени. Коля учился, повторял. Он переложил свои руки на плечи Руслана, и оба завалились на кровать. Енисейский удобно устроился между чуть расставленных ног Николая. Кровать довольно громко скрипнула под Колей, пока тот ерзал на простынях. Руслан продолжал исследовать парня… А потом Коля дернул за бантик от платка на шее Руслана. На шее Руслана был огромный, кровавый, свежий порез, рана. Будто кто-то пытался ножом отрезать ему голову. Толстый и длинный, словно продолжение роскошного шелкового банта. Он начинался у самого основания шеи и плавно поднимался к верху, напоминая о жестокой смерти, которая оставила свой след на теле. Темный оттенок крови на шраме говорил о том, что жизнь в человеке — такая хрупкая вещь, где даже самые красивые могут стать символом ужаса и страданий. — Прости, прости, — повторял в панике Коля. А Руслан, будто в оцепенении, хватал воздух ртом. Его глаза стали стеклянные, неживые, а кожа зеленовато-синей. А потом, потом все охватил мрак. На кухне царила мертвая тишина. Воздух был пропитан запахом железа и крови, словно чувство ужаса и боли. На полу лежал труп человека, его горло было перерезано насквозь, будто кто-то резал его ножом с неимоверной яростью. Кровь растекалась по полу, образуя красный ручей, который казался бесконечным. Все было в крови. Коля стоял над телом Руслана, сжимая в руке кухонный нож, по лезвию которого стекала алыми каплями на пол кровь. В его голове перемешалось безумие и отчаяние. Он не мог понять, что произошло. Он дрожал всем телом, словно его охватила сильнейшая тревога и страх. Коля проморгала смотря на свои руки, которые были все в крови, — что это? Как…? Он упал на колени перед Русланом. А нож со звоном ударился о пол, и кухня наполнилась омерзительным металлическим звуком. Сибиряков зажмурился, в голову начали, как кадры с кинопленки, приходить картинки: вот Руслан стоит перед ним и невинно накручивает волосы на палец. — Прости, это будет в последний раз, — он беспечно поморгал ресничками. — Сколько таких последних разов будет? — гневный голос. Руслан опускает свои зелёные глаза в пол. А его одолевает неистовая ярость. — Сколько таких разов будет ещё?! — голос разрывает тишину кухни. Енисейский отшатывается назад, — да что ты? Я ж сказал, что я пошутил просто. Со столешницы хватают нож, а Руслан, оцепенев в немом ужасе, даже не сдвинулся с места. — Так нравится, чтобы я ревновал, да? Сучка, — тянет голос, — да не достанешься ты никому! Кадры сменялись один за другим все быстрее и быстрее, показывая отрывки воспоминаний. Красная жидкость, словно живой поток, текла по белоснежному кафелю кухонного пола, создавая абстрактный рисунок из капель и брызг. Кровь была яркой и насыщенной, словно цветущий бутон розы. И Руслан — такой же яркий, экстравагантный, полный жизни и эмоций. Словно его красные волосы… Руслан умер быстро. Его зеленые глаза стали стеклянными и пустыми. И казалось бы, в них навсегда застали последние секунды жизни. А волосы смешались с красками крови. Коля лежал на его груди и плакал. Как такое могло произойти? Почему так быстро? Почему, что-то невозможно вернуть вспять? Коля закрыл глаза и попытался справиться со своими эмоциями, но они были слишком сильны. Внутри него все кипело и бушевало, он не мог контролировать свои мысли и чувства. Его руки дрожали, а сердце билось так сильно, казалось, что оно выскочит из груди. И тут он почувствовал, как пол уходит у него под ногами. Он ощутил острую боль в груди, будто кто-то сломал ему грудную клетку. Он закричал от боли и отчаяния, словно пытаясь выбросить из себя все свои страдания. Коля почувствовал слёзы на глазах. Он проплакал всю ночь. А на утро пришедший врач, вызванный взволнованным не на шутку Матвеем, сказал, что у Коли случился нервный срыв. Скорее всего от переутомления и учебы. С тех пор Руслан больше не появлялся в Колиной жизни.

* * *

Коля вздрагивал от каждого постороннего звука в своей комнате, оборачивался, оглядывался. Ожидая и надеясь на появление Руслана. Но призрак больше не приходил. А на губах остался только терпкий привкус табака. Был ли он вообще реален? Или Коля немного сходил с ума… Руслана так ведь никто и не нашёл? Никто не узнал, что с ним случилось… И не узнали бы, если бы не Коля и вот это вот все. А как же хотелось хоть с кем-то разделить своё горе. Поэтому, одним ранним утром Коля собрал свой рюкзак и купил билеты до Иркутска. У Руслана был только один друг и о нем он думал в последние секунды своей жизни. — Простите, — Коля вытер невольно проступившую слезу, — вы Дугар? Мужчина перед ним удивлённо кивнул. Коля потупил взгляд, — вы можете считать меня сумасшедшим, но выслушайте, пожалуйста. Это по поводу Руслана. Я знаю, что с ним случилось. Дугар весь напрягся, насторожился, оглядывая Сибирякова. Если что, парня скрутить он сможет, — ну выкладывай. — Спасибо, спасибо большое, — прошептал Коля, — это было… Это было почти пять лет назад. Коля зевнул, нежась в объятиях своего партнера, а потом вывернулся из крепких рук. Он медленно сел на кровати, ставя босые ноги на холодный пол. Он чересчур громко открыл первый ящик прикроватной тумбочки и нашарил там пачку сигарет и зажигалку. Он курить бросил давно, но иногда в нем просыпалось страшное желание закурить. В его глазах светилась тоска и нежность, когда он вспоминал. Щелчок колесика зажигали, первая затяжка и кашель. Коля очень давно не курил. — Ты чего встал в такую рань? — Колю обняли сзади за плечи теплые руки. — Дурацкий сон снился, Дугар, — Коля шумно вздохнул и поудобнее устроился в объятиях Дугара. Тот положил свой подбородок на плечо Сибирякова и понимающе провел губами по тонкой, сухой коже на шее, — Руслан? По Колиной коже пробежали мурашки, — не надо. — Не надо, — согласился Дугар, — дай закурить. Коля протянул ему сигарету. Ангарский сделал затяжку и затушил сигарету о блюдце. Не надо. — Пошли, рано еще, — прошептал Дугар, — хочу доспать, а без тебя не могу. — Пошли, — Коля взял со стола пачку и зажигалку, чуть сжимая их в руке. Он развернулся, встречаясь своими губами с губами Дугара. Этот терпкий привкус табака на губах в конечном итоге свел их, а общее и воспоминания объединили.