***
Ночной занавес расцвел огромными кристаллами снега, висевшими на тоненьких нитях времени. Темный небесный свод выглядел, словно утоптанный в невесомый пух, а звезды прокалывали темноту, словно светлые жемчужины на черном шнуре. Эхо, растаявшее на снежных полях, выглядело как огромная краска, нарисованная морозом. Во время молчаливой ночи снегопад обнимал мир своими мягкими руками, замолчали от очарования даже ветерки, игриво гомонившие в жилище сосен. Каждая снежинка, словно артистка на большом белом полотне, оставляла свое неповторимое впечатление, добавляя образу ночи изысканности и загадочности. В таком облаке снега легко потерять рациональность, позволяя себе погрузиться в мир, где время существует только во владении волшебной аурой ночи. Бокал с красным вином, как изящный хрустальный сонет, казалось, упал в тихом ритме огромного леса. Его хрустальное тело, пронизанное изысканным рубиновым вином, танцевало на остроконечной ветке деревянного пола. — Данный яд не позволяет мане циркулировать по кровеносным сосудам. Промолвил незнакомец. Звуки камина плывут по комнате, как нежный танец музыки. Говорят, каждый треск, каждый шепот пламени — это рассказ камина. Они сплетаются в спокойную симфонию, где треск дерева мчится как изящное арпеджио, а песня огня танцует, как игра теней на стенах. Это не просто звуки — это сказочный монолог огня, рассказывающий о прошлом. В той тихой, почти мертвой комнате отражалась ужасающая действительность. Человек сидел на полу, окутывая себя холодной тенью отсутствия надежды. Раскрыв уста, он выплеснул живую частичку себя, кашляя не только кровью, но и отчаянием. Кровь катилась темными ручейками, там, где недавно пульсировала жизненная сила. — Кха.. кха Кашель казался взрывом вырванной над пропастью неудачи симфонии. Звук был не просто дискордией, он перетекал в своем ужасе, ассоциируясь с волнующей мелодией страданий. Время останавливалось, а воздух наполнялся запахом сгоревшей судьбы. Каждый кашель был отголоском большого трагедийного спектакля, где жизнь бурлила в водовороте потерь и надежд. — Кха Попытки оторвать от тропы этот апокалипсис были напрасны, а каждый новый глоток воздуха был напоминанием о том, как хрупко и непостоянно может быть бытие. Кашель — это был отклик отсутствия утешения, крик вне рамок возможностей, а каждая капля крови, капающая на пол, — свидетельством о том, как ломается невидимый мост между жизнью и смертью. — Он подействует в полной мере всего через пару минут. И специально для тебя. Спокойным голосом продолжал мужчина, смотревший сверху вниз. — ..Я домешал еще один вид яда. Произносит мужчина высокого роста, окруженный дымкой своей королевской одежды, стоит с презрением в глазах посреди скромной хижины. Чёрные волосы его, словно вечерний туман, окаймляют лицо, на котором отражается высокомерие. В тени его короны глаза сверкают несгибаемой властью, направленной на старого друга, сидящего на коленях. Величественный, но безжалостный, он смотрит на своего бывшего союзника, словно монарх, лишившийся последних иллюзий. Скрип деревянного пола лишь подчеркивает напряжение воздуха, в котором плетется их прошлое, разрушаемое королевской деспотией. На его лице выражение, смешанное издевательством и горечью, словно старый друг для него теперь всего лишь тень отмеченного крахом союза. Парень, сидящий на коленях, пропитан горечью и грустью, его длинные медные волосы падают, словно завеса, скрывая выражение лица. Голубые глаза, обычно полные радости, теперь отражают непонимание и сожаление. Взгляд наполнен вопросом, как таинственный океан, в котором теряются потерянные ответы. — «Почему?» — шепчет он, словно последний штрих в своем внутреннем монологе. В его взоре звучит не только вопрос, но и мольба, жаждущая разгадать загадку измены старого друга. Поднимаются тени прошлого, тяжёлые, как ночной мрак, окутывая их обоих. Парень, ранее уверенный в дружбе, теперь утративший надежду, стремится найти ответы в тёмных глазах старого друга. Непонимание расцветает в его молодом лице, искалеченные бурей измены. Это мгновение, где временами дружба разлагается, оставляя лишь уцелевшие фрагменты сожаления и тоски. Темноволосый парень владеет моментом, его глаза сияют презрением, словно тени в ночи. Волосы, словно мрак, окутывают его лицо, а глаза, узкие и пронзительные, взирают с высока на парня на коленях. Тот, с рыжими длинными волосами и голубыми глазами, сидит согбенный, словно убитый морозом цветок, с непониманием взирая вверх. Властный мужчина делает решительный шаг, его обузданный гнев направлен к разбитому бокалу, символизирующему разрушенную связь. С тонким презрением в его голосе звучит вопрос: — Разве сам не понимаешь? Твоя сила. Слова эти разносятся по комнате, словно тяжёлый шторм, и парень на коленях поднимает взгляд, смешанный с удивлением и страхом. Взгляд тёмноволосого пронзает его, как клинок, создавая напряжение. Парень с длинными волосами чувствует на себе вес его слов, словно землетрясение, потрясающее его устоявшийся мир. Это мгновение, где прошлое раскрывается перед обличающим взглядом, и ответ на вопрос становится предметом его собственного внутреннего кризиса. Парнишка сидевший на деревянном полу, его рыжие волосы обрамляют лицо, словно пламя в темном лесу. Глаза его, глубокие как океан, излучают непонимание и удивление перед тайной, которую ему раскрывают. Взгляд ледяных глаз проникает в душу, читая главы истории, которую он неожиданно стал частью. Лицо, как холст, наполняется красками смешанных эмоций, создавая портрет человека. Мужчина стоит непоколебимо, его слова раскачивают воздух, словно ветер перемен. — Твоя сила. Прозвучало как приговор, и парень на коленях в огорчении осознал, что его силы теперь обрели новое значение. Взгляд мальчишки, где ужас смешан с бессилием, устремлен на мужчину, словно на высшего судью. — Больше не нужна обеденной империи. Военное время закончилось. Сейчас от нее будут лишь одни проблемы. В тот момент можно было услышать как что-то ломается внутри мага. Мужчина передает истину, в то время как кровь, пронизывая уголок рта парня, будто символизирует рану, нанесенную словами. Военное время, как зловещий призрак, осталось в прошлом. Сейчас от него остались лишь проблемы, и ужас в глазах мальчишки усиливается, осознавая трудности, которые ожидают в этом новом, непредсказуемом мире. Парень, страдающий от яда, поднимает взгляд на мужчину, ища ответы на вопросы, которые только что ему задали. В его глазах крошится иллюзия беззаветной верности, и в этом мгновении кажется, что даже самый невинный взгляд становится свидетельством о его скорой кончине. Принц стоит перед своим старым другом, взгляд его скользит сверху вниз, словно восседающий высший судья, объявляя судьбу. — «Я вернусь в деревню, где мирно проживу остаток жизни, чтобы не стать причиной восстания» Произносит он, и эти звучат как клятва, отлитая в сердце юного монарха. Взгляд принца остается непреклонным, воплощением решимости и власти, но в его глазах мелькает тень сомнения. — Так ты говорил, Добавляет он, словно призывая друга вспомнить о тех временах, когда они разделяли мечты и идеалы. Слова принца - золотые нити, переплетаются в воздухе, создавая обещание будущего, но в глазах его старого друга читается недоумение и озабоченность. Принц несет на своих плечах бремя своего рода и ответственность за сохранение мира, и эта тяжесть словно окутывает его решимость. В этом моменте судьба висит на волоске, и глаза старого приятеля, неверно уловившие отголоски сомнений, словно зеркало отражают предстоящую неопределенность и непредсказуемость их обоих. Рыжий паренёк медленно склоняет голову, словно погружаясь в свои внутренние мраки, чтобы рассмотреть свои руки в крови. Его глаза, обрамленные рыжими волосами, внимательно следят за каждой красной линией на его ладонях, словно они стали картой, отражающей его мучительные думы. Склонение головы создает впечатление, что он погружается в самопознание, раскрывая темные тайны, что прячутся в этой бурной палитре крови. *Руки мои, словно печать неизгладимая, увеченные карминовыми следами грехов.* Взгляд в них — таинственный пейзаж, отражение тьмы, что бродит внутри. *Я жажду стереть кровь со своих рук, как будто вода сможет смыть их виновность.* Мои мысли, словно замшелые эха, шепчут о том, что хочу затушить свою тёмную историю, прятаться в безмолвии, делать вид, что меня не существует. Желание раскаяния срывается, как птица, заключённая в клетке. *Моя магия, которая прежде подчиняла судьбы, теперь стала печатью навсегда. Хочу прожить тихую жизнь, но в моей душе кипит буря прошлых грехов. Как тёмные тучи, не готовые рассеяться. Все тихие уголки мира становятся свидетелями моих тёмных тайн, и раскаяние, словно призрак, преследует меня, не предоставляя убежища в этом лабиринте собственных грехов. На фоне всего происходящего горит камин, его пламя танцует в ритме хаоса, создаваемого человеческими эмоциями. Очаг - светило во мраке, касается светом тёмные уголки комнаты, словно надёжный союзник в этом вихре страстей. Огонь в камине, словно живой организм, переливается от умиротворяющего золотистого свечения до огненного буйства. В его пламени таится неизведанная тайна, словно искусство вечного танца, который отражает не только тепло, но и печаль, пронизывая воздух запахом древесного топлива и слегка трепещущего дыма. Горящий камин становится свидетелем времени, бросая свою световую подпись на страницах истории, развивающейся перед его мерцающим взглядом. Высокий темноглазый парень возвышается над сценой, его глаза наполняются темной яростью, когда он говорит, смотря вниз: — «Я правда боялся тебя.» В его голосе звучит смешение удивления и разочарования, словно тень недоумения накрывает его гнев. Его лицо становится крепким ореолом гнева, когда он продолжает: — «По твоему, страшиться собственного друга это нормально?» Слова эти рвут воздух, как удар меча, и в каждой фразе чувств. Парень с чёрными глазами выглядит словно мгла, проникающая в мир света. Смотря на своего старого друга, он произносит слова, пропитанные фальшивым сожалением и грустью: — «Ты волшебник восьмого уровня» Его голос, словно вечерний ветер, наполняет пространство. — «Каждый момент может стать последним для меня и моей империи.» В чёрных глазах читается не только власть, но и бремя, тяжелое, как мрак долгих ночей. В его взгляде утонули звезды, и в этой темной глубине мерцает бессилие перед судьбой. — «Я в не праве сохранять жизнь такому чудовищу» Продолжает он, словно произносит нечеловеческий приговор. Фальшивое сожаление источается из его глаз, словно туман, который медленно окутывает доверчивость старого друга. В его словах звучит крик души, терзаемой дилеммой между милосердием и неотвратимой необходимостью. И в этом мрачном моменте, когда темные звезды в его глазах потускнели, звучит последнее слово, решающее судьбу человека и его империи. Темные глаза выражают не только гнев, но и чувство обманутой дружбы. Взгляд, направленный вниз, словно вихрь тьмы, создает атмосферу внутренней бури. Гнев становится орудием, раскалывающим дружбу, которую он долго считал непоколебимой. На лице юноши с длинными рыжими локонами и голубыми глазами внезапно мерцнул теневой отпечаток страха. Тот момент, когда невинность его глаз встретила зловещую реальность. Рухнувшая уверенность в невидимой защите сталкивается с волной тревоги, метелью эмоций, оставляя отпечаток на его молодом лице. Глаза, которые раньше сверкали ясностью, теперь отражают туманную дремоту страха. Длинные рыжие локоны, словно огненные змеи, окружают его лицо, создавая обрамление для выражения беспокойства. Тень страха, как перо, коснулась его юности, и голубые глаза теперь носят след неопределенности и испуга, словно он впервые встречает темные грозовые тучи неведомого будущего. И тут что-то щелкнуло. В небесно-синих глазах вспыхнуло резкое понимание, словно звезды на ночном небе, освещенном внезапным прозрением. В этом моменте, где глаза становятся отражением небес, четкость понимания охватывает всё происходящее. Синий свет глаз отражает мгновенное прозрение, словно ключ, открывающий дверь в мир понимания. В этом сверкающем озарении даже тени становятся прозрачными, а контуры реальности выступают четко, словно линии в искусно нарисованной картины. В этих глазах мелькают эмоции и ясность мышления, словно глубины океана, где смешиваются чувства и рациональные выводы. Небесно-синий свет словно магнит, притягивающий взгляд, и в этом проницательном сиянии читается не только понимание происходящего, но и решимость, готовая раскрывать тайны, витающие в воздухе, словно звездные следы на бескрайнем небе. Принц взглядом, насыщенным фальшивкой в собственном голосе наполненный жалостью, обращается к своему другу: — «Мой дорогой друг. Прошу, не прощай меня.» В его глазах замирает ложная сострадательность, как облако, скрывающее истинные мотивы. В этот момент слова становятся музыкой, а маска искренности прикрывает его истинные намерения. Принц, поднимая голову, словно театральный актер, кивает в знак уважения. Но это кивок скрытой хитрости, тайной решимости. Сердце его, словно корона на главе монарха, несет в себе тяжесть игры, где человеческие узы уступают мечтам о власти. Затем, словно волшебник, развернувшись, принц медленно выходит из хижины. Звук его шагов отпечатывается в воздухе, как тихий пролог к новой главе. За собой он оставляет дверь, закрывая ее с замедленным движением, словно завесу картины, которая только что разыгралась. Таинственность этого прощания словно запечатлена в воздухе, создавая следы интриги и неопределенности. Принц уходит, но в его глазах остается отпечаток предательства, и хижина, словно театральная сцена, вдруг становится пустой, будто декорации сброшены, оставляя лишь тень завесы неудовлетворенных ожиданий. Пламя из камина в хижине выходит за пределы уютной реальности, превращаясь в неистовый пожар. Огонь, как вихрь страсти, изымает свою свободу, разбрасывая искры вокруг, словно фейерверк чувств. Темная дымка завивается в воздухе, создавая призрачные образы воспламененных тайн. Шепот пламени кажется потоком историй, что разгораются в его жгучих объятиях. Хижина словно становится театром, а пожар — драмой, раскрывающей свои секреты на сцене хаоса. Теплые оттенки огня танцуют среди старых деревянных балок, создавая карнавал света и тени, словно свечи, горящие на алтаре времени. Пожар, словно живой организм, проникает в каждый уголок хижины, словно олицетворяя силу природы, неукротимой и неисповедимой. В его сверкающих зубцах читается власть и бунт, и пока пламя трепещет, хижина становится свидетельницей танца, который оставит свой след в истории времени. В сердце хижины, где играл пожар, сидел на коленях парень. В его глазах отражался холод жгучего огня, а взгляд скользил по закрывающейся двери, за которой уходил принц. Стиснутые зубы, словно неразгаданный код, свидетельствовали о внутреннем бурлении эмоций. Пламя играло на его бледном лице, создавая отражение его внутренней бури. В тени дыма его глаза стали глубже, наполняясь металлическим оттенком предательства. Руки его сжимались, словно стальные клешни, и каждое дыхание наполнялось горечью утраченной доверенности. Сидя на коленях, парень ощущал, как земля уходит из-под ног, словно моментальный обвал его мира. Он смотрел, как принц исчезает за дверью, оставляя его одного в этом царстве пламени и тени. В молчании пожара он чувствовал, как внутренний свет поглощается темнотой предательства, и его глаза оставались прикованными к месту, где только что пройденный друг ушел, словно открывая дверь во мрак неизведанного — *Мерзавец * — пронеслось у него в тот момент в голове. Лицо юноши, окутанное темнотой боли и злости, искривляется гримасой, словно он испытывает нечто большее, чем физическую боль. В его глазах сверкает отражение внутреннего адского пламени, и каждая мимика легко превращается в бурю негодования и злости. *Я был доверчив.* — раздражается сам на себя длинноволосый. Сидя на полу в ловушке пожара, он медленно протягивает руку к своему плащу, словно тень взлетает в небеса, и его пальцы оседают на скрытом кармане. Секретный карманчик открывается, словно дверца в бездну тайн, и из него он извлекает клинок, пронзительный свет которого отражается на его ярко освещенном лице. *Но…* В тот момент, когда клинок оказывается в его руках, лицо юноши становится карикатурой мести. Огонь пожара играет в его глазах, словно предвестие неминуемого столкновения. Болезненная ярость смешивается с неудержимым желанием возмездия, и его губы пришептывают клятву, звучащую словно эхо в пламени. *.Доверчивее всех…* — шепчет он. Голубые глаза вспыхивают, словно небеса в бурю. В их глубине мерцает злость, горячая и неудержимая, словно огонь, пылающий внутри. Это не просто гнев, а мощь, отраженная в холодном блеске зрачков. В каждом мерцании уверенность в себе, словно магнит, притягивающий внимание. Глаза несут в себе искусство выражения страсти, где горечь злости танцует в тандеме с гордым настроением, создавая портрет силы и стойкости. *…оказался именно ты, Рико.* В тот момент, когда клинок оказывается в его руках, лицо юноши становится карикатурой мести. Огонь пожара играет в его глазах, словно предвестие неминуемого столкновения. Пылающая ярость смешивается с неудержимым желанием возмездия, и его губы прошептывают клятву, звучащую словно эхо в пламени. В руке мага блеснул клинок, сияющий, словно звезда на фоне его темного облачения. Взгляд, полный мудрости и решимости, устремлен на острие, словно в каждом металлическом отражении таится история магии. За ним, как кульминация его внутренних бурь, бушует пламя, создавая контраст между магическим светом и огненной яростью. В мыслях мага эхом звучат слова самопознания и преданности магии. *Каждый прожитый мною день был полон сожалений, но я не оставлял изучение магии* — раздумывает он. Эти мысли, как тени на его лице, добавляют глубины его переживаниям. В каждой битве, в каждом исследовании, маг находит ответы на свои внутренние вопросы, создавая из сожалений ступени к величию. В мире огня и магии он находит свое призвание, утверждаясь в вере, что волшебство — ключ к преодолению даже самых темных дней. Парень поднимает нож с таинственными латинскими символами, и в его глазах мерцает решимость, смешанная с ноткой отчаяния. Символы на стороне лезвия словно шепчут ему древние тайны времени. Он сжимает кинжал с выгравированным заклятием, чувствуя его холодное лезвие в ладони. Мысль о проколе сердца взлетает в его сознание, как стрела, несущая решение, горькое и отчаянное. *Если проколю себе сердце кинжалом с выгравированным заклятием временной магии…* — думает он, словно обрекая себя на дерзкое погружение в неизведанные глубины. *…До того, как яд полностью распространится… смогу воспользоваться магией.* Он поднимает кинжал, выкованный из древних металлов, с выгравированным заклятием времени на лезвии. Сжимая его, он пронзает свое собственное сердце, словно забытый храм древних богов. *Сей жест станет моим покаянием.* Мгновение стоит в вечности, пока кинжал медленно проникает в грудь волшебника. Тишина разрывается звуком, похожим на зловещий вопль, когда его губы открываются, вытекая кровью. Леденящее красное течение падает на пол, становясь отражением его жертвенного решения. Капли крови, словно светящиеся кристаллы, тают, оставляя за собой следы магии. Которая переплетается с его сущностью. Свет и тьма танцуют перед его глазами, а время начинает изгибаться под влиянием заклинания. В этом акте самопожертвования парень открывает двери к неизведанным возможностям, ставших его судьбой в танце времени и магии. Мужчина сидит на коленях посреди своего дома, где тени древних магий танцуют на стенах. В его руках держится кинжал, выгравированный знаками давно забытых арканов. Сквозь мрак его глаз отражает решимость, словно свет в ночной тьме. Он медленно поднимает кинжал, и внезапно, он исчезает из его рук, словно поглотило тьмой. — خ ذ ض… ظ غ… Произнося слова латыни с глубокой магической интонацией, мужчина начинает создавать вокруг себя волшебный голубой светящийся круг. Как звезды на небесах, линии заклинания начинают расцветать, создавая магическую ауру, что отталкивает тьму во все стороны. Круг, словно живое существо, пульсирует в такт его заклинаниям. — ن س ع.. ف ص… Мужчина опирается на светящийся круг, ладони облокачивают его, как древний витраж, в котором заключена магия времени. Голова его склонена вниз, словно он общается с самой душой мира. Заклинание продолжает скользить по его губам, словно ветер, несущий в себе тайные звуки древности. — أ ب ج . Уверенно произносит маг. * Время должно повернуться вспять* Парень жмурится, словно перекрывая мгновение света. В его уме мелькают воспоминания, как стрелы во тьме — мгновения счастья, грусти и неведомой тайны, раскрывая лабиринт его прошлого***
Маг стоит перед могилой, волосы короткие и рыжеватые, словно пламя между тьмой и светом. Его силуэт контурируется на фоне склоняющихся деревьев, а взгляд направлен к неведомому, словно он читает ответы в могильных камнях.***
Юноша в возрасте 16-18 лет склоняется перед старейшинами и молодым принцем, проявляя покорность в каждом движении. Его глаза, полные преданности, встречают взгляды власти с уважением, а поклон — символом его преданности и готовности служить.***
В королевских одеяниях, человек выходит вперед, его рука, украшенная золотом и драгоценными камнями, протягивается, словно предложение альянса между королевствами. В этом жесте звучит молчаливое обещание мирного союза и величественной силы.***
На фоне заката, где небеса горят огненными оттенками, флаги развеваются под ветром, словно орлят в золотых объятиях. Чёрные вороны парят в вечернем небе, их крики становятся как предвестие неведомых судеб.***
На фоне вечернего заката, человек совершает грациозный шаг, вливаясь в палитру золотых и красных оттенков. Его контур обрамлен светом, и каждый шаг кажется динамичным ответом на тайные вопросы вечернего ветра. Человек стоит на поле боя, посох в его руке словно продолжение внутреннего пламени. Закат окрашивает небеса в оттенки огненного золота, а его фигура, подсвеченная последним светом, словно статуя мудрости и силы. На фоне этой величественной карты военной драмы, вороны кружат в воздухе, их крики пронзают тишину, как предвестие неизбежных перемен. Взгляд человека сквозь время и пространство, словно он обладает магией восприятия. Его посох, словно амулет, светится в руке, подчеркивая решимость в борьбе и мудрость в предвидении близкого сражения. На этом поле, где сливаются свет и тьма, человек стоит, словно страж непоколебимой решимости, поднятый против вихря перемен и молний вечернего неба.***
Мальчик с рыжими завивающимися кудрями стоит, его глаза открыты широко, и в них отражается шок. Трясущейся рукой он прикрывает рот, словно защищая себя от невидимой угрозы. Секунды тянутся, как вечность, когда он медленно отводит руку от лица. Глаза мальчика остаются раскрытыми, словно они хотят уловить ответ в окружающем мире. В их глубинах мерцает неопределенность, и дрожь в руке говорит о том, как сильно его потрясло произошедшее. *Что случилось?..* думает малец. Маленький маг, робко шаря по себе руками, ощущает волшебство, словно ласкающее его кожу. В его глазах мелькает изумление и неверие, когда осознается, что боль уступает каждому его прикосновению. Мысль о том, что боль исчезла, словно туман, наполняет его сердце радостью — Ниэль? прозвучал звучный голос, словно призыв в мир чудес. Парень, чувствуя, как в воздухе замирает время, поворачивается на голос. Перед ним стоит женщина великолепной красоты. Коричневые волосы спускаются до лопаток, словно поток мягкого шелка, подчеркивая её изящество. Глаза, зелёные, как изумруды, сверкают загадочным светом, в котором кажется, что укрыты самые тайные тайны вселенной. — Что такое? Ты в порядке? Немного наклонившись, спрашивает дама у мальчика. — Матушка? Спрашивает он у нее еще с сомнением в глазах. *Она ведь мертва. Так почему же…* Мгновение ясности окутало мальчика, как светлое озарение. В его разуме проскользнули слова: «План удался.» Взгляд, прежде затуманенный сомнениями, наполнился уверенностью. В этот момент он осознал, что каждый шаг, каждое усилие, несли в себе смысл, и победа была неизбежной. Не высокий парень, слегка протягивая ладони к матери, чувствовал их тепло и нежность. Не спящий, он встречал её взгляд с неверием. В мгновение, словно в голове звучала загадочная мелодия, мелькала мысль: *Может быть, я умер и встретил её на том свете? * В этом моменте реальность сливалась с фантазией, создавая портал между двумя мирами, где время теряло свой смысл. Парень медленно отпустил руки, допуская взгляду свободу, и обернулся. Перед ним расстилалась деревня в объятиях золотого полуденного света. Вдали величественно крутилась мельница, её лопасти вздымали пыль в танце с ветром. Люди, как мельчайшие точки, суетились в своих повседневных заботах. На горизонте возвышался шатёр, словно символ загадочного приключения, призывающего к себе. Дети, в глазах которых сверкали ожидание и тревога, встали в очередь перед входом в загадочный шатёр, место проверки их магических сил. Перед каждым из них возникла тень сомнения и волнения, будто в этом шатре скрывались тайны вселенной. Рыцарь в доспехах, выдержанных в блеске времени, занял своё место за массивным столом, руки сложены на груди с непоколебимой гордостью. Он олицетворял вековую мудрость и опыт в своих металлических деталях, и взгляд его, пронзающий как клинок, оценивал каждого, кто ступал перед ним. — «Следующий!» Прозвучал его голос, наполненный звучанием старинных доблестей. За ним стоял ещё один рыцарь, держащий высокое копье. Солдаты в доспехах контролировали толпу, словно стражи границы между реальностью и мистикой. Мурмуры ожидания и тайные шепоты детей создавали волнующую атмосферу. Белый флаг развертывается в объятиях ветра, словно раскрывая свои крылья под песню ветров. Ткань наполняется жизнью, танцуя в ритме невидимых мелодий. *Флаг башни слоновой кости* вспомнил паренек. Ниэль смотрел на свои руки, словно они стали окном в прошлое. В его взгляде читалась мысль, будто он вдруг оказался в той точке времени, которая ускользнула тридцать лет назад. Руки, словно переносили его в моменты молодости и неопределенности. Парень, словно фигура из старинного полотна, обладал медными волосами, плавно сливающимися с лучами солнца. Светло-голубые глаза, глубокие и загадочные, олицетворяли чистоту небесного свода. В старой одежде, словно мантия времени, он нес в себе дух прошлого. Каждый элемент его наряда казался украденным из забытых страниц истории — это был взгляд в прошлое, где каждая складка, словно запись времени, несла свою собственную историю.