Моя милая Обри

Я никогда бы не подумала, что смогу влюбиться в девушку. Влюбиться настолько, что при виде нее у меня будут дрожать коленки и бабочки порхать в животе, щекоча своими крылышками стенки желудка. В первый раз мы встретились с тобой в детстве. Не помню, сколько мне было тогда. Я была маленьким наивным ребенком, который не знал, что такое любовь. Ты плакала, потому что потеряла свою туфлю. Глупая причина для слёз, но тогда мне было искренне тебя жаль. Я гладила тебя по твоим тогда ещё каштановым волосам и успокаивающе шептала что-то. Тогда мы были все вместе, всей нашей компанией. Но позже я поняла, что не хочу делить тебя ни с кем. Чувства, конечно, появились не сразу. Мы много времени проводили в нашей компании, потом ты привела туда Бэзила. Нам было весело всем вместе. Но позже мы с тобой начали отдаляться от остальных и проводить больше времени вдвоем. Я с улыбкой слушала, как ты рассказывала мне что-то, что не хотела рассказывать при всех. А ещё ты очень мило плачешь. Но всё же не надо так делать, ладно? Твои слёзы причиняют мне боль. Я помню, как сильно ты плакала, когда мама выгнала тебя из дома за двойку по алгебре. Ты пришла ко мне в слезах, уткнулась мне в грудь и рыдала очень долго... Я не понимаю, почему у таких хороших людей такие отвратительные родители. Папа бросил вас, когда ты была ещё маленькой, а мама много пьёт и, кажется, совсем не любит тебя... Я буду твоей мамой, Обри, слышишь? Только не плачь. Я буду любить тебя так, как не любит никто другой. Я буду заботиться о тебе, словно ты бездомный котенок. Я готова отдать весь мир тебе, Обри. Даже когда ты покрасила волосы в розовый, ты не стала менее привлекательной. Этот цвет тебе очень идёт, если быть честной. Я понимаю, почему ты сделала так. Тебе не хватало внимания от матери. Но ты получила совсем не то, чего хотела. В тот день мама сильно избила тебя ремнем и говорила, что волосы красят только лесбиянки. Ты не хотела об этом говорить, но я сама заметила следы от ремня у тебя на спине. Тебе было так больно рассказывать об этом... Я видела это по твоему лицу. Ты уже меньше плачешь, Обри. Кел тоже отметил это. Но когда мы остаёмся наедине, ты можешь дать волю эмоциям и выплакаться мне в плечо. Я всегда приму твои слёзы и не буду осуждать за них. В тот день я впервые сказала тебе, что быть лесбиянкой не так уж плохо. Мы раньше не поднимали тему секса и ориентации. Но тебе уже 16, я подумала, что стоит это с тобой обсудить. Через неделю ты сама призналась мне, что тебе нравятся девочки. Мне тоже нравятся девочки, Обри. Точнее, одна единственная девочка, что сидит сейчас передо мной и так смущённо признается в своей ориентации. Я взяла тебя за руки и спросила: не хочешь ли ты попробовать? Ты смотрела на меня удивлёнными голубыми глазами. Твои щеки покраснели, я точно это видела. А твои пальцы несильно сжали мои. У тебя не нашлось смелости ответить, ты просто молча кивнула. Это был наш первый поцелуй. Самый сладкий и волшебный. Мы одновременно закрыли глаза и потянулись друг к другу. Наши губы соприкоснулись. Ты пахла шоколадом, который я недавно подарила тебе. Твои губы влажные и мягкие. Я целовала каждый из миллиметр, хотела передать всю свою любовь через эти поцелуи. Но ты слишком неопытна. Ты быстро отстранилась и стала тяжело дышать. "Тебе понравилось?" — спрашиваю я. И ты снова молча киваешь. Ещё через неделю мы начали встречаться. Эти семь дней были самыми мучительными для меня. Ты старалась не разговаривать со мной, а если разговаривала, то запиналась и смущалась. Думаешь, я не видела тогда, как ты смотришь на мои губы, Обри? И только потом ты призналась мне в любви. Протянула букет тюльпанов, который тебе дал Бэзил, и быстро сказала, что любишь меня, отведя взгляд. Я взяла цветы, на мгновение задержав свои руки на твоих руках. Тогда был наш второй поцелуй. Уже более долгий и с языком. Знаешь, я не думала, что твой язычок может доставлять столько удовольствия. И я не про твои слова и даже не про поцелуи. Ты очень хорошо лижешь. Только тебе стоит быть чуть поувереннее, ладно? Только с тобой, только от твоих пальцев я получаю такие яркие оргазмы. Только от твоих поцелуев в шею я таю, словно мороженое в жару. Только с тобой я хочу заниматься этим. Ты хочешь этого, Обри? Я готова ублажать тебя хоть каждый день, если ты этого попросишь. Ты очень сладко стонешь, Обри. Твои сахарные стоны совсем не похожи на твой обычный голос, грубый и дерзкий. Я чувствую, как ты дрожишь от моих прикосновений, как кайфуешь от них и взглядом просишь большего. И я откидываю свои густые волосы назад, наклоняюсь к тебе и целую тебя так, словно мы целуемся в последний раз, пока ты царапаешь своими вечно обгрызенными ногтями мои плечи и чуть ли не кричишь от удовольствия. А ещё мне очень нравится, когда ты стонешь мое имя. Делай это почаще, хорошо? Я люблю после секса лежать с тобой в кровати без одежды, ибо нам лень одеваться, и обнимать тебя так, как ты в детстве обнимала свою мягкую игрушку-баклажан. Мне нравится, как ты прижимаешься ко мне. Во сне ты и правда похожа на котенка. Я долго не могу уснуть, лежу и любуюсь на тебя. Как родственники приняли наши отношения? В целом, нормально. Санни никогда не был против моих предпочтений в отношениях, Кел и Хиро поздравили нас, Бэзил чуть не расплакался от счастья. Мои родители сказали, что я в праве любить того, кого я хочу, если эта любовь искренняя. А я люблю тебя искренне, Обри. Ты мне веришь? Твоя мама пока ничего не знает. Боюсь даже представить ее реакцию. Ты не заслуживаешь жить с таким человеком, как она. Я хочу поскорее забрать тебя. Тебе уже 18, а мне 21. Мы вполне можем это сделать как только я закончу медицинский и найду деньги на съёмку квартиры. Я люблю Санни и родителей, но тебя я люблю намного больше, и хочу всегда быть рядом с тобой. А пока я просто стою перед тобой, сжимая за спиной коробочку с кольцом. Я несколько лет копила на него, чтобы выбрать тебе самое лучшее. Ты согласишься, Обри?..