За любовь платят слезами

      — Простите, я нарушил ваш покой? — спросил Намджун, смотря на лежавшего омегу, который от присутствия гостя тут же приподнялся на кровати. Он бегло окинул взглядом комнату и направился поближе к незнакомцу.       — Нет, всё хорошо, — скомкано ответил Чимин, нервно покусывая губы. Он смотрел исподлобья на вошедшего альфу, прожигая его взглядом.       — Как себя чувствуете, Сону? — вежливо поинтересовался Ким, нервно переминаясь с ноги на ногу.       — Благодаря рецепту доктора вполне сносно. Спасибо за заботу, господин Ким, — омега почтительно преклонил голову. — Не стойте, Ваша Светлость, присядьте, — Пак указал ладонью на стул напротив, однако стоило только заикнуться, как альфа тут же присел на кровать, чем безумно смутил Пака, заставляя чувствовать себя неуютно.       Что за неуважение? — негодовал в мыслях Чимин, испепеляя взглядом Намджуна. Как же он надеялся, что тот побыстрее уйдёт, но видимо злая судьба издевается над ним и над больным Сону.       — Не называйте меня господином, чувствую себя старым дедушкой, — улыбнулся Намджун, чем слегка расслабил омегу и тот тоже тихонько хихикнул, прикрывая ладонью лицо. — Это хорошо что лекарство помогает. Желаю вам скорейшего выздоровления.       Конечно же, вам на руку, если я побыстрее поправлюсь, — мысленно фыркнул Чимин, сдерживаясь, чтобы не произнести что-то непристойное.       — Простите за то, что не получилось сходить с вами на обед. Я не думал, что заболею, — театрально надул губы Пак, строя виноватый вид. Таким взглядом он легко мог очаровать кого угодно и ему верили вопреки всему.       — Всякое бывает, я не злюсь. Вы же не из доброй воли не пошли со мной. Поправитесь и я свожу вас пообедать. Мы поженимся и поводов выбираться, куда-то, у нас будет много, — заверял Чимина альфа, исследуя того взглядом. — Вы красивы, Сону.       — Вы мне льстите, — демонстративно смутился Чимин, пряча лицо в ладони. Актёр в театре из него был бы превосходный.       — Нет Сону. Мой вкус всегда был уникальным и красивое я замечаю сразу. А вы — икона, самый прелестный омега в мире, — смущаясь произнёс альфа, не прекращая сверлить взглядом.       От такого пылкого взора было не по себе, но Чимин всячески старался не ошибиться, что бы его игру не раскрыли в самом же начале. Но казалось, что альфу совершенно не беспокоит тот, кто перед ним. Он знает, что омега для него и считает дни, когда станет полноправно владеть им.       Чего уж не хотеть такого в супруги? Пак красив, ухожен и воспитан. Для такого альфы как Намджун послужит идеальным украшением рядом.       Конечно же, на язык все альфы хороши. Умеете вы красивыми словами к себе омег привлекать. Но я не такой, ваша Светлость. Я не поведусь на лесть, — Чимина злило такое наигранное общение.       — Спасибо за комплимент, Ваша Светлость, — Чимин выдавил из себя милую улыбку, а после снова опустил взгляд в простыни. — Вы тоже хороши собой, Намджун.       Да, альфа был красив, Чимин даже сказал бы что очень. Он украдкой рассматривал лицо напротив довольствуясь им. Удивительный разрез глаз говорил о его властности, ровный нос, красивые губы. Он высокий, широкоплечий с будоражащим голосом и не таким уж плохим ароматом. Паку даже казался он приятным и вполне сносным.        Но характер… Он то омеге сразу же не понравился. Чувствовалась в его речи излишняя гордыня и собственничество. Таких Чимин не любил. Ему куда ближе простодушные люди с открытым сердцем, чем такие как этот альфа.       — Почти забыл, — после повисшего молчания и переглядок, вспомнил альфа. — Я хотел вручить это в более приемлемой обстановке, но что уж поделать. Надеюсь, Ваша Светлость примет мой скромный подарок в честь знакомства, — он покопался в кармане сюртука и вытянул из него бархатную коробочку.       Надеюсь не кольцо, — мысленно молился омега, сглатывая от волнения скопившуюся слюну.       — Что это? — поинтересовался Чимин, нерешительно указывая пальцем на подарок.       — Откройте, — улыбнулся Намджун и протянут коробочку ближе.       У Пака руки дрожали. Он волновался, но всё же заглянул внутрь, выдыхая облегчённо.       — Нравится ли вам оно?       — Красиво, — тихо произнёс Чимин, рассматривая изделие в виде розочки с красными камушками на бутоне. Подвеска была и правда чудесна. Аккуратная и деликатная работа заставляла восхищаться тем мастером, который сотворил подобное. — Это безупречно. У создателя золотые руки. Так утонченно и умело сделано, — нахваливал Чимин, поднимая взгляд на Кима. Тот довольно улыбался и слушал приятные слова. — Погодите-ка. Не говорите мне, что это ваших рук дело?       — Я не знал чем вас порадовать и сделал это. Думал вам подойдёт.       — Спасибо, мне приятно, — Чимин несколько раз дал себе пощёчину, но что уж греха таить? Впервые этот альфа удивил его и похвала правда была заслужена.       — Сону, разрешите ли надеть? — Альфа поднялся с кровати и протянул ладонь.       Омега неуверенно кивнул в знак согласия и уложил в большую ладонь подвеску. Он тут же почувствовал как тоненькая цепь ложится на шее, а длинные пальцы Намджуна ненароком коснулись нежной кожи. От такого невольно мурашки побежали по телу и Чимин вздрогнул.       Они ещё какое-то время пообщались, а после Чимин, сославшись на усталость и нужду в принятии лекарств, попрощался с гостем. Намджун настаивать не стал и, пожелав скорейшего выздоровления, ушёл. Аж после этого, он смог наконец-то облегчённо выдохнуть.

***

      — Как прошло? — поинтересовался Сону, входя в покои после братского зова. Он недовольно поморщил нос, чувствуя стоявший дубовый аромат и присел на кровать.       — Неплохо, — ответил Чимин, держа в руках коробочку. — Он сделал приветственный подарок, — Пак указал на подвеску, которая покоилась на его хрупкой шее.       — Решил купить чувства украшениями? Хах, — омега саркастично хмыкнул, покачивая головой. — Такого зятя хочет отец. Чтобы держал как птицу в клетке и время от времени к ежедневному питанию подсыпал вкусняшки. Но он не знает, что каждое лакомство убивает хуже яда.       — Он сам сделал подвеску. Меня это тронуло, — признался омега, перебирая в пальцах изгибы изделия. — Да и не такой уж плохой в общении. Он слегка высокомерный и властный, но что-то в нём цепляет, — начал разрисовывать Чимин, выдавливая улыбку. Хотелось максимально показать брату то, что этот альфа правда его заинтересовал. Чтобы заверить его в правильном выборе и в том, что Пак будет счастлив с ним, а Сону с Эриком не будет о чём беспокоиться. — Мне хотелось бы узнать его чуток больше…       — Честно? — Сону глянул на брата с прищуром, не сильно веря его сказкам. — Альфа не может быть хорошим, если женится, наплевав на чувства партнёра.       — Вдруг его так же заставляют как и нас? — предположил Чимин.       — Его мнение куда весомее чем наше. Не было бы у него мотива, не согласился бы на брак с тем, кого до сегодняшнего дня никогда не видел, — Сону продолжал откровенно ненавидеть альфу и любое упоминание о нём, дёргало струны его души. Омега безумно тосковал по своей половинке и так хотел обнять и поцеловать Эрика.       — Вот и познаем его истинную цель. А пока что продолжаем играть и надо послать весточку Эрику, чтобы не приехал преждевременно, ведь в таком случае план может сорваться.       — Хорошо, братец, я напишу. Но как отправить то? Меня из дому не отпустят.       — Тебе нельзя, но мне то можно. Не волнуйся из-за пустяков и ложись отдыхать, а я пойду пытаться смыть это безобразие, — Чимин указал на тело в зелёнке, понимая, что избавиться от следов будет не так-то просто.       — Спасибо, — произнёс Сону, провожая брата грустным взглядом. Неописуемая благодарность читалась в его взгляде и сердце разрывалось на части. Ранее беззаботный и ветряный омега сейчас горы сворачивает, спасая близнеца. Такую жертву Пак до смерти не забудет и обязательно отплатит в стократ, если появится такая возможность.       Сону, убедившись что остался совсем один и его уже никто не побеспокоит, достал с полки плотный лист бумаги и чернила. Он погрузился в глубокие раздумья о прошлом и с большим трепетом выводил каждое слово для возлюбленного. Омега пытался как можно глубже передать тоску и любовь к самому дорогому в мире альфе.

***

      Тулуза, Франция 1870 год.

Дорогому Эрику!

Привет милый. Как дела во Франции? Я безумно по тебе соскучился. Как же хочется обнять тебя и поцеловать.

Надеюсь, ты не сильно грустишь. Пожалуйста, будь сильный, чтобы мы преодолели это препятствие. Я безумно люблю тебя.

Не поверишь, но мне хочется скушать булочку, которую выпекаешь ты. Знаешь, я в который раз убедился, что у тебя они вкуснее всего.

Тот аромат меня преследует, но стоит попробовать, как вкус не тот. В твоей пекарне они особенные.

Погода в Англии не такая красивая, на улицах по прежнему холодно, ветрено и сыро.

Я слегка приболел. Но не волнуйся, мой драгоценный, это всего лишь ветрянка. Доктор сказал, что возможно недели через три пройдёт.

Проклятая свадьба из-за этого перенеслась и отец злится. Придётся подождать, но обещаю, совсем скоро я буду с тобой.

Обожаю тебя, мой самый дорогой альфа в мире. Помни, я люблю тебя. Подожди ещё чуток, мой мир, моя вселенная.

Твой Пак Сону.

      — Господи, родной, — Эрик вчитывался в каждое слово, написанное его возлюбленным. Как же он был рад получить маленькую весточку от омеги, пусть и не совсем хорошую. Она как свежий весенний воздух вихрем ворвался в лёгкие, наполняя их жизнью.       — Эрик, тебе тоже пришло? — В пекарню вбежали Чонгук и Хосок, держа подобные лоскутки бумаги.       С тех пор, как близнецов увезли из Тулузы, омеги отпрашивались в выходной на прогулку. Парни тут же отправлялись к альфе, чтобы поддержать, развеселить и скрасить хмурый день друга. Они понимали, что Эрику нелегко и просили держаться. Чоны тянули его гулять, помогали в пекарне и, вздыхая переглядывались, когда альфа ходил словно привидение без радостных эмоций.       — Да, он болен, ребята. Что мне делать? — взволнованно вопил альфа, держа письмо.       — Туго дело, но он говорит, что ничего серьёзного, — заглядывал между строчек Чонгук, кусая нижнюю губу.       — У него ветрянка, а это не самая безопасная болезнь. Что если с Сону что-то случится?       — Эрик, не паникуй. Мы не первый год знаем нашего друга и будь уверен — он сильный и справится с недугом. Скоро всё закончится и вы будете вместе, верь ему, — просил Хосок глядя другу в глаза.       — Но я волнуюсь, — пробубнил альфа, сглаживая уголки бумаги.       — Мы тоже беспокоимся. Но что уж поделать, придётся ждать, пояснял Чонгук, допивая чай, который в процессе разговора заварил Хосок.       Каждый раз успокаивать альфу было ещё тем испытанием. Он искал все возможные выходы, чтобы спасти омегу из отцовского плена, приходя иногда к импульсивным решениям. То он зарекался, что похитит омегу посреди ночи и спрячет далеко, то грозился перебить всю Англию, но забрать истинного. Друзья успокаивали, поясняя, что такое происшествие навредит ему и Сону вместе с ним. Ведь за подобное грозит государственное наказание и после сделать точно ничего не выйдет.       Но когда он узнал о состоянии возлюбленного, новая идея поселилась в его голове.       — Нет парни, я так не могу. Я не буду сидеть сложа руки, пока он там мучается! — крикнул альфа, ударяя кулаком об стол.       — Что ты имеешь ввиду? — поинтересовался Хосок, вздрогнув от манипуляций Эрика.       — Я продам эту лавочку и отправлюсь отстаивать права на моего омегу. Я не позволю этому Намджуну даже смотреть в его сторону.       — Эрик, ты в своём уме? Даже не думай о подобном. Тебе ли не знать, как сильно Сону обожает твою пекарню? Он души не чает в тебе и в том, чем ты занимаешься, — пытался образумить альфу Чонгук, качая головой в стороны. — Таким решением ты сделаешь ему только больнее. Он не простит это.       — Чонгук, печь булочки смогу когда угодно и где угодно. Но без него, мне мир не дорог. Я не смогу так жить.       — Так цени то, чем дорожит Сону. Подари ему то, о чём он мечтает, а не ломай, и так, израненные крылья возлюбленного. Всё будет хорошо, доверься ему.       — Спасибо парни, без вас, я давно наломал бы дров. Спасибо за поддержку и за то, что остаётесь на нашей стороне, — альфа покачал головой в стороны, опуская взгляд в пол.       — По другому и быть не может. Мы же друзья, — произнёс Хосок и они с Чонгуком обняли альфу со спины.

      ***

      — Это просто безумие. Почему судьба так жестока к влюблённым? — негодовал Хосок, размахивая руками.       Оба прогуливались по улочкам Тулузы с завёрнутыми ароматными булочками от Эрика. У них ещё было время и не было желания возвращаться в пансионат.       — Не знаю. Она несправедлива по отношению к ним, — ответил Чонгук, сжимая губы. Он не понимал, сколько ещё испытаний ляжет на плечи Сону и его альфы. Как же ему хотелось, чтобы все в мире были счастливы и довольны как Сокджин с Тэхёном.       Почему-то с того дня, как в пекарне Эрика Чон увидел их вместе, мысли не покидали его голову о том, кем они приходятся друг другу. Он видел теплоту во взгляде омеги по отношению к альфе и что-то непонятное от другого.       Они встречаются? Если да, то почему он таким прожигающим взглядом смотрел в мою сторону?       Друзья? Слишком тесные у них отношения для такого статуса.       Кто он для Тэхёна?       И водовороту вопросов не было конца. Чонгуку казалось, что он с ума сходит, стоило завести речь о Киме. Омега не понимал, почему всё время думал о нём, пытался отыскать ответы, на вопросы там где его не было. А ещё, почему ему нравилось размышлять об этом альфе, вспоминать его внешность, голос, аромат.       — Это сумасшествие! — прокричал однажды посреди ночи, когда альфа явился ему во сне. Лукавая улыбка и задевающие слова вывели омегу на эмоции от чего Хосок вздрогнул и уставился на друга.       — Ты чего это? — поинтересовался друг, хлопая глазами.       — Всё хорошо, прости, — виновато произнёс тогда Чонгук, ложась обратно.       И каждый раз новое воспоминание о нём злило, заставляло ёжиться и морщиться, но было так приятно. Почему-то хотелось снова увидеть его и узнать об альфе что-то ещё.       — Может зайдём, — Посреди улицы Тулузы Хосок махнул в сторону ателье, выводя Чонгука из раздумий. — У нас скоро выпускной, надо бы наряды подыскать.       — Конечно, — и схватившись за руки, открыли дверь, слушая как зазвенели колокольчики.

***

      — Сону, стань как надо и не горбься! — вопил Сынхо, смотря как портной снимает с сыновей мерки.       Пак, не произнес и слова. Он стоял как грозная туча и всё время смотрел в одну точку. Ему было совершенно безразлично на то, что творилось вокруг него.       О приходе портного папа все уши прожужжал с самого утра. Старший омега заверял, что подыскал лучшего во всём королевстве и наряд заставит восхищаться всех. Он заверял, что Сону будет в нём самым прекрасным, а младшему было безразлично. Пусть и клочок ткани повесят, ему это не интересно.       — Ваша светлость, у молодого господина фигура чудесная. Одеяние будет сидеть на нём безупречно, — заверял портной, записывая в блокнот замеры. — Я предлагаю на талии заузить, а плечи сделать пообъёмнее. Можно расшить камушками или жемчугом, чтобы выглядело статно. Сону, вам как больше нравится? Может есть особенные предпочтения? — поинтересовался омега, глядя на юношу.       — Сожгите всё и не трогайте меня! — пробубнил в ответ Пак, отворачиваясь.       — Простите, что вы имеете ввиду? — портной вытаращил удивленный взгляд на омегу и не понимал ничего.       — Не берите в голову. Вы же понимаете, что он на нервах перед свадьбой. Все эти хлопоты отбирают много сил, — начал пояснять Сынхо, поскольку стало слегка неудобно. — Делайте то, что считаете нужным, главное чтобы красиво в итоге было.       — Конечно же, господин Пак. Всё хорошо. Мы же тоже были такими в их годы, как вспомню время свадебных подготовок, так будто на иголках ходил тогда, — залепетал омега, хихикая.       — А ты Сону, извинить перед старшим, некрасиво так делать.       — Да бросьте вы, не наседайте на юношу, — просил портной, отмеряя длину рукава и внося новые пометки в блокнот. — Готово. Всё что мне нужно, я взял от них. Теперь разрешите уйти, — он улыбнулся хозяину дома и начал сгребать вещи в сумку.       — Подождите, — остановил портного Сынхо, хватая за плечо. — Вы сделали такой длинный путь, потратили время на моих сыновей и наверное проголодались. Негоже будет отпустить вас так.       — Да что вы, господин Пак. Всё хорошо, не надо утруждаться. Это моя работа и мне в радость было услужить вам.       — Даже не пытайтесь отговориться, у вас ничего не выйдет. Прислуга уже накрыла стол, так что прошу, следуйте за мной.       Сынхо, разговаривая с портным, направился в сторону столовой, оставляя близнецов наедине. Чимин, пользуясь мгновением тут же прильнул к стопке вещей, вытаскивая блокнот. Он судорожно переворачивал страницы, ища ту самую с их пометками.       — Ты что делаешь, Чимин? — взволнованно полушёпотом поинтересовался Сону, смотря то на брата, то на проём, не возвращаются ли папа с портным.       — Не волнуйся. Всего лишь маленькая хитрость.       Чимин быстро отцепил брошку с жабо и развернул острым кончиком иглы к блокноту. Он аккуратными движениями, чтобы не порвать, начал подтирать буквы на странице, а после чернилами поменял местами имена над замерами.       — Готово, — довольствуясь результатом произнёс он, дуя на написанное, чтобы быстрее высохло. Когда всё было готово, закрыл блокнот и засунул обратно в сумку портного.       — Ты невероятный, — хихикал Сону, вставая с братом возле окна.       — Навыки из пансионата пригодились. Как ни крути, но под венец я хочу идти в идеально сидящем наряде, — Чимин смотрел на то, как на улице начиналась первая летняя гроза, а капли дождя уже скатывались по листве деревьев.       — Даже природа не радуется этой свадьбе, — Сону устало вздохнул, сжав губы в узкую полоску.       — Выше нос, братец. Всё пройдёт как надо. Потерпи ещё чуток, — Чимин похлопал близнеца по плечу, а после и вовсе обнял.       Они услышали шаги позади себя. Это был папа и портной. Омега забрал вещи, поблагодарил за тёплый приём и обед. Он заверил, что наряды будут идеальны и покинул стены особняка. У Сынхо же лицо сразу сменилось и глядя на Сону он произнёс:       — Ну неужели нельзя быть хоть немножко веселее?       — Чего вам надо, папа? — спросил Сону, сдерживаясь из последних сил.       — Не показывай так очевидно своё недовольство другим. Что люди подумают? — Пак подошёл к сыну ближе, смотря искренне в его глаза.       — Папа, он сделал замеры, я постоял. Надо было его ещё в руки поцеловать? Улыбаться как сумасшедший? Простите, но благодаря вам с отцом, мне никак не к радости!       — Сынок, — протянул старший, а в уголках глаз начала скапливаться влага. Было невыносимо смотреть на разбитого ребёнка. — Мы же стараемся во благо вам.       — Но вы даже не спросили, нужно ли это «во благо» мне. Решили, сделали и даже не подумали о моих чувствах. А мне то мечталось всю жизнь, что я познакомлю вас с возлюбленным, а вы с широкими и тёплыми объятиями примите его так же как меня. А что получил в итоге? Всё с точностью до наоборот. Не ждите от меня неземного счастья. Его вы уже отняли у меня! — еле договорив, Сону начал плакать. Он сглатывая собравшийся в горле ком, развернулся и шагнул вверх по лестнице.       — Малыш, — прошептал Сынхо, но его остановили.       — Папа, оставьте его, — попросил Чимин, мотая годовой в стороны. — Я надеялся, что хотя бы вы не станете давить на брата, но, кажется, вы за одно с отцом, — омега отправился в след за братом, оставляя старшего внизу.

***

      Пак Сынхо весь оставшийся день не находил себе места. Он метался туда-сюда, шумно вздыхал и ждал возвращения мужа из города. Да, ему как папе хотелось, чтобы сыновья жили в достатке и в хорошей семье. Хотелось для них счастья и беззаботной жизни. Но он видел состояние Сону и самому было плохо.       Так дело не пойдёт! Надо что-то сделать, пока не стало поздно, — мысленно произносил омега.       Он то высматривал через окно, то выходил на улицу, надеясь, что муж вот-вот окажется на пороге их дома. Карету он заметил ближе к ужину и пошёл встречать альфу.       — Дорогой, ты вернулся? — Сынхо получил мимолётный поцелуй от мужа, забрал сюртук и передал рабочему.       — Что-то случилось? Ты какой-то не спокойный, — альфа не первый год знал супруга и сразу заметил странное поведение.       — Чисин, думаю, нам надо поговорить, — нервно теребя пуговицу на рукаве рубашки, произнёс омега.       — Вот как? Ну что ж, ступай за мной, — мужчина неся сумку с важными бумагами ступил в сторону кабинета. Сынхо же шумно вздохнул и ринулся следом за ним. — Рассказывай, — пробормотал альфа, усаживаясь в рабочее кресло. Он ослабил узел жабо на шее.       Супруг медленно подошёл ближе к Чисину, встал позади и начал массировать спину мужу. Тот довольно мычал, подставляясь под ласки и внимательно ждал когда омега соберётся с мыслями и начнёт произносить речь.       — Дорогой, может мы всё-таки отменим свадьбу? — взволнованно и рвано произнёс Сынхо, покусывая губы. Сердце трепетало, а руки дрожали. Он знал, какой его спутник бывает вспыльчив и что может сотворить. Но ему было всё равно на то, получит ли, главное попытаться.       — Ты умом тронулся, Сынхо? Сону и тебе успел мозги проскулить с этим Эриком? — пророкотал альфа, выгибая бровь. Он посмотрел таким взглядом на мужа, что у того мурашки побежали по телу. — Сколько времени я бегал за этими Кимами, чтобы всё прошло гладко, а ты сейчас мне такое говоришь? Не бывать этому! Он выйдет замуж за Намджуна и никуда не денется!       — Но ты же видишь, в каком состоянии сын. Может не надо таких жертв? — продолжал омега, массируя шею мужа. Сердце бешеного трепетало, а в горле скапливался тугой ком, но он пытался защитить свою кровь и плоть от такой же несчастной судьбы как была и у него.       — Перебесится!       — Он любит того парнишку. Он показался мне хорошим и тепло относился к нашему сыну. Может отпустим его?       — Через мой труп он будет таскаться с ним. Никто и ничего отменять не будет! — фыркнул Чисин, отталкивая супруга.       — Неужели деньги и связи тебе важнее чем собственный сын?       — Сынхо, не выводи меня.       — Но, дорогой…       — Никаких «но»! И заруби себе на носу ты и они вместе с тобой: пока вы живёте в моём доме и пока я хожу по этой земле, будет так, как я скажу! — зло прокричал альфа да так, чтобы услышали все. Он поднялся с кресла и направился к выходу.       — Чисин! Он же твой сын! — в догонку уходящему мужу крикнул Сынхо.       Но что же омега мог ожидать от альфы, если в своё время тот нагло отобрал себе половинку у другого? Такой бесчувственный и желающий чего-то человек, просто так не отступит.       — Разговор окончен! Чтобы через пол часа все были на ужине и близнецы тоже! — протараторил альфа. — От вас, омег, всегда одни проблемы! — бормоча под нос, скрылся за резной дверью.       За столом всю трапезу провисела напряжённая тишина. Приборы стучали о тарелку, но скорее просто делая вид, что семья ужинает. Все за исключением Лорда ковырялись в блюде и им кусок в горло не лез. Близнецы смотрели на папу, а тот поглядывал на них. В глазах читалась грусть, волнение и беспокойство.       Неужели такое настроение должно быть в семье, которая не так давно воссоединилась после стольких лет разлуки?       Конечно же нет. Но в семье Пак с самого начала пошло что-то не так.       После ужина все молча разошлись по комнатам, оставляя проблемы на следующий день.