Кошмарный сон

Уже которую ночь Аддамс плохо спит. Ей снится кошмар: длинные пальцы исследуют ее ребра, невесомо гладят живот, жестко впиваются в бедра. Под утро она просыпается взбудораженной и пунцовыми от стыда щеками. Она знает, кому принадлежат эти пальцы. Она видит их совсем рядом за учебным столом на травологии. Они нервозно тушуют рисунки в блокноте, медленно перелистывают методичку и красиво складываются в замок. Слишком. Уэнсдей не нравится, что она обращает столько внимания на чьи-то руки, но не может себя контролировать. Кошмары снятся почти каждую ночь. Рассудок мутнеет. Так, что она даже вводит любовную линию в свой роман. Хотя не планировала. Через месяц мучений она сдается. Хватает часть рукописи и устремляется в лес. Ей нужно решить эту проблему, иначе вскоре ей грозит полное нарушение режима сна. Ксавье вздрагивает, когда она по-хозяйски врывается в его мастерскую. Он, не дождавшись смс на каникулах, воспринял это как прямой отказ и отступил. — Уэнсдей? Он хмурится и напряженно моргает несколько раз, стараясь не показать своего замешательства. — Мне нужна твоя помощь. Она не удосуживается выяснить, готов ли он с ней общаться или извиниться за свое молчание. Еще чего. Брови Торпа удивленно взлетают вверх и он разворачивается от мольберта в знак того, что готов выслушать. — Ты мог бы… — почему-то голос дрожит. — Ты мог бы помочь мне с рисунками? Для моей книги. — Я? Эм… да, наверное. Его голос растерян, и в каком-то смысле это на руку Аддамс. Она протягивает ему листы рукописи, и Ксавье осторожно берет их в свои чертовски манящие пальцы. — Что именно нужно? — он бросает взгляд на строчки, затем опять на нее. — Прочти это и скажи, можно ли что-то нарисовать. Торп недоуменно чешет висок и бегло читает, беззвучно шевеля губами. Аддамс засматривается на его рот. Только этого не хватало. — Это… — Ксавье удивленно вздыхает. — Это сцена поцелуя. Я… такого никогда не рисовал, так что не знаю, смогу ли помочь тебе, Уэнсдей, — тараторит быстрее, чем она успевает расслышать, все еще завороженная движением его губ. — Могу, конечно, попробовать. Но гарантировать удовлетворяющий тебя результат… Терпение Аддамс заканчивается. Она хватается за ворот его футболки и заставляет слегка наклониться. Прищуривается, буравя взглядом ошарашенные зеленые глаза напротив, а после коротко скользит взглядом по приоткрытым губам. Листы из рук Торпа валятся на пол. Он неуклюже подается лицом вперед, они ударяются носами. Аддамс хмурится и сжимает челюсти. Ксавье прячет глаза за ладонью. — Прости-прости, я не хотел. Он поворачивает лицо в сторону, бегает глазами по мастерской, щеки краснеют. Аддамс злится. Снова дёргает его на себя, предварительно наклонив голову, чтобы избежать нелепого столкновения. Ксавье издает короткий восхищенный вздох, а после быстро накрывает губы девчонки своими. Уэнсдей не испытывает должного облегчения. Губы Торпа горячие и шершавые, так что это даже слегка неприятно. Она успевает разочароваться в своем порыве, но тут Ксавье еле ощутимо касается ее щек пальцами и осторожно проникает языком в рот. И это уже интереснее. Он выписывает какие-то немыслимые круги, от которых Аддамс вдруг становится жарко. И ей это нравится. Она пробует отвечать на поцелуй, предполагая, что точной техники в этих делах не существует. В солнечном сплетении что-то бурлит. Что-то похожее на то, что она ощущает во сне, но не так остро. Проклятье. Она порывисто отрывается от Ксавье, тот испуганно открывает глаза, выпрямляясь: — Это было… вау, — шепчет он. Аддамс не планирует обсуждать с ним произошедшее. Она раздражена. Девчонка коротко сглатывает, прислушиваясь к ощущениям, а после торопливо покидает сарай. *** Торп возвращает ей листы рукописи на ближайшем совместном занятии. Он весел и, кажется, даже… флиртует? Во всяком случае, ведет себя примерно также, как Энид, когда только привлекала внимание своего парня. Безумно глупо. Аддамс смотрит на него как на умалишенного. Держит лицо. Она понимает, что своим поступком создала еще больше проблем. Теперь Ксавье преследует ее не только во сне, но и наяву. Проклятый пубертат. Все его попытки заговорить рушатся о ледяную стену ее игнорирования. Только лишь потому, что стоит Торпу оказаться на близком расстоянии, как она засматривается на движение его горла, губ и…появление ямочек на щеках. Они всегда у него были? А еще он пахнет, как... Как черт его знает что! Что-то слишком притягательное. Отвратительно. Аддамс постоянно на взводе. Она даже подумывает прибегнуть к самоудовлетворению, но это так низко. Сны не прекращаются. Наоборот становятся красочнее. Теперь в них не только руки, но и слишком отчетливые прикосновения губ. Горячие, влажные, нетерпеливые. Теперь Уэнсдей просыпается с дрожью в коленях и в позорно мокром белье. Сумасшествие. Еще через несколько дней Ксавье снова предпринимает попытку разговора, вооружившись рисунком. — Посмотри. Он двигает лист бумаги по учебному столу в кабинете травологии. Кисть изогнута, широко расставленные пальцы кончиками упираются в бумагу. Аддамс перестает слышать преподавателя. Вероятно, он намеренно делает это во время урока. Так Уэнсдей не сможет сбежать. На рисунке сцена поцелуя из рукописи. Почти один в один, как в ее воображении. Как будто он точно знает, чего она хочет. Ужасно. Полный кошмар. — Спасибо. Она учтиво кивает ему и убирает бумагу под книгу. Позже на обороте рисунка она найдет подпись «Я все еще надеюсь пригласить тебя на свидание. Намекни, если ты не против». Она против и не собирается ничего ему отвечать. *** Закончив писательский час, Уэнсдей ложится в постель. Нужно хотя бы попытаться наладить собственный сон. Повертевшись не меньше часа, она даже расстраивается, что Энид ушла на свидание. Ее болтовня могла бы неплохо отвлечь. Она прикрывает глаза, пытаясь призвать чары Морфея, но под веками пляшут образы снов. Черт бы побрал эти гормоны. Аддамс чувствует ноющую боль в животе и скованность бедер. Она абсолютно не может расслабиться. Это переходит все допустимые рамки. Как так случилось? В конце концов она швыряет в сторону одеяло, надевает поверх пижамы шерстяной джемпер и покидает комнату через окно. *** Торп готовится к завтрашнему занятию по истории, когда слышит протяжный скрип створки окна. Он поворачивается на звук, когда Уэнсдей уже перебрасывает одну ногу через подоконник. Ксавье блаженно улыбается ей всего пару секунд, пока девчонка не оказывается в его комнате целиком, резко срывая с себя свитер. — Прикоснись ко мне. Звучит как приказ, от которого у Ксавье выпадает из рук карандаш. Он открывает рот в удивлении, но не может сказать ни слова. — Я схожу с тобой на свидание, если это необходимо. Она делает несколько шагов в его сторону, и тут Ксавье вновь обретает дар речи. — Необходимо? Не самый логичный вопрос в данном случае, который только оттягивает время. Аддамс сдергивает с себя футболку. — У тебя есть опыт, не так ли? Она очень рассчитывает, что он что-то умеет не только на территории ее подсознания. Но растерянный взгляд, пялящийся на ее грудь в черном топе, скорее говорит об обратном. — У меня мало времени. Торопит его, чтобы самой ненароком не передумать. Вся эта сцена наверняка выглядит глупо. Нужно успеть получить облегчение до того, как придет осознание масштаба абсурда. Ксавье резко вскакивает из-за письменного стола. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? По голосу слышно, что он скорее храбрится, чем действительно готов исполнить любую просьбу. И это так… мило? О, дьявол, да неужели? — Полагаю… — она нервно сглатывает, когда он начинает идти навстречу. — Полагаю, я испытываю возбуждение и хотела бы избавиться от него с твоей помощью. — Оу… Торп заторможенно моргает, а после неспешным движением хватает себя за шкирку и стаскивает футболку. — Так… — он сосредоточено бросает вещь на спинку стула и задумывается. — Каково пространство для маневра? Он пытается ухмыльнуться. Видимо, это шутка, но какая-то категорически неуместная. Хотя сейчас Уэнсдей плевать — почему-то боль между бедер усиливается с каждым следующим шагом Ксавье. — Никаких ограничений, — серьезно сообщает она. — Просто избавь меня от этого. — Хорошо, я попробую. Он мешкает еще пару секунд, а после поворачивает голову в сторону: — Кровать? Неуверенно ведет рукой, указывая, и Уэнсдей очень надеется, что он наконец придет в себя и сделает нечто более точное. Примерно такое, как в ее сне. — Да, разумеется. Она кивает и стремительно шагает навстречу своему кошмару. Быстро ложится, вытянув руки по швам. Торп осторожно присаживается на уровень ее бедер — Послушай, — он касается ее ладони. — Я хочу, чтобы ты знала, что все, что ты позволишь мне сделать сейчас, для меня очень важно. Она прикрывает глаза, подавляя порыв закатить их. Было безумно глупо надеяться, что он действительно может избавить ее от этого помешательства. Помощь нужна скорее ему. Но раз она здесь — на его кровати в одном лишь топе и пижамных штанах, то отступать некуда. Уэнсдей Аддамс всегда идет до конца. Чтобы не тянуть еще больше времени она лишь кивает, не открывая глаз. Ждёт. Она слышит, как Ксавье возится, а после матрас рядом с ней прогибается. Через мгновение ее щеки касаются кончики пальцев. — У меня есть один вопрос. Тон насмешливый, скорее всего, Ксавье пытается спрятать волнение. Она приоткрывает глаза. — Ты пробовала справляться сама? — Нет. — Никогда? Он смотрит с таким искренним удивлением, что даже волнение с лица исчезает. Аддамс качает головой в стороны. — Оу… По резвости движений кажется будто Торп испытывает некоторое облегчение. И Аддамс чертовски не нравится, что она начинает запоминать его повадки. — Хорошо, — как будто успокаивает сам себя. — Скажи, если почувствуешь себя некомфортно. — Ты мог бы уже приступить? Вопрос выходит более раздраженным голосом, чем она собиралась. Но терпение приближалось к красной отметке. Силы заканчивались. Ксавье извинительно улыбается и тянется ближе. Осторожно целует, начиная движение от уголка губ, а ладонью мягко гладит ее живот. Уэнсдей это устраивает. Наконец прикосновения по существу. Она снова прикрывает глаза и пытается сосредоточиться. Должно быть весь смысл в этом. Ведь так? Торп начинает более настойчивый поцелуй, рука поднимается выше и пальцы медленно очерчивают контур груди. Аддамс чувствует реакцию своего тела под топом и удивляется. Любопытно. Ксавье аккуратно поддевает пальцем нижний край топа и забирается под него почти всей ладонью. Он медленно спускается поцелуем на шею, а рукой бережно массирует грудь, временами прищипывая кожу между пальцами. Аддамс начинает медленно терять контроль над собой, задерживает дыхание и крепко зажмуривается. Губы Ксавье ползут ниже, целуя доступные участки груди. Он чуть наваливается сверху, сжимает грудь немного сильнее, после с протяжным довольным стоном оставляет на ней яркий засос. Аддамс бедром чувствует его твердость, хотя они оба в штанах. Впечатляет. Ксавье не предпринимает попытки снять с нее топ, и Уэнсдей отчасти устраивает данный факт, потому что эпицентр проблемы совсем не в груди. Ни к чему ему видеть лишнее. Прикосновения губ спускаются к животу, а пальцы нежно гладят бока. У Аддамс внутри все клокочет, она напряжена и не понимает, зачем лежит здесь, потому что легче ей не становится. Парень явно испытывает удовольствие от того, что трогает ее, но она — ни черта. Скорее ей даже слегка дискомфортно от ощущения мокрых дорожек на ее коже. — Ты такая красивая, Уэнсдей. Ксавье бормочет ей в центр ребер, и она не сдерживает усталый вздох. Хватит. Это бессмысленно. Но тут Торп жадно впивается пальцами в ягодицы и в порыве прикусывает кожу живота. Аддамс чувствует, что между ног появляется уже знакомое ей ощущение, и тело само по себе расслабляется. Оказывается это несколько приятнее, чем концентрироваться. Ксавье стонет, инстинктивно толкается бедрами в районе ее колена, так что Аддамс чувствует, как дергается его член. Поцелуи становятся более крепкими, как только Торп оказывается на уровне бедренных косточек. Уэнсдей хочется свести ноги вместе, но ей мешает тело Ксавье. — Я собираюсь их снять. Он привстает на колени между ее раскинутых ног и тянет пижамные штаны вниз. Аддамс кивает. Штаны летят в сторону. Ксавье восхищенно вздыхает и осматривает раскинутое перед ним тело от шеи до бедер. Затем несмело сдвигает в сторону полоску белья и проводит большим пальцем по складкам. — Не могу поверить, что это происходит на самом деле. Шепчет, а волоски на его руках встают дыбом, и Аддамс предполагает, что парень действительно пребывает в восторге. Он чуть интенсивнее надавливает большим пальцем, из девчонки неожиданно вырывается вздох. Он также вздыхает в ответ, внимательно следя за эмоциями на ее лице. — Я не очень уверен, что делаю это правильно. Растерянное бормотание сбивает настрой. — Замолчи! Она недовольно стонет, рефлекторно толкаясь вниз к его пальцу. — Прости, тебе нравится? Кажется он сам поражен, что это действительно так. — Не отвлекайся, прошу. Уэнсдей окидывает его затуманенным взглядом и он наконец сворачивает болтовню. Продолжает гулять пальцем вверх-вниз, ловя поощрения в виде вздохов. Затем медленно проникает пальцем в ее глубину и ахает. — Господи… ты такая горячая. Уэнсдей стонет от разговоров, но ощущение его пальца внутри вдохновляет. Она дергается вниз, намекая ему усилить контакт, и он повинуется. Меняет палец с большого на указательный и ощутимо толкается им. Аддамс наконец чувствует почти то, что ей нужно. Торп добавляет еще один палец, двигается интенсивнее. Уэнсдей раскидывает ноги шире, сгибая их в коленях. Цепляется ладонями в простынь и жмурится, ловя блаженство от каждого движения внутри. Она слышит, как Ксавье стонет, и приоткрывает глаза, чтобы посмотреть на него. Тот одной рукой двигается в ней, а второй трогает себя сквозь спортивки, явно испытывая дискомфорт. Глаза плотно зажмурены, нижняя губа зажата между зубами. И это так волнующе, что Уэнсдей хотелось бы посмотреть, как он делает это без лишней одежды. Он недовольно пыхтит, отбрасывая от себя руку. Смотрит внимательно в эпицентр движения своих пальцев и облизывает губы. Вынимает пальцы, хватаясь за края трусиков, и бросает внимательный взгляд на лицо Уэнсдей. Та кивает и удобнее собирает ноги, чтобы помочь ему избавиться от белья окончательно. — Я собираюсь прикоснуться к тебе ртом. Смотрит с опаской, но Аддамс уже глубоко безразлично. Она раскалена до предела и готова на что угодно, лишь бы получить облегчение. — Делай, что хочешь, только не останавливайся. Ворчит пересохшими губами и тем самым провоцирует Ксавье глупо улыбнуться. — Вряд ли я уже смогу. Он говорит с придыханием и устраивается удобнее, вытянувшись между ее ног. Он медленно целует внутреннюю сторону бедра, возвращая поглаживания большим пальцем по складкам. Аддамс чувствует, как сводит живот. Она сжимается, ощущая себя предательски влажной. Дальше мир закручивается вихрем, когда она чувствует его горячие губы между своих ног. Теряется все, она не различает, что именно делает Торп, ощущая лишь нарастающую волну удовольствия и дрожь во всем теле. Он протяжно стонет прямо ей в кожу и его голос вибрирует в ней, толкая куда-то, где она еще не бывала. Затем она чувствует пальцы, которые двигаются в единой симфонии с ртом, и слышит собственный голос. Позорные протяжные стоны, которые она не способна сдержать. Ксавье не останавливается, а становится более жестким, терзая ее губами и пальцами. Голова кружится, между ног появляется нечто странное, томящееся, слишком горячее. А когда Ксавье плотно пристраивает рот к какой-то особенно чувствительной точке и втягивает ее в себя, не прекращая движения пальцами, у Аддамс сыплются искры из глаз. Все тело прошибает волной незнакомого ей удовольствия, так что она вскрикивает, а затем задыхается от ощущений. Ксавье не прекращает, нетерпеливо дышит ей в кожу, продолжая ласкать, пока Уэнсдей не обмякает и не выдает удивленное: «Вау». Торп отрывается от нее, пошатываясь, поднимается на колени и хлопает глазами, видимо, сам удивляясь проделанному. Он утирает подбородок рукой, смущенно сдвигая свои ноги вместе. — Тебе понравилось? Аддамс пока соображает чуть хуже, чем ей хотелось бы. Мысли плывут бесконтрольным потоком. Она кивает и наблюдает, как он отчаянно пытается прикрыть собственное возбуждение, складывая руки на бедрах. — Я рад. Она приподнимается на локтях, внимательно оглядывая его. — Я могу посмотреть? — А? Ксавье теряется, ловя ее кивок в районе своего члена, и ахает. — На мой член? Да, если хочешь. Уэнсдей поднимается, подползает ближе, ожидая, что он спустит спортивки. Но Торп кажется в полном шоке и тормозит. Аддамс сама дёргает шнурок и оттягивает ткань ниже. Торп садится удобнее. Перед ней открывается вид на продолговатую твердую плоть, гораздо крупнее в размерах, чем она видела в учебниках анатомии. — Он… большой? Поднимает серьезный взгляд в глаза парня. Тот смущённо фыркает: — Не думаю. Скорее стандартный. — Могу я потрогать? Она снова поднимает глаза. Торп сжимает губы, изо всех сил сдерживая счастливую улыбку: — Мне бы этого очень хотелось. Уэнсдей сосредоточенно облизывает губы, садится удобнее и касается кончиками пальцев головки, а после проводит по всей длине. Торп шипит и прикрывает глаза. — Прости, у тебя немного холодные руки. Он вытягивает ноги, раскидывая их шире, и опирается на выставленные позади руки. Аддамс потирает свои ладони. Снова касается его, обхватывая вдоль. Торп издает рваный вздох. Она медленно проводит ладонью вверх-вниз, изучая реакцию. Ксавье дергается всем телом. — Это… эм… ты можешь обхватить немного крепче? Аддамс слушается, сцепляя пальцы посильнее, и снова двигается. По животу Ксавье пробегают мурашки. — Если ты хотела просто взглянуть, то лучше остановиться сейчас, — бормочет он. — Почему? — она недоумевает. — Видишь ли, я тоже испытываю возбуждение и твои прикосновения делают его только сильнее. — Оу… — она удивляется. — А как ты справляешься с этим? Он растерянно открывает глаза, смотря на нее в полном отрешении: — Как и все парни, Уэнсдей, — вяло улыбается. — С помощью собственных рук. — Хм, — она хмурится, делая еще несколько движений ладонью. Ксавье начинает чаще дышать. — А ты мог бы показать мне? — Что именно? — брови взлетают вверх. — Как я дрочу? У него вырывается смешок, похожий на истерический, и Уэнсдей пытается сообразить, перешла ли она какие-то рамки. — Это проблема? — Нет, наверное, это просто как-то неловко. Ты действительно хочешь увидеть? Аддамс кивает. Не ясно зачем это ей. Просто исследовательский интерес. — Хорошо, если только ты примешь в этом участие. Ксавье смотрит на нее с вызовом, видимо думая, что может тем самым ее напугать. Отнюдь. Ей слишком любопытно. — Что нужно делать? Она оглядывается в поисках своего белья. Нужно быть в форме, чтобы сделать все верно. — Нет, не надевай его, — Ксавье качает головой в стороны. — Наоборот. Сядь на мои ноги вот так Он сдвигается ближе к центру кровати, спуская спортивки чуть ниже. Хлопает себя по бедру, кивая Уэнсдей. Она недоумевает, но слушается. Взбирается на него, немного нахмурившись. — Дай руку, — Ксавье прикусывает губу, смотря с озорством. Она протягивает ладонь в оставшееся между ними расстояние, и Торп опускает ее пальцы на член, накрывая своими. Поднимает глаза, Аддамс видит, как его зрачки расширяются. Он начинает движение их ладоней, а второй рукой хватает ее за затылок и впивается в губы. Аддамс интригует происходящее. Ксавье несдержан, голоден, даже слегка агрессивен. Его движения на члене нетерпеливые, рваные, хаотичные. Язык блуждает по территории ее рта так неистово, что она даже не успевает отвечать должным образом. Ксавье порывисто отрывается от ее губ, опуская глаза вниз. Касается головкой ее набирающей возбуждения плоти. Ее ноги раскинуты достаточно широко, чтобы он мог коснуться самого центра. Аддамс рефлекторно сжимается от ощущений. — Боже, Уэнсдей, как же я хочу оказаться внутри. Он стонет эти слова, зажмуривается и вновь начинает движение их ладоней на члене. Аддамс чувствует его крепко сжатую руку и невольно задумывается, не испытывает ли он боль. Но судя по выражению лица, боль — последнее, о чем сейчас думает Торп. Его рука соскальзывает с ее, и Уэнсдей убирает ладонь в сторону, пристально смотря на то, как он сам продолжает себя касаться. Несколько дерганых движений и Ксавье протяжно выстанывает ее имя, так что Аддамс даже немного пугается. Она смотрит на череду белесых залпов, ударяющихся в кожу ее живота, и не может оторвать глаз. Ксавье опускает голову, коротко выдыхая. А после с трудом открывает глаза. — Ох… извини за это, я дам тебе полотенце. Уэнсдей сползает с него, укладываясь головой на подушку. Прислушивается к своим ощущениям, понимая, что безумно заинтригована. Ксавье подскакивает, наспех натягивая спортивки обратно. Убегает в ванную и возвращается с влажным с одной стороны полотенцем. — Вот, — он присаживается, утирая следы своей кульминации. — Я… слушай, я удивлен, что мы так быстро. Ну, … ты понимаешь. Не то чтобы я недоволен, нет, я просто немного в шоке. — Это заметно, — Аддамс вздыхает, ощущая его бережные прикосновения к своей коже, и понимает, что дальнейшего разговора не избежать. — Так, это значит, что мы теперь вместе? На его лице сияет радостная улыбка, которая точно не к месту. — Нет,— она стреляет серьезным взглядом. — Я не создана для отношений и не собираюсь их пробовать. Мы просто подростки с переизбытком гормонов в крови. То, что случилось, ничего не означает. — А… — Ксавье моргает. — Эм, хорошо, ладно. Но ты обещала сходить со мной на свидание, если я тебе помогу. Кажется, я справился с этим. Аддамс вздыхает. Можно было бы отмахнуться, но чертов Торп действительно справился с задачей довольно неплохо. *** Ксавье вынуждает ее поехать в Джерико и провести целый выходной вместе. Они гуляют, заглядывают в книжный и Флюгер. Поток информации, который льется из его умелого рта, порядком утомляет Уэнсдей. Она всерьез задается вопросом, кому приходит в голову заводить отношения, если они наполнены одними лишь разговорами. Куча бессмысленных фактов о жизни другого, как вообще это может быть интересно? Но в потраченном времени есть одно преимущество — это руки Ксавье. Он трогает ее между делом то за предплечье, то за колено. Приобнимает, фиксируя ладонь на плече. Ей это нравится. Так что даже слегка раздражает, что безвольное тело ее предало. Торп провожает ее до дверей комнаты. Сначала несмело целует, но в процессе теряет контроль. Припечатывает Уэнсдей к стене и хватается за бедро, путаясь в складках юбки. Подбрасывает ее ногу выше, нетерпеливо толкается бедрами. — О, боже, прости, — шепчет тяжело дыша, когда отрывается. — Я просто… Ох, я никак не могу забыть то, что случилось. Может, мы могли бы когда-нибудь повторить? — Может быть. Аддамс дышать тоже не очень легко. Кровь бурлит от прикосновений. Она собирает всю волю в кулак и одергивает подол юбки. — Спокойной ночи, Ксавье. Кивает и скрывается за дверью комнаты. Спустя пару минут она слышит медленные шаги Торпа и наконец выдыхает. Хотелось бы с облегчением, но отнюдь. Быстро совершает все вечерние процедуры и ложится в кровать. Энид снова пропадает с Аяксом, Вещь играет в карты с безликими. Одиночество воспринимается довольно мучительно. Уэнсдей возится в своей постели, пытаясь уснуть. Прошло пару дней с тех пор, как Ксавье отправил ее за грань наслаждения. В первую ночь после этого сон был безмятежным. Но на следующую кошмар снова вернулся, превратившись в потерявший здравый смысл беспредел. Уэнсдей сводит бедра покрепче, надеясь не дать волю ожидающему ее ощущению в настигающем сне, делая тем самым только хуже. Она устала от долгой прогулки по городу и засыпает достаточно быстро. Но первый же сон выбивает ее обратно в реальность. Она вскакивает, ощущая, как лицо горит, а на лбу выступили капли пота. Утирается, тяжело выдыхает и ложится обратно, взглядом сверля потолок. Между ног снова ноет, и это становится невыносимо. В ее сне Ксавье не останавливается у ее входа, он проникает в самую глубину. И эти ощущения такие желанные, что Аддамс стонет, прикрывая глаза. Иррациональный интерес к бессмысленному процессу так и норовит взять над ней верх. Слишком отчетливо все это виделось только что. Просто кошмар. Она вертится еще какое-то время, пока не решается сама прикоснуться к себе. Белье влажное, липкое и ощущается отвратительно. Аддамс не знает, как делать это правильно и собственные пальцы скорее раздражают ее, чем могут подарить облегчение. Она обреченно рычит, бросая эту затею, и поднимается на ноги. Самое время, чтобы повторить. *** Ксавье рисует в кровати, когда в окне виднеется темная макушка. Уэнсдей взбешена на себя и на него. Она влезает в комнату с выражением лица маньяка-убийцы. — Сделай это. Командует на грани того, чтобы ударить его. Какого черта он не помог, а только усложнил ситуацию? — Да, конечно, — улыбается как дурачок. — С большим удовольствием. — До конца, — она хмурится и шагает на него. — В… смысле? Я… — В смысле твой член внутри. Ей не нравится объяснять это и уж тем более она не станет просить. Если он откажется, то она однозначно могла бы обратиться с этим к кому-то другому. Хотя кто может быть ей не противен? Других кандидатов, пожалуй, нет. Ксавье наклоняется, с испугом смотря на нее: — Ты уверена? Слушай, у тебя ведь это впервые, я боюсь навредить. — Просто сделай это, Ксавье! Она идет к нему, на ходу сбрасывая одежду. Торп растерянно избавляется от своей. Встает, спуская спортивки вместе с бельем, и Аддамс теряет дыхание засматриваясь на него. Если до этого момента у нее была доля сомнения, то теперь, оглядывая напряженный член вместе с тем, что под ним, она действительно хочет узнать, как это. Уэнсдей не уверена, что эта штука сможет полностью в нее поместиться. Возможно, будет немного больно. Интригует только сильнее. — Я должен взять презерватив. Сообщает он и делает шаг к своему столу. — Я пью таблетки с четырнадцати. Она делала это лишь с целью контроля своего гормонального фона, но, кажется, это оказалось бессмысленно. Резким движением она сдергивает с себя белье, стоя перед ним полностью голой. — Вау, — Торп начинает дышать тяжелее. — У меня такое впервые. Я никогда никого… Черт, я немного напуган. Уэнсдей отчасти ясна его паника. Видимо, он считает лишение девственности чем-то значимым. Но она точно нет. Не желая тратить ни минуты драгоценного времени, она идет ближе и касается его члена, поднимая прямой взгляд глаза в глаза. — Поговорим еще или наконец приступим? Зрачки Ксавье расширяются, и он тянет руку к ее щеке: — Ты потрясающая… Он целует сразу жарко и нетерпеливо. Подхватывает ее за талию и валит спиной на матрас. Ласкает кожу губами и языком, почти урча от удовольствия. Уэнсдей помнит, что нужно расслабиться. Хватается за подушку за головой и наблюдает. Ксавье надолго останавливается на ее обнаженной груди. Сжимает, выводит круги языком. Трется носом, хватает губами. — Поверить не могу, Уэнс… Кажется еще немного и он начнёт мурлыкать, как кот. Но отчего-то Уэнсдей это не раздражает, а наоборот завораживает. Где-то в глубине души ей даже льстит, что она оказывает такой эффект на Ксавье. Он приподнимается. Забрасывает одну ее ногу себе на плечо, целует вниз от колена. Пару раз хватает зубами, от чего Аддамс сжимается, испытывая нетерпение. Он ненадолго ныряет между ее ног. Разогревает ее внутри до предела, Уэнсдей стонет и хватает ртом воздух. Ксавье приподнимается, погружая в нее сразу два пальца. Двигает ими мучительно медленно, но довольно растягивающе. — Ох, надеюсь я все правильно делаю. В его взгляде все так же немного испуга, но одновременно с тем бесконтрольная похоть, которую он всеми силами пытается скрыть. Уэнсдей не отвечает, подмахивая бедрами движению его пальцев. Ксавье вводит третий, и это ощущается слегка неприятно. — Расслабься. Еще немного. Он шепчет, второй рукой рисуя круги в точке, где Уэнсдей испытывает особое удовольствие. Она слышит красноречивый хлюпающий звук от движения его пальцев, но не в силах испытать стыда на этот счет. Ее щеки пылают, напряжение в животе скручивается корабельным канатом. Ксавье прекращает движение. Склоняется над ней, завороженно глядя в глаза. Распущенные волосы растрепаны, на лбу проступают еле заметные капельки пота. Он смотрит, кажется, в самую душу, отчего у Аддамс начинает истерически колотиться сердце в груди. — Ты готова? Одной рукой он упирается в матрас на уровне ее плеча, второй направляет себя. Аддамс кивает, раскидывая ноги шире. — Я буду аккуратен. Скажи, если что-то пойдёт не так. Он погружается совсем немного и из тощей груди вырывается протяжный вздох: — Это не так легко, как я думал. — Давай же. Уэнсдей начинает дрожать от томящего предвкушения. Он ощущается в ней так плотно, что оказывается гораздо приятнее, чем ей представлялось во сне. — Да, хорошо-хорошо. Он бормочет и, кажется, собирается с духом. Наклоняется к ней и целует, одновременно ловко погружаясь в нее до упора. Уэнсдей коротко всхлипывает ему в губы. Он замирает внутри. Гладит бедро, продолжает целовать ее, пока Аддамс свыкается с болью. — Все хорошо? Напугано спрашивает и выходит из нее почти полностью. — Да, это вполне терпимо, хотя не понимаю… Ох… Ксавье не дослушивает и снова погружается, делая рваный толчок. Ощущается это гораздо приятнее. Он двигается еще несколько раз, и Уэнсдей полностью перестает чувствовать боль. Парень рвано дышит на грани с хрипом, в порыве кусает ее за плечо, но Аддамс лишь ободряюще стонет. Становится действительно слишком приятно ощущать его так глубоко. Она рефлекторно опоясывает его талию своими ногами, Торп крепко впивается пальцами в ее бедра. Недовольно бормочет сквозь зубы что-то похожее на ругательство, а после резким движением переворачивается на спину, увлекая Уэнсдей за собой. Она коротко вскрикивает от более глубокого проникновения, но удивляется, что новая поза гораздо более яркая по ощущениям. Торп сгибает колени и направляет ее движением своих ладоней и бедер. Он крепко прижимает ее за поясницу, Аддамс приходится ощутимо прогнуться, чтобы обхватить шею Ксавье. Отчего-то ей безумно хочется целоваться, и она не видит повода лишать себя этого удовольствия. Впивается в его губы и ощущения внизу становятся еще приятнее. Для Ксавье кажется тоже, потому что он нетерпеливо мычит в поцелуй и двигает бедрами резче. Уэнсдей сильнее сжимает его лицо в своих ладонях и ощутимо кусает за челюсть. Внутри нее все горит адским пламенем, наслаждение близится к пику. Ксавье еще плотнее прижимает ее к своему животу, двигается более жестко, подталкивая к краю. Уэнсдей расслабляется, прижимаясь носом к его шее. Трение усиливает ощущения, и через пару особенно глубоких толчков она впивается ногтями в его взмокшие плечи и стонет, выгибаясь дугой. Перед глазами будто взрываются тысячи фейерверков, и наслаждение охватывает все ее тело. — Уэнсдей, ты…? Вопрос остаётся незаконченным, Торп дёргается, входя до упора, продлевая удовольствие в пульсирующих мышцах. Громко рычит, впиваясь пальцами в ее бедра до легкой боли, а после Аддамс чувствует, как он пульсирует внутри нее. Уэнсдей удобнее устраивается, кладя голову ему на плечо, и улыбается от того, как бешено стучит его сердце. Ксавье тяжело дышит короткими вдохами и гладит ее по спине, будто пытаясь удостовериться, что она действительно реальна. — Это… это было лучше, чем я мог себе представить, — усмехаясь, говорит он. — Мы же повторим? Уэнсдей поднимает голову, серьезно смотря ему в глаза: — Только если ты пообещаешь меньше болтать. Ксавье поджимает губы и соединенными пальцами рисует на них «рот на замок». Аддамс кивает и кладет голову обратно на его плечо. Торп крепко обнимает ее, с облегчением выдыхая в темную макушку. Уэнсдей снова улыбается. Сил, чтобы вернуться в этот вечер обратно к себе, у нее не находится.