маленький принц

*** Как только Хван накопил достаточно денег, он сразу переехал в незаурядный многоэтажный дом. Хёнджин встретил Феликса в магазине, когда закупался продуктами в новую квартиру. –Привет, это же ты переехал в этот дом, верно? Феликс показал рукой в сторону дома, который был виден из окна магазина. –Да, верно, но откуда ты знаешь? –Мы с друзьями смотрели, как ты выгружал свои вещи, а затем долго курил. Мы поспорили, как долго ты там простоишь, и выиграл Джисон со своими «да все пол часа простоит, если не больше». Как всегда. Феликс как будто задумался, вспомнив, что вообще-то обиделся на Джисона тогда, но сказал: –Приходи и ты к нам! Я на самом верхнем этаже живу, сразу слева. Я оставлю дверь открытой, как только предупредишь, заходи, но только потом закрой за собой, а то Чан ругаться будет! Хёнджин опешил, молча смотря на Феликса. Тот улыбался, обнажая треснутый спереди зуб и веснушки, похожие больше на нарисованные. Как так, первая встреча, а его уже посвятили в «Мы поспорили» и «Чан ругаться будет», а ещё и пригласили в гости? Пару недель Хёнджин встречался с Феликсом то в магазине, то около парадной. Феликс рассказывал Хёнджину обо всём, не переживая, что он не знает вообще никого из его знакомых. Спустя две недели ярких подробностей о необычном бытовом существе этого обычного светловолосого мальчика, Хёнджин решил таки прийти к ним. *** Хван зашёл в квартиру, пару раз повернув ключ, по просьбе Феликса. В коридоре сидела Чёрен – старая знакомая Феликса – Хёнджин узнал её сразу, знал о ней по рассказам Феликса. По рассказам, в которых у неё очень слабый иммунитет, и в этот раз она кашляла, а щёки её, предплечья и ноги покрывали пара кожных заболеваний. Она прятала лицо за чёлкой и длинными волосами с выцветшими кончиками. Когда остальные девочки решили покрасить чёлки специальными мелками, Черен смогли уговорить только на кончики – она упорно не хотела привлекать внимание к своему лицу. Хван замялся, видя девочку, сидевшую, опустив голову. –Черен... Она подняла голову, но не смотрела в глаза. – Ты милая! Она смутилась, поправила спавшую с плеча футболку и неловко улыбнулась. – А ещё у тебя очень красивая улыбка, тебе, наверное, часто об этом говорят? Она помотала головой. –На самом деле, мне никто этого не говорил. Хёнджин изобразил чистое удивление, будто сам тысячу раз слышал такие комплименты. Да, на самом деле их сверстники довольно злы, а потому услышать от кого-то искренний комплимент очень сложно. Сначала его повели на кухню, где что-то, с видом мирового шеф-повара, готовил симпатичный брюнет. –Это Чанбин, – сказал Феликс, отгораживая Хенджина от опасности, в виде голодного подростка за столом, – он любит готовить здесь, но мало кто ест его еду, а зря. Он правда не плох в этом деле... Это Чонин. Чанбин поздоровался с крутым жестом в стиле главного героя какого-нибудь боевика девяностых годов, далее продолжил напевать мотив из сильно-шумящего динамика. С Чонином его познакомили сильно кратко, но о нём многое понятно с первого взгляда: он неконтролируемый, возможно, тоже новенький, он голодный, а ещё – у него очень красивые скулы. Далеко пойдёт. В пару шагов обойдя обеденный стол, Хван наткнулся на паренька в наушниках, увлечённого мобильной игрой. Тот упёрся ногами в тумбочку, а спиной в диван: удивительно, как человек вообще может поместиться в такое маленькое пространство. – Это Сынмин. Не отвлекай его, иначе разозлится. Хван кивнул. Сынмин не выглядел злым, более того – он внушал доверие. Эта троица на кухне была аболютно разная, но Хёнджин чувствовал, что они очень похожи. Стал бы абсолютный незнакомец готовить еду другому незнакомцу? А другой незнакомец, который вероятнее захотел бы уединиться, решил бы уединиться в комнате с двумя другими незнакомцами? В общем, исходя из раздумий – их явно что-то связывало. Феликс отвёл его в ванну, но экскурсия по ванне не удалась, потому что их вежливо попросил уйти кто-то спящий на полу. – На холодном кафеле, – разочаровано вдохнул и пожал плечами Феликс. Далее они прошлись по комнатам: в одной комнате троица делила бутылку макголи, стены украшали плакаты американских бойз-бэндов, а по телевизору шёл недавно вышедший ужастик, они громко смеялись, обсуждая какую-то важную шишку в здешних кругах; в другой комнате парень, играющий на гитаре, был похож на молодого Клиффа Уильямса, а девушка, поющая неизвестную для Хёнджина песню, на Дневную Фурию из мультфильма. Феликс похлопал в ладоши и празднично объявил окончание экскурсии. – Квартира небольшая, знаю, но на каждый квадратный метр – новый человек, который может стать для тебя особенным. Ищи кого-нибудь, кто тебе по душе, а если не найдёшь – приходи ко мне. Чанбин говорит, что я всем по душе. Хёнджин улыбнулся. Было что-то в нём особенное и цепляющее. Хёнджин уверен, что Феликс ему по душе. *** Светловолосый Джисон встал на заваленный одеждой пуфик и постучал по кондиционеру, в очередной раз прекратившему работать. Кондиционер скрипнул трёхэтажной пылью, осыпавшейся снежинками на голову смотрящего очередное аниме Минхо. Тот что-то злостно прошипел в ответ. Чан с Ханом бешено уничтожали запасы мороженого, сидя около мини-холодильника. На горизонте больше не слышно «кухню» (так Чан называл Сынмина, Чанбина и Чонина, потому что они всё время с момента появления этой "компании" тусуются только на кухне), они какое-то время шарили каждый карман в поисках залежавшихся денег, и, найдя нужную сумму, убежали смотреть вышедший и нашумевший уже везде ужастик. Феликс предупредил, что вскоре бо́льшая часть гостей из квартиры уйдёт. Сюда часто приходят новые люди, но в основном они тут днём семером делят квадратуру, хотя в квартире в этой официально живёт только Феликс и Чан. Он поведал Хёнджину тайну, очень нагнетая, под странные звуки и эффекты Чана и Джисона: когда Феликсу было семнадцать, а Чану двадцать, их мамы, которые уже давно дружат, купили им общую квартиру и (почти) деликатно попросили съехать туда. С тех пор эти двое живут вместе, так бы и продолжалось, если бы не феликсова доброта: он приглашал каждого встречного в дом, после чего многие из приглашённых знакомых стали их общими друзьями. *** – Там, в лесу, пахнет цветами и огнём. – Там поджигают растения? – разочарованно выдохнул Джисон, допивая розовую газировку из пластикового стакана. – Туда просто ходят покурить на длинных переменах. Хёнджин пожал плечами. Феликс показывал прохожим зубы, что Чан называл слишком милосердным, для такого злостного вида, словом «улыбка». Феликс выглядел плохо, потому что «улыбался» поломанными зубами и потресканными-кровоточящими губами. Но Хёнджину нравились губы Феликса. Они выглядели приятно, по-живому, странно. Не так, как у других. На феликсовой шее красуются шрамы. – Это откуда? – Хёнджин провёл холодными пальцами. – Люди странные, – Феликс остановился, заглядывая ему прямо в глаза, – потому что иногда сами делают себе больно. Минхо пытался схватить Чана за капюшон, чтобы толкнуть в мокрую от дождя листву, Джисон в свою очередь тактично приводил аргументы против этого аморального поступка. Чан уворачивался от Минхо как мог. Хёнджин смотрел на замёрзшие феликсовы пальцы. А что, если взять его за руку? А что, если согреть его? Он расстает? – Новенький, а ты чё на Феликса так пялишь? – спросил Минхо. – Я не пялю. Минхо засмеялся. – Смотришь так, как будто сейчас его съешь. Бан Чан схватил отвлечённого Минхо за руки, которые всё равно тщетно тянулись к его капюшону, и заломал их за спину. Минхо жалостно промычал. – А меньше отвлекаться в следующий раз будешь. Хан хлопал в ладони, ратуя победе над истинным злом. – Ты правда смотрел на меня так? – Я подумал, что тебе холодно, – Хван замялся от такого открытого вопроса Феликса, сделав испуганный шаг назад. Феликс кивнул. – Мне и так холодно, только взглядом меня не согреешь. Минхо вырвался из сильных рук Чана, растирая мышцы рук до жжения, чтобы не чувствовать боль, – он тихо шипит и ругается на Чана. Поднимая глаза, он толкает идущего рядом Хана в плечо и кивает в сторону Хёнджина с Феликсом. Хан щурится: – Они за руки держатся что-ли?!