Покушение на свободу

      Се Лянь цокнул, откидывая от себя телефон. — Кто написал? — поинтересовался Хуа Чэн, бездумно перебирая волосы на каштановой макушке.       Юноша лежал головой на коленях черноволосого парня и переписывался с людьми. Вернее, пытался не послать всех лесом. С самого утра настроение у него было крайне паршивое. И то, что сегодня был праздничный день, ситуацию совсем не скрашивало. — Цинсюань, — он пожал плечами, закрывая глаза. — Что хочет? — в голосе черноволосого парня прослеживалось недовольство. — Сегодня же тридцать первое. Неужели дел совсем нет? — Он предлагает встретиться и отметить, — фыркнул Се Лянь. — Я отказался. — Хм, — Хуа Чэн задумчиво посмотрел на возлюбленного. — Я, конечно, рад, что ты отказался, но почему? — Не хочу, — отозвался кареглазый юноша. — Не хочешь? — переспросил студент. — Обычно ты за любую авантюру. Что-то случилось? — Нет настроения, — Се Лянь слегка приоткрыл глаза, смотря прямо перед собой. — Не бери в голову. У меня постоянно так на какие-то семейные праздники.       Упс… Вот тут он слегка проговорился, сам же не заметив этого. А вот Хуа Чэн заметил. Крепче прижав возлюбленного к себе, он продолжил мягко гладить его по голове, стараясь вложить в этот жест как можно больше заботы и любви.       Се Лянь на его ласку лишь тяжело вздохнул. Он чувствовал себя виноватым перед Сань Ланом. Он не понимал, почему это странное чувство апатии проявляется в не самые подходящие моменты. Хотя… нет. Юноша знал, откуда оно взялось.       Всё, что когда-либо праздновалось в жизни Се Ляня, было… семейным? После ухода из дома такие вещи, как праздники, перестали быть чем-то само собой разумеющимся. Они стали редкими. Юноша в какой-то момент просто перестал их замечать. А зачем? Никого нет рядом, чтобы разделить момент.       Потом в его жизни вновь появились дорогие сердцу люди. Ци Жун, Сань Лан, Лан Цяньцю, Ши Цинсюань… Все они стали играть важные роли в жизни Се Ляня. И от этого становилось тошно. Чем больше к юноше проявляли заботу, тем больше он начинал вспоминать прошлые дени. Дни до катастрофы.       Они всей семьёй могли поехать куда-нибудь. Праздники в кругу близких были дороги сердцу. Но потом эти моменты пропали. Теперь же, когда у Се Ляня снова есть семья, он понятия не имел, как избавиться от этой давящей тоски в груди.       Безусловно, юноша любит своих друзей. А ещё больше он любит своего возлюбленного. Да вот только это противное чувство всегда возвращалось.       Апатия постепенно сменялась виной. Се Лянь не любил праздники ещё и по той причине, что ему всегда приходилось держать улыбку на лице. И, естественно, эта маска иногда давала трещины. Завидев друга в подавленном настроении, все активно пытались выведать, что у него стряслось. И ведь не скажешь, что просто не переносишь на дух весь этот карнавал. Ведь маску носишь только ты.       Приходилось претворяться, что просто устал или приболел. Всегда работает. Се Лянь видел, как беспокойство с чужих лиц сходит на нет. И лишь на одном, горячо любимом лице оно лишь укреплялось. Хуа Чэн всегда читал его, словно открытую книгу. Он всегда старался незаметно поддержать. От этого становилось ещё хуже.       Се Лянь прекрасно знал, что детство его возлюбленного было далеким до идеала. Жили впроголодь. С родителями он ладил плохо. Лишь мать хоть как-то заботилась о сыне, но даже такие отношения были далеки от нормальных. Со стороны Хуа Чэна было бы справедливым относится ко всем семейным праздникам с большим холодом, нежели сейчас это делает сам Се Лянь. Да вот только всё выходит как раз на оборот.       Черноволосый парень всегда с трепетом ждёт каждого семейного праздника. В такие дни он буквально светится от счастья, в то время как Се Лянь мысленно хочет выпрыгнуть из окна. Из-за этого юноша всегда чувствовал вину.       Предпраздничная хандра, правда, не была ничем удивительным для юноши. Однако сегодня был особый день. Утром написала мать Се Ляня. Она душевно поздравляла его с наступающим Новым годом и сказала, что скоро придёт посылка с подарком для него. Она написала, что они с отцом очень сильно скучают по нему и надеются, смогут с ним увидеться. Она была немногословна, но в её словах было столько любви и тоски, что Се Лянь, сам того не ожидая, разрыдался в подушку.       В тот момент он невероятно остро ощутил, что очень сильно тоскует по ним. И по матери, и по отцу. Что бы они ни сделали. Юноша сию же секунду хотел позвонить им. Сказать, что тоже очень сильно скучает, но… он этого не сделал. Се Лянь сдержался. Как бы сильно он не скучал, былого не воротишь. Каждый сделал свой выбор.       Юноша сжал ладони в кулаки и уткнулся носом в колено Хуа Чэна. — Прости, — прошептал он. — Снова я порчу всем настроение… — Шшш, — Хуа успокаивающе погладил его по голове. — Это не так. Никто тебя не осудит, если ты не захочешь праздновать. У всех бывает плохое настроение. Се Лянь промолчал, пряча лицо в своих сложенных руках. — Если хочешь, то можем сегодня ничего не праздновать, — Хуа Чэн вздохнул. — Нет! — тут же спохватился юноша, резко вскинув голову. — Ты же так готовился к Новому году. — Гэгэ, я не хочу, чтобы тебе было плохо, — нахмурился парень. — Не беспокойся из-за этого, — Се Лянь вздохнул и потёр точку между бровей. — К вечеру я буду в порядке. В первый раз, что ли? — Вот именно, что не в первый, — Хуа Чэн с укором посмотрел на него. — И каждый раз ты НЕ в порядке. Лишь делаешь вид, и это невероятно сильно меня беспокоит.       Се Лянь отвёл взгляд. Со стороны черноволосого парня послышался тяжёлый вздох. — Если ты не хочешь праздновать, то мы можем просто вечером подарить друг другу подарки и лечь спать. Поверь, такой вариант меня тоже более чем устроил.       Да, устроил бы. Да вот только Се Лянь чувствовал, что это не так. В уверенном и спокойном голосе слышалась крупица сожаления. Юноша не ошибся. Сань Лан сильно ждёт Нового года, но ни за что не стал бы рисковать любимым ради своих желаний.       Се Лянь покачал головой, всё же ответив: — Нет. Мы отпразднуем, — он повернулся на бок и уткнулся носом в красную футболку. — Не беспокойся. Со мной всё будет хорошо. Ты не против, если я немного посплю? — Нет, конечно, — Хуа Чэн накрыл его пледом. — Скоро должна прийти посылка. — Я не стану её открывать, — отозвался парень. — Обещаю.       Се Лянь не ответил. Он просто закрыл глаза, мысленно надеясь, что к вечеру его состояние улучшится.

***

      Скотч на коробке послушно разошёлся под остриём канцелярского ножа. Се Лянь без особого энтузиазма вскрывал картонную конструкцию. Посылка пришла ещё два часа назад. И всё это время юноша делал над собой усилия, чтобы всё же распаковать её. Только при взгляде на картонную коробку он испытывал странное противоречивое чувство. Он не хотел её открывать.       Однако интерес победил, и Се Лянь в конце концов взялся за распаковку. Вытащим верхний слой упаковочной бумаги, он достал какой-то свёрток и конверт. Отложив его в сторону, юноша взял шуршащую упаковку в руки и вскрыл бумагу. На своё удивление, он обнаружил там плед. Белый махровый плед.       Се Лянь встал и встряхнул его, расправляя. Из него выпал ещё один конверт. Непонимающе вскинув брови, кареглазый юноша опустился на колени. Он долго смотрел на него и не решался открыть. Что там может быть?       Пересилив себя, он оторвал верх у конверта и достал содержимое. Две фотографии… Се Ляня передёрнуло от воспоминаний о подарочке от Безликого. Прежде чем взглянуть на содержимое фотографий, он покрутил их со всех сторон. Никаких надписей.       Глубоко вздохнув, юноша перевернул одну из них. Семейное фото. Он, отец, мать и Ци Жун. На глаза навернулась слеза. Это был первый Новый год, который маленький Ци Жун праздновал вместе с ними. Они выглядели… счастливыми. В те года мальчишки совсем не беспокоились ни о чём. Они просто веселились.       Вторая фотография заставила юношу тихо всхлипнуть. Фэн и Яо… Псы спокойно спали на потрепанной лежанке. Яо уткнулся носом в густую бурую шерсть Фэна. Се Лянь прикрыл рот рукой. Как долго он их не видел… Они постарели. Спустя десть долгих лет шерсть псов потеряла цвет и стала более тусклой.       Обе фотографии пробудили в нём давно забытые воспоминания. Столько лет юноша упрямо прятал их в глубинах своей души, не позволяя себе даже на секунду утонуть в размышлениях о прошлом. Они болезненные. Болезненные и до одури родные. Они напоминали о том, чего Се Лянь лишился.       Юношу начало неконтролируемо трясти. Зарывшись лицом в белый плед, он согнулся пополам и сдавленно всхлипнул. Из глаз потекли слёзы. — За что…? — зашептал Се Лянь. — За что вы так со мной…       Зачем родители ему это прислали? Насмехаются? Желают вскрыть старые раны? Единственный шанс узнать, так это посмотреть, что в первом конверте. С трудом совладав с собой, юноша приподнялся с пола и дотянулся до стола, на котором он лежал.       Открыв конверт, Се Лянь достал сложенный листок. На нём ровным и выверенным почерком было написано письмо. Юноша страшился его читать. Текст точно был написан рукой отца.       Рвано выдохнув, Се Лянь начал читать.       «Здравствуй, сын.       Не уверен, что ты обрадовался этому письму, но иначе мы с тобой не поговорим. Да, конечно, ты сможешь просто порвать лист и даже не узнаешь о том, что в нём написано, но я надеюсь на обратное.       Мы очень давно с тобой не виделись, а наши переписки больше походят на взаимное унижение. Не буду спорить, что в этом есть и моя вина. Я требовал от тебя слишком многое, и вот к чему это привело.       Мы с матерью скучаем. Есть ли шанс, что ты сможешь пересилить свою обиду и увидишься со стариками? Я на это не надеюсь, но твоя мать…       В общем, надеюсь, у тебя всё хорошо. Будем ждать твоего решения.

Отец.»

      Се Лянь долго не мог собраться с мыслями. Он долго смотрел на письмо. Просто смотрел. В янтарном взгляде стояли слёзы. Что… Это точно писал отец? Его стервозный и упрямый отец, который быстрее съест свой сапог, нежели станет извиняться перед кем-то. У Се Ляня даже мелькнула мысль, что это мама заставила его написать это письмо под дулом пистолета.       Постепенно до него стало доходить… Ему написал отец. Просил о встрече. Он точно не сошёл с ума? Невольно вырвались нервные смешки. Се Лянь отбросил письмо от себя и, сжав плед в руках, уткнулся в сложенные на диване руки. Он не знал, что вообще чувствует. Что вообще происходит?       Юноша крепче сцепил зубы, осознавая, что слёзы вновь неконтролируемым потоком хлынули из глаз. Да что с ним происходит?! Се Лянь впился ногтями в обивку дивана, тихо взвыв. Живот сводило от напряжения.       Где-то со стороны коридора послышались шаги, а затем в комнату вошёл Хуа Чэн. Не обнаружив Се Ляня в гостиной и на кухне, он пошёл в их спальню и ужаснулся. Возлюбленный сидел на коленях и, уткнувшись в свои собственные руки лицом, сотрясался в рыданиях. — Гэгэ! — непроизвольно воскликнул парень. Он подлетел к нему и аккуратно положил ладонь на дрожащую спину. — Гэгэ, что случилось?! Тебя кто-то обидел?       Се Лянь не смог ничего ответить, словно в бреду мотая головой. Хуа осмотрелся и заметил распакованную посылку. Рядом с ней лежали две фотографии. Черноволосый парень быстро глянул на них и предположил, что могло случиться. — Ты расстроился из-за фотографий? Там что-то написано? Ответа от возлюбленного не последовало. Се Лянь проскулил что-то нечленораздельное и лишь сильнее вцепился ногтями в диван. Хуа Чэн заметил лежащий на полу смятый листок. Подобрав его, он быстро прошёлся взглядом по тексту. До него потихоньку начало доходить. — Ох, Гэгэ, — Хуа вздохнул и, развернув Се Ляня к себе, положил его голову к себе на плечо. — Я с тобой. — С…С-сань Лан… — юноша вцепился в него мёртвой хваткой. — Что м-мне делать…?       Его голос дрожал. — Мы разберёмся с этим позже, — Хуа Чэн приложил его лоб к своему плечу. — Для начала, тебе нужно успокоиться. Потом мы с тобой вместе подумаем о том, что делать дальше. Ты согласен со мной?       Се Лянь кивнул и затих, сильнее прижавшись к нему. Парень вздохнул, поднимая возлюбленного на руки и перекладывая его на диван. Белый плед безвольной тряпкой упал на пол. Хуа Чэн пару секунд смотрел на него, а потом поднял и отдал его Се Ляню, который сгрёб его в один большой ком и стал рыдать уже в него.       Не имея понятия, чем он сейчас может помочь, Хуа ушёл на кухню и намешал возлюбленному воды. Черноволосый парень безумно переживал за Се Ляня. В последнее время всё так навалилось на его бедную голову, что юноша уже просто не переносит подобной нагрузки. Это и страшно.       Вернувшись обратно, он застал Се Ляня вновь сидящим на полу и перечитывающим письмо. Его бледное лицо опухло и слегка покраснело от слёз. Юноша просто сидел и смотрел на листок бумаги.       Хуа Чэн присел рядом и протянул возлюбленному стакан. Се Лянь отстранённо взглянул сначала на него, потом на воду и, на удивление парня, просто отвернулся. Он положил руку на всё ещё содрогающееся плечо и тихо проговорил: — Гэгэ, выпей. Это поможет тебе прийти в себя.       Се Лянь вновь на него взглянул и, забрав стакан, в пару глотков выпил всё до остатка. Отдав его обратно, юноша вернулся к рассматриванию письма.       Хуа Чэн молчал. Он не хотел пока комментировать ничего. Се Ляню нужно обработать информацию и прийти хоть к какому-нибудь выводу.       Однако приходил он к нему долго. Около получаса юноша просто смотрел на лист. Постепенно в его взгляде появлялась осознанность. Наконец, Се Лянь убрал письмо от своего лица и прохрипел севшим голосом: — Я не верю, что это отец…       Хуа Чэн грустно взглянул на него и молчал. Тем временем Се Лянь продолжил: — Но это его почерк. Его стиль написания. Это писал он. — Он хочет с тобой встретиться, — негромко вставил своё слово парень. — Они оба хотят. — Я вижу, — пробормотал Се Лянь. — Хотят… — А ты хочешь? — Хуа Чэн внимательно смотрел на возлюбленного. — Я… — юноша медленно поднял на него растерянный взгляд. — Я не знаю… Сань Лан, я не знаю.       В его голосе вновь начали пробиваться истерические нотки. Однако Хуа решительно пресёк очередной приступ. Он прижал Се Ляня к себе и мягко сказал: — Ничего, Гэгэ. Ничего страшного, что ты не знаешь, — парень поцеловал его в макушку. — Давай мы подумаем об этом завтра. Сегодня праздник, и мы оба заслужили отдых.       Се Лянь в его руках неуверенно кивнул. — Ну что это такое? — Хуа Чэн улыбнулся, поцеловав возлюбленного сначала в щёки, а потом в нос. — Ну же, посмотри на меня.       Юноша фыркнул и поднял голову. — Ну вот, — Хуа аккуратно приподнял его за подбородок и отпечатал поцелуй на губах. — Давай мы сейчас приведём тебя в порядок и начнём готовиться к празднику? Я купил то вино, которое тебе понравилось. — Ты запомнил, — Се Лянь слабо улыбнулся. — Как я мог забыть об этом? — хмыкнул парень. — И теперь я смогу попробовать его вместе с тобой.       Он поднялся и протянул ему руку. — Пойдём?       Юноша оглянулся назад, на фотографии, а потом уверенно посмотрел на Хуа Чэна и принял помощь. — Да.

***

      Хуа Чэн сделал глоток вина и с любовью посмотрел на Се Ляня, который с большим усердием сидел на полу и собирал ошейник, который он купил Жое в качестве подарка. Ошейник был красным с серебряными вставками в виде бабочек. Он сразу привлёк внимание юноши. — О! Готово! — победно объявил Се Лянь. — Смотри, Сань Лан!       Он показательно поднял ладонь. — Молодец, Гэгэ, — парень кивнул. — Думаю, Жое оценит. — Вот сейчас и увидим, — кареглазый юноша подскочил и пошёл искать кошку. — Жоё!       Се Лянь скрылся в другой комнате. Хуа Чэн покачал головой задумчиво смотря на полупустую бутылку. Парень, конечно, был рад, то возлюбленный смог отвлечься от своих переживаний. Но сделал он это лишь после того, как выпил.       Хуа невольно улыбнулся, когда вспомнил про свой подарок для Се Ляня. Он долго выбирал его, боясь, что возлюбленный может отвергнуть подобный презент. Красивейший золотой браслет с белыми цветам и алыми камнями. Парень долго выбирал, представляя, как такой аксессуар будет смотреться на самом Се Ляне.       Кстати о нём. Юноша вошёл в комнату, гордо неся Жое на руках. Кошка хмуро смотрела прямо перед собой. Её хвост мелко подрагивал, но она не вырывалась. На аккуратной шее висел алый ошейник. — Ты глянь, Сань Лан, — Се Лянь сел рядом с возлюбленным. — Красавица же? — Да, Гэгэ, — согласился Хуа Чэн. — Красиво.       Кошка завозилась в руках юноши и выскользнула. Спрыгнув на пол, она залезла на тумбочку и стала вылизываться. Но из ошейника не выбиралась. — Мне кажется, ей тоже нравится, — заметил Хуа. — Думаешь? — Се Лянь взял в руки свой полупустой бокал и сделал глоток. — Да, — парень перехватил его руку и поцеловал юношу в губы. — Гэгэ, давай ты ненадолго остановишься? — Зачем? — нахмурился юноша. — Нет, ты, конечно, можешь и дальше пить, — Хуа пошёл на хитрость, — но тогда не увидишь мой подарок. Се Лянь тут же оживился. — Подарок? — Мгм, — черноволосый парень спустился к шее. — Надеюсь, Гэгэ не против потерпеть ещё немного.       Он охнул, когда Се Лянь укусил его за мочку уха. — Гэгэ! — Хуа Чэн возмущённо фыркнул, потирая её. — Нет, мой милый Сань Лан, — юноша поцеловал его в губы, извиняясь. — Всё потом. — Неужели подарок для тебя важнее, нежели я? — парень хмыкнул. — Почему же? — Се Лянь приобнял его за шею. — Просто, если твоя игра зайдёт дальше, до подарков дойдёт ещё не скоро. — А ты рассчитываешь продолжать? — подыграл Хуа. — Возможно, — кареглазый юноша слегка прищурил глаза. — Но сначала подарки. — Как скажешь, мой Принц.       Хуа Чэн отстранился, вынимая из-под подушки длинную коробку. Се Лянь бросает удивлённый взгляд на возлюбленного и, доходя до шкафа, достаёт из коробки с книгами точно такую же коробку. — Гэгэ? — парень приоткрыл рот. — Сань Лан? — передразнил юноша. — Давай же, Сань Лан.       Хуа Чэн протянул коробку Се Ляню. Юноша протянул ему свою. Парень приоткрыл крышку и замер в изумлении. Серебряный браслет с алыми камнями и бабочками. Он поднял взгляд на возлюбленного, который уже успел достать свой подарок и надеть его на руку. — Гэгэ? — С Новым годом, Сань Лан.       Все вопросы утонули в столь желанном поцелуе.

***

      Се Лянь широко зевнул и, перевалившись на другой бок, уставился на окно, за которым мерно падал снег. Со стороны слышалось тихое похрапывание Хуа Чэна. Юноша усмехнулся.       Они легли спать ещё около получаса назад. Черноволосого парня сморило сразу, а вот Се Лянь всё никак не мог уснуть, думая о сегодняшнем дне. Столько много всего случилось.       Юноша оторвал голову от подушки, когда телефон тихо дзынькнул, сообщив об уведомлении. Подобравшись, Се Лянь взял телефон с пола и посмотрел на экран. Там было одно единственное сообщение.

_ _ _ _ _ _

01:35

Отец: С Новым годом, сынок.

_ _ _ _ _ _

      Се Лянь пару минут смотрел на сообщение и потом, тихо хмыкнув, напечатал ответ.

_ _ _ _ _ _

01:37

Отец: С Новым годом, сынок.

Се Лянь:

С новым годом, папа