Сквозь сон

Кевин мертвым грузом рухнул на диван, еще не пришедший в себя после перелома. Ваймак, увидев руку, лишь нахмурился и, пробормотав что-то недовольное себе под нос, ушел. Вернулся уже с женщиной и, слава богу, с аптечкой. Эбби, как Нат узнал из разговора, была врачом и похоже профессионалом своего дела, а Веснински ценил это в людях. Лишних вопросов не задавала, просто размотала грязные, кровавые тряпки и аккуратно обработала руку. Кто-то попытался вызвать скорую, но Кевин издал протестующий звук, похожий на скулеж, а Жан помотал головой и сказал, что этого делать не стоит. Времени было мало, а еще ехать обратно в гнездо, так что Нат оставил Ваймаку свой номер и Кевина, сказал, что еще позвонит и ушел вместе с Жаном. Пришлось отзвониться Ичиро, договориться о том, что заедет после тренировки. А дальше ждало одно из самых неприятных испытаний – сама тренировка. Новые синяки, заложенные от крика тренера уши и нескончаемая усталость. Приятная усталость, она доставляла ему удовольствие, как и сам экси. Но коллектив иногда отбивал всякое желание играть своим прогнившим нутром лицемерных и жалких воронов, которые только и могли, что питаться падалью. Натаниэль торопливо выпрыгивает из машины, ускоряя шаг и в считанные секунды добегает до тренировочной площадки, собирая взгляды всех присутствующих. Так противно. Липкие и мерзкие, забирающиеся в самые потаенные уголки твоего сознания и разрушающие его по кусочкам, чтобы в конце концов обглодать до костей, не оставив и следа от прежнего тебя. Где-то со спины слышится постукивание трости, даже не поворачиваясь к её владельцу можно предугадать выражение его лица и даже то, что он хочет сказать. Но не в этот раз. Болезненный удар приходится в солнечное сплетение, выбивая из легких весь воздух и заставляя забыть о том, как дышать. Нат скручивается, но следующий удар сбивает его с ног. Покрытие корта нещадно царапает щёку, всё тело болит. – Сегодня Вы били мягче, чем обычно, тренер, неужели теряете хватку? – Последний удар приходится в плечо, а после слышатся шаги, постепенно удаляющиеся в сторону выхода с площадки. Он понимает за что получил, а еще понимает, что это сойдет Тецудзи с рук. Над Натаниэлем нависает тень, не предвещающая собой ничего хорошего. Сильный пинок выбивает из тела сдавленный крик. Хочется спрятаться, но нужно быть сильным и не показывать собственной слабости. – Наглый щенок, только и можешь, что поджав хвост просить помощи у других. Куда ты дел Дэя? – Туда, где ему будет намного лучше, чем здесь. Он больше не ваша собственность. – выплевывает Веснински и вновь получает удар, вышибающий его сознание из происходящего кошмара. Боль уже не чувствуется, её сменяет головокружение, появившееся вместе с небольшой тошнотой и плывущими перед глазами изображениями. А еще звенит в ушах. Хотя нет, это не звон в ушах от удара, а чей-то слишком громкий разговор, переходящий в крик. По телу табунами разбегаются мурашки. – Он вернет универу затраты на мое обучение, и глазом моргнуть не успеете! Он может, и вам это тоже известно. Откупится и заберет меня домой, а я… я не могу туда вернуться! Не могу, не могу, не могу… Мне пора. Я должен ехать прямо сейчас, пока он сюда не явился. Может, если я вернусь сам, он меня простит, а если ему придется снова гоняться за мной, то он точно меня убьет. — Паника слишком отчетливо просачивалась сквозь голос, а догадаться чей он тоже было не сложно. Кевин. Такие речи не внушали спокойствия, особенно после произошедшего в реальности. – Заткнись, – отрезал Ваймак. – Никуда ты не поедешь. – Я не могу сказать Рико «нет»! – Значит, молчи. Держи рот на замке, а болтать будем мы с Эндрю. Да, я и Эндрю. Только не говори, что забыл про этого психа. Номер Бетси у меня на быстром наборе. Хочешь, соединю вас через нее? Расскажешь Эндрю, что собираешься дать заднюю? И все звуки опять как через толщу воды, хотя это не самое главное, похоже, Нат отключился то ли от переутомления, то ли от побоев, полученных недавно. «Сон» начался не с того момента, где оборвался в прошлый раз, а понять, что происходит без контекста - проблематично. Попытка встать, хоть и увенчалась успехом, но Веснинки сразу наткнулся на знакомую каштановую макушку и, не удержав равновесие, пролетел сквозь Нила. Подох что-ли? Или он душой перемещается в другую реальность? Да-да, нам же еще этого не хватает. Но если рассуждать серьезно, то больших проблем эти фантазии или даже «путешествия», прости господи, не доставляют, так что пусть будут, они все еще лучше кошмаров. За этими думами Натаниэль даже и не заметил, как оказался на лестничной клетке между Джостеном и Ваймаком. Первый пару раз оглянулся прежде чем начать диалог, боится, что подслушать могут? – Я собирался молчать об этом до июня, – сказал Ваймак. – Много успел услышать? – У Кевина нервный срыв, – пожал плечами Нил. – Причина мне неизвестна. – Команда Эдгара Аллана подала в КРЭ заявку на перевод, и сегодня утром эту заявку одобрили. С первого июня «Вороны» входят в юго-восточный округ. Ого, даже так. Интересная ситуация. Лицо Джостена будто побледнело в непонимании, нежелании осознавать и принимать этот факт как должное. На все протесты, слова о том, что этот перевод ошибка и быть такого не может, Ваймак привел весомые аргументы. Дальше тренер рассказал о том, как же все таки Кевин попал к ним в команду и на этом моменте Веснински прошибло осознание, что его не существует в этом мире, но Рико ведет себя практически также, как и в реальности. Не то чтобы это сильно важно, но все равно не самое приятное осознание своего «несуществования», особенно в собственных фантазиях. – Клан Морияма делится на две семьи, главную и побочную. — Начал Ваймак — В главную входят старшие сыновья, в побочную – все остальные. Но Кенго и Ичиро сейчас в Нью-Йорке, хотя, поговаривают, что последний периодически ошивается тут. Морияма – иммигрировавшая в Америку группировка якудзы. Лет двадцать назад отец Кенго перевез своих дружков в Штаты и обосновался на севере. Что конкретно они творят, ведать не ведаю и так же не могу сказать сколько знает Кевин, но Университет Эдгара Аллана постоянно посещают кучи людей, а «Вороны» - удобное прикрытие для подобного рода деятельности. Нат ежится от осознания сколько незнакомых люди могут знать о их деле. Понятно, что у Морияма была мощная система защиты своей деятельности и куча лазеек, чтобы прикрыть свою задницу, но как очнется, то надо напомнить Кевину держать язык за зубами. Дальше Веснински практически не слушал. То, что говорил Дэвид он знал не понаслышке, но эмоции, мелькающие на лице Джостена, выглядели куда занимательнее, чем монолог тренера. Так, будто он сложил какую-то картинку в своей голове, нашел недостающую частичку пазла, а реакция на существование и близость мафии была практически никакой. Больше волнений вызвал перевод «Воронов» в их округ. Нил с такой силой пнул дверь на лестничной площадке, что она громыхнула о стену. В вестибюле он перешел на бег и помчался на улицу, едва не спотыкаясь. Натаниэля потащило за ним и если бы не отменная реакция и умение двигать ногами, то он бы пропахал лицом землю. А он может? Или тоже пройдет сквозь нее? Дальше все текло тихо, спокойно, даже скучно до какого-то момента. До момента медосмотра. Еще одна встреча с Эбби, хоть и не совсем реальная, могла бы быть более приятной. Стандартная процедура, которую проводили со всеми игроками и в «Воронах», но пока Нат от скуки осматривал кабинет в нем резко стало тихо. А через пять минут, как только Джостен снял толстовку, Веснински будто ударили. Из легких с громким выдохом вышел весь воздух, то, что он увидел поразило. К горлу подошла тошнота, захотелось выблевать внутренности. На нем, на Ниле Джостене, были отметины кошмарного детства. Его, Натаниэля Абрама Веснински, детства. Нет, они не были идентичны, но большую часть он знал наизусть. Первый шрам начинался у основания шеи, петлей огибая ключицу; через весь живот тянулись более заметные, наползающие друг на друга следы столкновений с отцом, Лолой и остальными его людьми; на правом плече, которое начало зудеть, – четкий отпечаток раскаленного утюга. Так значит этот мелкий, в бомжеватой одежде, зашуганный ободранец, больше похожий на бездомного пса, потрепанного жизнью, чем на человека - это он. Но какого черта? Такого исхода быть не могло; его жизнь, его судьба еще до его рождения были расписаны, а отойти от этого плана не было и мизерной возможности. Первый душевный порыв - бежать. Далеко и надолго, лишь бы не видеть этого. Может его жизнь могла сложиться по другому? Может у него был шанс сбежать, стать человеком, а не монстром и прожить подобие нормальной жизни? Не похоже, что жизнь в бегах хороша, но со стороны выглядит лучше, чем то, что происходит сейчас. Она выглядит свободнее, хоть и рациональная часть личности осознает всю сложность игры в догонялки с отцом. Сбежать от своих мыслей не выйдет, но он попытался, пройдя сквозь дверь парень рванул вперед, но его резко потянуло назад и он отключился.

***

Подскочив в кровати, по инерции Нат чуть не свалился с нее. Жан, сидящий за столом, обернулся и выдохнул. С облегчением. — Я уже думал тревогу бить, — кривоватая улыбка исказила лицо Моро, на нем растеклись пара новых синяков, похоже, Рико опять бесновался — выспался хоть? — Да если бы. Давно я так валяюсь? — Ммм, практически пять часов. Рико и Господин в ярости из-за твоего отсутствия. Веснински трет лицо, пытаясь проснуться до конца, то, что он увидел засело на подкорке будто выжженное. Все это абсурдно до жути, каждой клеточкой своего тела он понимал, что подобного исхода быть не могло, а о нормальном существовании и речи никогда не было. Нужно было двигаться дальше, желательно прямо по коридору до кабинета тренера. Так что Веснински наконец поднимается на ноги, чуть прогибается назад, чтобы снять напряжение в спине. Она хрустит, а Моро дергается от внезапно громкого звука. Жан всё-таки чертовски сложный. Такой зашуганный и озлобленный, но под кожей настолько порой нетронутый, что иногда даже страшно. Темные коридоры петляют сквозь непроглядную тьму, а то и ныряют во мрак. Человек, ни разу не бывавший в Эверморе, сразу запутается, потеряется. А «местные» жители – те, кто здесь бывает, конечно – не растеряются. Но темнота может укрывать и прятать не только тебя, защищая, но и нападать. Тогда приходится полагаться только на внимательность и бдительность. Таковы законы жизни в гнезде. Нат пару раз стучит в дверь и не дожидаясь ответа заходит. Резной, дубовый стол находится прямо посередине комнаты, в самом ее центре. А за ним, в черном кожаном кресле, сидит Тэцудзи. На темно-зеленом, тоже кожаном, диване скукожился Рико, но после того, как Веснински практически «влетает» в помещение, выпрямляет спину и сразу же издает звук, похожий на скулеж, смешанный с шипением. Видно, что ему сильно досталось. — Веснински! — Срывается на крик Тэцудзи. Голос хрипит от гнева. — Да как ты смеешь?!… Пропускать занятия, тренировки, уезжать на ночь никого не предупредив, а еще и увозить Моро!! И это все без моего ведома! — Складывается такое ощущение, что он прямо тут выплюнет внутренние органы. — На следующей тренировке будешь отрабатывать прогулы, ты пожалеешь о том, что совершил. Свободен. Нат вообще хотел бы сказать «будешь тапкам своим вонючим командовать», но говорит лишь: — Конечно, Господин. — Его слова, на этот раз густо окрашенные сарказмом и обреченностью, отражаются от стен, разрезая гробовую тишину, возникшую так внезапно. Как он сказал если бы кто-то поинтересовался его мнением то, Мориямам пошла бы на пользу принудительная утилизация, чтобы эти жертвы инцеста и порванных презервативов долго не мучились потугами жить по-человечески. Но вместо этого, лишь разворачивается и уходит. Еще есть дела. Например, договориться с Троянцами о переводе Жана. Он давно посматривал на эту команду с интересом. Можно было бы отправить его к Лисам, как и Кевина, этой команде люди не помешают, но Моро еще в машине намекнул, что ему они не по душе. И с Ичиро. Начать надо с последнего, ведь он должен был заехать после тренировки, но из за незапланированного обморока не смог. Оставлять третьего тут - опасно, а позаботиться о его благополучии что-то вроде долга, данного обещания, которое нужно выполнить. Лечь костьми, но выполнить. Полтора гудка и Морияма снимает трубку. — Наконец-то объявился, — японец хмыкает, а на фоне шуршит бумага и что-то падает. Ичиро шипит, смачно ругается и через пару секунд громко вздыхает — Что там у тебя произошло? В последнее время ты то ли расслабился, то ли что-то провернуть за моей спиной пытаешься. Дея, вон, вывез. — Шути-шути, с тобой не расслабишься. Виноват, что опоздал, скоро буду. — Ну давай, а пока едешь подготовь занимательную историю с весомой причиной, почему ты так резко пропал. — Это ты обо мне так заботишься? — В ответ он получает что-то похоже на «ага» — Надеюсь, что это одноразовая акция, а то смотри, я могу и привыкнуть. Ему в этот раз, можно сказать, повезло. Похоже, что ничего срочного не намечалось, так что его опоздание спустили с рук. Черный Гордон Мюррей с рыком выезжает со стоянки и мчит по трассе по направлению к городу. Через минут десять расслабленной езды Нат уже стоит в пробке к центру. Это долго, муторно и выматывающе. Городской трафик несет в себе определенную бессмысленность — проносящиеся мимо огни домов перекрывают друг друга, отчего город похож на перевернутую черно-белую доску; какофония звуков фоновым шумом залетает в уши, но закрыть окно не вариант — душно, хоть на улице еще и не лето, а кондиционеры в машинах Веснински презирает, это такой себе странноватый загон, взявшийся из ниоткуда. Впрочем, если взвесить все за и против, то и в этой суете есть свой шарм, небольшая магия большого города. Но об этом позже. Натаниэль в наглую, нарушая все правила, круто выворачивает руль, выезжая на встречку и ловко вписывается в поток машин под звуки сигналов. Стоит попытать удачу и постараться объехать пробку. На все про все меньше часа, пришлось попетлять по спальным и не самым благополучным районам города, успеть возненавидеть этот мир и подумать о том, чтобы сбежать куда-нибудь в лес, жить там в домике без посторонних и коммуникации. Но эти мысли пришлось отогнать, ведь там же возник и Нил Джостен, его жизнь в бегах, а ломать голову над этим сейчас не хотелось.

***

Кабинет Ичиро находился высоко, последний этаж высотного офисного здания, выше него только антенна на крыше, врезающаяся в небеса. Панорамные окна во весь рост открывали шикарный вид на мегаполис, заставляя затаить дыхание если видишь это в первый раз, к слову, это и правда была неземная красота, при чем во всех смыслах. Наблюдая отсюда за жизнью людей чувствуешь либо страх, либо власть, но Морияма как-то обмолвился, что именно рассматривание человеческого муравейника расслабляет и направляет мысли в нужное русло. Ну, у богатых свои причуды, а у мафиозных богатых тем более. Ему, честно говоря, было безразлично на что он тратит свободное время в офисе, лишь бы в голову не взбрела очередная сумасшедшая идея с устранением какой-нибудь важной шишки, у которой охраны больше, чем у Ким Чен Ына. Но сейчас, похоже, придется самому напроситься на подобные извращения и, может быть, Ичиро по старой дружбе, если у таких как он бывают друзья, и за, например, выслугу лет, где Нат верным псом исполнял все его приказы, трупами выкладывал путь к власти, исполнит его просьбу. Секретарша, милая Кесси, в приемной здоровается и не задает лишних вопросов - знает, что его ждут. — Рад тебя видеть, Ниэль, — свое собственное имя режет уши. Давно к нему так никто не обращался, а Морияма жмурится то ли от лучей солнца бегающих по его лицу, то ли от хорошего настроения — Давай без прелюдий, ты и так задержался, но я думаю понимаешь, что есть дело. Кесси отдаст досье на твою жертву, нужно заняться им как можно быстрее. — Да, я понял. — Вздыхает, чтобы собраться с мыслями. — Но у меня к тебе есть предложение: я избавлю тебя от пары опасных конкурентов, а ты отпустишь Жана Моро. Японец на это заявление поднимает глаза и просто смотрит Нату если не в душу, то сквозь него и этот взгляд нечитаемый, но где-то на дне плещется заинтересованность. Морияма понимает, что он может просто приказать и Веснински будет вынужден выполнить, но во первых, рисковать правой рукой настолько совсем не хотелось, а во вторых, за столько лет совместной работы у них сложились доверительные, достаточно близкие отношения, чтобы возможность лишится напарника, даже друга, заставляла кривить губы. — А что с ним? Рико не усвоил урок? — Ичиро откладывает бумаги и откидывается на спинку кресла. — Я бы подумал, что ты решил заняться благотворительностью и спасти всех, но я слишком хорошо тебя знаю. — Он на пару секунд замолкает, отводит глаза куда-то в сторону, будто переваривая идею, пробуя её на вкус. — Ниэль, его семья продала его за свои же долги, не мне тебе объяснять такие простые вещи. Он - прибыль, а терять её просто так, просто потому что ты так захотел - глупо. Я знаю, что ты считаешь его братом также как и Кевина, но изволь объясниться. — Напряжение, исходящее от Веснински будто осязаемо, протяни руку и нащупаешь его, и Морияма это чувствует. — Рико никогда не усвоит урок и ты прекрасно это знаешь. Он просто изобретет методы по извращеннее, чтобы отомстить всему миру за то, как по его мнению несправедливо с ним обходятся. Твой братец просто не может существовать без насилия над другими, но за попытку доломать Жана - я сломаю его. В таком случае ты лишишься бо́льших денег, чем если поможешь мне. — Ичиро хмыкает и на его лице появляется что-то похожее на ухмылку. От наглости Ната у него сводит скулы. — Ты - безобразный человек, Веснински. Ходишь по грани и прекрасно знаешь об этом, не страшно? — Я думал, что мы пока отложили игру «хозяин-пес». — Японец на это лишь трёт переносицу, им бы закончить с этим делом поскорее, у каждого еще куча работы впереди. — Мы в неё и не играли, Ниэль. Считай, Моро свободен, я решу вопрос с его контрактом, но надеюсь, что ты понимаешь, что и он и Дей после выпуска должны будут вернуть все, что в них было вложено? — Понимаю. Я пойду. — Уже подходя к двери, парень оборачивается. — Спасибо. — Ичиро лишь вздергивает брови, у них так не принято, но, если подумать, то ему даже приятно. — Не расслабляйся, я сообщу тебе, когда нужно будет выполнить свою часть нашего уговора.

***

Дребезжание телефона над ухом заставляет вынырнуть из дремы. Вслепую проведя пальцем по экрану Нат прикладывает его к уху. Только удалось выкроить время на сон между приказами Ичиро и тренировками так сразу кому-то понадобился. — Ало, Нат, не занят? — Этот французский акцент он узнает из тысячи, но сейчас он слишком явный, а это признак волнения Моро. — Привет, Жан. Не занят, что произошло? — Голос у тебя сонный, разбудил? Извини. — Ветер бьет в трубку, раздражая ушные перепонки, но почти сразу слышится звон колокольчика и приветливый голос кого-то из персонала. Похоже, что парень зашел куда-то. — Почему должно что-то произойти, чтобы я тебе позвонил? — Звучит почти возмущено, если бы не эти слегка слышимые тревожные ноты в голосе. — Обычно ты ограничиваешься парой фотографий в месяц с припиской, что все в порядке и то только для того, чтобы я отстал. — Прошло практически пол года с момента как Нат поговорил с Ичиро о том, чтобы освободить Моро вслед за Кевином. Ровно через два дня Веснински договорился с тренерским составом Троянцев о переводе француза, а через четыре отправил Жана в Южную Каролину. Тот, конечно, первое время не хотел никуда уезжать, говорил, что не бросит его одного тут, но Натаниэль был непреклонен. Джереми Нокс и Джеймс Реманн лично встретили своего нового защитника. Капитан Троянцев и правда заслуживает уважения и звания солнца, ведь Жан расцвел, начал раскрываться и было видно, что ему нравится новая, свободная жизнь. — Ну, раз позвонил, то давай, докладывай. — Что у вас там происходит? Почему КРЭ только что заявили, что «Вороны» теперь играют в юго-восточном округе? Об этом гудит вся пресса. — Повисает молчание, оно слишком долгое. Нат, всегда острый на язык сейчас молчит, будто и вовсе его проглотил. — Не говори, что ты не знал. Ты не мог не знать. Хотя нет, — произносит почти сразу — скажи уже хоть что-нибудь, только не молчи. — Угомонись, Жанни, просто не кипишуй. — Выдыхает Веснински. — Я и правда не знал, похоже, что Рико и тренер не посчитали нужным поставить хоть кого-то в известность. Ладно, когда разузнаю что-нибудь стоящее, то расскажу, идет? А сейчас мне надо кое-что сделать, так что пока. — Да подожди ты! Не так быстро. Нат, неужели ты вытащил нас из гнезда, а сам собираешься остаться там? Ты же обещал, что подумаешь о том, чтобы начать новый сезон в другой команде! Любая примет тебя с распростертыми объятиями. Неужели никак не выйдет? Столько надежды и сожаления в одном предложении он не слышал давно. Волнений после ухода его братьев стало меньше, Рико держит дистанцию, ведь знает, что Нат ему не по зубам. А когда страх буквально вламывается в жизнь - Веснински смотрит в глаза, прямо и с горечью, буквально берёт «на слабо». А другой понемногу пятится в угол, по-собачьи скалясь в ответ, огрызаясь. И уже неизвестно, кто здесь большая жертва - как змея, пожирающая собственный хвост. Говорить о переводе с Ичиро буквально страшно и хотя это чувство давно заткнуто куда-то в угол своей личности, но испытывать злость Господина Мориямы не хотелось, а портить отношения тем более. — Слушай, я пока не могу, есть незаконченные дела. Возможно, я займусь этим позже. — Хорошо. Телефон летит на кровать, падая куда-то в ноги. Мозг кипит, не давая собраться с мыслями, все кажется затянувшимся слишком абсурдным сном. Кстати о них, все эти «путешествия» прекратились еще пол года назад и Нат выдохнул, но такое резкое совпадение бьет по голове словно кувалдой, а от чувства дежавю никак не удается отделаться. Этот перевод глупость, они это сделали чтобы что? Чтобы вернуть Кевина? Или чтобы собрать побольше денег на противостоянии распавшегося корта? Сейчас парень понимает, что он и Нил Джостен определенно один и тот же человек, ведь для него этот перевод такой же бред, который не хочется воспринимать.