Herz in Flammen

Это утро Химавари понравилось сразу же. На голубом небе нет ни облачка, а солнце светит ласковее, чем обычно. Да ещё и так любимый Химавари ветер был не убийственным, а освежающим и прохладным. В общем, все складывалось наиболее лучшим образом. А ещё именно сегодня Химавари отправлялась в Корпус, где Йодо любезно согласилась провести ей экскурсию. Идти решили с самого утра, пока не началась дневная жара, которую не привыкший к такому климату Узумаки вынести было довольно сложно. Йодо зашла за ней в половине девятого утра. Благо, Химавари к этому времени уже проснулась и успела переодеться. Поэтому не стали медлить, и Йодо выдернула её в чем была — в светлом лёгком платье до колена. Химавари ещё и ту самую, по мнению подруг противоречащую всем законам моды шляпу напялила. И тут Химавари заметила одну вещь — Йодо вела себя напряжённо. Неестественно. Подозрительно торопилась. Химавари начала рассуждать логически, как всегда учил поступать Шикадай. Между ними воцарилась неловкая пауза когда каждая из девушек с головой погрузилась в пучину собственных мыслей и переживаний. Йодо действительно нервничала. Вчера они с Шинки обо всем договорились, разработали тактику. Парень даже план Б обещал придумать, на всякий случай. Хотя эта была всего лишь их маленькая афера по спроваживанию девчонки Узумаки домой. Идея Шинки заключалась вот в чём. Он решил, что Химавари как и подобает девушки из аристократического, древнего клана будет нетерпима по отношению к реальной, тяжёлой работе. Ей как минимум это покажется дикостью, как максимум — поразит. А где в Сунагакуре самая грязная работа? Правильно, в Корпусе. Конечно, есть ещё и до жути вонючие красильни, но Шинки даже сам туда соваться не хотел. Да и не пустят, а с кукловодами у него связи есть. Те же дядя Канкуро с Араей, родные люди. Это была лишь первая часть плана Шинки. Он вообще хотел показать ей всю неприглядную картину жизни. Потом, быть может, каким-нибудь образом затащит Химавари к остановившимся возле деревни кочевникам, вот то она удивится их условиям жизни. Или показать разрушенные ещё во времена Четвертого Казекаге кварталы Суны, которых сейчас практически не осталось. Ходили слухи, что такие они по вине Гаары, тогда держащего всю деревню в страхе. Но бедность там была сильнейшая. Жили в полуразвалинах бедняки, бездомные. А все люди старались обходить подобные места стороной, будто боясь, что тоже заразяться несчастьями. Но подобных кварталов практически не осталось, Пятый же Суну отстраивает, он не позволит такому твориться прямо у себя под носом. В общем, кабы Корпус Химавари не удивил, то Шинки готов был предложить ещё парочку выгодных вариантов для сплавления её в Коноху. Вот и сейчас парень напряжённо ждал прихода девушек, от нервов взявшись помогать Арае с покраской пострадавшей после миссии марионетки. Краска источала жуткий запах, и хоть это отвлекало Шинки от невеселых мыслей. Да ещё и события прошлой ночи покоя не давали. Ведь зря думали многие, что срыв для него не был травматичным. Что парень его уже забыл, что Шинки не воспринял всё это близко к сердцу… Он воспринял. И именно для того, чтобы отвлечься, не утонуть в пучине собственных мыслей Шинки это и затеял. Редко подобным занимался, но сейчас нужно было какое-то приключение, которое переключило бы внимание с бунта сатецу и загадки с Джуном. Шинки и так думал об этом всю сегодняшнюю ночь. Даже спать не мог, все рассуждал, вернётся ли Джун. И может, стоило хотя бы узнать, что за помощь требуется? Вдруг в его деревни и правда серьезные проблемы, просто обратиться Джун решил таким вот необычным способом? У Шинки гудела голова. Сколько всего предстояло выяснить, сколько узнать и понять… Отец бы помог. Если знал бы, конечно. Но Шинки так и не поведал ему об этом. Несколько раз уже было собирался с силами, подходил к приёмному Отцу, открывал рот и… Встречался с его голубоватыми глазами, наполненными искренним беспокойством. И всё, Шинки замолкал. Не мог он мешать Отцу подобными новостями. Не мог. А то ещё повториться у Гаары сердечный приступ… Шинки прошлый такой навсегда запомнил. Ему лет восемь было, а всё равно. Шинки в тот день до самого вечера торчал в гостях у Араи, с которым они только-только познакомились. Его новый друг знал очень много. О марионетках, о других деревнях. И умел тоже предостаточно, даже приготовить что-нибудь простенькое у Араи бы получалось. А потому Шинки, таскаясь с ним, не переставал удивляться. И учиться ещё вдобавок. Но так вот. Вернулся он часов в семь вечера, и к своему превеликому удивлению заметил, что дверь открыта. А это может значить лишь одно — Отец уже вернулся. Мысль о том, что их могли обокрасть добросердечному Шинки даже в голову не пришла Он зашёл, и довольно быстро понял, что дом пуст. Шинки было решил, что, наверное, это он растяпа и дом закрыть забыл, но потом обнаружил записку на столе. Там скачущим почерком дяди Канкуро было выведено: «Гаара в больнице. Оставайся дома, скоро вернусь». У Шинки тогда пол ушел из-под ног, а душа ухнула куда-то вниз. Ему было страшно, жутко от этой неизвестности. Просто не верилось, что Отец, такой сильный и собранный, может болеть. Но Шинки заставил себя послушаться и просидеть ещё часа полтора в ожидании дяди Канкуро. Тот пришел, принеся с собой хорошие вести — жить Гаара однозначно будет. И вылечат его скоро, потому что отправили прямиком в лучшую больницу страны Ветра. Так оно и случилось. Ведь уже через пять дней Гаара вернулся. Конечно, подержать его под надзором врачей хотели подольше, но тот, уверяя, что ему нужно скорее приступать к ответственной работе по руководству деревней отправился домой пораньше. И только когда Шинки убедился, что Отец жив и здоров, то он сам почувствовал себя хорошо, впервые за эту неделю в отсутствии родителя. В этой истории был и ещё один важный для становления повелителя сатецу момент. Пока Гаара был на лечении, Шинки все перебирал, чем он сам мог спровоцировать заболевание Отца. Может, зря он его ослушался на прошлой неделе? Зря ушёл гулять с Араей, забыв предупредить Отца позавчера? И в конце концов Шинки пришел к выводу, что все же вина есть и на нём. И не маленькая. Пожалуй, именно тогда Шинки и решил, что больше никогда не потревожит Отца, насколько это будет в его силах. Придется где-то промолчать, да. Но Шинки искренне хотел стать хорошим сыном, таким, чтобы хлопот с ним банально не было, а Отец мог гордиться. И даже сейчас эти убеждения так и не выветрились из головы парня. Шинки моргнул, рассеивая туман собственных мыслей. Что-то он отвлекся. Химавари. Йодо. План. Точно. Нужно собраться, а то он такими темпами придуманную им же самим миссию и завалит. Шинки огляделся по сторонам, и вовремя. Йодо как раз подала ему знак, мол, я здесь. Ее ультразвуковые волны, которые человеку услышать было просто не под силу, прекрасно чувствовало сатецу. Песок дрогнул, Шинки подскочил на ноги. Мысли отчаянно не распутывались. Повелитель сатецу зарычал себе под нос от бессильной злости на самого себя. Нужно как бы ненавязчиво встретить их. Это раз. Потом тоже, будто бы случайно завести в главную мастерскую, где и ошиваются самые интересные личности мира кукловодов. Это два. Про три Шинки подумать не успел. Он, выскочив из комнатки Араи прочь, до сих пор занятый своими мыслями не заметил ведра, наполненного какой-то вязкой черной жидкостью. Шинки только краем глаза заметил, как по коридору прямо к нему направляются Йодо с Химавари. А потом мир перевернулся, ведро с грохотом стукнулось об стену, а Шинки шмякнулся на пол. Прямо в лужу это самого долбанного масла, которое растеклось теперь по полу, из-за того, что повелитель сатецу случайно задел его. Собственно, по этой же причине и сам Шинки теперь валялся там же. Такого поворота событий не ожидал никто. Но отреагировали все по-разному. Йодо, решившая, что это тоже часть хитроумного плана названного брата сделала вид, что ничего и не произошло. Просто поспешила посильнее, помочь подняться всё-таки надо. Химавари от сего действа пришла в удивление, смешанное с по-детски весёлым задором. Да, Шинки она увидеть тут не ожидала. Но слишком уж смешно ей стало со всего происходящего, что согнать улыбку с лица было невозможно. И как бы не уверяла себя сама Химавари, что это невежливо, что человек в беде, а она тут ржет, остановиться было сложно. А Шинки… Шинки, предприняв парочку безуспешных попытки подняться, которые не удались из-за скользкости и вязкости масла, просто разлегся на полу, флегматично уставившись в потолок, стараясь сделать вид, что ситуация у него под контролем и всё так и было задумано. С ролью он справлялся успешно, Йодо и сама искренне засомневалась, а случайно ли навернулся ее старший братец? В общем, миссия пошла откровенно не по плану. Но пока Йодо зависла, не зная, как подойти к Шинки, Химавари направилась прямо к нему. Удивлялась ещё, чего это Йодо названного брата не спешит спасать. Даже странно, неужели ей одной это надо? И несмотря на предостерегающие возгласы девушки сзади, шла Химавари ровно до того момента, пока не наступила в вязкое масло. А дальше Узумаки присоединилась к Шинки, с удивлённым возгласом хлопнувшись на пол. Только в отличие от повелителя сатецу, пребывавшего в невесёлом расположении духа, Химавари это обстоятельство расстроить не смогло. Она рассмеялась, глядя, что руки её будто бы в черных перчатках от масла. Поглядела на угрюмого, всего перепачканного сидящего Шинки и развеселилась ещё больше. Повелитель сатецу удивлялся. Ему ведь хотелось, чтобы девчонка Узумаки в Корпусе шокировалась и смоталась к себе… Да то же масло должно было вызывать у нее брезгливое отторжение, а вместо этого Химавари сейчас сидит рядом с ним и смеётся! И Шинки, глядя на нее, тоже невольно расплылся в улыбке. Смешные они все-таки, эти Узумаки. Необычные. И в сердце повелителя сатецу, бывшему, на самом-то деле далеко не из металла расцветала невиданная ранее легкость. Расцветала нежным, красивым цветком, в представлении Шинки чем-то смахивающим на лотос. Или подсолнух, — подумал парень, устремив взгляд на улыбающуюся Узумаки. Химавари, заметив, что Шинки больше не сердиться, тут же полезла к нему с нестерпимым желанием нарисовать ему такие же две полоски на щеках, как у нее самой. Шинки ее легонько оттолкнул, все же, масло это тебе не безобидная краска. Отравиться же можно ненароком, даром что вещество это новое и необработанное, а значит для организма практически не токсичное. Химавари-то это, ясное дело, не знает. В общем, поняла, почему Шинки игру не поддерживает девушка быстро. А потому решила, что уже пора бы им встать. Только легко решить, а подняться — гораздо сложнее. Но Химавари, даже окончательно отбив себе коленки об пол, попыток этих не оставила. Разве что Шинки смотреть на это больше не мог. Пришлось самому закрепиться в пространстве с помощью сатецу, а потом помочь девушке. Химавари быстро ухватилась за его протянутую руку, сжала ее в своей ладони. Шинки замер. Оторопел. Даже сердце, судя по ощущениям на какое-то время приостановило свою работу, шокированное не меньше, чем сам Шинки. Собственно, удивляться тут было нечему. Но это бы выяснилось при рациональном взгляде на ситуацию, а пока Шинки чувствовал лишь странный жар на щеках и нехватку воздуха в лёгких. И все это из-за Химавари. Из-за того, что Шинки чувствовал, насколько теплые ее ладони. Из-за того, что ненароком их взгляды встретились, после чего Химавари хихикнула и отвернулась. Шинки сам не понимал, что он на самом деле чувствует. Не стыд, нет, но нечто похожее. Приятнее, отметил про себя парень. Гораздо приятнее. И, проведя нехитрую параллель с телесным контактом с Химавари и этими странными ощущениями, Шинки довольно быстро отпустил девушку. Тем более, пол под ногами был относительно чистый, без масла, по крайней мере. Не навернётся уж. Да даже если и навернётся, его, по сути, это волновать не должно… Йодо, тем временем, глядя на всю эту картину, покраснела до ушей, а потом пулей вылетела прочь из Корпуса. Как же так, — метались ее мысли. — Шинки, выходит, вовсе и не избавиться от Химавари хочет, а как раз наоборот! И ещё благочестивый принц Песка, ага, конечно. Видел бы господин Пятый, как они с Химавари за ручки держались… Кабы не в Корпусе это было, ещё б и целоваться стали. Хотя нет, лучше бы Отец такого не видел, иначе не миновать Шинки наказания. И даром, что уже полгода, как совершеннолетний. И пока Йодо обо всем этом думала, параллельно петляя по коридорам, она и не заметила, как вылетела на крыльцо. Прохладный утренний ветер освежил до сих пор горящее от увиденного лицо. Реакция Йодо вообще была такой не потому, что она никогда парочек не видела, вовсе нет. И сама за ручки ведь успела продержаться, не все же время ей, как воспитаннице Казекаге читать, да тренироваться. Тут дело было в том, что все это происходило с Шинки. С тем самым, непробиваемым в плане взаимоотношений с противоположным полом, абсолютно игнорирующим любое присутствие романтики на планете Шинки. И на тебе — он и Химавари улыбается, и подняться ей помогает, и за руку держит… — Какие люди. Йодо, полностью погрузившись в собственные переливания, связанные с названным братом, удивлённо повернулась на говорившего. Голос этот не узнать было невозможно. Шикадай Нара собственной персоной. — Здравствуй. А ты что тут делаешь? — Знаешь ли, поговорить хотел. Серьезно. — Шикадай важно поднял вверх указательный палец. — Так говори. — Йодо уставилась на парня. Желания плести интриги и секретничать с Шикадаем у нее не было от слова совсем. А вот этот олень уже что-то затевает в Суне, она же не слепая, все замечает! Даже господину Пятому втолковать пыталась, что что-то тут нечисто. Приструнил бы племянника, да это злосчастное сатецу не дало, все планы поломало их небольшой семье. Если уж Шикадай так хочет, то пусть выкладывает, у Йодо дела и поважнее их дворовых игр с Боруто найдутся. — Здесь? — Шикадай усмехнулся. — Ты не понимаешь… — Шикадай, всё я понимаю, всё! — Йодо взбесилась окончательно. Да чего эти коноховцы здесь вообще за интриги плетут?! Понаехали, одна к Шинки липнет, другой — к ней! Надоело ей это, откровенно надоело. Ещё и Шикадай смотрит на нее, как на неразумного ребенка, который все уяснить не может, что это — секретная информация. — Поэтому и говори здесь! А шушукаться с тобой я не буду, у тебя и так там фанаток в Конохе хватает, с ними и обсуждай! — Хорошо, здесь так здесь. — Шикадай под напором Йодо сдался, примирительно подняв руки, как бы сдаваясь. Но потом он снова хитро прищурил глаза, искоса поглядев на девушку, и сказал: — Ты все знаешь. — Может и знаю. — Йодо демонстративно скрестила руки на груди. Она, если на чистоту, не знала даже того, что имеет ввиду Шикадай. Но возможности взбесить его лишний раз не упустила. — Но тебе не скажу. Шикадай удивленно поглядел на девушку. А она, оказывается, не так проста, как ему показалось на первый взгляд. Смогла, все-таки, понять ситуацию. Шикадай снова смерил Йодо оценивающим взглядом. Да, она б неплохим союзником была. Только взрывоопасная, жесть. — думал он. — И Шинки на нее влияет, вот, теперь только о порядочности и думает. А самому названному двоюродному братцу это зачем, спрашивается? Стоп, не о том думаю. Йодо, информация, план. Всё, вспомнил. — Йодо, это важно. — решил зайти с другой стороны Шикадай. — Не знал, что в тебе сыграет личное отношение ко мне. Я думал, ты выше, разумней этого. А ты… И Нара махнул рукой с выражением такой безнадёжности в благоразумии Йодо, что гнев девушки начал разгораться с новой силой. — Да не буду я с тобой у Корпуса любезничать! Достал! — Йодо, чьи эмоции окончательно уже вышли из-под ее собственного контроля, отвернулась. — А, то есть, дело только в обстановке. — Шикадай, здраво рассудив, что он в скорейшем времени может отхватить, сменил тему. И, как обожал поступать — зацепился за сказанные ненароком слова, лишь бы перевести беседу в более мирное русло. — Я прав? — Может и в обстановке. — буркнула Йодо себе под нос. — Тогда… Как насчёт встретиться где-нибудь в другом месте? Ты будешь разговорчивее? Йодо реплика Шикадая ошарашила. Она повернулась к парню, стараясь понять, не шутит ли он. Судя по серьезности — нет. Так-то, предложение очень неожиданным не было. Йодо прекрасно помнила, как года два назад Шикадай за ней приударял. Ради неё даже в Суну приехал, как-то раз. Ну, это он потом сказал, что ради неё. А тогда убеждал своих дядей, да Шинки, что зверски по ним соскучился, потому и приехал. В общем, уверена в симпатии Шикадая к ней Йодо была уверена давно. Но сейчас, после того, как Нара обзавелся достойным количеством фанаток в Конохе, девушка была убеждена, что выберет он одну из них. Если уже не выбрал. Иногда Йодо даже пыталась понять, с чего это Шикадай пользуется такой популярностью? Ответ нашелся довольно быстро. Во-первых — незаурядная внешность, благодаря его суновским корням. Те же раскосые в мать глаза шарма Шикадаю придавали однозначно. Во-вторых — клан и в целом положение в обществе. Статус у семьи Нара был довольно высокий, все же, приближенные к Хокаге люди. Вот и сам Шикадай, связанный с политикой с самого детства представлялся большинству девиц очень даже перспективным. В-третьих, и самых для Йодо главных — наследник клана Нара был умным. Умным не по книжкам, а именно хорошо применяющим свои знания на деле. А то знала она парочку таких «теоретиков» которые в жизни и гвоздя забить не могли. В общем, Шикадай Йодо представлялся человеком довольно неплохим. Да ещё и сыном обожаемой ей госпожи Темари, что автоматически уважения ему добавляло. И что ещё смягчало обстановку, так это уже бывшие между ними довольно теплые отношения. Всё же, как бы Йодо не хотела такой быть, а на сестру Пятого Казекаге она похожа не была. Воспитывалась в менее жестких условиях, отсюда и характер более лёгкий. Именно этому приятно удивился Шикадай, ожидавший, что Йодо окажется копией его матери. А нет, и воспитанница Казекаге была куда тише. Но, как говорится, в тихом омуте… Да и потенциал свой Йодо при Наре не раскрыла, вызывая ещё больше интереса. А ещё желание узнать, что же скрывается за этими ее речами о порядочности. Йодо, совершенно ушедшая в свои мысли, так и зависла. И лишь на тихий зов Шикадая очнулась, вспомнив, чего же от нее хотят. — Хорошо, можем. — Йодо опустила взгляд. А потом тут же укорила себя за такой ответ. Ведь любая уважающая себя девушка наверняка бы сказала «Я подумаю», при этом обязательно кокетливо заправив прядь волос за ухо. Йодо подобное повторять забоялась. — Тогда… Может завтра? Место я найду, тебе скажу… — Шикадай напряжённо почесал в затылке. — Да-да, конечно. — прощебетала Йодо. А потом они довольно быстро распрощались, и Шикадай направился куда-то в сторону дома Казекаге, явно собираясь основательно обмозговать ситуацию. Так-то, в планах звать прогуляться Йодо у него не было. Он вообще шел исключительно за информацией, даже не обязательно к ней, но… Но чего уж греха таить, Шикадай рад был такому исходу событий. Удачно ляпнул эту довольно неподходящую фразу, а Йодо клюнула, и все вышло… Как вышло. Очень неплохо, стоит заметить. Причем неплохо с обоих точек зрения. Со стороны стратегической, у Йодо информацию выболтать легче всего. Она не вечно молчащий Арая, не Шинки, который себе на уме, не дяди Гаара и Канкуро, в конце концов… Йодо проще. Тем более в непринуждённой обстановке она выложит всё, что знает. Шикадай же давно уже подозревал, что не зря бегал за ней пару лет назад его подкаты возымели на нее положительное воздействие. Вот, теперь, может, на руку сыграет. Но и другая сторона, личная, тут не страдала. Шикадай же тоже всё-таки человек, ему ж не все равно. И в башке у него не только планы по выпытыванию информации. Может, и получиться у них с Йодо чего, кто ж знает… Шикадай в последнее время запутался, потому и искал человека, который поможет понять. Понять, что случилось с Шинки. Понять, что за миссия у его родителей нарисовалась. А ещё разобраться в том, по какой причине ему нужно сидеть в Суне. В этом расследовании помощи ждать не приходилось. Химавари теперь действует в своих интересах, Боруто особо в серьёзность не вникает. Суновским не доверишь, они практически незнакомцы. Кроме Йодо, на которую теперь была главная надежда. Шикадай горько вздохнул. Сколько же всего предстоит сделать!.. Но уверенность, что он ответы найдет, так и не рассеялась, и сопровождала Шикадая везде. Вот и теперь, он примерно уже представлял, что следует делать дальше. *** Мори сидела за столом в доме Казекаге, напряжённо буравя взглядом кружку черного чая, от которой поднимался тонкими струйками лёгкий пар. Напротив неё сидел Гаара, только-только начавший свой рассказ о произошедшем с Шинки. — Потом мы поговорить пытались, конечно. Но Шинки… Не хочет он. Совсем. Твердит «Всё в порядке, всё хорошо». Но я-то вижу, — Гаара грохнул чашку на стол, не выдерживая эмоциональности собственного повествования. — что ему плохо! Конечно, Шинки не обязан всем со мной делиться, но всё же… — Он может и из благих, по его мнению побуждений молчать. — Мори поглядела на обеспокоенного Гаару. — Может, не хочет Вам проблем добавлять. Помните же, он лет в десять сам об этом обмолвился… Конечно, давно, но ничего могло и не изменится. — Шинки с детства такой, да. — улыбнулся Гаара, вспоминая сына в детстве. Вот же ёжик был. — Знаешь, я сейчас думаю, ведь риск повторного такого срыва очень велик. Гаара вздохнул. Он впервые затронул эту больную тему. Не хотел сыпать соль на еде не зажившую рану. Да и поведать некому. Канкуро всерьёз не воспримет, Темари занята. Не к собственным же воспитанникам идти! Они не поймут, наверное. Да и зачем молодым шиноби навешивать серьёзные проблемы, явно не для их возраста. Но обсудить подобный инцидент с воспитанниками нужно. Негоже, чтобы Йодо и Арая не понимали, что происходит. Конечно, переживаний своих он на них наваливать не будет, просто объяснит ситуацию, на вопросы ответит. Шинки, наверное, того раньше него не сделал, слишком молчаливый для подобных разговоров. Но выговориться, высказать свои опасения нужно было. Такой вид психотерапии, мол, когда произносишь вслух, то уже не так страшно. Мори пришлась как раз кстати. — Как считаешь, как можно обезопасить Шинки? — Ну, — Мори, после непродолжительных раздумий хитро поглядела на Пятого. — Есть у меня на примете один человек… И она быстро написала на завалявшейся в кармане кофты бумажке какой-то номер, после чего сунула его в руку Казекаге. — А кто это, поделишься? — Конечно. Друг мой, соотечественник. Иошинори зовут, фамилия… То ли Накамура, то ли Китамура, не помню. — Мори, как всегда, понесло куда-то в сторону от темы разговора. — Но лучше его Нори звать, всегда так говорили. Тандем Нори-Мори, представляете? Нас так раньше называли. Он тоже переехал в Суну не так давно, палатка у него торговая тут есть, на рынке. Видели наверное, у него утвари всякой много. Глиняные там горшки всякие… — Мори, это все, конечно, здорово. — остановил Гаара девушку. — Но причём тут Шинки? — А при том, что Иоши знает о магнетизме всё! Абсолютно! — Откуда? — Гаара, так-то кого-то третьего привлекать не хотел. Но если Мори этому человеку доверяет, уверенна в нем, то, наверное, и ему стоит расслабиться. Помощь то нужна, и теперь уже бесполезно отрицать. Следует просто смириться, что он не всё контролирует и позволить другим сделать это за него. — Не знаю. — Мори, смущённая собственным неведением опустила взгляд. Но долго молчать она не планировала. И унывать тоже. — Да он сам вам расскажет, чего уж! Хотите, приведу? — Пожалуй да. Пусть приходит. — Гаара поглядел на стоящие тут же рядом песочные часы. — Нет, не сегодня. Завтра давайте, если сможет. Ко мне в Резиденцию. Я договорюсь, пустят. В обеденный перерыв лучше всего, я же все равно никуда не ухожу… Но не успел Гаара замолчать, как Мори с бодрым криком «Будет исполнено!» вылетела за дверь. Пятый усмехнулся, глядя ей вслед. Нет, с такой уж точно не пропадешь. Отовсюду найдет выход. Или хотя бы постарается. Посмотрим, посмотрим. — подумал Пятый Казекаге, подойдя к окну. — Что за помощника она приведёт.