Быть человеком

      Как всем известно люди делятся на тех, кто работает в органах и на остальных. Валерию Козыреву повезло. Не так давно ему исполнилось сорок три, и он до сих пор не сошёл с ума. И внешность у него была такая же, как возраст, а фамилия такая же, как жизнь. Но, несмотря на это, на лице Козырева всегда светились голубые, детские глаза. По ним можно было догадаться, что Валерий Андреевич — человек добрый, мягкий и ясный. Ну в жизни мухи не обидит. Всегда поможет, не будет переходить черту дозволенного, выслушает. И совершенно было непонятно, как человек с такими качествами мог работать следователем.       — В участок, Валерий Андреевич?       Козырев кивнул личному водителю, закрывая дверцу. Машина медленно выехала с территории «богачей», свернула налево, к южной городской окраине.       Мужчина откинулся в кресле и рассеянно провёл рукой по своим тёмным кудрям, в которых уже давно плескалась лёгкая седина. На руке он носил дорогие часы с серебряной пряжкой и всегда одевался в строгие тёмные костюмы, которые шили на заказ, белоснежные рубашки.       Последняя встреча с Боковым не принесла ничего хорошего. Женя был прав. Знал, что настоящий Фишер на свободе. Понимал, что жертв будет намного больше. Он все прекрасно знал, но никто ему не поверил.       — Что квотой обзавёлся и совесть появилась? — впервые резко высказался Козырев.       На небольшом расстоянии мужчины замерли друг напротив друга, пристально сверлив друг друга взглядами. Лицо Жени исказилось злобой, а глаза почернели до состояния тьмы. Грудь же начала сильно вздыматься и опадать в такт неровному дыханию. Боков шагнул к разъяренному Козыреву с явной целью взглянуть в эти бесстыжие глаза, в которые каждый раз хотелось плюнуть, может даже кулаком приложить пару раз, а потом вынуть с особой жестокостью.       — Зато вы её вдвоём где-то проебали, — процедил сквозь зубы Женя. Его буквально трясло от злости и разочарования.       Козырев тяжело вздохнул. Но они же нашли улики, указывающие на ублюдка, задержали и смогли доказать его вину. Так как они могли ошибиться?       — Нет, не он это! Херня это всё! — снова возразил Боков. — Ничего не сходится!       — Да как же не сходится? — вступилась за Валеру Добровольская, вызывая очередное негодование Бокова. — У него есть мотив!       — Наташа, блять!       Козырев подумал, что очень редко встречал таких упёртых людей, которые настаивали на своём, упрямо отвергая другие версии, потому что, как говорил сам Боков, они были бредовыми, не имели никаких состыковок. Лишь большую чёрную дыру.       И Женя понимал, насколько оглушительна оказалась неудача двух людей с совестью, повлекшая за собой новые человеческие жертвы.       — У вас усталый вид, — негромко констатировал шофер. Козырев, сидевший рядом с ним, обернулся. — Какие-то проблемы?              Жаль, что Валера это понял очень поздно.       — Нет, что вы, — измученно протянул следователь, не повышая голоса, и так же тихо, без скрипа и звона, откупорил бутылку воды, после чего залпом отпил. Поставил бутылку и достал из сумки тоненькую папочку, грозившуюся в скором времени стать пухлой. Да и чего греха таить, чей-то весьма сильной (старой) головной болью. — Всё хорошо. — елейно пропел мужчина. — Всё просто замечательно.       — Говорите, не стесняйтесь, — радушно сказал шофер.       Следователь нервно почесал голову. Он перелистал страницы в папке. И перед его глазами снова возникла фотография разрезанного тела пацана, которая вызвала в мужчине неприятные воспоминания, задумчивость, стыд, отвращение к самому себе. В голове гудел рой пчёл. Потом зачем-то Козырев поправил галстук. Достал носовой платок, вытер лоб и убрал его обратно в карман.       — Сына давно не видел, — соврал Валера, чего старался избегать при разговоре. Но в этот раз всё было по-другому. — и жену, — водитель покосился на Козырева. — бывшую…       — Так возьмите отпуск. В хорошую страну, где тепло и море, — его слова звучали невообразимо воодушевляюще.— напишите заявление. Подумайте, где вам больше всего хотелось побывать. И не стесняйтесь в выборе.       — Володь, ты так говоришь, будто хочешь от меня поскорее избавиться, — хохотнул Козырев, отчего водитель заколебался. — Неужели начальство не устраивает?       — Устраивает-устраивает, — пробубнил шофер. — Просто за вас беспокоюсь.       — Ну-ну, — хмыкнул себе под нос следователь.       — А сыну вашему сколько? — вновь раздался голос Володи.       — Двадцать один уже, — грустно промолвил Валера, глядя куда-то в сторону. — Сейчас работает где-то…       Где-то… Как-то… С кем-то…       Отношения со Стёпой были натянутыми. Они всё время ссорились, иногда не разговаривали месяцами. Не разговаривали, потому что Валера каждый раз упрекал его за внешний вид, за эту отвратительную серьгу в ухе, за странную компанию. «Наркоманы они чёртовы!» Но он всё равно отправлял ему деньги. Помогал, пусть и не словами. Пытался быть рядом. Но, понимая, что насильно мил не будешь, мужчина, видимо, исчерпал весь запас удачи. Вот и на сына в итоге не хватило. Стёпа закрылся от него окончательно.              — Ты мне больше не отец! — выпалил однажды младший Козырев. — Убирайся!             С женой же Козырев развелся больше пяти лет назад. Она не выдержала. Устала от вранья, от того, что он все свободное время проводил на своей ужасной работе, не уделял время семье, а лишь своей новой пассии.       В их семье давным-давно пропало взаимопонимание.       И ей это всё надоело.       — Видеть тебя больше не хочу, — последние слова, которые Валера от неё услышал.       Да, карьера у него была замечательной, но личной жизни Валера так и не построил. Все эти обстоятельства погружали мужчину в бездну, поэтому он всегда выглядел угрюмым и вечно задумчивым. И с Добровольской ничего не сложилось. Сначала Наталья неожиданно уволилась. Боков, ничуть не удивленный этой новостью, издевательски выпалил: «Правильно, тебе только борщи варить!», а потом и вовсе пропала, не желая возвращаться к прошлой деятельности, которая выпила из неё все соки.       Хватит, ей пора отдохнуть.       Им всем пора отдохнуть..       — А почему к себе не возьмёте? Пацан, небось, перспективный. — непонимающе спросил водитель, получая странный взгляд Валеры. В машине повисло неловкое молчание. Володя, немного прокашлявшись, вновь вернул взгляд на дорогу. — Простите, ляпнул лишнего. — водитель остановил машину, и Козырев поспешно засунул все бумажки, готовясь скорее выйти из автомобиля. — Мы приехали.       Следователь неодобрительно покачал головой. Балабол, каких только поискать можно.       — Я бы никогда не хотел, чтобы он работал на такой поганой работе, — мрачно подытожил Козырев. Он не стал протягивать руку Володе, только кивнул головой, выходя из автомобиля. — Я позвоню, будь на связи.       И машина уехала прочь.       Недалеко от Валеры раздалось отвратительное карканье вороны. И с этим пронзительным криком так резко взмыл воздух, что откуда-то с неба спустились на землю два чёрных пера.       Козырев нахмурился.       Не к добру это всё.       Голова заполнилась гнетущими мыслями. Ему просто было необходимо поговорить с Женей, попытаться переубедить его. Вступить в это гребанное дело шестилетней давности. Поймать настоящего ублюдка, терроризировавшего всю Москву. И наконец-то закрыть это дело раз и навсегда.       Понимая, что возможного скандала не избежать, Козырев ровно вздохнул и направился в своё любимое место.        Туда, где всё началось.